"... Ты спрашиваешь меня о моих новейших занятиях. Летом и осенью, после отсылки вам письма, я занялся главным образом писанием второго тома "Основ качественного-физико-математического анализа", а затем, в промежутки, написал три небольших исследования о структуре атомов вещества.

В одном из них я изложил в возможно общедоступной форме взгляды на этот предмет выдающихся учёных XIX века и привёл новые доказательства сложеости атомов. В другом рассматривал причины самосвечения радия и других подобных ему веществ, а третье было посвящено электрическим явлениям и электрическим атомам.

Так и проходило моё время день за днём, а на сон грядущий для отвлечения мыслей прочитывал по обыкновению по нескольку десятков страниц из какого-нибудь иностранного романа, чтобы не забывать языков. Только - страшная досада!- большинство из тех романов, которые пришлось читать в последнем году, были с преотвратительными концами, а ты знаешь, как я не люблю этого. И без того жизнь не весела, а тут ещё и в романе дополнительное горе!

Единственным оправданием такого безжалостного обращения авторов с действующими лицами в этом случае может служить разве только то, что они помещены в чрезвычайно дешёвом издании, чуть ли не по десяти копеек за роман, так что я вспомнил, читая их, одну карикатуру в каком-то старом иллюстрированном журнале.

Там изображена была толстая уличная торговка пирожками, а перед ней покупатель-мастеровой, только что откусивший от купленного у неё пирожка один из концов и вытащивший из него при этом зубами лоскуток сукна вместо говядины.

- Что же это такое?- говорит он торговке, показывая ей этот лоскуток.- Пирог-то с сукном!
- А ты что же,- отвечает ему она, упёршись руками в бока,- за две-то копейки с бархатом, что ли, захотел?

Так и с этими моими романами! Если б кто-нибудь из читателей захотел пожаловаться но то, что в конце каждого из них все действующие лица погибают от чахотки, самоубийства и всевозможных напастей, и никто не может уцелеть, то автор мог бы с таким же правом, как и эта торговка, ответить ему:

- А ты что же, за десять-то копеек, да ещё с хорошим окончанием захотел?

Обнимаю и целую вас всех! Мой привет тем, кто меня ещё не забыл!

Николай Морозов."

(из письма от 13 февраля 1904 г.)