Не являются ли эти две достаточно уникальных истории описанием одного и того же события - Кориолан, пощадивший Рим благодаря вмешательству его матери, и Андрей Боголюбский, пощадивший Новгород благодаря вмешательству Богородицы, т.е. его матери? В обоих случаях присутствует элемент чудесности: якобы из сухого дерева иконы Богородицы потекли слезы, кроме того икона как бы прямой речью обратилась к сыну, моля его о пощаде города. Но о похожих чудесах пишет и Плутарх:

http://www.chronologia.org/car_slav/03_05.html 6. В 1169 ГОДУ БОЖЬЯ МАТЕРЬ ОБРАТИЛАСЬ К ИИСУСУ ХРИСТУ С ПРОСЬБОЙ НЕ ШТУРМОВАТЬ НОВГОРОД, И АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ ТУТ ЖЕ СОГЛАСИЛСЯ.
..Архиепископ Илья три дня и три ночи стоял в соборе Святой Софии при алтаре... В последнюю ночь, когда все знали, что назавтра последует самый кровопролитный приступ, святитель услышал голос: "Иди на Ильину улицу, в церковь Спаса, возьми икону Пресвятой Богородицы и вознеси ее на верх стены; она спасет Новгород".
На другой день Илья с новгородцами вознес икону на стену... Туча стрел посыпалась на святителя и одна из них вонзилась в икону.
Внезапно Божья Матерь ОТВРАТИЛА СВЯТОЙ ЛИК СВОЙ ОТ НАПАДАЮЩИХ И ОБРАТИЛАСЬ К ГОРОДУ. СЛЕЗЫ ПАДАЛИ ИЗ ЕЕ ОЧЕЙ, и архиепископ Илья, приняв их на свою фелонь, с умилением воскликнул: "О дивное чудо! Как из сухого дерева текут слезы! Царица! Ты даешь нам знамение, что сим образом ХОДАТАЙСТВУЕШЬ ПЕРЕД СЫНОМ ТВОИМ И БОГОМ НАШИМ об избавлении города". ..
..О великое и преславное чюдо! како могутъ быти отъ суха древа слезы; не суть бо слезы, но милостивое знаменiе; сим бо образом МОЛИТСЯ ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦА СЫНУ СВОЕМУ И БОГУ НАШЕМУ за градъ и люди, уповающихъ на милость ея" <586:1>, т.9, с.243.
Мы видим, что здесь указание на ПРЯМУЮ РЕЧЬ достаточно откровенно. Ведь сказано: "Молится Богородица Сыну своему". Хотя летописец (или редактор) говорит об иконе, однако описывает ее говорящей, одушевленной, плачущей.
А вот что сообщает Киевский Летописец, процитированный Карамзиным в примечаниях к "Истории": "Слышахомъ бо преже трехъ летъ, всемъ людемъ видящимъ въ 3 церквахъ Новьгородскыхъ, плакала на трехъ иконахъ Св. Богородица; видевши бо мати Божiя пагубу хотящую быти надъ Новьгородомъ, МОЛЯЩЕ БО СЫНА СВОЕГО СЪ СЛЕЗАМИ, абы ихъ не искоренилъ". Цит. по <362>, примечание 7 к тому 3, гл.1, столбец 8.

Сразу после того как Марций послушал явившуюся к нему мать Волумнию и снял осаду, Плутарх пишет следующее. Он пытается при этом рационально объяснить элемент чудесности:

http://www.ancientrome.ru/antlitr/plutarch/sgo/marcius-f.htm
37. В какой страх повергли римский народ опасности этой войны, особенно убедительно показало ее завершение. Как только со стен заметили, что вольски снимаются с лагеря, тотчас римляне распахнули двери всех до единого храмов и, увенчав себя венками, словно в честь победы, стали приносить жертвы богам. Но отчетливее всего радость города проявилась в изъявлениях любви и признательности, которыми и сенат и народ единодушно почтили женщин: их прямо называли единственными виновницами спасения. Сенат постановил, чтобы любое их желание было, в знак уважения и благодарности, беспрекословно выполнено властями, но они попросили только дозволения соорудить храм Женской Удачи22 с тем, чтобы средства на постройку собрали они сами, а расходы по совершению обрядов и всех прочих действий, каких требует культ богов, приняло на себя государство. Когда же сенат, одобрив их честолюбивую щедрость, и святилище и статую воздвиг на общественный счет, женщины тем не менее собрали деньги и поставили второе изображение, которое, когда его водружали в храме, произнесло, по утверждению римлян, примерно такие слова: «Угоден богам, о жены, ваш дар».
38. Утверждают, будто эти слова раздались и во второй раз: нас хотят убедить в том, что похоже на небылицу и звучит весьма неубедительно. Вполне допустимо, что статуи иногда словно бы потеют или плачут, что на них могут появиться капли кроваво-красной жидкости. Ведь дерево и камень часто обрастают плесенью, из которой рождается влага, нередко изнутри проступает какая-то краска или же поверхность способна принять иной цвет под воздействием окружающего воздуха, и, по-видимому, ничто не препятствует божеству таким образом как бы подавать нам некоторые знамения. Возможно также, чтобы статуя издала шум, напоминающий вздох или стон, — так бывает, когда в глубине ее произойдет разрыв или резкое смещение частиц. Но чтобы в неодушевленном предмете возникли членораздельные звуки, речь, столь ясная, внятная и отчетливая, — это совершенно немыслимо...

- Плутарх так же пишет о плачущих и даже говорящих статуях. Сооруженный храм Женской Удачи, т.е. Фортуны - возможно храм в честь Богородицы (в Боголюбове? м.б. храм Покрова на Нерли?). Фортуна = Партенос-Дева?.

"Фортуна — древняя италийская богиня. Первоначально почиталась как богиня плодородия, деторождения и материнства; как богиня счастья и удачи она была отождествлена с греческой Тихой. Храм Женской Фортуны, покровительницы и защитницы женщин, был сооружен в 6—7 км от Рима на Латинской дороге. В римском предании связан с рассказом о Кориолане."
http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1364500002#t088

Имеет ли еще жизнеописание Кориолана сходство с Андроником-Христом? Как пишет Плутарх, Кориолан - из знаменитого рода Марциев (имя напоминает Марс или Марсий, или Мария). Об отце не очень известно, но подчеркивается роль матери в воспитании:

//1. Патрицианский дом Марциев дал Риму многих знаменитых мужей, среди прочих и Анка Марция, внука Нумы и преемника царя Тулла Гостилия. Марциями были и Публий с Квинтом, соорудившие самый обильный и самый лучший из римских водопроводов1, и Цензорин, которого римляне дважды избирали цензором, а потом по его же совету приняли закон, возбраняющий одному лицу дважды домогаться этой должности.
Гая Марция, о котором я теперь пишу, после смерти отца вырастила мать-вдова..//

Согласно ФиН, Кориолан - один из дубликатов героев Троянско-Готско-Тарквинийской войны. Причем накладывается например на такого известного героя, как Одиссей. Плутарх также сравнивает его с Одиссеем, когда он после изгнания из Рима приходит в образе бедняка, нищего, к вольскам в Антий к Туллу Аттию. Шекспир в "Кориолане" называет его жену Виргилию (или Вергилию. По Титу Ливию, его жену звали Волумния, а мать - Ветурия) "второй Пенелопой" за преданность.
В главе 8 Плутарх описывает, как Марций Кориолан мужественно и неожиданно оказался внутри осаждаемого города Кориол, проскочив в отворившиеся ворота практически в одиночку или с небольшой горсткой бойцов, тем самым дав Ларцию возможность беспрепятственно ввести римлян в Кориолы. Возможно это как раз отражение истории "троянского коня" (в параллелизмах ФиН в этом пункте идет прочерк)? В награду за эти действия военачальник римлян Коминий (имя похоже на Комнин) "пожаловал Марцию почетный дар – коня в боевом уборе. Римляне одобрили решение консула, однако Марций, выйдя вперед, заявил, что коня принимает и радуется похвалам начальника, но от остального отказывается, ибо это уже не награда, а плата, и готов удовольствоваться тою же долей, что все прочие." Возможно этот дар коня - отражение снова "троянского коня", уникальной хитрости, с помощью которой был взят город.

В главе 24 и частично 25 Плутарх описывает некую странную историю о казни некоего раба - возможно это отражение страданий и смерти Андроника-Христа:

//24. Что же касается Рима, то в нем царило смятение из-за вражды патрициев к народу, одною из главных причин которой было осуждение Марция. Но, кроме того, прорицатели, жрецы и даже частные лица то и дело сообщали о знамениях, способных внушить немалую тревогу. Об одном из них существует следующий рассказ. Был некий Тит Латиний, человек не очень знатный, но сдержанный, здравомыслящий, чуждый суеверия и еще того более — пустого хвастовства. Во сне он увидел Юпитера, и бог приказал передать сенату, что во главе процессии в его, Юпитера, честь поставили безобразного, отвратительного плясуна. Сначала, по признанию самого Латиния, он не слишком встревожился, когда же, увидев этот сон во второй, а затем и в третий раз, по-прежнему оставил его без внимания, то похоронил сына, замечательного мальчика, а затем неожиданно был разбит параличом. Обо всем этом он поведал в сенате, куда его принесли на носилках. Закончив говорить, он, как сообщают, тотчас же почувствовал, что силы вновь возвращаются к нему, поднялся на ноги и ушел без чужой помощи.
Пораженные сенаторы учинили тщательнейший розыск по этому делу. И вот что обнаружилось. Какой-то хозяин предал одного из своих рабов в руки его товарищей по неволе и велел провести его, бичуя, через форум, а потом умертвить. Меж тем как они, выполняя приказ, истязали того человека, а он от боли и муки извивался, корчился и выделывал разные иные уродливые телодвижения, следом за ними совершенно случайно двигалось торжественное шествие. Многие из его участников были возмущены и этими неподобающими телодвижениями и тягостным зрелищем в целом, но никто не вмешался и не пресек его, все только бранили и кляли хозяина — виновника столь жестокой расправы. К рабам тогда относились с большой снисходительностью, и это вполне понятно: трудясь собственными руками и разделяя образ жизни своих слуг, римляне и обращались с ними мягче, совсем запросто. Для провинившегося раба было уже большим наказанием, если ему надевали на шею деревянную рогатку, которой подпирают дышло телеги, и в таком виде он должен был обойти соседей. Кто подвергался этому позору на глазах у домочадцев и соседей, не пользовался более никаким доверием и получал кличку «фуркифер» <furcifer>: то, что у греков зовется подставкой или подпорой, римляне обозначают словом «фурка» <furca>.
25. Итак, когда Латиний рассказал сенаторам свой сон и они терялись в догадках, что же это был за отвратительный плясун, возглавлявший шествие, кое-кто вспомнил о казни раба, которого провели, бичуя, через форум, а затем убили, — слишком уж необычна была казнь. Жрецы согласились с этим мнением, и хозяина постигла строгая кара, а игры и процессия в честь бога были повторены еще раз с самого начала..//

Возможно эта фурка - отражение креста, который нес Христос и на котором был распят. Тит Ливий также описывает эту историю:

http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1364500002#36 2.36

http://en.wiktionary.org/wiki/furca#Latin
1. A two-pronged fork, pitchfork.
2. A fork-shaped prop, pole or stake.
3. An instrument of punishment, a frame in the form of a fork, which was placed on a culprit's neck, while his hands were fastened to the two ends; yoke.
http://en.wiktionary.org/wiki/furcifer#Latin
1. yoke-bearer (a term of abuse, usually of slaves)
2. rascal, scoundrel, rogue

Кстати Плутарх отмечает, что Кориолан был очень хорошим оратором, и в этом может быть уподоблен таким фигурам из параллелизма, как Цицерон, Цезарь (у ФиН этот пункт параллелизма идет с прочерком).

У Кориолана был конфликт и с патрициями, и с народом. Народные трибуны подстрекали народ против Кориолана. Но и по Евангелиям старейшины возбуждали народ против Христа:

http://www.chronologia.org/car_slav/03_08.html 8.12. В СМЕРТИ ХРИСТА ЕВАНГЕЛИЯ ОБВИНЯЮТ ВЕСЬ НАРОД. СМЕРТЬ ИУДЫ.

Возможно Тулл Аттий (у Шекспира Тулл Авфидий), полководец вольсков, ненавидевший Кориолана, но изображавший как бы друга, и способствовавший его гибели, является отражением Иуды Искариота:

//31. За это ухватились те из вольсков, для которых его могущество уже давно стало источником раздражения и зависти. Среди них оказался и Тулл: не претерпев от Марция никакой личной обиды, он просто поддался человеческой слабости. Тяжело было ему видеть, до какой степени померкла его слава и как вольски вообще перестают его замечать, считая, что Марций — это для них всё, а прочие должны довольствоваться той властью, какую он сам соблаговолит им уступить. Вот откуда и пошли разбрасывавшиеся тайком первые семена обвинений: завистники собирались и делились друг с другом своим негодованием, называли вероломным попустительством отступление Марция — он выпустил из рук, правда, не городские стены и не оружие, но упустил счастливый случай, а от такого случая зависит как благополучный, так равно и гибельный исход всего дела, недаром же он дал врагу тридцать дней — за меньший срок решительных перемен не достигнуть!//

//39. Едва только Марций из похода возвратился в Антий, Тулл, которому зависть уже давно внушила ненависть и непримиримую злобу, задумал как можно скорее его убить, считая, что, если теперь не воспользоваться удобным случаем, в дальнейшем он уже не представится..//

Убийство Кориолана напоминает смерть Юлия Цезаря. По Плутарху, заговорщики разом набросились на него и убили. Плутарх отмечает, что Тулл (Иуда Искариот?) вскоре также был убит в сражении.

Некоторые характеристики Кориолана у Шекспира:

Менений: А скажи-ка на милость, кого любит волк?
Сициний: Овечку.
Менений: Да, чтобы сожрать ее; голодный плебс хотел бы поступить так же и с благородным Марцием.
Брут: Истинная овечка, только блеет по-медвежьи.
Менений: Медведь-то он медведь, да живет как овца.

Глашатай
Знай, Рим, что кориольские ворота
Кай Марций в одиночку захватил,
Стяжав себе со славой третье имя -
Кориолан - вдобавок к первым двум.

Трубы и рожки. Триумфальное шествие <в честь Кориолана> удаляется. Брут и Сициний выходят вперед.
Брут
Все лишь о нем толкуют. Нацепили
Слепцы очки, чтоб на него взглянуть.
О нем стрекочет нянька, позабыв
Про малыша орущего; стряпуха,
На шее грязь прикрыв холщовой тряпкой,
В окошко пялится; ларьки, прилавки
И двери от людей черны; на крышах
Торчит народ; зеваки на коньках
Сидят верхом. Везде пестреют лица.
Все лишь его глазами жадно ищут.
Затворники жрецы и те сегодня
С толпой смешались и пыхтят, пытаясь
Вперед пролезть. Матроны в покрывалах
Под поцелуи Феба подставляют
Свой нежный лик, где белизна с румянцем
Ведет войну. На улицах так шумно,
Как если б некий бог, его хранящий,
Вошел в него, свое очарованье
Ему придав.
Сициний
Ручаюсь, скоро будет
Он консулом.
Брут
А при его правленье
Одно останется нам - спать.
Сициний
Он и у власти будет безрассуден,
Не кончит так, как начал, и утратит
Все, что снискал.
Брут
Хоть в этом утешенье!

Гонец
На Капитолий вас зовут. Есть слух,
Что Марций будет консулом. Теснятся
Там все: глухие - чтоб его увидеть,
Слепые - чтоб услышать. Путь его
Перчатками матроны забросали,
А девушки и женщины - платками.
Пред ним склонились нобили, как будто
Пред статуей Юпитера, и шапки
Дождем летели из толпы народной
Под гром приветствий. Никогда такого
Я не видал.

Коминий
Мой голос слаб. Ему ли описать
Дела Кориолана? - Если правда,
Что храбрость - высшее из всех достоинств,
Которые мужчину украшают,
То в мире равных нет тому, о ком
Я речь веду. Уже в шестнадцать лет,
Когда на Рим Тарквиний шел, он всех
В бою затмил. Тогдашний наш диктатор,
Прославленный воитель, видел сам,
Как безбородый, словно амазонка,
Кай Марций гнал щетинистых врагов.
Заметив, что один из римлян ранен,
Его он заслонил своею грудью
И на глазах вождя убил троих.
Сойдясь с самим Тарквинием, свалил
Он с ног его в тот день, когда на сцене
Еще играть он мог бы роли женщин,
Но получил как первый меж мужами
Венок дубовый. В юность он вступил
Как зрелый муж и рос подобно морю,
В семнадцати сражениях лишив
Соратников надежды на награду.
И, наконец, у кориольских стен
И в городе сражаясь (у меня
Нет слов, достойных этого деянья!),
Он беглецов остановил и трусам
Помог своим примером превратить
В забаву страшный бой. Как острым килем
Корабль бегущий гнет траву морскую,
Так он своим мечом - печатью смерти,
Косившим всех, кого клинок коснулся,
Сминал и раздвигал ряды врагов,
Израненный от головы до пят
И стон предсмертный исторгая каждым
Своим движеньем. Он один ворвался
В губительные стены Кориол,
Кровь - знак судьбы - оставив на воротах,
Без помощи сумел оттуда выйти
И, снова с подоспевшим подкрепленьем
В них вторгшись, как комета, город взял.
Но тут же, чутким ухом уловив
Шум битвы вдалеке, он укрепил
Измученную плоть воспрявшим духом
И вновь на вольсков ринулся, шагая
По грудам мертвецов, как если б были
Они его несметною добычей,
И так, в крови, без отдыха сражался,
Пока не стали нашими и город,
И поле битвы.
Менений
О достойный муж!
Первый сенатор
Он заслужил те почести, какие
Ему готовим мы.
Коминий
Добычу нашу
Он оттолкнул, ценнейшие дары
Сочтя за грязь и меньшего желая,
Чем нищий мог бы дать ему; награду
За подвиги он видит в их свершенье,
Довольный тем, что каждый день рискует
Своею жизнью.

Военачальник
В нем что-то колдовское есть. Солдаты
Лишь про него толкуют. Имя Марций
Им служит предобеденной молитвой,
Питает их застольную беседу,
"Спасибо" заменяет за едой.
Да, вождь, на время этого похода
Ты отодвинут в тень.
Авфидий
А что ж мне делать?
Бороться? Это значит нашим планам
Колени перебить. Он и со мною
Надменней, чем я ждал, когда впервые
Мы обнялись. Но он всегда такой,
Его не изменить. Я извиняю
То, что исправить не могу.

Интересна характеристика друга Кориолана Менения Агриппы. Он просит часового пропустить его к Кориолану, чтобы отговорить его идти на Рим. Менений - не отражение ли одного из евангелистов?:

Менений
Послушай, малый,
Твой вождь меня любил. Я был той книгой,
Где летопись велась его деяньям.
Читали в ней сограждане о славе
Его бессмертной, хоть отчасти мною
Преувеличенной, затем что я
Друзьям (а он меж ними первым был)
Воздать по правде должное старался,
Но слишком уносился вдаль порой,
Как шар, который пущен по дорожке
С обманчивым наклоном и длиною,
И уснащал хвалу крупицей лжи.

Менений: Видишь вон тот выступ Капитолия, угловой камень?
Сициний: Вижу. А что?
Менений: А вот если сдвинешь его с места мизинцем, значит, еще есть надежда, что римлянки, особенно его мать, Кориолана уговорят. Но я тебе скажу: надежды нет! У нас на шее петля - осталось только ее затянуть.
Сициний: Неужели человек за такой короткий срок может так перемениться?
Менений: Гусеница тоже на бабочку непохожа, а ведь бабочка была гусеницей. Марций из человека стал драконом: у него выросли крылья и ползать ему больше незачем.
Сициний: Но он так горячо любил свою мать.
Менений: Меня тоже. А теперь думает о матери не больше, чем жеребец-восьмилетка. От его хмурого вида спелый виноград киснет. Он ходит как осадная башня; под его шагами земля дрожит. Взглядом он, кажется, панцирь пробить в состоянии. Голос у него вроде набата, каждое слово - громче пушечного залпа. Он сидит в кресле под балдахином, словно статуя Александра. Не успеет он отдать приказ, как тот уже выполнен. Дайте ему бессмертие да трон на небе - и будет настоящий бог.

Скромность Кориолана в принятии даров некоторые истолковывали как высокомерие. Интересно также, не мог ли подмешаться к мотиву уникальной хитрости, хитроумного приема, связанного с "троянским конем", мотив хитрости, связанной с кесаревым сечением? Гай Марций Кориолан один проникает через ворота в город (лабиринт?), ворота захлопываются, там он подвергается смертельной опасности, думают даже что он погиб, бросаются его спасать, однако он появляется (как бы выходит обратно), весь в крови, как будто с него вся кожа содрана, но как выясняется, это кровь не его. И в честь этого события он получает имя Кориолан, а например имя Цезарь ("выпороток") по одной из версий производят от кесарева сечения.

Кстати когда Кориолан у Шекспира приходит в образе бедняка к Туллу Авфидию (акт 4, сцена 5), тот, узнав его, изображает радость и обнимает - возможно это отражение лицемерного и предательского поцелуя Иуды? Сразу после этого происходит диалог двух слуг Авфидия, в котором они говорят о поразившем их впечатлении после встречи с Марцием, один говорит: "Второго такого во всем мире не сыскать". В тоже время хвастают, что их хозяин (Иуда?) еще круче будет.

Кориолана у Шекспира также сравнивают с Геркулесом, мать его с Юноной (Герой). К тому же она говорила, что будь Геркулес ее супругом, она "Шесть подвигов сама бы совершила, Чтоб облегчить его труды". В другом месте Сициний говорит Волумнии: "В тебе, я вижу, много от мужчины." Волумния хитро советовала сыну внешне смиряться и притворяться, поскольку он не обладал еще всей полнотой власти. По мнению критиков, своей суровой мужественностью она напоминает леди Макбет.

Судьба Кориолана отчасти также напоминает судьбу изгнанника Фемистокла (отражение Иуды Искариота, согласно ФиН), бежавшего к молосскому царю Адмету.