Своеобразное описание Троянского коня в "Истории страны Алуанк":

http://www.vostlit.info/Texts/rus5/Kalank/frametext32.htm МОВСЕС КАЛАНКАТУАЦИ-)ИСТОРИЯ СТРАНЫ АЛУАНК-)КНИГА 3 ГЛ. 15-24
ГЛАВА XIX ЭТА ИСТОРИЯ О РАЗРУШЕНИИ ГОРОДА ЛИОНА <ИЛИОН> И ПОСТРОЕНИИ ГОРОДА РИМА НАЙДЕНА В КНИГАХ СЮНИКСКОГО ЕПИСКОПА СТЕПАННОСА
Во времена судьи Авдона Лион был взят так. Город этот находился близ страны ахайцев, недалеко от Пелопонеса, к западу от Македонии в Европе. В то время у греков не было еще царей и только князья владели всей страной. А Лион был таким великим городом, что не было равного ему в целом свете.
В те дни один из молодых князей города, путешествуя, приехал в город Фесалонике, что на востоке Македонии, и был принят вельможами города. <Здесь> он воспылал страстью к дочери одного из вельмож и, соблазнив ее, увез с собой в город Лион. Родители ее, узнав, что ее похитил <тот> юноша, написали об этом жителям Лиона, но получили дерзкий ответ. Ответ этот был прочитан перед всем народом, и всех охватила жажда мести. На помощь были призваны все соседние <князья>. Собрав бесчисленное множество войск, на протяжении пятнадцати лет они воевали с Лионом, опустошая всю страну. Под конец, <не сумев взять город>, они прибегли к хитрости — обратились к жителям <осажденного> города с мирными предложениями, говоря: «Велики Боги Лиона, и потому ослабла сила наша. Заключим мир на будущие времена, установим любовь между нами и почтим богов Лиона приношениями». Согласились они <лионцы> с предложением их. А эти <осаждавшие> изготовили две тысячи деревянных коней, с полыми брюхами. Запрятав в них около сорока тысяч воинов со всем вооружением и обив коней снаружи золотом и серебром, погрузили их на повозки и подвезли эти губительные дары к городским воротам. И глашатай громко кликнул: «Вот они, дары для богов Лиона». Кони эти были высотой в двадцать локтей, и нельзя было их ввести в городские ворота, поэтому пришлось сломать часть городской стены. В условленное время, когда должны были выйти <спрятавшиеся в брюхах коней воины>, через брешь в стене ворвалось в город множество войск, и так были преданы мечу старики и юноши. А женщин они захватили в плен и погрузились на корабли, чтобы уйти из Азии 60. Но подул сильный ветер с востока и угнал корабли на две тысячи пятьсот миль и отнесло их <к берегам> чужой страны, называемой Италией. Оттуда они собрались вновь плыть в свою страну, но пленные женщины, <сговорившись>, ночью подожгли все до последнего корабли, чтобы им не отправляться в рабство и тогда воинам пришлось поневоле остаться в той стране и они женились на пленных женщинах. Спустя много времени, одного из народа по имени Ромелос они поставили своим предводителем. Он построил в двадцати пяти милях от моря город <и назвал> его своим именем — Рим. Они и есть народ римский. То было через четыреста сорок один год после взятия Лиона. Спустя еще сорок четыре года в Риме воцарился Филипп. А когда исполнилось тысячу лет со дня основания Рима, <император> Константин перенес <столицу> царства своего оттуда <из Рима> в Византион, который ныне называется Константинополем.
60. В тексте, во всех изданиях и переводах ...*** — вернуться в страну Азию. Неверно, следует исправить на ***, т. е. возвратиться из страны Азиатской, из Азии.

Здесь коней было много, что напоминает другие похожие истории, например о "Нимской телеге" (см. сообщ. № 242 в теме "Вопросы реконструкции"). И кони были поставлены на повозки - не напоминает ли это хитрость Магомета II и князя Олега с кораблями на колесах. Корабли могли называть морскими конями. А пролом в стене - возможно результат артобстрела османами?
Перед этим в главе 16 говорится о вторжении в Армению Магомета Второго. Считают что это Мухаммад ибн Мруан, но не отражение ли это османа Магомета II? И что означает пес, приколотый к Магомету - нет ли связи с опричниками Грозного (которому частично соответствует Магомет II), псоглавцами, или Анубисом, проводником умерших в загробный мир? Также собака, лат. канис, похоже на "хан".

...По прибытии в Сирию Маhмет был охвачен тяжким недугом и, <промучавшись> семь месяцев в предсмертных муках, наконец испустил дух и сдох. Трижды хоронили его и каждый раз земля выбрасывала его поганый труп, не желая принимать его. Тогда схватили пса, прикололи его к Маhмету, и лишь после того земля приняла труп злодея <вместе с псом>.

Как пишут в примечаниях, "вообще в этой главе нарушена хронологическая последовательность событий, много неточностей в указанных датах."
В третьей книге как раз говорится о нашествии измаильмян-агарян (т. е. турок-османов?), о пророке Магомете. Звучат мотивы апокалипсиса, например:

ГЛАВА XX О СОБЫТИЯХ, ПРОИСШЕДШИХ В ПРЕДЕЛАХ АЛУАНКА ПОСЛЕ ДВУХСОТОГО ГОДА АРМЯНСКОГО ЛЕТОСЧИСЛЕНИЯ
В то самое время во все стороны земли распространилось насилие народа южного, жестокого и безжалостного, которое подобно пламени пожирало все великолепие и благополучие людей. Наступило время насилия, как предупреждал святой Павел: «…Судия стоит у дверей» (Послание Иакова, 5, 9), близок час ужасный, день жестокий и справедливый. Так озверелые исмаильтяне-агаряне завладели всеми благами земли, и море, и суша покорились предтечам антихриста – сыновьям погибели. Тяжкими лишениями обернулось это и на Алуанк, столицу которого, Партав, тачики отняли от алуанских князей в наказание за их скверное кровосмешение. И так как первый престол своей власти утвердили они в Дамаске сирийском, так и здесь, в Алуанке, в Партаве, они посадили наместника от двора <тачиков>, чтобы высосать соки страны...

ГЛАВА XXI ПОХОД КНЯЗЯ ТАЧИКОВ МАМУНА НА РОМЕЕВ. ЕГО СМЕРТЬ, А ЗАОДНО И ДРУГИЕ ИСТОРИИ, КРАТКО ИЗЛОЖЕННЫЕ ТУТ
Шел двести восьмидесятый год армянского летосчисления, когда тачик Мамун задумал двинуться войной на ромеев. Построив сто кораблей, он посадил на них сто тысяч отборных воинов и вышел с ними в море, намереваясь осадить великий город Константинополь...

Говорится о потопе и рыбе-драконе:

...В следующем году, после проливных дождей, ливших сорок дней подряд, переполнилось море <Каспийское>, вышло из своих берегов и на расстоянии пятнадцати hрасахов затопило сушу. Из разлившегося моря Каспийского выплыла огромная, как гора, рыба-дракон и, поглощая всех рыб <реки Куры>, наполняла <ими> свою утробу, так что рыболовы оставались без улова. Тогда они, собравшись вместе и <подкравшись к ней> со стороны хвоста, разрубили ее мечами на части, пока она не сдохла, и Кура не унесла ее туда, откуда она выплыла. После этого рыболовам легко было ловить рыбу, ибо она шла <косяком>, прорвавшись через преграду...

И здесь же появляются русские (вместе с османами?):

ГЛАВА XXII ОСАДА ПАРТАВА СЫНОМ ШЕХА И ВОЙСКАМИ АРМЯНСКИМИ И АЛУАНСКИМИ. САМУЭЛ САМОВОЛЬНО ПРИНИМАЕТ РУКОПОЛАГАНИЕ <В КАТОЛИКОСЫ>, А ЗАТЕМ ЕДЕТ В ДВИН
...В то самое время с севера нагрянул народ незнакомый и чуждый, прозванный рузиками, <численностью> не более трех тысяч 89. Подобно вихрю, прорвались они через проход обширного моря Каспийского, внезапно достигнув Партава, столицы Алуанка, который не сумел оказать им сопротивление. И город был предан мечу. Отняли они у жителей города все их богатство и имущество. И хотя сам Салар осадил их, но не смог причинить им никакого вреда, ибо те были сильны и непобедимы. Тогда женщины города задумали отравить рузов, дав им напиться из чаши смерти, но те, узнав об этой измене, стали беспощадно истреблять и женщин, и детей их. Пробыв там месяцев шесть, они оставили совершенно опустошенный и разграбленный город и тайно возвратились в свою страну со всевозможной добычей 90.
89 ...Это первое упоминание в армянских источниках о русском народе...

В приложении утверждается, что Иродиада второй раз танцевала Ироду на льду (в какой стране это было?):

ПРИЛОЖЕНИЕ
О ЧЕСТНОЙ ГОЛОВЕ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ, О ТОМ, КАК ОНА БЫЛА ДОСТАВЛЕНА В ГАВАР АРЦАХ И ПОМЕЩЕНА В СВЯТОМ ГАНДЗАСАРЕ, ГДЕ НАХОДИТСЯ ПРЕСТОЛ АЛУАНКА
...И вновь пошла она к царю, плясала и танцевала на льду. И вдруг раскололся лед и проглотил девушку, и тут же сдвинулись края льда и как бы мечом отрубили голову ее. Голова скверной <девушки> осталась поверх льда, а поганое тело погрузилось в воды...

Это отличается от версии в "Письмах" Пилата и Ирода-Тетрарха, где говорится просто про некий холодный пруд:

"Иродиада, которая мне очень дорога, ныряла в пруду, в глубине которого было холоднее, чем на поверхности, и вот холод сковал ее тело, и голова отделилась от туловища и осталась на поверхности, а остальное ушло в глубину."