Другие арабские народные романы содержат всё те же знакомые мотивы, например о необычном рождении героя.

http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Egipet/XIX/1820-1840/Lein/text21.htm
Э. У. Лэйн. Нравы и обычаи египтян первой половины XIX века. М. Восточная литература. 1982
Глава 21 ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ НАРОДНЫХ РОМАНОВ
...роман «Жизнеописание Абу Зайда» (Сират Абу Зайд)...
Для примера я частично перескажу содержание первого тома романа об Абу Зайде, который я специально для этого внимательно прочитал.
Абу Зайд, или, как его изначально называли, Баракат, — герой из племени бану хиляль (или аль-хилялийа). До рождения Абу Зайда его отец, эмир Ризк (сын Наиля, который приходился дядей по отцовской линии царю бану хиляль Сархану)...взял одиннадцатую жену — эмиршу Хадру, дочь Хадра, шерифа Мекки. Вскоре, заметив признаки того, что Хадра собирается стать матерью, он возрадовался...
Тем временем Хадра, прогуливаясь с Шаммой, женой царя Сархана, и еще несколькими женщинами, увидела, как какая-то черная птица напала на большую стаю птиц разных видов и расцветок и перебила множество из них. Это зрелище так поразило ее, что она стала молить Аллаха даровать ей сына, во всем подобного этой птице, пусть даже он будет черным. Ее молитва была услышана, и она родила черного мальчика. И хотя эмир Ризк не мог поверить, что это его сын, он все же не захотел удалять от себя мать новорожденного, потому что сильно любил ее...
...многие друзья обратились к эмиру Ризку, стоявшему около палатки в великом смятении, укоряя его за то, что он, как они полагали, хотел скрыть свой позор и оставить при себе неверную жену. Эмиру пришлось согласиться отослать ее от себя, чтобы она не позорила его племя, и он с превеликой неохотой отправил ее вместе с младенцем под надзором шейха по имени Маниа в Мекку, в дом ее отца...

И т. д. Не исключено, что видение птиц Хадрой - отражение явления Св. Духа (в виде голубя) Марии, матери Христа. Подобно Иосифу, который хотел отпустить Марию, Ризк отсылает Хадру. Здесь звучит скептическая версия о неверности жены, звучащая например в иудейских источниках в отношении Марии. Далее Хидра рассказывает Баракату как бы вымышленный рассказ о его отцовстве, в результате чего Бараката охватило желание убить собственного отца, которого он считал теперь убийцей своего отца. В результате поединка эмир Ризк чуть не погиб, если бы не Хадра, рассказавшая сыну тайну его рождения. Т. е. здесь и мотив поединка отца с сыном, не узнавших друг друга.
Абу Зайд разыгрывал сумасшедшего перед Гассаром, который хотел его убить, и имел двойника, что может соответствовать сумасшествию Давида перед Саулом, сумасшествию Гамлета, Христа.

Еще пример из "Зельхимы":

http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Egipet/XIX/1820-1840/Lein/text23.htm
Глава 23 ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ НАРОДНЫХ РОМАНОВ (продолжение)
...роман Сират аль-мугахидин («История воинов»), чаще называемый Сират Зу-ль-Химма 2 — по имени главной героини этого повествования...
Я приведу сокращенный перевод той части, которую я прочитал и которая знакомит нас с одним из главных персонажей романа.
В начале сочинения нас оповещают о том, что во времена халифов из династии Омейядов не было среди арабов племени, которое превосходило бы бану киляб могуществом, храбростью, гостеприимством и прочими прославленными бедуинскими добродетелями. Это племя проживало в Хиджазе. Но наместником халифа над племенами пустыни был предводитель бану сулейм, гордившийся своим положением и богатством. Предводителем бану киляб был аль-Харис — всадник, которому не было равных в его время. Он часто совершал набеги на соседние племена и во время одного из таких набегов захватил красавицу по имени ар-Рабаб и взял ее в жены. Она зачала от него и во время беременности увидела во сне, будто от нее исходит пламя, пожирающее всю ее одежду. Этот сон очень взволновал ар-Рабаб, и она рассказала о нем своему мужу. Услышав об этом, аль-Харис настолько удивился и огорчился, что стал искать человека, который сумел бы дать этому сну объяснение. Вскоре он нашел старого шейха, и тот сообщил ему, что его жена родит сына, которому суждено прославиться, а сыну его суждено прославиться еще больше, но что во время родов жизнь ар-Рабаб будет в опасности. Это пророчество он повторил жене аль-Хариса и по ее просьбе сделал амулет, который велел привязать к правой руке младенца, как только он родится. На этом амулете он начертал имя и родословную ребенка: «Это сын аль-Хариса, сына Халида, сына Амира, сына Саа, сына Киляба, такова его родословная среди всех арабов Хиджаза, и он воистину происходит из бану киляб». Вскоре после этого аль-Харис занемог и, проболев недолго, скончался. Большинство арабов из соседних племен, которые подчинялись ему и страшились его, возрадовались его смерти и решили возместить потерянное, разграбив его имущество. Когда слух об этом дошел до вдовы аль-Хариса ар-Рабаб, она решила вернуться в семью своих родителей и попросила черного раба, принадлежавшего ее покойному мужу, сопровождать ее. Они отправились в путь ночью, никого от этом не предупредив, и к полуночи приблизились к становищу арабского племени, предводителем которого был эмир Дарим. Здесь раба попутал дьявол, и он увел ар-Рабаб в сторону от дороги и там объявил, что красота ее возбудила в его груди страсть, которую она должна немедленно удовлетворить. Ар-Рабаб с негодованием отвергла его, но, испуганная этим грубым домогательством, преждевременно родила младенца — сына. Она омыла дитя в воде протекавшего в том месте источника, завернула его в кусок полотна, который оторвала от своей одежды, привязала к его руке амулет и дала ему грудь. Не успела она сделать это, как рассвирепевший от разочарования раб схватил меч и отрубил ей голову. Свершив свою месть, он убежал.
И вот по воле провидения случилось так, что жена эмира Дарима только что родила сына, который сразу умер, а эмир, желая развеять свою печаль, выехал на охоту с несколькими приближенными как раз на следующее утро после убийства ар-Рабаб. Он подъехал к тому месту, где она лежала, и увидел ее. Младенец все еще сосал грудь матери, а Аллах послал к тому месту стаю саранчи (гундуб), чтобы она заслонила его от солнца своими крыльями. Пораженный этим зрелищем, эмир Дарим сказал своему вазиру: «Ты видишь эту убитую женщину с младенцем на коленях, и этих насекомых, дающих ему тень, и эту мертвую мать, в чьей груди все еще не иссякло молоко! Клянусь верой арабов, если ты не выяснишь, кто она и не дознаешься о причине этого убийства, ты лишишься головы так же, как лишилась она». Вазир ответил: «О царь, эта тайна ведома только одному Аллаху, да будет хвалимо имя Его. Разве я был с ней? Разве я знаю ее? Но пообещай мне безопасность, и я сообщу тебе, что, по моему разумению, произошло». И царь сказал: «Я обещаю тебе безопасность» Тогда вазир сказал: «Знай же, о царь, но правда известна одному Аллаху, это дочь какого-то царя. И когда она выросла, ею овладел раб, и от него она родила этого младенца, а ее родичи, узнав об этом, умертвили ее. Таково мое мнение, и более об этом сказать нечего». Царь воскликнул: «Ты пес среди арабов! Зачем ты порочишь эту женщину? Клянусь Аллахом! Если бы я не пообещал тебе безопасности, я бы заколол тебя острием моего меча! Если бы она была повинна в таком грехе, ее грудь не давала бы молока после смерти и Аллах не послал бы этих летучих насекомых, чтобы они защитили младенца от солнца». Затем он послал за женщиной, чтобы она омыла тело, и, когда ар-Рабаб омыли и облачили в погребальные одежды, он похоронил ее с почестями.
А найденыша нарекли аль-Гундубой, потому что гундуб заслонила его своими крыльями. Эмир Дарим отнес младенца к своей жене и уговорил ее воспитывать мальчика как своего сына, что она и делала, пока он не достиг семилетнего возраста. Тогда его послали в школу, где он и оставался, пока не изучил Коран. Достигнув совершеннолетия, он стал всадником, не знавшим себе равных, — горше колоквинта, ядовитее змеи и страшнее любой беды 5...
5. У арабов эти слова имеют не негативный, а, наоборот, хвалебный смысл.

Опасность во время родов - возможно кесарево сечение? Оно же - отрубание головы ар-Рабаб? Однако ар-Рабаб как будто бы не умерла и продолжала давать молоко младенцу. Здесь снова скептическая версия о насилии над женщиной. Как и другие эпические герои ребенок попадает к приемным родителям.