>Б. А. Успенский. Борис и Глеб: восприятие истории в Древней Руси. М., 2000.

Интересная информация содержится в книге. Процитирую:

"Небиблейские паремейные чтения о Борисе и Глебе; беспрецедентность этого явления
Отождествление истории Бориса и Глеба с библейским повествованием о Каине и Авеле
...включение чтений о Борисе и Глебе в состав Паремейника, сопровождающееся заголовками «От Бытия (чтение)», может свидетельствовать только об одном — о непосредственном соотнесении (и даже отождествлении) излагаемых здесь событий с повествованием книги Бытия. Рассказ о Борисе и Глебе (т. е. об убийстве Святополком своих братьев) читался во время богослужения вместо рассказа о Каине и Авеле — он воспринимался, видимо, как один и тот же рассказ, как его конкретная (местная) реализация.
...Особенно характерно в этом отношении Несторово «Чтение...», где, так же как и в Паремейнике, рассказ о Борисе и Глебе по существу замещает рассказ о Каине и Авеле. Так, «Чтение...» о Борисе и Глебе начинается с изложения книги Бытия (анонимное «Сказание...» о Борисе и Глебе начинается с крещения Руси): Нестор рассказывает о том, как Бог сотворил небо и землю, насадил на Востоке рай, создал первых людей — Адама и Еву; затем следует история грехопадения и изгнания из рая. Так он доходит до рождения Каина и Авеля, после чего заявляет: «Нъ да не продолжю pѣчий, нъ воскорѣ извѣщаю» (Абрамович, 1916, с. 2)23. И далее вместо истории убийства Авеля следует история убийства Бориса и Глеба.
...Итак, в паремейных чтениях «от Бытия» (т. е. якобы взятых из книги Бытия), которые должны рассказывать нам о сакральной истории — о первоначальном времени, т. е. о первых событиях, предопределивших всю последующую историю человечества, — повествуется о русской истории с упоминанием конкретных имен и реалий: наряду с библейскими персонажами (такими, как Авель, Каин, Ламех, Авимелех, Гедеон, Авраам, Сарра, Аарон, Лот, Антиох, Енох) и топонимами (Иерусалим, Содом, Дан), здесь упоминаются русские князья (Борис и Глеб, Святополк, Ярослав, Владимир), русские города (Киев, Новгород , Смоленск) и реки (Альта и Днепр), упоминаются новгородцы, варяги, печенеги, венгры (угры). Мы находим здесь конкретное указание на место («поле Льтское», т. е. долина реки Альты) и на время действия (пятница на восходе солнца — «бѣ жь пятъкъ тъгда , въсходящю солнцю»). И кончаются эти «от Бытия» чтения следующим образом: «Ярославъ же пришьдъ и седе Кыеве, утьръ пота съ дружиною своею, показая побѣду и трудъ великъ по брату своею»1. Выражение «утерети пота » — это грецизм (греч. 18ршта аттораттестбаО2; как бы то ни было, пот Ярослава, подобно бытовым реалиям ветхозаветных персонажей, оказывается достоянием сакрального текста.
Вместе с тем этот рассказ попеременно перемежается с повествованием о библейских событиях — о том, и о другом рассказывается одновременно.
Мы можем констатировать, таким образом, непосредственное отождествление русской истории с библейской историей.
...Борис и Глеб — первые русские святые,
Они знаменуют начало русской истории, которая понимается — подобно еврейской истории — как священная история избранного народа. Такое понимание прослеживается уже у Илариона в «Слове о законе и благодати», однако в борисо-глебовском цикле оно представлено особенно выразительно.
...Необходимо подчеркнуть, что Авель традиционно рассматривается как первый святой (первая жертва) в человеческой истории 29. Совершенно так же Борис и Глеб — это первые святые в русской истории.
Русь и Иудея: история Руси как история избранного народа
Русская история оказывается сакральной историей. Отсюда и народ является избранным, и земля — священной (так же, как у евреев). В дальнейшем Россия, подобно Святой Земле, именуется «святой Русью» 30.
Тем самым русская история оказывается сопоставимой с священной историей евреев.
...не случайно Ярослав Мудрый уподобляется у Илариона царю Соломону 32)
...русский народ предстает тем самым как народ избранный34."

и далее из примечаний:

"прим. 24 Ср. в этой связи молитвенное обращение к «царям» Константину Великому и Владимиру (который именуется при этом «вторым Константином» или же «новым Константином великого Рима») в житии Владимира, дошедшем до нас в списках XV—XVII вв. и составленном, по мнению Е.Е. Голубинского, греческим автором: «О, святая царя, Костянтине и Володимере! помогайта на противный сродником ваю и люди избавляйте от беды греческыя и рускыя <...> Вы же, святая, молящеся о нас, о людех своих, приимете на молитву к Богу святую ваю сыну Бориса и Глеба...» (Голубинский, 1/1, с. 237; Зимин, 1963, с. 75). Борис и Глеб определяются здесь как родичи не только князя Владимира, но и императора Константина: подобно тому, как Борис и Глеб помогают своим сродникам Константину и Владимиру, так, в свою очередь, Константин и Владимир призываются оказывать помощь своим сродникам и в конечном счете всему народу греческому и русскому. Итак, влияние Бориса и Глеба может распространяться даже на Константина Великого — постольку, поскольку они признаются родственниками."

имп. Константин и Владимир оба называются "равноапостольными".

"прим. 28 И впоследствии, говоря о русской истории, летописец может видеть в ней повторение как истории Каина и Авеля, так и истории Святополка и Бориса и Глеба: оба сюжета органически объединяются в историческом сознании. Ср. рассказ Лаврентьевской летописи о распре рязанских князей под 1186 г.... см. также аналогичный рассказ о распре рязанских же князей под 1217 г.... Соответственно, в послании «от всех владык и архимандрит» князю Дмитрию Юрьевичу Шемяке 1447 г., призывающем покориться Василию II, последний определяется как новый Каин и Святополк: «И сотворил еси над ним не менши прежнего братоубийци Каина и окаянного Святополка»"

при сдвиге на 410 лет в русской истории Борис, Глеб и Святополк попадают почти во время Шемяки и Василия II Темного. Так может быть не зря их имена всплывают снова как раз в это время?

"прим. 30 Необходимо подчеркнуть, что Россия — это единственная страна (помимо Палестины), которая называется таким образом, т. е. определяется как «святая» (см.: Успенский, 1996а, с. 386). Правда, выражение «святая Русь» фиксируется в текстах лишь с XVI в., но мы не знаем, строго говоря, когда оно появляется; соблазнительно было бы видеть в нем развитие тех тенденций, которые намечаются с начала возникновения Руси как христианской страны.
Вместе с тем восприятие своего народа как избранного — по аналогии со священной историей евреев — прослеживается не только у русских. Такое же восприятие было характерно, в частности, для франков при Пипине Коротком (см.: Эвиг, 1956, с. 42-43; Нельсон, 1994, с. 55)."

Интересно, что Пипин Короткий по династ. параллелизмам (см. ХРОН1) попадает как раз в XVI век (Пипин Короткий - Аркадий - Конрад III - пробел у Габсбургов - смута и семибоярщина 1533-1547 гг.)

В приложении дается сам текст паремейника о Борисе и Глебе с разночтениями, например:

...еще убити Святослава въ горѣ57 Угорьстѣи58, - 57) земли А Л С; горахъ К. 58) вугорскыхъ К.

употреблено ветхозаветное "гора", будто бы все время по горам лазили, но в другом варианте стоит "земли", что более реально

Смерть Святополка сравнивается со смертью Авимелеха ( = Пирр? = Симон де Монфор?), возможна путаница Авимелех-Ламех, а также со смертью Юлиана Отступника.