Андрей Петрович Девятов, полковник разведки в отставке, автор множества книг о Китае.

Семинар в ИДК известного китаевода: Китай в раскладе

Доктора наук меня не очень любят, хотя некоторые, может быть, и уважают. Я выступаю с позиции разведки, а разведка занимает суперпозицию над наукой, искусством и религией как путями познания законов природы, общества и мышления. Разведка, философия и магия – это следующий этап, поскольку занимаются уже не познанием, а осознанием процессов бытия как обмена веществ, энергии и информации. В связи с этим как может наука смотреть, к примеру, на каких-то разведчиков недр и геологов? У нее ведь есть доктора геологоразведывательных наук. Но нашел ты или не нашел ископаемые, ‑ это искусство, это шедевр, а не собственно наука. Если бы доктора этих наук все знали, то давно бы все нашли.

В качестве второго вступления я должен сказать, что в некотором роде излагаю определенную ересь под названием небополитика, понимаемую как доктрина захвата будущего, захвата времени. Если геополитика ‑ это доктрина захвата пространства, то доктрины захвата времени в науке пока не было. И меня как небополитика ученым не за что любить, потому что это воспринимается ими как ересь.

В Писании сказано: в своем отечестве пророка нет. Но те же китайцы меня признали. И книга «Небополитика для тех, кто принимает решения» издана в этом году в издательстве Академии общественных наук КНР. Поэтому я спокойно смотрю на академическое непризнание, поскольку, повторюсь, в своем отечестве пророк не в чести.

Заявленная тема актуальна в связи с путинским поворотом. ...

Итак, Китай в раскладе мировых сил. Эту тему я изложу не с головы до ног, а с ног до головы, потому, что если я начну с головы, то ученые сразу начнут морщиться: «ну вот, пришел еще один #####». Ноги – это практическая политика, туловище ‑ это доктрина, а голова ‑ это концептуальная основа. Принято начинать с концептуальных основ, потом спускаться к практике. Однако, во всех этих толстых книжках и всяких Википедиях все замечательно, но все не о том. ...

Вот собственно говоря, как выглядит совокупная мощь в картинках практической политики. То, о чем я сейчас рассказываю, подтверждено на основе частных разговоров с китайской разведкой. Наши ученые изучают идеи Мао Цзедуна, его пятитомник и все прочее. И я сказал китайцам, что вообще-то ключевые идеи Мао Цзедуна ‑ это его 16 стихотворений. Они со мной мгновенно согласились, сказав, что это только «белые обезьяны» не понимают, что большие идеи не стоит выискивать в каких-то объемных текстах. ...

Самый выигрышный вариант для России в игре на шестерых ‑ связка с финансовым интернационалом евреев и с китайцами. Вот если Россия играла в этой связке, она не проигрывала. Во всех остальных связках она проигрывала. ...

Спустя годы меня выгнали из Китая за деятельность, несовместимую с дипломатическим статусом, у меня появилось свободное время и я стал писать первую свою книжку «Китайская специфика, как понял ее я в разведке и бизнесе». И тогда я стал как-то там осмыслять новейшую историю Китая и мне попался на глаза тот самый информационный бюллетень агентства Синьхуа. Я его раз прочитал, два прочитал, три прочитал и увидел, что там прямо было написано, в чем состоит эта доктрина. Но с европейским образованием, с шахматными схемами ее не разглядеть. ...

Да, сейчас расскажу. Есть возможности толкований. Что касается собственно переводов Дао Дэ Цзин, то там в лучшем случае процентов 30 содержания можно как-то передать. Но если давать не столько перевод, сколько сумму китайских интерпретаций, то многое можно понять. На языковом уровне барьеры чрезвычайно высоки. При попытках перенести буддизм на китайскую почву, они очень мучались, и ничего не получилось, потому что букв не было, любой иероглиф ‑ это символ, за ним образность, и он тянет за собой смыслы, которые совсем никак не соответствуют этим буддистским вещам. То же самое с попытками христианизации Китая. К примеру, иероглифа «Бог» нет, иероглифа «стыд» нет, иероглифа «совесть» нет. И эта великая китайская стена иероглифики отгораживает китайское сознание от иностранного влияния. Попытки перевести китайский язык на латиницу не увенчались успехом. В свое время эти попытки объяснялись тем, что иероглиф не вмещался в пишущую машинку, в телеграф. Весь язык состоит всего из 612 слогов, вариантов произнесения целых слов. А на письме мысль фиксируется иероглифами, которых десятки тысяч. И каждый иероглиф создавался для записи целого слова, иероглиф несет целостный смысл. И как прикажите быть с теми смыслами и явлениями, которых раньше не было? Как быть с лазерами, как быть с голографией? Китайцы берут эти иероглифы, то есть, корневые смыслы и из них составляют двухсложные, трехсложные, потом они тихо редуцируются до двух слогов, и так фиксируются те вещи, которых в древности не было. Так они справляются.

Ну а потом, когда вдруг появился этот лэп-топ, компьютер, оказалось, что иероглифы лучше букв в силу их емкости. Иероглиф прямо смыслы фиксирует, минуя длинные фразы. На письме иероглифы сводимы к пяти чертам ‑ это горизонталь, вертикаль, откидная вправо, откидная влево и точка. Давно была придумана система поиска иероглифа в словарях по пяти чертам. Эта система была взята за основу для набора текстов. И девочка, которая набивает текст, в Китае бьет всего по пяти клавишам. Тогда, как девочка, которая набивает буквенный текст, бьет по 22 или по 33 клавишам. У девочки, которая бьет по 5 клавишам, получается быстрее. Ну и автоматизированный ввод печатного текста и обработка иероглифических текстов оказались удобнее буквенных. Поэтому китайцы просто отказались от всяких идей менять иероглифы на буквочки. А когда телеграф возник, тогда иероглифам просто дали номера и 10 тысяч иероглифов загнали в телеграфный код, код Плейна он назывался. (Плейн ‑ это англичанин, который этот код им подарил, или навязал ‑ поскольку англичане прекрасно эту переписку читали.)

Теперь, что касается Мао Цзэдуна. Китайцы с допотопных времен, то есть, до Всемирного потопа получили так называемый код перемен (не путать с Книгой перемен). Книга перемен ‑ это легенда-прикрытие, которая сделана для того, чтобы непосвященные, у кого нет ключа к коду перемен, туда не совались. Ну это приблизительно то же, что евреи сделали с Каббалой. Пойдите в любой книжный магазин, там про каббалу будет книг метра полтора, если их складывать, но там ни грамма правды не будет про Каббалу, все это легенды прикрытия, стратегическая маскировка.

Все наши замечательные ученые-китаеведы изучали эту Книгу перемен. Хоть одну работу наших или иностранных ученых, которые занимались ею и придумывали толкования, кто-нибудь в Китае читает? Ответ: нет. Потому, что код перемен китайцы знают, ключ к коду перемен никому не показывают: а вы, «белые обезьяны», что хотите, то и делайте. ...

Число у китайцев и только китайцев разделено на три аспекта: величина отдельно, порядок следования отдельно, и четы и нечеты отдельно. Величина фиксируется китайскими цифрами, таких цифр 10. Ноля нет. Для отражения смысла ноля есть иероглиф, который читается «лин». Смысл этого иероглифа ‑ капля воды, которая разбивается на брызги. Вот что такое в китайском понимании ноль. Чтобы величина никак не путалась с номером по порядку, китайцами придуманы были циклические знаки. Их 22. И если ньютоновское время ‑ это длительность, то у китайцев всегда было время как порядок следования, потому что китайский календарь не фиксирует величину, а фиксирует порядок следования.

Братья-иезуиты провели огромную работу с тем, чтобы развернуть циклы в прямую линию. До григорианского календаря летописи все были записаны в Индиктионе. Индиктион ‑ это три колесика (солнечное, лунное и индикт), выдающие набор, который никогда не повторяется. Круг солнца 28 лет, круг луны 19 лет и индиктион 15 лет. Вот сколько ни крути эти три колесика, повторов никогда не будет ‑ бесконечность. Это и есть та космическая бесконечность и та космическая вечность, которая была до 1582 года. Русские летописи тоже записаны «вруцелето», с помощью тех же трех кругов. Потом их перевели на тот же самый григорианский календарь. Сначала Скалигер расписал историю в юлианские даты, в солнечный юлианский календарь, а потом иезуиты заменили юлианский календарь на григорианский. В истории осталось, что григорианский календарь сменил юлианский. Тем самым прикрыли от любопытных взоров цикличность Средних веков, которую они на самом деле заменили новым календарем.

Те же братья-иезуиты послали в Китай Маттео Ричи, который китайскую историю развернул в григорианский календарь. Дальше Ватикан прислал группу иезуитов, которая замечательно трудилась, «улучшая» календарность китайскую. При этом китайцы от своего календаря, конечно, не отказались, но, тем не менее, вот это западное влияние сработало. Дело в том, что эти же братья иезуиты снабжали Лейбница соответствующими вещами. Лет пять назад вышла книжка на русском языке, переписка Лейбница с иезуитами, из которой следует, что свой двоичный код он просто-напросто взял из китайщины, из их представлений о чете и нечете. И китайское исчисление четами и нечетами, китайские счеты ‑ это система, которая заложена в современные компьютерные алгоритмы. Она была взята у Лейбница, а Лейбниц взял ее у китайцев.

Наши замечательные китаеведы с европейским образованием, толкуя Книгу перемен, толкуют лишь легенду прикрытия. И здесь вновь высвечивается разница науки и разведки. В разведке главное: тебе суют эту дезу, и ты с ней будешь вечно мучаться, поэтому первое дело ‑ надо определить, деза это или не деза, заниматься с ней или не заниматься. ...