Напомню, что в предыдущих сериях расследования было показано, что китайскую историю и культуру заложили миссионеры-иезуиты 17 века (см. http://phorum.icelord.net/read.php?f=1&i=103384&t=103384 ), начали мифологизировать выученики иезуитов в Европе энциклопедисты-просветители (см. http://www.polisma.ru/dcforum/DCForumID2/24.html ). И вот мы добрались до тех, кто запустил вольтерьянскую выдумку в общественное сознание.

"Многие считают, что величайшим англоязычным исследователем китайской истории был христианский миссионер Джеймс Легг (1815-1897), написавший следующие слова о публикации своего великого труда "Классические литературные произведения Древнего Китая":

"Эта работа, которая является результатом более 25 лет кропотливых исследований, необходима для того, чтобы остальной мир действительно узнал о великой Китайской империи, чтобы наши миссионерские усилия подкреплялись достаточно глубокими познаниями и приносили долговременные результаты. Я считаю, что публикация всего свода книг Конфуция с примечаниями немало поспособствует трудам будущих миссионеров (Джеймс Легг, апрель 1860, Гонконг)

В 1837 году Легг принял сан англиканского священника и стал изучать теологию. По завершению курса обучения он согласился занять пост на Дальнем Востоке и в 1838 году вместе со своей женой отплыл в Малакку, где занял место своего предшественника, доктора Роберта Моррисона, директора Англо-Китайского колледжа. Моррисон основал колледж с целью распространения христианства в Китае через составление и публикацию англо-кантонского словаря и учебников по английскому языку. Он также намеревался перевести Библию на китайский и открыть в Китае типографию, если представится такая возможность.

В 1841 году Легг воспользовался захватом Гонконга британскими войсками (это произошло в 1839 году) и учредил миссионерскую школу для китайских детей. Жизнь Легга в Гонконге давала ему возможность изучать различные аспекты традиционных китайских знаний, учить язык и совершать поездки в Кантон, на континент. Он быстро осознал, что, прежде чем пытаться насаждать христианство в умах и душах китайцев, ему следует познакомиться с их историей и традициями, кропотливо изучая исторические документы.

В 1858 году Легг собрал достаточное количество переводов для публикации своих работ. Местный бизнесмен Джозеф Джорден пришёл к нему на помощь и выделил 16 тысяч долларов, чтобы покрыть издержки на публикацию с использованием типографии при миссионерской школе.

В 1861 году первый том "Классических литературных произведений Древнего Китая", включавший "Беседы и диалоги" Конфуция, "Великое учение" и "Доктрину о среднем", был опубликован в Гонконге. Вскоре за ним последовал второй том, содержавший труды Мэн-цзы, и третий том - "Шу Цзин", или "Книгу исторических документов".

В 1867 году Легг вернулся в Лондон и через через два года завершил последние два тома: четвёртый - "Ши Цзин", или "Книга Песен", и пятый - "Шунь Цю", опубликованные в 1871 году (том IV) и в 1872 году (том V).

В 1873 году Легг вернулся в Шотландию, а три года спустя принял заново созданный пост руководителя кафедры китайского языка при Оксфордском университете. Он умер за письменным столом в 1897 году, работая над своими переводами." (М. Котрелл "Хранители гробницы", стр. 39-40)

Итак, один талантливый энтузиаст ознакомил англоязычный мир со всем наследием китайской литературы. На это ему понадобилось около 40 лет. Ясно, что и авторов этих книг было не очень много (если они были столь же талантливы). В документах иезуитов (замечает Гризингер), остались свидетельства о том, что иезуит Матвей Риччи (+1610) переписал какие-то книги Конфуция, притом на китайском языке. По-видимому, он и был автором этих книг, и изложил в них свои философские представления. За то, что содержание книг не вполне согласовывалось с католическим писанием, он получил кличку "конфузий" (то есть,- путаник). В 19 веке эти книги созданные миссионерами-католиками за два века до этого уже казались древними исконно китайскими текстами. Всякий текст будет выглядеть древним, если написан в достаточно архаичной манере. А ведь за прошедшие 200 лет литература Запада освоила множество новых жанров повествования: от членистого последовательного изложения событий, присущего хроникам и Библии, до сложно структурированного романа. На фоне книг Дюма и Диккенса, примитивное изложение мудростей иезуитов (к тому же и написанное на бедном языке иностранца) выглядело столь же устарелым, как поэмы Гомера. Так их и воспринял протестант Джеймс Легг. Простота, примитивность, загадочность, вызванная несовершенством слов и непродуманностью мысли, присущие китайской философии очаровали западную интеллигенцию, утомлённую высотами родных литератур и заумью западной философии (по аналогии - не тем ли привлекают читателя рассказы Зощенко и Платонова?) Плюс, возможно и подсознательное чувство вины за эксплуатацию и отравление китайцев наркотиками. Недаром, что дело возвеличивания Древнего Китая (одновременно Древней Индии и Вавилонии) перехватили англичане (Гонконг был отхвачен у Китая в Опиумной войне). К 19 веку пропаганда китайской древности пустила крепкие корни, хотя эта идея ещё не имела никаких материальных свидетельств, кроме литературных (и оккультно-мистических).


"Ещё один важный вклад в наше понимание духовной жизни Древнего Китая внёс
Джозеф Нидхэм, который с 1918 года изучал биохимию и эмбриологию в
Кембриджском университете.

Там он встретился и подружился с несколькими китайскими коллегами, разделявшими его интересы в истории и науке. Нидхэм заинтересовался, почему, с одной стороны, древние китайцы значительно опережали остальной мир в своём развитии, а с другой стороны, почему современный Китай, учитывая его богатую историю, не опережает другие страны на целые века. В попытке объяснить этот парадокс он решил изучить историю китайской науки и технологии.

В 1942 году Нидхэм приехал в Китай в качестве эмиссара Британского королевского общества и получил пост научного советника при посольстве Британии в Чонцине, что дало ему прекрасную возможность для путешествий по стране. Он встречался с врачами, учёными, инженерами, библиотекарями, историками и крестьянами, каждый из которых мог рассказать ему свою историю. Это дало Нидхэму необходимую информацию, понимание и чувство сопричастности к китайской культуре, что позволило ему составить книгу "Китайская наука и цивилизация", опубликованную издательством Кембриджского университета. Первый том увидел свет в 1954 году, а в следующие 30 лет было опубликовано ещё 14 томов.

Нидхэм был поражён, узнав, что почти все выдающиеся открытия или изобретения в области науки, медицины, сельского хозяйства и инженерии были впервые совершены в Китае. Он так и не решил парадокс, который старался объяснить, хотя в своих книгах он отмечает, что протестантская Реформация, развитие капитализма и буржуазного предпринимательства в Европе могли повлиять на ситуацию, но его исследование даёт нам замечательное представление об изобретательности китайцев, начиная с 1400 г. до н.э." (там же, стр. 41-42)

Тоже был способный человек, ибо, во-первых написал 15 томов, обосновывая очевидный абсурд, и во-вторых, что сумел за 30 лет убедить в этом абсурде почти всё человечество. Мы же вилим, что представления о велико-китайских открытиях узаконились в научном мире совсем недавно, а именно - в 1954-1984 годах, когда Нидхэм опубликовал свою теорию под университетским грифом. Ясно, что его идеи легли не на голую почву. И тем не менее эти идеи не только парадоксальны, но и нелепы. Что легко доказать.

Посудите сами - практически все китайские изобретения, которые они якобы сделали много тысяч лет назад, ничем не отличаются от европейских изобретений более позднего времени. Но аналогичные европейские изобретения были сделаны в разное время, людьми разных национальностей (бумага - Италия, 13 век; порох - Германия, 14 век; арбалеты - Франция, 13 век; каравеллы - Испания, 15 век; шёлк - Византия, 9 век; фарфор - Россия, 15 век; книгопечатание - Германия, 15 век; компас - Италия, 15 век ...), при этом европейские изобретения не упали с неба и не подарены инопланетянами - они возникли в результате видимой эволюции хозяйственной жизни, совершенствования инструментов и накопления научных знаний и взаимосвязаны с изменениями общественной жизни. У китайцев это не так. Они, якобы, изобретают порох исключительно из подобострастия - чтобы услаждать досуг императора. Не для огнестрельного оружия, как в Европе. Суперкорабли (в десять и более раз крупные, хотя это противоречит законам сопромата) они изобретают для того, чтобы в 14 веке отвезти во все концы мира привет от китайского императора (что полностью напоминает анекдотическую ситуацию из "Сирен Титана" Курта Воннегута), а не ради торговли и завоеваний, как у европейцев. Бумагу китайцы изобретают исключительно в гигиенических целях, и ещё три века посли этого пишут на глиняных табличках. Надо заметить, что книг, как таковых, у древних китайцев нет вообще. Они не догадываются сложить листочки в кучку, будучи излишне догадливыми, они используют бумагу как бересту, свёртывая в трубочку. В захоронении 8000 керамических солдат, якобы 2-х тысячелетней давности (кстати, эти солдаты пустотелые, собраны из фрагментов и весят до 500 кг.) обнаружены и деревянные арбалеты с бронзовым спусковым механизмом. Поворотного механизма, предназначенного для натяжения лука (который тоже деревянный и весьма хлипкого вида, не толще пальца), так вот этого важного элемента оружия - нет. Таким образом это не оружие, а музейный экспонат. Китайцы вместо оружия воевали музейными экспонатами. Китайский компас тоже особенный. Он показывает не фиксированное направление (у европейцев - на Север), а туда, где скрываются враги. То есть китайский компас - это разновидность радара. Он был изобретён специально для того, чтобы поймать шайку разбойников с медными лбами - так написано в китайских летописях.

Описание этих китайских изобретений можно продолжать очень долго и будет также смешно. Нидхэм сумел собрать 15 томов этого юмора, воспринимая его по-английски серъёзно. В долгих дружеских беседах с традиками, нам удалось выяснить, что у китайцев-таки были два изобретения, неизвестных прежде европейцам: это палочки для питания и иглоукалывание. Разрушает ли это наблюдение предыдущие выводы о полном осутствии у китайцев техники до прихода европейцев в 16 веке? Отнюдь. Действительно, китайцы, как и всякие люди, обладают творческими способностями. Должно же у них быть что-то своё? Если бы не было - это указывало бы на них, как на особенный пример национальной тупости, а это совершенно опровергается современными наблюдениями за китайцами. Уже то, что они (опираясь на помощь со стороны) сумели сочинить себе сверхдлинную историю и этим ввести в заблуждение тупейшую часть человечества, выказывает их как довольно остроумных и сметливых людей, не уважающих авторские права.