добавлю для уважаемого Хафиза еще одно наблюдение.

до сих пор были приведены общие соображения, касающиеся обстановки, в которой записки Никитина были введены в научный оборот. эти обстоятельства показывают, что то, что мы видим, строго говоря, не является оригиналом и имеет качества, присущие более позднему времени. в частности разное написание одних и тех же фраз ничего не доказывает, потому что и в русско-язычной части текста таких неодинаковостей достаточно (я нашел рустии/руськьи, християньскы/кристьяньские/крестьянскые, Ындея/Индея)

думаю, что этого не достаточно, чтобы утверждать о незнании Никитиным тогдашнего арабского, однако и не является полным доказательством знания. в общем, я решил посмотреть сам текст, хотя бы в той версии, которую предложил Хафиз - http://old-russian.narod.ru/nikitin.htm
я выборочно сравнил этот текст с факсимиле, о котором также сообщил Хафизов http://kodeks.uni-bamberg.de/Russia/Texts/AfanasijNikitin-TroickijSpisok2.htm - по выборочному сравнению перевод верный

что видим? видим, что арабский текст написан вперемешку с русским. часто повествовательная часть по-русски, а по-арабски написаны разные оценочные и эмоциональные высказывания. но по переводу явно видно, что есть фрагменты с повествованием по-арабски (я еще не нашел перевод, поэтому утверждать не могу). далее приведены примеры таких кусков. русский текст - курсивом, арабский - жирным. перед каждой цитатой я кратко поясняю, что видим в приведенном фрагменте.

смесь повествования по-русски и по-арабски
В Ындейской земли гости ся ставят по подворьем, а ести варят на гости господарыни, и постелю стелют на гости господарыни, и спят с гостми. Сикиш илиресен ду шитель бересин, сикиш илимесь ек житель берсен, достур аврат чектур, а сикиш муфут; а любят белых людей.

восклицание по-арабски
Зиме же у них ходит люди фота на гузне, а другая по плечем, а третья на голове; а князи и бояре толды на себя въздевают порткы, да сорочицу, да кафтан, да фота по плечем, да другою опояшет, а третьего голову увертит. А се Оло, Оло абрь, Оло ак, Олло керем, Олло рагим!

смесь по-русски и по-арабски, причем арабские слова являются продолжением предложения, начатого по-русски
Индеяне же вола зовут отцем, а корову материю. А калом их пекут хлебы и еству варят собе, а попелом тем мажутся по лицу, и по челу, и по всему телу знамя. В неделю же да в понеделник едят однова днем. В Ындея же какъпа чектуръ а учюсьдерь: секишь илирсень ики жител; акичаны ила атарсын алты жетел берь; булара достур. А куль коравашь учюзь чяр фуна хуб, бем фуна хубе сиа; капъкара амьчюкь кичи хошь.

здесь Никитин явно просто перешел русского на арабский, может, и сам не заметил, как перешел. это согласуется с предположением, что для него оба языка были повседневными
А в Севастии губе да в Гурзыньской земле добро обидно всем. Да Турская земля обидна велми. Да в Волоской земле обидно и дешево все съестное. Да и Подольская земля обидна всем. А Русь ер тангрыд сакласын; Олло сакла, Худо сакла! Бу даниада муну кибить ерь ектур; нечикь Урус ери бегляри акой тугиль; Урусь ерь абодан болсын; раст кам дарет. Олло, Худо, Бог, Данъиры.

здесь можно понять в том смысле, что Никитин просто перевел на русский то, что «людие вси воскричаша»
Идох же в таве по морю месяць, а не видех ничего. На другий же месяць увидех горы Ефиопскыа, ту же людие вси воскричаша: "Олло перводигер, Олло конъкар, бизим баши мудна насинь больмышьти", а по-рускыи языком молвят: "Боже Осподарю, Боже, Боже вышний, царю небесный, зде нам судил еси погибнути!"

и, наконец, заключительный абзац, который особо выделил уважаемый Хафизов:

Милостиею Божиею преидох же три моря. Дигерь Худо доно, Олло перводигерь дано. Аминь! Смилна рахмам рагим. Олло акьбирь, акши Худо, илелло акшь Ходо. Иса рухоало, ааликъсолом. Олло акьберь. А илягаиля илелло. Олло перводигерь. Ахамду лилло, шукур Худо афатад. Бисмилнаги рахмам ррагим. Хуво могу лези, ля лясаильля гуя алимуль гяиби ва шагадити. Хуя рахману рагиму, хубо могу лязи. Ляиляга иль ляхуя. Альмелику, алакудосу, асалому, альмумину, альмугамину, альазизу, алчебару, альмутаканъбиру, алхалику, альбариюу, альмусавирю, алькафару, алькалъхару, альвазаху, альрязаку, альфатагу, альалиму, алькабизу, альбасуту, альхафизу, алльрравию, алмавизу, алмузилю, альсемилю, албасирю, альакаму, альадюлю, алятуфу.

тут явно звучит нечто вроде заключительной молитвы, нечто вроде "славься господи и ныне и присно и во веки веков аминь". это, конечно, не доказательство знания арабского, но доказательство, что для Никитина прочитать эту молитву - родное действо. если бы это было для него чем-то чужим, посторонним, то вряд ли он записал бы ее в качестве заключения в свой личный дневник. скорее он бы написал по-русски.

и еще не могу пропустить следующие наипримечательнейшие фрагменты:

первый:

А в том в Чюнере хан у меня взял жеребца, а уведал, что яз не бесерменянин - русин. И он молвит: "Жеребца дам да тысящу златых дам, а стань в веру нашу - в Махметдени; а не станеш в веру нашу, в Махматдени, и жеребца возму и тысячю златых на голове твоей возму". А срок учинил на четыре дни, в Оспожино говейно на Спасов день. И Господь Бог смиловался на свой честный праздник, не оставил милости своеа от меня грешнаго и не велел погибнути в Чюнере с нечестивыми. И канун Спасова дни приехал хозяйочи Махмет хоросанец, и бил есми ему челом, чтобы ся о мне печаловал. И он ездил к хану в город да меня отпросил, чтобы мя в веру не поставили, да и жеребца моего у него взял. Таково Осподарево чюдо на Спасов день. Ино, братие рустии християня, кто хощет пойти в Ындейскую землю, и ты остави веру свою на Руси, да воскликнув Махмета да пойти в Гундустанскую землю.
{…}
И тут бых до Великого заговейна в Бедери и познася со многыми индеяны. И сказах им веру свою, что есми не бесерменин исаядениени есмь християнин, а имя ми Офонасей, а бесерменьское имя хозя Исуф Хоросани. И они же не учали ся от меня крыти ни о чем, ни о естве, ни о торговле, ни о маназу, ни о иных вещех, ни жон своих не учали крыти.

эти 2 фрагмента можно интерпретировать в том смысле, что бесермене и русины - это просто принадлежность к разным конфессиям подданных одного государства и поэтому говоривших на разных языках. но как подданные одного государства они понимали оба языка - аналогично современной Швейцарии. это согласуется с 2-ми официальными языками по ФиНам

второй:

А намаз же их на восток, по-русьскый. Обе руки подымают высоко, да кладут на темя, да ложатся ниць на земле, да весь ся истягнет по земли, то их поклоны. А ести же садятся, и оны омывают руки да ноги, да и рот пополаскивают. А бутханы же их без дверей, а ставлены на восток, а буты стоят на восток. А кто у них умрет, ини тех жгут да и попел сыплют на воду. А у жены дитя ся родит, ино бабит муж, а имя сыну дает отець, а мати дочери. А добровта у них нет, а сорома не знают. Пошел или пришел, ини ся кланяют по чернеческыи, обе руки до земли дотычют, а не говорит ничего.

здесь вообще никакой комментарий о знании или незнании арабского не нужен. здесь можно только повторить: а намаз же их на восток, по-русьскый