Два фрагмента книги давно популярного детективного автора:



Фридрих Незнанский "Умная пуля (Марш Турецкого)",- М.: АСТ; Олимп, 2004, 315 с. (мягкий переплёт).

"- А Рюрик Елагин?
- В Екатеринбурге. Тоже "важняк". И такой же мечтатель,- ответил Поремский.
- Мечтатель?- переспросил Турецкий.
- Да. Интересуется тем, чего нет и, может быть, не было никогда. По крайней мере, нам этого узнать не дано - история государства Российского есть величайшая из тайн.

- Но существуют же летописи, рукописи... - начал было возражать Турецкий.
- Александр Борисович, мы живём в информационный век. Сколько раз на ваших глазах переписывалась история, современником которой и даже где-то непосредственным творцом были вы сами?
- Лучше не спрашивай,- задумчиво произнёс Турецкий. Он и сам не раз задумывался над тем, кто же и зачем искажает изложение событий.
- А теперь представьте Средневековье. Неграмотный царь, сотня бояр и крестьяне, ведущие скотское существование. История - достояние кучки заинтересованных лиц. Знаете, с чем американцы столкнулись в Ираке? С недоумением. Большинство населения свято считало, что в той "Буре в пустыне" великий Саддам разбил американские войска и освободил страну. Поэтому увлечение историей сродни увлечением научной фантастикой, с той только разницей, что фантастика находит воплощение в реальной жизни гораздо чаще." (стр. 24)


"Елагин ясно представлял картину мироздания и своё место в ней. Жизнь во Вселенной развивается циклично. Сначало было "слово". Затем взрыв. Разлёт галактик. Формирование планет. Возникновение жизни на Земле. Достижение сегодняшнего момента. После обратное сжатие и исчезновение Вселенной. И снова циклическое повторение процесса. И вновь остаётся это "слово". Некая всемирная матрица, бесконечно непостижимое подобие ДНК, где записена вся информация. А значит, всё повторится с точностью до мельчайших подробностей. Следовательно, уже всё было. А значит, возможность узнать будущее и прошлое - реальна. Надо только постичь способы считывания информации с матрицы. Некоторым это дано от рождения, другие приобретают вследствие тренировок.

Ещё до появления нашумевшей истории Фоменко он сам пришёл к выводу, что что-то не так. Все фолианты - переписка из одного источника. Если записывать ход событий в двух различных городах, то явления, для одного значимые, будут не замечеными соседом. Русь представляла собой множество разрозненных княжеств. Однако ни одно из них не имело своей истории. Был некий единый удобный подход. Рюрик рвался к первоисточникам, рукописям, летописям. Оказалось, все они уничтожены. Всё. что было древней времён Ивана Грозного, существовало лишь в переписках поздних авторов.

Ещё серьёзнее поколебало его в очевидности классической истории участие в экспедиц Академии исторических наук, занимавшейся поисками Куликова поля. Каждую весну, в течении сорока лет, партия под руководством известных профессоров отправлялась в Тульскую область, где всё лето занимаась раскопками. Желающих было хоть отбавляй. Однако Елагин смог доказать свою полезность. Его взяли. Несчастный клочок земли был перепахан несколько раз. Находились многочисленные захоронения более поздних времён, братские могилы, останки со следами колото-резаных ранений. Но там встречались все: женщины, дети, мужчины. А это свидетельствовало лишь об одном. Перед ними были следы жестокого набега на небольшое селение.

Поражало, что сроки жизни не превышали тридцати лет. Былинные старцы, калики перехожие были мужчинами всего лишь лет тридцати пяти - сорока. Массового захоронения воинов так и не обнаружилось.

Под стакан водки у ночного костра даже солидные учёные мужи высказывали крамольные мысли относительно не только места и времени, но и самого факта события. Из экспедиции, которая должна была укрепить его веру, Елагин вернулся раскольником от истории." (стр. 80-81)



Чем замечательны приведённые фрагменты? Помимо созерцательной ценности они дают и несколько реальных уроков.

Вот что мы тут созерцаем: новохронологическая критика проникает исподволь в поп-культуру, хотя и в искажённом гуманитарном суевосприятии. Задним числом "инженер чел. душ" пытается адаптировать те крохи научных открытий, которые ему доступны интеллектуально, приписывая заслугу первооткрытия своему не привычному к обьективности разуму. Не могучи правильно осмыслить теорию цивилизационной эволюции (преемственной непрерывности), он возрождают средневековую теорию цикличности. Но если схоласты 15-16 вв. пришли к идее цикличности исходя из изобретённой богословами астрологической теории, опираясь на замеченную периодичность звёздно-небесных явлений, современные гуманитарии приплетают к обоснованию периодичности (и следовательно, детерминированности) исторических явлений догматически воспринятые теории Большого Взрыва, генетики, а также голливудовские "матрицы" и провидчество ("считывание с матрицы" - чем оно отличается от колдования над хрустальным шаром или от гадания традиков о духах эпох?) - новомодную глазурь на древнем суеверии. Однако крамола уже поселилась в их доме, пусть даже они и сопротивляются прямо указать её источник и понять её содержание. И то - прогресс на фоне "борьбы" классов и цивилизаций.

Попытка сближения истории с фантастикой (фентези), на мой взгляд, несколько неоправдана. Условно говоря, в спектре художественных жанров в доступных восприятию диапазонах на противоположных концах расположены сказки-фэнтези и боевики-детективы. Где-то между ними расположены комиксы и триллеры, которые ближе по своей структуре к традисторическим конструкциям, персонажи которых в умопомрачённом состоянии сжигают Рим, разгоняют Избранную Раду, прорубают окно в Европу, основывают Академию исторических наук (нужно учесть и наличие лакуны в спектре, своего рода чёрной дыры невежества, из которой тем не менее, наверное по закону Хокинга, иногда прорывается антифоменочное излучение, в ответ на поглощение интернет-комиксов на хронологическую тему, состряпанных дипломированными традиками).

Посмотрим на недавние события, как нам советует персонаж Незнанского. Уже написаны многочисленные мемуары Псевдоельцина, Коржакова, Руцкова и прочих приближённых к телу государства, и что же - разве мы видим связную и непротиворечивую картину событий и мотивов (тут я вовсе не рассматриваю оценок - основной хлеб традиков, поскольку они не имеют объективного характера и в микроскопической степени)?

Легко наблюдаемо, что реальность имеет либо внешность банальности, связанной с избыточной информативностью, или, при сложной интриге, непонятки - недостаточной информативности и кажущейся противоречивости из-за избытка неосознанно принятых ложных данных. Классическая литература (в том числе и фантазийно-детективного жанра), напротив, имеет видимость непротиворечивой и полной системы - явления в науке редкого. Но для полноты или непротиворечивости писателям приходится запускать в систему Деуса или Демона, который тем или иным способом разрубает гордиев узел запутаных непоняток. Здесь лежит кардинальное различие истинных "реконструкций" от традисторических кошмаров. Но всё-таки труд реконструкции ближе жанру детектива, надо только знать где вовремя остановиться, чтобы не уподобить продукт сочинению Конан Дойля, Агаты Кристи или Фридриха Незнанского (в каждом из которых запущен deus ex machina, а то и целый их пантеон).

И ещё одно замечание по поводу упомянутой книги, весьма интересной и поучительной вплоть до предпоследних страниц (где бы вы ещё узнали как готовить корейское хе?) На примере этого автора мы можем наблюдать характер литературного творчества нового времени (а так ли оно отличается от времени более раннего?) Безо всяких авторских инвариантов мы можем наблюдать множественность личности "Незнанского" - в иных романах он патриот, тонко разбирающийся в проблемах технических наук, спорта и политики, в других - демократ, алкоголик и сексуально озабоченный старикашка, обожающий побеседовать на постельные темы и даже в этом - скучнейший Гумберт Гумберт. Иной раз он изысканно остроумен, но возьмёшь другую книгу и видишь, что половина её составлена из устарелых хохм с какого-то юмористического сайта. Короче, Незнанский - это новорусский Нестор негодяев знатных, не обретший пока своего Миллера и Карамзина. Но для этого ему осталось немного - лет двести. А вот умные пули НХ делают дырочки в бумажных бастионах традиков уже сегодня.