от Арлин

Из окна в Европу увидели Рюрика

Источники о допетровской России и взгляды на происхождение Руси на Западе долгое время укладывались в рамки исторической традиции, которой следовали европейские интеллектуалы, авторы путевых записок и даже рассказчики из народа. В книжном варианте эта традиция оформилась ко времени Герберштейна и Мюнстера. Её фактическая сторона находила прямое подтверждение в трудах средневековых хронистов вроде Титмара и Саксона Грамматика, которые сообщали многие интересные сведения о Руси. Не удивительно, что эта традиция нашла наиболее яркое выражение в северной Германии, с которой более-менее определённо связывается прародина летописных варягов — основателей древнерусской государственности.

http://pereformat.ru/2012/02/rurik-meklenburg/#more-2287

Историческое значение мекленбургских генеалогий представляются чрезвычайно любопытными. В их основе лежит идея происхождения правящих шверинских и гюстровских герцогов от древних вендских королей. Особенно полно она выразилась в генеалогическом труде Николая Маршалка 1526 года, некоторое время назад переизданном стараниями сотрудника Шверинского архива д-ра Андреаса Рёппке.5 Маршалк был популярен в средневековой Германии и за её пределами, на него ссылались и современники, и последователи. Однако в Новое время, с распространением в Западной Европе шведских романтических утопий, некоторые авторы стали относиться к генеалогии Маршалка как к историческому курьёзу. Так мекленбургский краевед Георг Лиш, указывая на увлечение Маршалка древней историей, писал, что это «только его гипотеза», что «дóлжно предать забвению его вымысел и критически использовать правдивую историю».6 Однако исторический романтизм Маршалка, как теперь очевидно, был намного ближе к реальной исторической действительности, нежели предлагаемая «альтернатива» — более поздние шведские представления о роли предков скандинавов в мировой и русской истории.

В значительной мере Маршалк опирался на своего предшественника, ганзейского историка Альберта Кранца.7 Традиция получила развитие и в работах более поздних авторов.8 К тому же, её истоки представлялись совершенно очевидными и обоснованными, в том числе и на основе фактического материала.9


Проживание на территории одного региона, на южном побережье Балтийского моря, в общей культурной среде позволяет источникам сближать ободритов с варягами (варинами).11 Немецкий исследователь Ф. Виггер указывал на принадлежность варягов к племенному объединению ободритов, которые занимали города Ратцебург, Варнов, Рерик и другие.12 Адам Бременский приводил их племенное самоназвание – reregi, которое наравне с топонимом Рерик могло быть связано с именем варяжского князя Рюрика.

Фридрих Томас писал, со ссылкой на своих предшественников Латома и Хемница, что ободритский король Витслав (его упоминают также франкские хроники) был женат на дочери некоего русского князя, и сыном от этого брака был принц Годлейб, который стал отцом троих братьев Рюрика, Сивара и Трувора, урождённых вендских и варяжских князей, призванных править на Русь. После скорой кончины двоих братьев, Рюрик будто бы стал единовластным правителем Руси.

Концепцию Томаса принимал мекленбургский историк Матиус Иоганн фон Бэр. Согласно его исследованию, у «короля рутенов и ободритов» Витислава был сын Годелайв, у которого, в свою очередь, были сыновья Рюрик, Сивар и Трувор. Позднее Рюрик основал Новгород и стал великим князем русов.13

Противоположное мнение в немецкой историографии того времени выражал разве что востоковед Готлиб Зигфрид Байер, который писал, что

Бернард Латом и Фридерик Хеминиций и последователи их, сие первое от всех как за подлинное положили. И понеже они сыскали, что Рурик жил около 840 года по рождении Христовом, то потому и принцев процветавших у Вагров и Абодритов сыскивали. И понеже у Витислава короля два сына были, один Трасик, которого дети ведомы были, другой Годелайб, которого дети неизвестны, то оному Рурика, Трувора и Синава приписали.14

Однако не следует забывать, что Байер находился под сильным влиянием шведских концепций, для которых мекленбургская историческая традиция была совершенно неприемлема с идейной точки зрения. В отличие от России, Швеция утратила своё влияние на Балтике и была заинтересована хоть в каком-то реванше, пусть даже не в сфере реальной внешней политики, а в области политической мифологии.

Впрочем, шведский взгляд на раннюю русскую историю складывался весьма противоречиво. Пока до поражения под Полтавой было далеко, придворный историк и дипломат Пётр Петрей в начале XVII века писал очень неопределённо:

Я нигде не мог отыскать, что за народ были варяги, и потому должен думать и войти в подробные разыскания, что они пришли из Шведского королевства или из вошедших в состав его земель, Финляндии и Ливонии.

Петрей полагал, что варяги были народом с побережья Балтийского моря, также как шведы, финны, кашубы, померанцы, венды и другие. Но определиться, с какого берега — южного или северного — они происходили, Петрей однозначно не мог. С одной стороны, он писал, что князья Рудрих, Синаус и Трувор вели своё происхождение и вышли из Пруссии, а впоследствии стали править в северо-западной Руси. Однако в той же работе, дальше по тексту, он поправлялся и указывал, что варяги происходили не из южно-балтийской Вагрии (Wagerland), а из Швеции.15

По замечанию Ю.А. Лимонова, Петрей широко использовал западноевропейские и русские источники, но комментировал их по собственному усмотрению.16 Имени Рюрик у него соответствуют шведские Эрик, Фридрих, Готфрид, Зигфрид или Родрих; Синеус имеет скандинавскую аналогию Свен, Симон или Самсон; а Трувор — Тур, Тротт или Туф. Всё это мало соответствовало историческим реалиям, не встречало взаимности в соседних странах, зато отвечало актуальным на тот период шведским интересам.

Однако, анализируя фразу Петрея о том, что варяги «пришли из Шведского королевства или из вошедших в состав его земель», необходимо признать, что упоминание Швеции возникло не случайно. Дело в том, что южно-балтийское побережье, с которым варягов связывала европейская средневековая традиция, в первой половине XVII века, то есть во времена Петрея, входило в состав Шведского королевства. Так что здесь могло иметь место обобщение, по которому варяги будто бы «пришли из Швеции» в её тогдашних границах. Но сегодня такая полуправда, применимая к конкретной исторической эпохе, конечно, не может претендовать на серьёзное научное значение.

Спустя пару столетий, в канун последней российско-шведской войны 1808-1809 гг., по результатам которой от Швеции была отторгнута Финляндия, шведский взгляд на русскую историю стал выражаться более определённо, но отнюдь не приобрёл за счёт этого исторической объективности. Так, историк Олаф Далин в работе «История шведского государства» писал о князе Рюрике, в котором видел шведского короля Эрика Уппсальского. По его мнению, от Швеции Русь оторвало только монголо-татарское нашествие.17

Напротив, в северной Германии, на исторической прародине варягов, ничего придумывать было не нужно. Живая традиция сохранялась в этом регионе вплоть до XIX века. Тогда здесь ещё бытовали народные легенды, которые не попали и не могли попасть в самые древние скандинавские саги. Одно из таких преданий записал в Мекленбурге французский путешественник К. Мармье:

В VIII веке племенем ободритов правил король по имени Годлав, отец трёх юношей, одинаково сильных, смелых и жаждущих славы. Первый звался Рюриком, второй Сиваром, третий Труваром. Три брата, не имея подходящего случая испытать свою храбрость в мирном королевстве отца, решили отправиться на поиски сражений и приключений в другие земли. Они направились на восток и прославились в тех странах, через которые проходили. (…) После многих благих деяний и страшных боёв, братья, которыми восхищались и благословляли, пришли в Руссию. (…) Тогда Рюрик получил в княжение Новгород, Сивар – Псков, Трувар – Бело-озеро. Спустя некоторое время, поскольку младшие братья умерли, не оставив детей, Рюрик присоединил их княжества к своему и стал главой династии, которая царствовала до 1598 года.18
...

Летописная легенда о призвании варягов оказывается полностью созвучной тому, что написал в XVI веке мекленбургский учёный Иоганн Фридрих Хемниц. Он привёл предание, согласно которому Рюрик с братьями происходили с южного берега Балтики и были сыновьями князя Годлава (Годлиба или Годелайба).19 Эту династию связывали с городом Рерик, разрушенным датчанами в 808 году. Хемниц основывался на данных более древнего манускрипта 1418 года из шверинского архива, который не сохранился до наших дней. В то же время важно, что и Хемниц, и его предшественник — автор шверинского документа вряд ли могли использовать информацию из русских летописей, которые стали известны в Германии только в первой половине XVIII века благодаря переводам Герарда Фридриха Миллера.

Следовательно, свидетельства о Рюрике и варягах в германских документах появились из неких других источников, не связанных с древнерусским летописанием. Причём информация этих источников, в целом, соответствовала летописным свидетельствам за исключением некоторых деталей. К примеру, германские авторы употребляли форму имени Сивар, а не Синеус, или датировали само варяжское призвание 840 годом. По всей видимости, с теми же источниками соотносится приведённая выше легенда о Рюрике и его братьях, записанная Мармье в Мекленбурге.

Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук

ещё одна с одной стороны патриотическая книга, но зато много фактов, которые немцы старательно забыли или исправили позднее, фактов именно местных.

http://history-fiction.ru/books/all/book_149/
История земли Варяжской Руси и борьбы русского народа с латинской пропагандой в пределах ее.
Авторы: Лызлов В.
Год издания: 1886
Кол-во страниц: 363
Издательство: типография М.Б. Жирмунского Вильна