Он сидел вон там, передо мною,
Наклонившись чуточку ко мне,
И, давясь обильною слюною,
Говорил о нынешней войне:
"Чемоданы? Знаем. Испытали.
Целый ряд их видел наш отряд.
Снизу - пули; сверху - много стали:
Две недели около свистали,
Рассыпая смертоносный град.
С виду - так, конический снаряд,
Но осколки сыплет по спирали.
По спирали! Поняли? Иль нет?
Это ново! Крупповский секрет!
А потом пошли "гусары смерти",
Это - штучка, я вам доложу!
С превеликой склонностью к ножу,
На окопы лезут, словно черти!
Вот хотите - верьте иль не верьте,
Шапки - мех и кожа сапажу;
Хлеба нет - откормлены на дерти;
Всё мечтают о балтийском Дерпте!
Ну, да я еще им покажу!"
Я молчал, глядел куда-то мимо,
И досадно было мне вдвойне:
Ведь мерзавец _не был_ на войне,
А сопит и врет неутомимо.

Он ушел, тряхнувши головой.
Я же думал: "Вот так индивидец!
Не о нем ли сказано молвой:
Этот сударь врет, как очевидец!"

<1915>