Забавный Вашкевич.

Тот же Юрий Б во вторник, 28 октября, привел мнение обо мне Николая Николаевича Вашкевича: «Что касается Чудинова, то ведь вопрос закрыт. С Чудиновым мы тоже нигде не пересекаемся и потому сотрудничество тоже не возможно. К тому же из него ученый как из моей письки пряник. Подаю пример научной критики. Прежде чем критиковать, надо ознакомится с работами критикуемого. Это вам, #####, не пряники жевать. Чудинов занимается расшифровкой древних славянских надписей, которые он видит на археологических предметах. Для успешной работы в этой области надо знать, что расшифровке не поддается то, что слишком кратко, т. е. не имеет контекста. И то, что потеряло исторический реальный контекст. Это напрямую относится к чудиновским якобы надписям. А самое главное - материал вначале должен быть правильно опознан. Но смотрите, что пишет Чудинов. Цитирую: "мое чтение....". Такая оценка чтения присутствует почти при каждом рисунке. Все другие чтения без всякой аргументации оцениваются как бесполезная трата времени. А мое чтение такое: многие из чудиновских царапин вообще чтению не подлежат, поскольку это просто царапины, или случайно возникшая игра фактуры, следы воздействия вековой эрозии материала. Небольшая часть действительно надписей (например на монетах) тоже не читаема, частью из-за затертости букв, частью в силу скудости контекста. Такие "чтения" не соответствуют научному принципу проверяемости. Получается так: чтобы проверить правильность прочтения, надо обращаться исключительно к Чудинову. К сведению филологов: Индивидуальные особенности восприятия изучает не филология, а психиатрия. И каждый раз, когда Чудинов констатирует "это мое чтение", понимать надо так "пришлите, наконец, ко мне психиатра».
Николая Николаевича я знаю с 1993 года, когда я выступал на конференции в здании Дома советской армии наряду с другими участниками. Вашкевич подошел к нам, представился, высоко оценил наши выступления, по своему обыкновению сделал ряд замечаний, а потом рассказал о своем увлечении арабистикой. Через 11 лет, когда он выступал в зале перед редакцией издательства «Белые Альвы», я задал ему вопрос - он меня не узнал, и остался страшно недоволен тем, что я высказал предположение о широком родстве семитских языков с другими европейскими только потому, что там, в ряде случаев написанного слова, неизвестно произношение гласных, что всегда можно трактовать в пользу сближения с искомым словом европейского языка. Однако по мере издания мною книг я показывал древность именно русского языка, тогда как по Вашкевичу всё произошло из арабского. Что ж, он арабист, и его позиция понятна, хотя я ее не приемлю. С моей точки зрения все языки, включая арабский, вышли из русского.
Читать такой текст - одно удовольствие. Во-первых, свой орган он ласково называет как ребенок (а, может быть, имеет на то основание?), и сравнивает его с пряником. А в другом месте, поучая своего оппонента, говорит, что это вам, не пряники жевать. Имеет ли он в виду то же самое, то есть, детские органы? Почему они ему столь сладки? И почему он подозревает в подобном занятии, то есть в любви пожевать, своего визави?
Далее, ОН ПОДАЁТ ПРИМЕР НАУЧНОЙ КРИТИКИ! Сколько пафоса! У меня, например, в плане научной критики написано несколько десятков статей, но ни одного ученого или просто графомана, которого я критикую, я никогда не сравнивал ни с одним своим органом. Поскольку именно это как раз и является ПРИМЕРОМ НЕНАУЧНОЙ критики. Вашкевич, увы, этого не знает!
Еще одно милое открытие: Прежде чем критиковать, надо ознакомится с работами критикуемого. Какая глубина! Разве кто-нибудь до Вашкевича знал подобную истину? Сразу чувствует почерк гения: пришел - и тут же всё объяснил. Дальше еще интереснее: Чудинов занимается расшифровкой древних славянских надписей, которые он видит на археологических предметах. Для успешной работы в этой области надо знать, что расшифровке не поддается то, что слишком кратко, т. е. не имеет контекста. И то, что потеряло исторический реальный контекст. Это просто замечательно: для того, чтобы дешифровать, надо знать, что текст дешифрован быть не может! Потрясающая логика! Только откуда АРАБИСТ Вашкевич знает минимальную значимую длину СЛАВЯНСКОГО текста, и какой текст ПОТЕРЯЛ связь с исторической реальностью? Он что, в этом деле собаку съел? А он славистикой никогда не занимался, и приводит эти слова только из общих соображений. Он не знает, что обычно перед чтением основной надписи я тщательно изучаю ее фон. Просто он не знаком с моими работами.
А самое главное - материал вначале должен быть правильно опознан. Вот тут я могу со своим оппонентом согласиться. Правильное чтение и есть доказательство того, что материал правильно опознан. Но ни одного моего чтения он не приводит, а судит заглазно. Но смотрите, что пишет Чудинов. Цитирую: "мое чтение....". Такая оценка чтения присутствует почти при каждом рисунке. Все другие чтения без всякой аргументации оцениваются как бесполезная трата времени. Последняя фраза - домыслы самого Вашкевича. Всякий раз, когда мне известны чьи-то другие чтения, я привожу и их. Например, в книге «Вернем этрусков Руси» я сначала приводил чтения Тадеуша Воланского, затем Петра Петровича Орешкина, а затем мои, где так и подписывал: Мои чтения. Но Вашкевич моих книг не читает, опровергая своё мнение о том, что прежде чем критиковать, надо ознакомится с работами критикуемого. Чему верить?
А мое чтение такое: многие из чудиновских царапин вообще чтению не подлежат, поскольку это просто царапины, или случайно возникшая игра фактуры, следы воздействия вековой эрозии материала. Но это не чтение, а мнение, причем тоже заглазное. Мне эта фраза очень напоминает чеховскую: на Солнце пятен не может быть, потому что их не может быть никогда! Откуда Вашкевич знает, что это царапина, а не тело буквы? И как из случайных царапин может возникнуть осмысленный текст?
Такие "чтения" не соответствуют научному принципу проверяемости. Тоже интересно: на дружеском шарже воспроизведен, причем верно, мой метод чтения. То есть, читатель Яранга его применил, и убедился в том, что он работает. Причем такой читатель, который мне явно не симпатизирует, и который хотел меня этим шаржем как-то вышутить (хотя реально шутка получилась довольно милой - но только потому, что он очень постарался изобразить как можно точнее и моё лицо, и мои дешифровки, и мой метод).
Получается так: чтобы проверить правильность прочтения, надо обращаться исключительно к Чудинову. Вашкевич уже опоздал, имеется, по крайней мере, три человека, которые читают по этому принципу надписи самостоятельно. А надписи на геоглифах за границей читают миллионы людей, причем уже где-то десятки, а где-то и сотни лет. Да только Николай Николаевич этого не знает. Он жуёт пряники!
К сведению филологов: Индивидуальные особенности восприятия изучает не филология, а психиатрия. И каждый раз, когда Чудинов констатирует "это мое чтение", понимать надо так "пришлите, наконец, ко мне психиатра». И тут Вашкевич тоже опоздал, ибо на первом Международном конгрессе по докирилловской письменности в ЛГУ присутствовали не просто филологи, но профессора и академики, причем они не только соглашались с моими чтениями, но и предлагали свои. А если Вашкевич убежден в том, что все языки вышли из арабского, отчего же он не соберет в одном из наших вузов свой Международный конгресс? Или ему приятнее жевать пряники, в то время как Чудинов нарабатывает всё новые примеры успешных чтений, да теперь уже в международном масштабе?
Так что признаю правоту Вашкевича: вопрос и для него, и для меня закрыт. Но закрыт по-разному. Он меня не считает учёным на детском основании пряников, поскольку критиковать ДОКАЗАТЕЛЬНО он еще не научился. Поэтому к нему вполне применима пародия Александра Иванова (когда-то редактора 16-й полосы «Литературной газеты»), посвященная одному поэту в роли критика и представляющая собой парафраз на стихи Некрасова: «Едва успел твой стих забыть, как ты статьёй меня тревожишь. Поэтом можешь ты не быть, - но критиком ты БЫТЬ НЕ МОЖЕШЬ!»
Я не действую по принципу «око за око, зуб за зуб», и считаю Вашкевича вполне состоявшимся учёным, делающим большое дело по выяснению русских заимствований из арабского языка (типа «отставной козы барабанщик» или «пороть как Сидорову козу»), в основном в области фразеологии, и по сближению ряда русских и арабских слов. Только выводы мы делаем разные. Он полагает, что соответствующие русские слова произошли из арабских (что в какой-то части случаев, безусловно, так и есть). Я же - наоборот, что весь арабский язык когда-то отпочковался от русского. Так что малевать Вашкевича чёрной краской, несмотря на его взрывчатый характер, у меня нет никаких оснований. По большому счёту он так же, как и я, расшатывает основы классической компаративистики.
Вот пример с его сайта, -http://blogs.mail.ru/mail/kinkin7/#EE307F5D288072B, где он выступает под ником Николай Николаев: «Звездные болезни. Самая известная из них распространена среди деятелей культуры. Она имеет простую информационную формулу: арабское название звезды НЖМ, НГМ при чтении наоборот совпадает с русским МОЖНО, а это последнее по-арабски означает цинизм (мужун). Например, эстрадные звезды это люди, которым все можно, все позволено, которые ничего не ценят, циники. Другая свойственна евреям. Ее информационная формула та же, но имеет особенности. Арабское название звезды (НЖМ, НГМ) при чтении наоборот совпадает с арабским же МГН (миганн) "щит" и с еврейским МЕГЕН "щит". Потому звезда Давида оборачивается в Иудаизме щитом Давида МЕГЕН ДОВИД. Ощущение защищенности зачастую лишает евреев чувства меры, из-за чего с ними время от времени случаются очень неприятные вещи, даже трагические. Еще одна звездная болезнь хронической формы наблюдается у филологов. Лет 250 тому назад возникла "теория" происхождения языков от одного общего языка, так называемого праязыка (на самом деле своровали идею из библейской легенды). Ученые даже посчитали что, сравнивая имеющиеся языки, живые и уже мертвые, можно легко реконструировать праязык. Появился новый раздел языкознания: компаративистика или сравнительное языкознание. И действительно, эта новая наука легко справилась с задачей. Но когда компаративисты стали на праязыке между собой общаться, никто не понял никого. Задачу компаративистики тотчас же с легкостью переформулировали. Теперь праязыком стали называть не язык, на котором можно было бы общаться, а просто список реконструированных праформ. Понятно, что эти формы никто никогда не видел и не слышал. И потому с самого начала было ясно, что они гипотетические. ВозМОЖНо, они были, а возМОЖНо, что и нет. Чтобы эту гипотетичность отметить формально, такие праформы в научных изданиях стали обозначать звездочками. Так и не поняв, почему они выбрали звезды. Неведение, а лучше сказать невежество, заставляет их цепляться за эти звездочки до сих пор. Откройте любой "научный" труд, там везде звезды, не на небе, а на бумаге, которая все терпит. Хотя по здравому размышлению, если гипотеза за 50 или, на худой конец, 100 лет не нашла подтверждения, ее надо выкинуть к чертовой матери. Или как? Коллеги филологи, какие мысли вас осеняют по этому вопросу? Но их не осеняют никакие мысли, потому что они не понимают, что такое звезды». - Остроумно, но довольно зло. Да и этимология, так, сказать, притянута за уши. А есть еще статья с откровенной матерщиной, я ее цитировать не буду.