12. МЕСТО, КОТОРОГО НЕТ
Утопический роман
Именно так переводится с греческого всем известное слово «Утопия». И мы привыкли думать — в силу своего коммунистического воспитания — что авторы утопических романов были провозвестниками социалистической идеи. Что они мечтали о счастливом будущем человечества и, отворачиваясь от ужасного настоящего, грезили о далеком грядущем, где нет несправедливости, эксплуатации человека человеком, частной собственности, где оптимальным образом организована экономическая и политическая жизнь государства, где нет социальных язв, где люди соответствуют высоким нравственным критериям и реализуют в жизни гуманистические идеалы.
Но не пора ли пересмотреть наше отношение к этому явлению — утопическому роману? С точки зрения строителей социализма, действительно, в трудах утопистов можно обнаружить что-то, что может представить их как идейных предшественников Маркса и Энгельса.
Но в том-то и дело, что сами писатели, создавшие утопические романы, ни о каком Марксе и не помышляли.. Более того, само понятие «социализм» было сформулировано только в 30-е годы XIX века, и пользоваться таким понятием утописты не могли. Это мы «подгоняли» их книги к своей идеологии, это мы приписывали их по ведомству борцов с язвами несоциалистических формаций. Так же, как ныне, наши «новые коммунисты» привлекают для обоснования своих идей христианское учение... Но какое отношение имеет это к существу вопроса? Никакого.
Явление утопического романа следует рассмотреть заново. Тем более что в известных и уже упоминавшихся нами произведениях не раз упоминается Атлантида.
Эта тема вновь возвращает нас к XVI веку — веку открытия английскими путешественниками «царства Московского». По какой-то странной причине о существовании такого царства они не знали. Знали о далекой Индии, о еще более далеком Китае, знали даже о находящейся в другом полушарии Америке, а вот о Царстве Московском — совершенно ничего. Как такое могло произойти?
По нашему мнению, только по одной причине—в течение 100—150 лет само упоминание о Московском царстве (осколке ненавистной империи — Атлантиды) было запрещено. Выросли уже целые поколения, для которых такой земли и населяющих ее народов просто не существовало. О них ничего не было известно. И это очень странно. Ведь в XV—XVI века образование в европейских странах было поставлено очень хорошо, каждый более или менее грамотный человек знал не только о далеких землях своего времени, но и о древних царствах и империях. Каждый образованный человек обязан был изучать «античное» наследие, да и более близкую историю — а в ней немало
было связано и с русскими князьями (в том числе и браки, и военные походы, и крестовые походы). Тем не менее факт остается фактом — европейцы в середине XVI столетия уже совершенно ничего не знали о Руси. Это было подлинная Утопия — место, которого нет. Его уже не было и в учебниках истории (написанных к тому времени для идеологического обоснования западной легитимности). А началось это, вероятно, еще при жизни Платона (Гемиста Плетона).
Образованнейшие люди XVI века читали труды «античных» авторов, в том числе и Платона. Считается, что на авторов утопических романов неизгладимое впечатление произвел именно диалог «Критий» — не самое главное произведение философа — и они предались бесплодным мечтаниям.
«...В самой постановке проблемы создания идеального человеческого общества у Платона содержалось немало положительного, и поэтому влияние Платона на утопистов XVI—XVII веков вовсе не было парадоксальным... Популярности идей Платона способствовала и схоластическая традиция, и канонизация его произведений, проштудировать которые считал своим долгом каждый ученый — и богослов, и светский человек».