Зеля На́ттолл "отыскала" этот кодекс в 1902 году и написала предисловие к первому факсимильному изданию, изданному на деньги благотворителя, баронессы Зуш. А баронесса Зуш - из небезызвестного рода Керзонов, британских дипломатов, собирателей библейских ценностей, начертателей границ, вице-королей Индии.

И история рукописи довольно лабиринтная - в 16 веке отправилась в Испанию, потом оказалась во Флоренции, потом британский католик перекупил и передал Керзону, 14-му барону Зуш, путешественнику и дипломату (типичные прикрытия для разведчиков), скупщику библеистических источников в православных монастырях Востока.
То есть, сразу, навскидку проглядывает большая геополитика.

Не может ли эта "выявленная" к началу XX века доколумбовая история, как и библеистика, быть прикрытием большой политики?

Взять ту же Натолл. Факты таковы, что американка вводит в научный оборот источник с обалденными мексиканскими историями про сына пятого крокодила и девятого орла по имени Восьмой Олень, Коготь Оцелота (
https://ru.wikipedia.org/wiki/Ия_Накуаа ).

Вместе с другой суфражисткой и феминисткой Фиби Хёрст (матерью газетного олигарха Уильяма Хёрста) Натолл заботливо возрождает "туземное наследие" туземной Мексики.
Её ученик Мануэль Гамио - лидер движения индихенизма, течения в общественной мысли Латинской Америки, с трендом на осуждение конкисты Америки, идеализацией индейцев. Но вместе с реабилитацией туземца не скармливается ли ему и всем остальным фантазийная история? Туземец "реабилитируется" как благородный, но дикарь. А исторически победивший прогресс сосредотачивается в серьёзных дядях и тётях, представляющих Западную, колонизаторскую, но цивилизацию.
Не затирание ли это как раз истинной имперской истории? Очень большие сомнения.