|
Брокгауз докладывает:
Бухгалтерия ... "История. Самое древнее указание на искусство бухгалтерии встречается в книге Премудрости (42, 7), в которой предписывается каждому сыну Израиля: "Если что выдаешь — выдавай счетом и весом и делай всякую выдачу и прием по записи". В Греции Б. приобрела уже общественное значение. В Афинах, например, отчеты отдавались публично, в присутствии граждан, а впоследствии высекались на камне, делаясь таким образом общественным достоянием, так что каждый гражданин мог свободно проверять их. На казначеев при общественных храмах также возлагалась обязанность выставлять в городе, в промежутках между двумя панатенеями, перечень их доходов и расходов, а равно и отчеты о суммах, переданных ими своим преемникам; равным образом жрецы и жрицы должны были отдавать отчет о пожертвованиях, делаемых в пользу божества. Изократ и Демосфен в своих речах неоднократно упоминают о записях, которые вели банкиры; а у Аристотеля мы читаем, что должностные лица, которым поручалась проверка отчетов, назывались "эвзинами" и "логистами", и что тот, кто упустил отдать соответствующий отчет, мог быть подвергнут преследованию. Действительно, нередко бывали случаи, когда финансовые агенты подвергались тюремному заключению, конфискации имущества, а иногда даже и смертной казни. Более полные и достоверные сведения о бухгалтерии находим мы у римлян, в государственном хозяйстве которых существовала, по словам Тацита, книга для записывания средств и потребностей государства. И в частных предприятиях римляне придерживались довольно полной системы ведения книг, состоявших из "Adversaria" (журнал) и "Liber rationis" (счетная книга), иначе называемая "Codex accepti et expensi" (книга получений и выдач). В первой из них отмечались всякие операции, по мере их производства, а во второй они разносились по категориям. Таким образом, первая соответствовала бы приблизительно нашему "журналу", а вторая — нашей "главной книге". Помимо этих книг, у менял и банкиров была в употреблении еще книга "Kalendarium" для обозначения сроков займов. Существовала также книга "Patrimoniorum", предназначенная для записи доходов от земель и скотоводства и представлявшая, может быть, собой нашу инвентарную книгу. Обязанность ведения счетов возлагалась на "ratiocinator'a", или бухгалтера, и на "логографа", или счетовода. И те, и другие пользовались постоянно почетом; значение их ослабело только с упадком римских государственных учреждений. В Средние века, когда в Италии пробудилась новая жизнь и стала процветать торговля и промышленность, снова вошло в почет и счетоводное искусство. Простые отметки римлян уже не удовлетворяли новых потребностей торговли: в банках стали появляться и изучаться новые формы счетов, к записям стали применяться новые комбинации, — и вот появилась и развилась система двойной бухгалтерии. Самая старая запись, веденная таким образом, находится в государственном архиве Флоренции и относится к 1382 г.; но первая книга, в которой излагалась эта система, появилась лишь в 1494 году в Венеции: это был труд упомянутого уже выше монаха Луки Пачиоли (Lucas de burgo sancti Sepulchri), известного математика того времени. Все однородные труды в других странах изданы позже и пользовались итальянским предшественником. Огромное большинство старинных авторов весьма мало занимались теоретической стороной предмета и главным образом останавливались на формах. ... В XVI в. венецианский банк, который был наиболее благоустроенным кредитным учреждением того времени, должен был закрывать свои двери четыре раза в году, для приведения в порядок своих счетов; между тем, в настоящее время самые крупные банковые учреждения, имеющие сотни отделений и множество тысяч клиентов, могут ежедневно публиковать балансы и отчеты о своих операциях. ... А. Вольф."
Банкир ... Лица, занимающиеся банкирскими операциями, появляются в истории уже в весьма отдаленные времена.
В древней Греции мы встречаем так называемых "трапедзитов" (от τράπεζα — стол, скамья), рабов или иностранцев, занятия которых ограничивались первоначально простым разменом денег, что ввиду чрезвычайного разнообразия денежных единиц, вызванного делением Греции на массу мелких, вполне самостоятельных государств, было делом нелегким и имело важное экономическое значение. Вот почему, несмотря на то презрение, с которым греческие граждане относились ко всем отраслям промышленности и торговли вообще, оно пользовалось до известной степени почетом и в иных случаях доставляло свободу рабу, долгое время честно занимавшемуся трапезитством. ..."
Банки ... "Исторический очерк развитая банковых учреждений.
Б. в древности. О "банках" в древности можно говорить только как об учреждениях, служивших к облегчению денежного обращения, но еще не являвшихся посредниками торгового кредита в том смысле, как современные Б. Древние учреждения, соответствовавшие нашим Б., принимали деньги на хранение, производили за счет своих клиентов платежи, но не вправе были располагать доверенными им вкладами, а обязаны были хранить их в неприкосновенности. Подобные учреждения возникали у всех народов, у которых с завершением фазиса чисто меновой торговли являлась звонкая монета. О банк. учреждениях у древних евреев, персов и индусов мы не имеем сведений. Пятикнижие Моисея, как известно (Исход, XXII, 25; Левит, XXV, 36; Второзаконие, XXIII, 20,21), строго воспрещает процентные сделки, что препятствовало их развитию у древних евреев. Наоборот, у финикиян, карфагенян и египтян мы находим следы банковых учреждений. Определенные известия дошли до нас о Б. в Вавилоне в VIII столетии до Р.X. Интересные подробности о довольно развитом состоянии банкового дела в древнем Вавилоне можно найти у Э. Ревилу (Revülout) в его "Les obligations du droit Egyptien comparè aux autres droits de l'antiquitè" (Пар., 1886, стр. 375 и след.), у Пейзера в его "Keilinschnftliche Aktenstüke" (1889, стр. 101) и в особенности в собраниях Британского Музея, где хранится фамильный архив знаменитого в Вавилоне банкирского дома Небоагиддина Эдисиби. Любопытно, что вавилонским купцам был даже известен род банкового билета, называвшегося гуду (hudu) и имевшего обращение наравне с золотом.
В Греции банковая деятельность впервые развивается в начале IV столетия до Р.X. Мы встречаем несколько названий для лиц, занимавшихся банковыми операциями. Трапезиты (Τραπεζίται от Τράπεζα — стол, аналогич. по словопроизводству итальянскому bancherio, от banco — скамья, прилавок) принимали на хранение вклады с целью производить платежи за счет вкладчиков. Им давали хранить также ценные документы, договоры, спорные суммы. Они же иногда являлись составителями договоров для контрагентов. Другие мелкие менялы, занимавшиеся обменом и сортировкой монет, назывались άργυρομοιβοί или χόλλυβιαταί, также χερματισταί — от слов χόλλυβος, χέρμα, мелкой монеты, которую они получали за промен (это ажио у древних греков носило название άλλαγή, χατάλλαγή, επιχατάλλαγ^  . Они же служили экспертами для оценки достоинства монет. Наконец, собственно заимодавцы, ссужавшие или небольшие суммы на непродолжительный срок под ручные заклады, или значительные капиталы на промышленные предприятия, назывались δανεισταί, τοχισταί, χρησταί. Занятия последних были очень выгодны, так как размер роста не был узаконен и колебался от 12 — 18%, самый низкий проц. — 10%, самый высокий — 36%. В позднейшее время греческие банкиры стали оперировать не только собственными капиталами, но пользовались для этой цели вкладами третьих лиц, так как при отсутствии безопасности в древнем мире частные лица редко оставляли у себя дома большие суммы. Банкиры отдавали вверенные им капиталы взаймы под залог движимости, рабов, домов и земель, причем недвижимость иногда переходила во владение заимодавца. Весьма распространена в Афинах была ссуда под залог товарных грузов, находившихся на кораблях, и самих кораблей. Что трансфертная операция была известна грекам доказывается тем, что слово διαγράφειν — переписывать — получило значение "уплачивать", т. е. платить путем списывания со счета одного на счет другого. О деталях греческой банковой бухгалтерии мы имеем очень скудные сведения. Существование векселей справедливо оспаривается в новейшее время, но подтверждается, что грекам известны были кредитивные письма с обращением за платежом к банкиру (см. это сл.). Серьезными конкурентами частных банкиров являлись древнегреческие храмы с их огромным богатством. Так, напр., Дельфийское, Эфесское, Делосское и Самосское святилища давали из своих храмовых сокровищ взаймы большие суммы как частным лицам, так и на общественные предприятия, сравнительно за невысокий процент (напр., известен делосский заем из 10% на 5 лет). Неприкосновенность храмовых сокровищниц привлекала к ним значительные вклады от частных лиц, правителей и городов. Пускали ли храмы в оборот вверенные им вклады и платились ли по ним какие-нибудь проценты — неизвестно. Кроме одного случая (в г. Византии), мы не знаем примеров государственного вмешательства в банковые дела или монополизирование, с разрешения властей, одним банкиром всей местной банковой промышленности. Некоторые, однако, ссылаясь на выражение — δημοσία τράπεζα (встречаемое в Афинах, Кизике, Илионе и на острове Теносе), признают существование в Греции государственного Б. Но едва ли можно с достоверностью сказать, служило ли это для обозначения счетного учреждения государственного казначейства или представляло подобие современного государственного Б. (Бюксеншюц "Besitz und Erwerb im griechischen Alterthum", 1869, стр. 506). Но нам известно об учреждении, подобном государственному Б. в Египте, во времена Птоломеев, во II ст. до Р. Х. В Фивах, Большом Диесполисе, Гермонтисе, Мемфисе и Сиене существовали "царские Б.", управляемые трапезитами, в которые стекались разные государственные сборы, доходы с государственных фабрик и которые за счет государства производили всякого рода платежи, напр., выдачу жалованья солдатам.
В Риме первые банкиры являются в лице менсариев (mensarii) и аргентариев (аrgentarii). В 351 г. до Р.X. из среды менсариев были избраны V viri (а в 216 triumviri), которым предполагалось отдавать в ссуду свободные ресурсы государств. казны, а в случае нужды делать у них займы на общественные потребности. Этим думали улучшить государственные финансы, и таким образом узаконивалось положение триумвиров-менсариев, как вспомогательных органов фиска (aerarium). Деятельность их была, однако, непродолжительна, и после 210 года мы их уже не встречаем. Аргентарии в Риме, как и в Греции, делились по роду занятий на категории: греч. менялам в тесном смысле (άργυραμοιβο^ в Риме соответствовали nummularii, являвшиеся специалистами по оценке и сортировке монет, a mensarii, или mensalarii, есть буквальный перевод греч. — τράπεζίται. Операции римских аргентариев состояли как в покупке и продаже, и размене монеты, так и в других разного рода активных и пассивных сделках на наличность и в кредит. К пассивным операциям принадлежал прием вкладов, обыкновенно из проц. (24, 26 § 1 Dig. XVI, 3), причем аргентарий выдавал расписку, по которой вкладчик мог во всякое время получить обратно свои деньги. Упоминаются и срочные на продолжительное время процентные вклады (24 Dig XIII, 5; 28 Dig XVI, 3). Аргентарий также являлся часто поручителем при заключении сделки между третьими лицами и по римскому праву мог иногда вступить полным заместителем одного из контрагентов (26 Dig. XIII, 5). Практиковался также в Риме перевод денег через. аргентариев (permutatio ресuniе), так, напр., Цицерон в письме к Аттику (XII 24, 1) спрашивает: может ли он сыну в Афины выслать денег путем такой permutatio pecuniae. Из активных операций в ходу были ссуды под ручные заклады, а также под залог недвижимостей. Аргентарии брали на себя поручения по производству публичных торгов, для которых ими устраивались особые помещения (atria actionaria) и с которых они взимали в свою пользу 1% с покупной цены. Открытое при раскопках в 1865 в доме помпейского банкира Цецилия Иукунда собрание квитанций по произведенным аукционам свидетельствует о широкой деятельности аргентариев в этой области. У римских банкиров существовала довольно совершенная бухгалтерия; кроме памятной книги (ephemeris, или adversum) для ежедневных записей, существовала еще главная книга — codex rationum mensae, или argentarii, куда вносилось все из памятной книги, и для каждого клиента открывался особый счет — ratio, писавшийся на отдельной таблице (восковой, позднее пергаментной). Таблицы (tabulae) эти складывались и составляли книгу (codex). Каждая отдельная таблица называлась nomen, потому что в заголовке ее вписывалось имя вкладчика, и была разделена на две части; над одной половиной надписывалось accepti, на другой — expensi (наши "кредит и дебет"). Таким образом, каждый римский капиталист имел у банкира свой отдельный счет. Если кто-нибудь платил звонкой монетой из собственной кассы, то это называлось ех аrеа propria, если поручал платеж банкиру — per mensam scriptarum, т. е. посредством банкир. записей, так как банкир вместо платежа мог ограничиться перепиской суммы с таблицы одного клиента на таблицу другого. Такого рода платежи путем переписывания в счетах (отсюда transcribere как в Греции διαγράφειν — значит платить) имели весьма широкое применение (47 § 1 Dig. II, 14; 20, Dig. XIV, 3). См. также ст. Банкир.
Литература. Для Греции: Сальмазий, "Dissertatio de foenere trapezitico" (Лейден, 1640); Дарест, "Du prêt a la grosse chez les Athèniens" (Пар., 1867); Куторга, "Essai historique, sur les trapezites ou banquiers d'Athènes" (Пар., 1859); Куалеммер "Les antiquitès jundiques d'Athènes" (1865): Латтес "I. Banchen pnvati e publici della'Grecia antica" (1868); К. Ф. Герман. "Lehrbuch der griechischen Antiquitäten" (IV т., 1882); для Египта: Ломброзо, "Recherches sur l'есоnоmiе politique de l'Egypte sous les Lagides" (1870 г.); Вилькен, "Philosophisch-historische Abhandlungen" в Записках Берлинской академии наук, 1886 г.); для Рима: В. Т. Крауг, "De Argentarüs et Nummularüs commentatio" (Геттинген, 1826); M. Фойгт в "Abhandlungen d. philolog.-histor. Klasse d. k. sächs. Gesellsch. d. Wissensch." (т. X, № 7, 1887); А. Вальдман, "Etude sur les argentarn а Rome" (Париж, 1874)."
Далее факультативно:
"Б. в средние века. История развития банкового дела в средние века может быть разделена на два периода. В первом — почва этого развития — Италия, во втором — Англия, вследствие чего на банковой системе и технике особенно отразились итальянское и английское влияния.
I. Частные банкиры в итальян. республиках. В средние века денежное обращение особенно страдало от разнообразия местных монетных систем (см. это слово), частых изменений в монетных законах, плохой чеканки, злоупотреблений от обрезывания и подделки монет. При таком состоянии монетного дела в каждый более или менее оживленный торговый пункт стекалось громадное количество разного рода сортов монеты, как по внешнему виду, так и по внутреннему своему достоинству. При всяких более или менее значительных платежах и получениях часто необходима была экспертиза знатоков монетного дела, чтобы определить действительную стоимость данного количества монет. Очень рано в лице менял явился целый класс людей, сделавших посредничество в денежном обращении своим ремеслом. Меняльный промысел постепенно развивался и вырос в сложное банковое дело. Во всех значительных итальянских городах мы встречаем менял — cambiatores, cambitores, campsores, которым вверялись на хранение денежные капиталы и поручалось производство платежей. На городских площадях, где шла самая оживленная торговля, на ярмарках и торжищах всюду были расставлены лавки менял, где у стола (banco), покрытого зеленым сукном, они вели свою торговлю. Менялы, campsores, по мере развития их промысла, стали называться банкирами, bancherii (от banco — стол, прилавок). Впоследствии меняльное в тесном смысле и банкирское занятия стали разделяться, и в Венеции (1528 г.) было даже воспрещено соединять их вместе. Вскоре обычай отдавать банкирам свободные капиталы и производить через их посредство платежи сделался общеупотребительным. Не только частные лица, но и благотворительные учреждения, опеки, монастыри и городские власти стали держать у банкиров свои фонды. Производство платежей путем списывания в книгах банкиров со счета одних на счет других было признано коммерческой практикой наилучшим способом, устраняющим все неудобства перевозки, оценки, сосчитывания разнообразной монеты. При этом ценилось еще и то, что при производстве платежей через банкиров всякое перемещение точно удостоверялось в их книгах и могло служить свидетельством на случай споров и недоразумений между контрагентами. Законами итальянских городов подтверждалось, что перевод по книге банкира, акцептованный кредитором, считается правомерным платежом. Что касается формы перевода, то первоначально требовалась личная явка платящего и получающего или их уполномоченных к банкиру. Однако, мы находим следы того, что уже очень рано в некоторых итал. городах переводы совершались на основании письменных поручений; так, напр., в одном старом венецианском законе упоминается такой лист, contadi di Banco, которым купцы иноземных городов могли поручать производство переводов. Условия, на котор. банкиры брали на себя кассоведение за счет своих клиентов, в точности нам неизвестны. Кажется, что обыкновенно они не платили никаких процентов по вкладам, а пользование вверяемым капиталом считалось вознаграждением за хранение и производство переводов. Способы помещения стекавшихся к банкирам капиталов были чрезвычайно разнообразны, и с современной точки зрения их не всегда можно признать согласными с истинными задачами банковой деятельности. Банкиры являлись участниками самых разнообразных торговых предприятий, особенно торговли пряными и москательными товарами, благородными металлами и драгоценными каменьями. Иногда это участие им воспрещалось, но неоднократно повторяющиеся запрещения доказывают, что последние часто нарушались. Весьма широк был кредит, оказывавшийся итальянскими банкирами частным лицам и общественным учреждениям. Венецианский сенатор Контарини свидетельствует, что кредит этот имел весьма благотворное влияние на расцвет торгового могущества Адриатической республики. Феодальные князья, короли и городские общества часто обращались за кредитом к банкирам. Так, еще в XII ст. генуэзские, пизанские и флорентийские банкиры снабдили деньгами французских рыцарей, отправлявшихся в Крестовые походы, а в 3210 г. Людовик Святой сделал у генуэзских банкиров значительный заем на сумму 48188 турин. лир. Почти во всех городах Европы мы встречаем итальянцев и евреев, занимающихся банкир. делом, и везде, где они ни появлялись (в Англии, Франции, Фландрии), они содействовали оживлению торгово-промышленной жизни.
Если, с одной стороны, итальян. банкиры развитием кредита оказывали значительные услуги средневековому обществу, то с другой — история повествует о частых и жестоких гонениях, которым они подвергались. Папские буллы неоднократно грозили строгими карами лицам, дающим ссуды под проценты, и освобождали должников от их обязательств перед кредиторами. Так, в 1179 г. на Латеранском соборе папа Александр III объявил, что виновные во взимании процентов, лишаются причастия и христианского погребения. В Пизе в 1286 г. постановлением город. общины запрещено было всем занимающимся денежными оборотами проживать в городе. Такое же постановление сделано в Вероне 1450 г. Часто короли, побуждаемые страхом папских угроз, или, желая присвоить себе богатства банкиров, изгоняли их из пределов своих владений; так, из Франции итальян. банкиры были изгнаны Людовиком Святым и Филиппом Красивым (1291 г.). Из Англии итальянцы-банкиры изгнаны Генрихом III (1240 г.) и опять допущены в 1250 г. по настоянию папы, нуждавшегося в деньгах и желавшего расположить к себе банкиров. Иногда изгнанные банкиры с помощью значительных денежн. взносов покупали себе право вернуться, так что преследование их являлось для правителей выгодной доходной статьей.
Обороты отдельных банкиров достигали значительных размеров; так, Джиовани Виллани ("Croniche Fiorentine" lib XI, с. LXXXVII) сообщает, что во Флоренции существовали банкир. дома, организованные в виде товариществ на вере; складочный капитал одного подобного товарищества Барди доходил до 550000 зол. флор. ( = 5 млн. руб. мет.). Банкир. дома эти имели во многих городах отделения и подворья для склада товаров. Несогласие с задачами банковой деятельности и рискованные помещения вверенных им капиталов часто ставили банкиров в затруднительное положение. Они старались всякими путями обеспечить себя от скорого и внезапного возврата вкладов. Они уклонялись от переводов, если ожидали, что им придется сделать выдачу звонкой монетой, платили неудобными сортами монеты, замедляли платеж под разными предлогами, ограничивали число часов дня, когда производились выдачи, платили вместо наличных денег ордерами на других банкиров, почему эти ордера ходили по низшему сравнительно со звонкой монетой курсу. Законодательства итальян. городов стремились ограничивать подобные злоупотребления банкиров; почти везде банкиры должны были приносить присягу в добросовестном исполнении всех своих обязанностей и представлять в том известные обеспечения. Размеры этого обеспечения, смотря по месту и по времени, были различны. Оно часто состояло не в залоге ценностей, а в поручительстве известного числа уважаемых, кредитоспособных граждан. В Венеции для занятия банкир. делом требовалась концессия сената, дававшаяся лишь на 3 года. Банкиры были подсудны особому коммерческому суду, который часто имел над ними и общий надзор. Особенно в Венеции был усилен над ними правительственный контроль. Сперва надзор поручался консулам (Consules mercatorum), потом (1524 г.) образована особая комиссия из трех инспекторов, proveditori sopra banchi, а вскоре каждый банкир был поставлен в ведение особого proveditore, который изо дня в день следил за всем банкирским делопроизводством. В этой строгой опеке и правительственном вмешательстве справедливо видят симптомы упадка банкового дела, что действительно замечается в начале XVI ст. в Венеции вместе с утратой ею всемирно торгового положения, а равно и в других итальянских городских республиках — см. также ст. Банкир.
С деятельностью отдельных банкиров конкурировали еще так назыв. Montes pietatis (итал. monte di pietа, франц. montes de piet , основанные в разных итальян. городах с целью доставления дешевого мелкого кредита нуждающимся классам. Капитал их обыкновенно образовывался из частных или общественных пожертвований. Первое такое учреждение возникло с утверждения папы в Орвието (1463 г.), второе — в Перуджии (1467 г.). Из Италии они распространились во Франции и отчасти в Германии. Эти montes взимали по ссудам проценты только для покрытия своих издержек, но не вправе были извлекать для себя какие-либо выгоды. (Подробнее см. в ст. Ломбарды).
II. Первые общественные Б. в Италии. Когда возникли первые публичные банки — вопрос еще не решенный в науке. Некоторые утверждают, что древнейшим обществ. Б. должен считаться Палермский (Tavola XIVcт.), другие доказывают, будто в Барселоне еще в 1401 г. был открыт публ. Б. Но самые известные из старых Б. Генуэзский и Венецианский относятся к XVI веку. Возникновение общественных Б. находится в связи с т. н. montes, т. е. складчинами капиталов для ссуды их правительству. Часто капиталисты добровольно или вынужденно при принудительных займах, составляли консорциумы и складывали свои капиталы, чтобы совокупно снабдить правительство требуемой суммой. Вместо уплаты долга и процентов этим компаниям отдавались в управление целые статьи госуд. доходов. Впоследствии такие компании, как, напр., знаменитая генуэзская Casa di S. Giorgio, присоединяли к своей деятельности и частное банков. дело. Венецианский историк Романин ("Storia di Venezia", т. II, стр. 444), а за ним Макферсон ("Annals of commerce", I, 341) и другие видят в такой monte, а именно, в учрежденной в Венеции в 1171 г. заемной камере (camèra di imprestidi) по случаю принудительного займа республики, начало Венецианского Б., основ. собственно декретом сената 28 дек. 1584 г. Романин считает этот декрет возобновлением старинного национального Банка, существовавшего с XII ст. и по неизвестным причинам закрывшегося. Но на самом деле заемная камера 1171 г. была установлением, ведавшим государственный долг Венеции (Кауфман, "Банки", II т., 103). Это учреждение вело книги, куда записывались имена кредиторов государства и в котором отмечалась всякая передача из рук в руки облигаций государственного долга.
Венецианский Б. Упадок частной банкир. промышленности во второй половине XVI стол. в Венеции вызвал сильный застой в торговых делах. Венецианский сенат решил прийти на помощь коммерч. миру и 28 дек. 1584 г. издал декрет об учреждении обществен. Б. под назв. В. della Piaza de Rialto. Банков. дело было объявлено монополией республики и частным лицам впредь воспрещалось учреждать Б., но вскоре это запрещение отменили. Управление возложено на правительство республики, трех главных директоров (sopra proveditori del Banco) и трех инспекторов. Деньги, вверяемые банку, запрещалось обращать на какие-либо предприятия; они должны были оставаться в Б. в полном распоряжении вкладчиков. Сперва управление было поручено чиновникам, но ввиду их неопытности в торговых и банков. делах скоро выяснилось это неудобство, и декретом 11 окт. 1587 было предписано управление банками передать частным банкирам, которые для этой цели должны были внести залог в 25000 дук. В 1619 г. Б. назван "В. del Giro" (жиробанком), т. е. переводным Б. Жиробанки получили свое название от главной их операции, которая заключалась в производстве платежей за третьих лиц из сумм, которые были для этой цели вверяемы Б. этими лицами. Особенность этой операции заключалась в том, что клиенты Б. составляли сомкнутый круг (giro) лиц, по устному приказу которых Б. переносил указанные суммы со счета одного на счет другого. Единство кассы известного круга торговых лип привело к объединению монетного счета. Разнообразие монет стремились уравнивать не путем перечеканки, а переоценки всякого рода монеты на одну счетную единицу. Торговый мир отдельной местности соглашался условно принять известное количество драгоценного металла или наилучшую монету за единицу счета, эта единица именовалась "банковой монетой". Каждый более или менее значительный торгово-промышленный центр имел свою "банковую" монету, на которую он переоценивал все действительные монеты, служившие для платежей. В Венецианском Б. была принята за условную единицу счета, или за "банковую" монету, наилучшая из монет, обращавшихся в Венеции и пользовавшаяся лажем, доходившим до 20%. Для расширения оборотов Б. было предписано, чтобы векселя с платежом на Венецию оплачивались не иначе, как в Б., для чего необходимо было открыть себе счет в Б., т. е. держать в нем свою кассу. Накоплявшиеся таким путем значительные вклады Б. тайно передавал венец. правительству, которое не особенно стеснялось своим торжественным обещанием сохранять в неприкосновенности фонды Б. По этой причине Б. два раза в 1640 г. и 1717 г. приостанавливал свои платежи звонкой монетой. В 1806 г. долги Венец. Б. были ликвидированы по декрету вице-короля итальянского (28 июля 1806 г.), котор. предписывалось долги бывшей Венециан. республики и Б. внести в долговую книгу вице-королевства. — Историю Венец. Б. см., "Ordine е regole in materia de banco del giro" (1663, напечат. у Марпергера в его "Beschreibung d. В.", Галле и Лейпц., 1717); Савари, "Mèmoire très curieux concernant rètablissement du banco de Venise" (напечат. в его "Le parfait nègociant" Женева, 1752); Е. Латтес, "La libertа delle B. а Venezia" (1869 г.); Феррара, "Documenta per servire alla storia delle B. Veneziani" (1871 г.) и его же, "Glоantichi В. di Venezia" (в "Nuova antologia", 1871 г.); Пьетро Рота, "Storia delle Banche" (1874 г.; русск. перев. И. Кауфмана, СПб., 1877 г.); Нассе, "Das venetianische Bankwesen im XIV — XVI Jahr." (в Конрадовских "Jahrb. f. Nationaloekon.", 34) и его же статья о средневеков. Б. в "Handwörterbuch d. Staatwiss." (изд. Конрадом и др., Иена, 1890 г.).
Генуэзский Б. св. Георгия. Своеобразным учреждением представляется товарищество св. Георгия в Генуе. Это была ассоциация кредиторов Генуэзской республики, давшая начало одному из древнейших по времени основания и известности публичных Б. Первый известный заем Генуэзской республики по случаю войны с Алжиром и Тунисом относится к 1148 г. Кредиторы, ссудившие правительство, составили товарищество, которому республика передала сбор некоторых налогов для обеспечения процентов и погашения займа. Способ этот впоследствии повторялся при следующих займах; таким образом возникло множество товариществ, называвшихся compère, или scritte, капитал которых составлялся из паев (luogo) в сто лир каждый. Известное число паев, принадлежавших одному лицу или семейству, называлось колонной. Сбор доходов, предоставленных товариществу, назывался proventi. Каждое товарищество получало название или от предоставленного ему сбора, или от цели, для которой сделан заем, или от имени святого, которого праздновали в день заключения займа, напр., "Великого мира", "Корсики", "Родоса", "Венецианцев", "св. Петра и Павла", "Соли", "Вина" и т. д. Пайщики (luogatori) выбирали своих администраторов, называвшихся консулами, и назначали должностных лиц (visitatori, consortatori, clavigeri), подчиненных консулам, для сбора предоставленных товариществу налогов; часть этих сборов за покрытием ежегод. проц. называлась coda di redenzione (погасительный фонд) и шла на выкуп паев с целью погашения долга. Паи были именные, но могли передаваться посредством переписки в книгах товарищества. Каждому владельцу паев был открыт счет в реестрах, котор. велись кредиторам правительства и котор. в Генуе назывались cartulari. В Венеции и Флоренции подобные общества назывались не товариществами, а были известны под именем палат (camèra di impestidi). В 1250 году все товарищества в Генуе вследствие неудобств в финансовом управлении, происходивших от их многочисленности, были соединены в одно compère de capitolo. Однако, вскоре для заключения новых займов открыты новые товарищества. Финансовые дела от того опять крайне расстроились. Никто — ни правительство, ни администраторы товариществ — не знали, кому какие в точности принадлежат права по сбору налогов. Владельцы паев очень страдали от этой неопределенности. Повторили старую меру, слили опять все товарищества в одно, получившее 23 апреля 1407 название Compère di San Giorgio в честь патрона города. Владельцам паев прежних товариществ было выдано соответствующее число паев нового; ему предоставлена такая часть государств. доходов, которая давала бы 8% на выпущенные паи, причем 7% разделялось между участниками, а 1% шел на расходы по администрации и на погашение. Число старых облигаций, консолидированных в новых паях товарищества св. Георгия = 476706, по 100 лир каждая. Во главе товарищества св. Георгия стояло общее собрание, состоявшее из 20 лиц, занимавших высшие общественные должности, и 460 пайщиков, из коих 230 избирались по жребию из среды участников, имевших более 10 паев, а другая половина из числа остальных акционеров. Общее собрание (quorum — 300 ч.) собиралось ежегодно. Общим собранием разрешались важнейшие вопросы, как, напр., изменение устава, ссуды правительству; исполнительная власть принадлежала совету из 8 протекторов, избираемых из почетнейших граждан на один год и носивших титул светлейших. По истечении года оставлявшие свою должность протекторы образовывали т. н. Ufficio del prècèdente, которое занималось ликвидацией всех дел, не оконченных в прошлом году. Дивиденд, причитавшийся на паи, выплачивался через каждые три месяца. До 1448 г. общество выплачивало постоянный доход в 7 лир на пай, а после 1448 положено выдавать дивиденд сообразно с получаемыми доходами, оттого курс на паи подвергался колебаниям; самый высший курс — 278 лир. (1621 г.), а низший — 48 лир. (1559 г.) за пай в 100 лир. С 1456 года вошло в обычай отсрочивать на 3 года уплату дивиденда; эта отсрочка ввела в употребление особого рода ценные бумаги, дивидендные купоны, называвшиеся "mоneta di paghi", посредством которых акционеры могли передавать другим лицам причитавшиеся им части дивиденда. Смотря по близости срока, в который общество обязано было платить звонкой монетой по этим дивидендным бумагам, они (т. н. "дивидендные лиры") имели более высокий или низкий курс. С самого основания общества св. Георгия Генуэзская республика заключила у него ряд крупных займов, так что вскоре в управление общества перешли все регалии и колониальные владения Генуи, и общество явилось одним из могущественных учреждений своего времени; оно содержало войска и флот, вело войны и заключало мирные и союзные договоры. Частная банковая деятельность общества св. Георгия началась вскоре после основания его, и в 1408 обществу разрешено открыть Б. и принимать частные вклады. Вкладчики получали вкладн. свидетельства, называв, biglietto dl cartulano. В 1675 постановлено, чтобы уплата по векселям производилась "банковой монетой" общества св. Георгия. В 1796 Б. по требованию республики уплатил австрийцам 14820700 лир контрибуции, после чего он оказался несостоятельным. Он прекратил платежи звонкой монетой по вкладам и дивиденды по паям. Вкладные билеты, паи и купоны быстро упали в цене. Была учреждена сохранная казна (Monte de conservazione), которая обменивала билеты на паи (по 200 лир), погашаемые ежегодным тиражом, и дивидендная камера (Monte di paghe), уплачивавшая дивиденды. В 1797 г. Генуя завоевана французами и Общество утратило окончательно свое значение. Ликвидация Б. произошла в 1816 г. после присоединения Генуи к Сардинии, и паи св. Георгия превращены в облигации Сардинского королевства. Историю Генуэзского Б. см. Луиджи Корветто, "Saggio sopra la Banco d. San. Giorgio (Генуя, 1748); Антонио Лоберо, "Меmorie storiche della В. di S. Giorgio" (Генуя, 1832); Карда Кунео, "Меmoriе sopra l'antica debita publio, mutui compère e B. dо S. Gоorgio" (Генуя, 1842), Ад. Вишневский, "Histoire de la B. de S. George" (Пар., 1865) и Пиетро Рота, "Storiа delle В." (1874, рус. пep. И. Кауфмана).
Из других итальянских Б. этой эпоха заслуживают внимания Миланский Б. св. Амвросия, учрежденный Джиованни Антонио Церби с целью прийти на помощь печальному положению городских финансов. Средства Б. образовались посредством вкладов (depositi di cartulario) и посредством паев (luoghi). По вкладам не платились никакие проценты, и Б. обязан был выдавать их по востребованию. Акционеры (luogatori) составляли товарищество, каждая акция равнялась ста имперским лирам. В 1630 г. Б. не мог удовлетворить всех требований по внесенным вкладам и перестал существовать как Б., а превратился в ассоциацию кредиторов общины и в этом виде был поглощен "Наполеоновской казной". Существовали еще в XVI и XVII стол. Б. в Неаполе (Б. св. Духа и др.), в Сиенне, Monte dei Paschi (Б. пастбищ), названный так потому, что основный капитал Б. образован с доходов государственных пастбищ, и в друг. итальян. городах.
Амстердамский Б. Вследствие больших убытков, которые терпела торговля от постоянных колебаний в стоимости монет, амстердамские купцы решились ввести общую счетную единицу, для чего необходимо было сосредоточить все платежи и расчеты в одном учреждении. Последствием этого было основание Амстерд. Б. (Amsterdamsche Wisselbank) 31 янв. 1609 г. под ведением городской общины, назначавшей чиновников-администраторов. Всякому лицу, внесшему вклад не ниже 300 флор., открывался кредит на соответственную сумму. Все векселя свыше 300 флор. должны были уплачиваться не иначе, как ордерами на Б.; вклады должны были быть неприкосновенны, и город не имел права заимствовать из них на свои нужды. Расходы покрывались налогом в полштивера с каждых 100 флор., взимаемым при сведении счетов. Б. установил неизменную счетную единицу, представлявшую стоимость определенного количества серебра, равнявшуюся 211,91 асам чистого серебра и называвшуюся "банковый флорин". Б. принимал всякого рода монету, но счет велся только на "банковые флорины", которые пользовались лажем против чеканенных флоринов, обыкновенно в размере 5,84%. Вклады могли быть передаваемы другим лицам, но не возвращались обратно звонкой монетой. Если вследствие слишком большого накопления вкладов в Б. количество банковых денег увеличивалось в размере, превышающем спрос на них, и лаж на банков. флорины падал ниже 5,84%, то Б. делал распоряжение об изъятии известного числа банковых флоринов путем выкупа их звонкой монетой. Таким образом Б. всегда поддерживал курс своих денег на надлежащей высоте. Капитал Б. составился из вкладов, цифра его держалась в строжайшей тайне. По мнению некоторых, она доходила до 60 млн. флор., т. е. около 35 млн. руб. мет. До конца XVIII стол. Б. пользовался величайшим доверием. Никто не сомне
|
