Артуро Перес-Реверте "Тайный меридиан",- М.: Иностранка, 2003.
http://www.ozon.ru/context/detail/id/1492964/


Артуро Перес-Реверте
Arturo Perez-Reverte
Испания, 24.11.1951
http://www.ozon.ru/context/detail/id/287476/

Такая, довольно занудная книженция. Местами неплохая, а глобально, скорее,- глуповата. Сюжет пересказывать не стану. А вот самые интересные фрагменты хочу отразить, почти без комментариев (и так всё ясно).

Предлагаю прочесть поучительные монологи словоохотливого традисторика-картографа Нестора Перона, побочного героя книжки А. Переса-Реверте, перемеживаемые комментариями из Брокгауза. Совершенно трезвые в части описания истории науки 16-18 веков, они становятся сказочными, когда повествуют об античности, а также про то, как сей парадокс, к вящей славе Божией, прекрасно ложится на синусоиду Жабинского:

"... И наконец, для более подробного ознакомления с моей работой отсылаю вас к публикациям в журнале "Картографика" и некоторым моим книгам: к уже упоминавшемуся труду "Применение исторической картографии", например, или же к исследованию локсодром (Локсодрома - линия на сфере, пересекающая все меридианы под постоянным углом. На картах в проекции Меркатора меридианы изображаются прямыми линиями) - ну вы же понимаете, loxos и dromos - в книге "Загадки проекции Меркатора". Можно также обратиться к моей работе о двадцати одной карте незаконченного атласа Педро де Эскивеля и Диего де Гевары, а также к биографиям падре Риччи ("Ли Маттео, китайский Птолемей") и Тофиньо ("Королевский гидрограф") и к каталогу старинной гидрографии", который я сделал в сотрудничестве с Луисой Мартин-Мерас и Беленом Риверой; кроме того, мною написаны монографии "Картографы-иезуиты" и "Картографы-иезуиты на Востоке". Всё это я писал, разумеется, не выходя из кабинета..." (стр. 503)

"Маттео Риччи, один из величайших картографов того времени, совершал ошибки до пяти градусов, производя измерения по меридиану Тенерифе... Тысяча пятьсот лет потребовалось земному шару, каким его представлял себе Птолемей, чтобы несколько уменьшиться в размерах... И происходило это очень медленнно... Думаю, вам известно знаменитое высказывание Людовика Четырнадцатого, когда Пикар и Ля Ир на полтора градуса сократили карту Франции: "Мои картографы отобрали у меня больше земель, чем неприятель"." (стр. 509)

Людовик XIV Великий (Louis le Grand) - король Франции (1643-1715); род. в 1638 г., сын Людовика XIII и Анны Австрийской..." (Брокгауз и Ефрон)

Пикар Жан (Picard) - французский астроном (1620-1682); он был священником и занимался математическими науками; в 1655 г. П. заместил Гассенди по кафедре астрономии в College de France; особенно интересны работы по измерению протяженности земли, причем он пользовался им самим изобретенными инструментами, гораздо более совершенными, чем употреблявшиеся до него. (Брокгауз и Ефрон)

Градусные измерения - Градусным измерением называется измерение дуги на земной поверхности, имеющее целью найти фигуру и размеры обитаемой нами планеты. ... с исторической точки зрения все Г. измерения можно разделить на три периода: до начала XVIII в., когда землю считали правильным шаром; весь XVIII в., когда ее считали эллипсоидом вращения, и XIX в., когда убедились, что фигура земли представляет, вообще говоря, неправильное тело, лишь близкое к эллипсоиду вращения, и когда особенно развились Г. измерения, производимые совместными усилиями многих ученых в различных местах земной поверхности.

Первое Г. измерение произведено в Египте александрийским математиком Эратосфеном (276-194 до Р. Х.). Он определил дугу меридиана между Александриею и Сиеною. Линейное расстояние вычислено по сведениям о времени перехода между названными городами торговых караванов и определено в 5000 стадий, а угловое - по наблюдениям высот солнца; во времена летних солнцестояний в Сиене солнце поднимается до зенита, и его отражение было видно в глубоких колодцах; в то же время в Александрии солнце не достигало до зенита на 7о12'. Из этих данных не трудно было вывести, что одному градусу на поверхности земли соответствует 500 ,2 стадий, а 360 градусам, или целой окружности, - 250000 стадий. Зная окружность, по правилам геометрии легко уже вычислить и радиус земли. О точности этого первого и по мысли совершенно правильного Г. измерения нельзя составить ныне определенного понятия, так как неизвестна длина египетской стадии; различные ученые определяют стадию от 158 до 185 м. Подобная же попытка повторена была вскоре Посидонием, измерившим дугу меридиана между о-вом Родосом и Александриею. Линейная длина вычислена из продолжительности плавания судов, а угловая - по высотам звезды Канопус. Это Г. измерение вследствие ошибочности судового счисления должно быть еще менее точно, чем измерение Эратосфена. Новое Г. измер. произведено только в IX в. арабскими учеными Халиб-бен-Абдул-Меликом и Али-бен-Иза по поручению калифа Альмамуна в Месопотамии; но числовые данные этого измерения, к сожалению, утрачены. В последующие за тем средние века не только не производилось других Г. измерений, но забыта была самая мысль о шарообразности земли, и следующая попытка сделана была уже в 1525 г. французским врачом Фернелем. Он измерил дугу меридиана между Парижем и Амьеном по счету оборотов колеса своего экипажа, а высоты солнца на конечных точках деревянным треугольником с диоптрами. Главные ошибки всех этих Г. измерений проистекали от неверного измерения линейной длины выбранных дуг; непосредственным измерением нельзя точно получить большое расстояние, особенно на неровной местности.

Эпоху в развитии Г. измерений составляет работа голландского математика Снеллиуса в 1616-17 гг. Он заменил непосредственное измерение длинной дуги на земной поверхности триангуляциею, состоящею в проложении ряда смежных трехугольников, в которых измеряют только все углы и длину какой-нибудь одной стороны. Такую сторону, называемую базисом, сравнительно небольшой длины, всегда можно выбрать на ровной, удобной для измерения местности. Измерение же углов - работа несравненно более простая. Зная одну сторону и все углы, не трудно по правилам тригонометрии вычислить все прочие стороны, а затем и расстояния между конечными пунктами триангуляции. Снеллиус проложил 32 треугольника между Алькмаром и Бергеном в окрестностях Лейдена и получил для длины одного градуса величину 28500 гол. рут, или 55100 тоазов, что, как впоследствии оказалось, было слишком мало. Ошибочность вывода произошла главным образом от несовершенства измерительных снарядов: длину базиса он измерил простою железною линейкою, а углы - медным квадрантом с диоптрами, позволявшими отсчитывать только минуты дуги. Однако основания нового способа были совершенно верны, и с тех пор все последующие Г. измерения состояли именно в проложении системы треугольников, в которых измерялась одна или две (для поверки) небольшие стороны. Первым подражателем Снеллиуса был французский математик и астроном Пикар. Он проложил в 1669-70 гг. триангуляцию между Амьеном и Мальвуазиною и получил для длины одного градуса меридиана величину 57060 тоазов, что весьма близко к истине. На этой триангуляции впервые применены усовершенствованные угломерные снаряды со зрительными трубами, снабженными сетками нитей в окулярах. Г. измерение Пикара в историческом отношении замечательно тем, что оно послужило Ньютону основанием в его работах, приведших к открытию законов всемирного тяготения.

Когда вопрос о фигуре и размерах земли был, наконец, решен с известною степенью точности, явились теоретические изыскания Ньютона и Гюйгенса, показывающие, что вращающаяся и некогда, вероятно, жидкая земля не может быть правильным шаром, а должна была принять фигуру эллипсоида вращения, сжатого у полюсов. Они вычислили даже величину так называемого сжатия, под которым разумеют отношение разности экваториальной и полярной полуосей к экваториальной полуоси. Для подтверждения этого теоретического вывода необходимо было произвести новые Г. измерения. Если земля есть эллипсоид вращения, то кривизна дуги каждого меридиана у полюсов должна быть меньше, чем у экватора, и потому длины дуг в один градус должны постепенно возрастать от экватора к полюсам. Чтобы решить этот вопрос по возможности в скорейшее время, французская академия решила продолжить Г. измерение Пикара на С до Дюнкирхена и на Ю до Коллиура. Работа эта, в которой приняли участие Лагир и Кассини (отец Доминик и сын Жак), была окончена в 1718 г. и привела к обратному заключению: на севере Франции средняя длина одного градуса получилась меньше, чем на юге (56960 и 57097 тоазов). Впоследствии оказалось, что заключение было ошибочно вследствие неточности наблюдений. Сжатие земли весьма незначительно, и поэтому разность в длинах дуг по одному градусу на небольшом протяжении Франции была поглощена ошибками наблюдений. Однако Кассини не хотел подрывать доверия к своим результатам и доказывал, что уменьшение длины градусов от Ю к С показывает, что земля представляет не сжатый у полюсов, а вытянутый по оси эллипсоид вращения. К его мнению присоединились некоторые другие ученые, старавшиеся даже показать теоретические основания такой фигуры. С этого времени возгорелся известный спор между французскими и английскими учеными. Первые опирались на действительные наблюдения, вторые - на непогрешимость великого Ньютона и на уменьшение силы тяжести по мере приближения к экватору, что обнаружилось отставанием часов, перевезенных из Парижа в Кайенну. Почин к окончательному решению этого спора взяла опять французская академия и в 1735 и 1736 гг. снарядила две большие экспедиции в столь отдаленные по широтам места, что разность в длинах градусов, если она существует, должна бы обнаружиться несомненно. К этому времени изобретены были новые приборы как для измерения базисов, так и для измерения углов; по своей точности они превосходили приборы, употреблявшиеся в предыдущих работах. ..." (Брокгауз и Ефрон)


"... Пока морские часы Гаррисона и Берту не были усовершенствованы, а произошло это лишь ближе к концу восемнадцатого века, определение долготы представляло большую трудность для мореплавателей. Для широты хватало солнца и звёзд; а для долготы оставался очень неточный метод Кассини - наблюдение покрытия звёзд и планет лунным диском. Сейчас-то это можно сделать с помощью самых дешёвых наручных часов, а когда Уррутия составлял свои карты, эта проблема ещё не была полностью решена. Существовали маятниковые часы и секстанты, но не было по-настоящему надёжного инструмента - точного хронометра, по которому определяются те пятнадцать градусов, что содержатся в каждом часе разницы между местным временем и временем нулевого меридиана... Поэтому ошибки в долготе более значительны, чем в широте. Обратите внимание, до тысячи семисотого года не были известны истинные размеры Средиземного моря, Птолемей считал, что они составляют шестьдесят два градуса, а на самом деле это сорок два градуса." (стр. 510-511)

Кассини, астрономы (Cassini) - поколение франц. астрономов, преемственно, от отца до правнука, бывших директорами Парижской обсерватории от ее основания до времен Великой революции, в продолжение 124 лет. 1) Джованни Доменико К. (1625-1712), итальянец, учился в Генуе и в 1650 г. сделан профессором математики и астрономии в Болонском университете; тут он определил моменты равноденствий 1656 года и составил новые таблицы солнца. Затем вызван в Рим и сделан обер-интендантом цитадели св. Урбино. Несмотря на прямые служебные обязанности, К. и здесь продолжал астрономические работы: наблюдал Юпитера и его спутников, Венеру, Марса и др. планеты, равно кометы, Луну и пр. Слава К. как астронома была так велика, что в 1669 г. он был избран членом Парижской академии наук и король Людовик XIV пригласил его занять пост директора Парижской обсерватории. В Париже К. всецело отдался одной астрономии. Его открытия и научные работы следовали непрерывно. Он открыл четырех спутников Сатурна (Япет 1671, Рея 1672, Тетис и Диона в 1684 г.), измерил параллакс Солнца, для чего отправил своего помощника Рише в Кайенну, открыл законы либрации Луны, составил карту нашего спутника и пр. - Под руководством К. учились многие французы, прославившиеся потом как ученые миссионеры в Китае. Многочисленные сочинения К. напечатаны в изданиях франц. академии наук и в "Journal des Savants". Отдельно издал: "Observationes cometae anni 1652 usque 1653" (Мадр., 1653); "Ephemerides Bononienses Mediceorum siderum" (Болонья, 1668); собрание его соч. "Opera astronomica" (Рим, 1666); его внуком, Ц.-Ф. К. де-Тюри, издана его автобиография, под загл. "Memoires pour servir a l'histoire des sciences". 2) Жак К. (1677-1756), сын предыдущего. Работал сперва в качестве помощника отца, апосле его смерти сделан директором Парижской обсерватории. Был прекрасным наблюдателем, но в теоретических изысканиях не имел успеха; его теория фигуры Земли в виде вытянутого по оси вращения эллипсоида опровергнута позднейшими градусными измерениями. К. посвятил немало трудов геодезическим работам; при нем начались точные геодезические съемки Франции и составление топографических карт всего государства. Жак К. оставил около 150 мемуаров, не имеющих ныне научного значения. Замечательны его "Elements d'astronomie et tables astronomiques", в которых многие сложные вопросы весьма остроумно решаются графическими приемами. 3) Цезарь-Франсуа К. де-Тюри (1714-1784), сын предыдущего. Продолжал работы по градусному измерению дуги параллели между Брестом и Страсбургом и по составлению топографической карты Франции. Написал: "Relation de deux voyages faits en 1761 et 1762 en Allemagne" (1763-75) и "Description geometrique de la France" (1784). 4) Жан К. (1748-1845), сын предыдущего, довел карту Франции до 180 листа. После упразднения места директора Парижской обсерватории жил частным человеком.
В. Витковский." (Брокгауз и Ефрон)

Карты географические (истор.) - Первоначальное понятие о К. можно встретить даже у дикарей, особенно живущих по берегам и о-вам и имеющих более или менее ясное представление об окружающих их территорию местностях. Путешественники, расспрашивавшие эскимосов С. Америки и островитян Полинезии об окрестных островах и берегах, часто получали от них довольно удовлетворительные показания в форме чертежей, начертанных на песке или нарисованных грубо на коре и даже на бумаге. ... Параллели и меридианы в нашем смысле, на равных между собою расстояниях, были введены в употребление позже, во II в. по Р. Х., Птолемеем, который, вместе с тем, основываясь на расширении тогдашних географических сведений, отверг господствовавшее ранее представление об островном характере обитаемой земли, окруженной со всех сторон морем, и на реформированной им К. мира продолжил сушу на неопределенное расстояние (до краев К.) к С., В. и Ю. В средние века Птолемей, однако, долго оставался в забвении, и соответственно упадку в это время географических и научных сведений получило снова перевес представление о Земле как о плоскости, прямоугольной или круглой. Отсюда - прямоугольные или круглые К. Земли, причем последние получили преобладание и господствовали в Зап. Европе и у арабов почти до конца XV в. Наиболее значительною из них по размерам и полноте может быть признана К. венецианца Fra Mauro 1459 г.; на ней показаны Московия, Сибирь и страны дальнего востока Азии - по Марко Поло. К этому времени, однако, шарообразность Земли стала уже настолько общепризнанною, что изображение Земли в виде круга не могло более признаваться удовлетворительным. Стали являться попытки изображения Земли на шаре (глобус Мартина Бехайма) или если и на плоскости, то представляемой себе как проекция части поверхности шара. Подобною К. (Тосканелли) руководился и Колумб в своем смелом путешествии; на этой К. восток Азии был ограничен морем с рассеянными в нем о-вами, которые (особенно наиболее крупный из них, Ципангу - Япония) предполагались находящимися по ту сторону Атлантического океана, напротив Европы и сравнительно не в особенно далеком от нее расстоянии. - Итальянцы составили в XIII и XIV веках довольно удовлетворительные по тому времени компасные К. Средиземного моря, Архипелага, Черного моря, а затем и берегов Зап. Европы. В Италии же появился первый перевод на лат. яз. соч. Птолемея и первое печатное издание его забытых К.; из Италии вышли и первые сколько-нибудь точные съемки берегов, так наз. портуланы. В течение всего XVI в. и даже позже можно заметить как бы борьбу между книжной, птолемеевской картографией и новой, практической, мореходной, основанной на портуланах. Последние служили главными путеводителями для моряков, даже до XVIII в.; первая, все более и более исправляясь и совершенствуясь, дала начало географическим "театрам" (Theatrum orbis terrarum Ортелия) и "атласам" (Атлас Меркатора, от Атланта - титана, держащего небесный свод, или - как теперь полагают - от другого мифического исполина, воплощавшего в себе мудрость мира). Первые К. Америки в значительной степени были обязаны также итальянцам, хотя уже с начала XVI в. - высшее развитие картографии переходит в Германию, с тем чтобы потом перейти, в свою очередь, в Голландию и наконец, к концу XVII и в XVIII вв., во Францию. К. XVI в. представляют своеобразный интерес, так как в них можно явственно видеть постепенный прогресс в ознакомлении с земной поверхностью и постепенную смену гипотетических представлений более реальными. ... Добавим в заключение несколько слов о развитии картографии в России. Уже в допетровскую эпоху у нас было известно искусство составления географических чертежей, что доказывает "Большой Чертеж", начавший составляться еще в XVI в. и значительно пополненный в XVII в., но который, к сожалению, до нас не дошел (он имелся лишь в одном экземпляре); сохранился лишь комментарий к нему, "Книга Большому Чертежу", изданная за последние сто лет три раза. О старинных русских чертежах мы можем получить понятие из карты Сибири, составленной в 1667 г. по приказанию воеводы П. Годунова и копии с которой сохранилась в Стокгольмском госуд. архиве (она издана недавно Норденшельдом), из сибирского чертежа Ремезова 1701 г. и из нескольких чертежей отдельных местностей конца XVII в., сохранившихся в русских архивах. Что касается "Большого Чертежа", то он послужил для составления К., над которой трудился царевич Федор Борис. Годунов и на основании которой были изданы в 1612-14 гг. К. Массы и Герарда в Голландии. Эти К. были первыми сколько-нибудь удовлетворительными генеральными К. России, хотя попытки к составлению таковых делались на Западе и ранее: известна, напр., К. Бернардо Агнезе 1525 г. сохранившаяся в венецианском архиве и основанная на расспросных сведениях; К. Вида и особенно К. Герберштейна, который мог пользоваться отчасти и русским чертежом или по крайней мере русскими дорожниками. Некоторые добавления к картографическим сведениям о России, особенно Сибири, были сделаны в XVIII ст. - Витзеном и Штраленбергом, но со времен Петра I начинается и история правильной русской картографии. ...В. Витковский." (Брокгауз и Ефрон)

География ... Конец XV и начало XVI века - эпоха великих географических открытий - была также эпохой возрождения научной географии. Проложение морского пути в Индию в объезд Африки и открытие Америки вызвали существенное расширение пространственных сведений о земной поверхности. Интерес к землеведению стал проявляться еще ранее в связи с возрождением наук вообще и выразился прежде всего в возрождении астрономии и математики благодаря особенно Пейрбаху, Региомонтану и их ученикам, затем в многочисленных латинских изданиях географии Птолемея с воспроизведением его карт (первое издание с картами Николая Дониса, 1482 г.), в нюрнбергском глобусе рыцаря Мартина Бехайма, в географических трудах Рингмана, Вальдзеемюллера и их сочленов по так называемой "гимназии" в Сен-Дье (Saint-Die в Лотарингии) и т. п. ..." (Брокгауз и Ефрон)

Эратосфен (Eratosthenes) - греческий математик, астроном, географ и "филолог" (276-194 до Р. Х.), сын Эглаоса, уроженец Кирены. Прибыв в Александрию в раннем возрасте, он получил здесь образование под руководством своего ученого земляка Каллимаха, стоявшего во главе александрийской библиотеки. Другим учителем Э. в Александрии был философ Лизаний, имя которого только благодаря этому обстоятельству и сохранилось в науке. Неудовлетворенный познаниями, приобретенными в Александрии, Э. отправился в Афины, где так тесно сблизился со школой Платона, что обыкновенно называл себя платоником. Результатом изучения наук в этих обоих центрах древнегреческого просвещения была очень разносторонняя, почти энциклопедическая эрудиция Э.; он писал, кроме сочинений по математике, астрономии, геодезии, географии и хронологии, еще трактаты "о добре и зле", о комедии и др. Из всех своих сочинений Э. придавал особенное значение чисто литературным и грамматическим, как это можно заключить из того, что он любил называть себя филологом. ... Другим названием Э., которое ему дали ученики александрийского музеума, было "пентатлон", т. е. боец во всех пяти видах воинского искусства, употреблявшихся на состязаниях. Царь Птоломей Эвергет тотчас же после смерти Каллимаха вызвал Э. из Афин и поручил ему заведование великой александрийской библиотекой. Удаленный в старости от этой должности, он впал в крайнюю нищету и, страдая притом болезнью глаз или даже совсем ослепнув, уморил себя голодом. ... Из сочинений Э. по астрономии до новейшего времени дошло также только одно, именно приписываемое ему под названием "Catasterismi" перечисление созвездий и заключающихся в них звезд, числом до 700. Определения положений этих звезд сочинение не дает. Напечатано оно было сперва в 1672 г. Fell в Оксфорде в виде приложения к изданию Аратуса, а позднее в виде очень хорошего отдельного издания Шаубахом в Геттингене в 1795 г. под заглавием "Eratosthenis Catasterismi cum interpretatione et commentario". Более поздними изданиями того же сочинения были: F. С. Matthiae (Франкфурт, 1817) и С. Robert (Берлин, 1878). Для своих астрономических наблюдений Э. установил в 220 г. до Р. Х. под портиком здания музеума большие армиллярные сферы. Известным в настоящее время результатом его наблюдение представляется определение расстояния между тропиками: он нашел его равным 11/83 целого круга. В тесной связи с астрономией находится замечательная геодезическая работа Э., состоящая в определении длины александрийского меридиана. Пользуясь частью произведенными измерениями, частью показаниями путешественников, он нашел эту длину равной 250000 стадий. Позднее это число было увеличено, может быть, самим Э., может быть, его преемниками до 252000 стадий. Дуга меридиана в 1° оказывалась, таким образом, равной 700 стадиям. В очень больших, сравнительно, отрывках дошло до настоящего времени сочинение Э. о географии. В полном своем составе оно делилось, по свидетельству Страбона, на три книги. В первой автор дал критический обзор истории географии, от первого появления географических понятий у Гомера до своих непосредственных предшественников, т. е. до историков и географов, воспользовавшихся походами Александра Македонского и их описаниями. Вторая книга излагает основы географии по взглядам самого автора. Предмет третьей книги составляет суша. Собрание дошедших до настоящего времени отрывков "Географии" Э. ("Geographika") имеются в следующих изданиях: Ancher, "Diatribe in fragm. Gebgraphicorum Eratosthenis" (Геттинг., 1770); Seidel, "Eratosthenis geographicorum fragmenta" (там же, 1789); Bernhardy, "Eratosthenica" (Б., 1822); Berger, "Die geographischen Fragmente des Eratosthenes" (Лпц., 1880). Заслуживает указания также и относящееся к тому же предмету сочинение F. Wilberg, "Das Netz d. allgem. Karten d. Eratosthenes und Ptolemaeus" (Эссен, 1835). В своем очень уважаемом в древности сочинении по хронологии ("Chronographiai") Э. занимался, главными образом, точным установлением времени совершения главных исторических событий. Полное собрание всего, что дошло до новейшего времени из сочинений Э., можно найти в упомянутом уже выше издании Bernhardy.
В. В. Бобынин." (Брокгауз и Ефрон)



Птолемей (Клавдий) - греческий геометр, астроном и физик. Жил и действовал в Александрии в первой половине II в. после Р. Х. Дошедшие до нас произведения древнегреческой литературы не дают нам никаких сведений о жизни, житейских и ученых отношениях и даже о месте рождения П. ... Важнейшим из учено-литературных произведений П. было его "Великое собрание" (мегале синтаксис), более известное под именем "Алмагест". В этом сочинении, состоящем из 13 книг, содержится все, чем имя автора сделалось знаменитым в астрономии, и все главное из сделанного им в области математики, а именно - тригонометрии. ... Третья книга рассматривает продолжительность года (Кассини) с точностью до минут, а затем излагает Гиппархову теорию Солнца. ... Последние 5 книг занимаются планетами или собственно "птолемеевой системой", запутанность и сложность которой происходят от вызванного положением о неподвижности Земли нагромождения эпициклов, деферентов, эквантов. Необходимая для удержания такого взгляда узость мысли могла сделаться уделом науки только в средние века, да и то под влиянием католичества, когда на возражения против птолемеевой системы смотрели, как на ересь и преступление, которые даже монарху могли стоить короны (Альфонс X, король кастильский). От своего появления в свет и до Коперника, "Алмагест" был единственным основным кодексом астрономии, образовавшим около себя громадную литературу. С Коперника начинается реакция. Преклонение перед П., возведение его положений в неопровержимые догматы сменились строгой критикой, дошедшей в лице французского историка астрономии Деламбра до полного отрицания оказанных П. науке несомненных услуг, до низведения его на степень простого компилятора и даже до обвинения в плагиате, совершенном им будто бы у его знаменитых предшественников - Гиппарха и Эвдокса. Правильные взгляды на деятельность и заслуги П. в области астрономии установились только в новейшее время. "Алмагест" был написан между 150 и 160 гг. после Р. Х. ... Заслуживают также внимания работы П. по предмету географии или в более тесном смысле - математической географии вообще и картографии в частности. Главным сочинением П. в этой области является его вполне дошедшая до нас "География" в восьми книгах. Построением географических карт занимается в ней XXIV глава первой книги, посвященная и по заглавию, и по содержанию изображению обитаемой части земной поверхности таким образом, чтобы отношения линейных протяжений на шаровой поверхности сохранялись и на плоском чертеже. Из различных рассматриваемых здесь для этой цели П. проекций он пользуется на практике главным образом стереографической. Рассмотрению тех же родов проекций посвящены и еще два дошедшие до нас сочинения П. "Planisphaerium" и "Analemma". Положение мест на земной поверхности определяется в "Географии" П., как и у Гиппарха, с помощью долготы (мекос) и широты (платос), причем за первый меридиан принимается, по примеру Маринуса Тирского, меридиан Канарских островов. Обе эти координаты даются в "Географии" П. для очень большого числа мест, находящихся между 67° северной и 16° южной широты, что дало автору возможность приложить к своему сочинению 27 карт, изображающих соответственные части земной поверхности. ...
В. В. Бобынин" (Брокгауз и Ефрон)

Эратосфен и Птолемей на синусоиде Жабинского:





Продолжим читать сказки, которыми наслаждаются традики (припомним написанное выше, и то, что солцестояние бывает 22 июня - лишь по григорианскому стилю и в наши дни, а в 3 в. до н.э. должно бы быть примерно 9 июля по юлианскому стилю, впрочем ни этого стиля, ни самого июля тогда ещё не придумали):

"Известна ли Вам история Эратосфена? Разумеется, я им её рассказал. От начала до конца и не скупясь на подробности. Умный парень был этот киренец, заведовал Александрийской библиотекой. Он знал, что в Сиене есть интересный колодец - солнечные лучи достигают его дна только 20-22 июня; значит, колодец находился точно на тропике Рака, а с другой стороны, было известно, что расстояние до Александрии, расположенной на север от Сиены, составляет 5000 стадий. 21 июня в полдень Эратосфен измерил угловое склонение солнца, оно составило 7 градусов, одну пятидесятую часть земного меридиана. Отсюда нетрудно было вычислить окружность Земли - 250000 стадий, то есть примерно 45 000 километров. Согласитесь, вполне неплохо, если знать, что реальная длина окружности составляет 40000 километров. Погрешность менее 14 процентов - высокая точность, особенно если учитывать, что этот парень жил за два века до рождества Христова.
- Вот почему я так люблю свою профессию,- закончил я.
На них мои рассказы по-прежнему не производили никакого впечатления, но я-то наслаждался.
..." (стр.512-513)

По астрономическим данным этого рассказа можно сделать вывод, что Эратосфен - наш современник. Вот так традистория делает людей умственно отсталыми. Однако, когда разговор идёт о 16-18 вв. из книжки можно почерпнуть что-то душеспасительное, согласное с теорией Агранцева:

"- У иезуитов была долгая картографическая традиция,- продолжил я, обмакивая хлеб в соус.- Сам Уррутия пользовался их помощью при составлении сферических карт... В любом случае научногидрографическая традиция Церкви идёт издавна - первое упоминание о картографических работах мы находим в Деяниях апостолов: "И, вымерив глубину, нашли двадцать сажен".
Моя эрудиция не слишком их поразила, ясное дело, они теряли терпение. ...
- Дело в том,- продолжал я между двумя ложками и двумя глотками,- что некоторые из самых выдающихся картографов - Риччи, Мартини, пер Фурнье, автор "Картографии" - принадлежали к ордену иезуитов... У них были свои системы картографического описания, свои миссии в Азии, Америке, свои собственные маршруты, свои уделы... Свои корабли, капитаны и штурманы. Бласко Ибаньес написал про них роман "Чёрный паук" и в определённом смысле был совершенно прав.
Я смаковал обед и всяческие подробности, оставляя на десерт основное сообщение. У иезуитов, рассказывал я дальше, были свои школы космографии, картографии и навигации. Они понимали, насколько важны точные географические сведения, и их приверженцы со времён самого Игнатия Лойолы обязывались доставлять все полезные ордену сведения. Да и маркиз Энсенада, заметил я, подцепляя на вилку кусочек спаржи, именно иезуитам повелел составить современную и подробную карту Испании для Филиппа V, однако она так и не была напечатана из-за падения этого министра. Рассказал я им и о близких отношениях этого министра с Хорхе Хуаном и Антонио де Уллоа, которые в Перу точно измерили градус меридиана. Одним словом, иезуиты в научных делах собаку съели. При этом, разумеется, имели и друзей и врагов. И, соответственно, принимали меры предосторожности. Я сам по своей работе иногда встречался с документами, которые было трудно, а иногда и невозможно понять. У этих ребят-иезуитов была настоящая инфраструктура, то, что сейчас мы называем контрразведкой,- тут я слегка улыбнулся.
- Вы хотите сказать, что они употребляли шифры?
- Именно это я и хочу сказать, моя дорогая. Ваш корабль существовал в мире секретов и тайных языков. Как и все прочие, что принадлежали ордену, он плавал по морям, опираясь на карты Уррутии и других картографов, указывал широты и долготы как положено - Кадис, Тенерифе, Париж, Гринвич... Я отпил глоток вина и выказал своё удовольствие, кивнув головой; официант только что вытащил пробку из второй бутылки.- Но одна хитрость тут была. Вы, разумеется, помните, что меридиан - понятие условное, оно лишь помогает определиться на карте, оно якобы изображает земную поверхность, используя сферическую проекцию... Всего меридианов сто восемьдесят, и все они, в принципе, произвольны. Исходный меридиан, который кое-кто называет нулевым, может проходить где угодно, поскольку ни на земле, ни на небе нет знаков, которые указывали бы его местонахождение. Форма Земли, подобная сферической, позволяет любой меридиан считать начальным, каждый из них может претендовать на столь почётное звание. И потому, до того как Гринвич, по всеобщему согласию, был признан начальным меридианом, в каждой стране был собственный начальный меридиан... ... ...Короче говоря, иезуиты пользовались своим собственным меридианом. ...
- Значит,- сказала Танжер,- поравки, которые мы внесли в соответствие с нашими таблицами, надо было делать не относительно меридиана Кадиса...
- Конечно, нет. Их надо было делать относительно того тайного меридиана, которым иезуиты пользовались в 1767 году для исчисление долготы на борту своих кораблей. .... Вам нужен меридиан, который соответствует 5о40' к западу от Гринвича. И проходит он точно по школе космографии, географии и навигации, а также астрономической обсерватории, которые до изгнания в 1767 году принадлежали иезуитам и назывались Колехио Реаль де ла Компания де Хесус, а теперь это - Универсидад Понтифика... ...в нескольких метрах от колокольни кафедрального собора Саламанки. ...
- Это означает,- перебил я её, не желая уступать главную роль, что на этой широте, между меридианом Саламанки и академией Гуардиамаринас в Кадисе, на многих картах в 1767 году ещё нужно было учитывать разницу в 45 минут..." (стр. 517-522)