Тема поВолжья перманентно возникает в обсуждениях форума, то в части разбора невнятной истории «взятия Казани», то в связи с Астраханью, то по ушкуйникам, то по Перми, однако, в связи с тем, что романовские историографы изрядно поработали над уничтожением вещдоков, обсуждения никогда не выливаются даже в робкие попытки построения общей гипотезы поВолжской Цивилизации.

Впрочем, думается, что не только отсутствие источников сковывает фантазию спорщиков.
Представляется, что не менее весомой причиной по которой обсуждение вращается вокруг традиковских мифов, является «жесткая русоцентричность» участников дискуссий.
Мы в какой-то степени «по модулю» уподобляемся BSKamalovу с его русофобией, а это , согласитесь, не конструктивно.
То есть, не время и не место сейчас пытаться делать из того же Грозного, к тому же во многогом фантомного, ангела во плоти. Почему не рассмотреть, к примеру, возможность того, что Москва, в лице Грозного, взяла под контроль поВолжскую цивилизацию, со всеми её товарными и финансовыми потоками, то есть условно говоря – «пришла на готовое»?
Зачем уподобляться BSKamalovу? Мне лично очень симпатична позиция Олега Рашкина.
Все мы сегодня в положении проигравших, и попытки утянуть пестроё одеяло традистории на себя, лишь ещё более усугубляют наше положение.

Да, часто этимологические изыскания эрзянцев и татаро-чувашей выглядят чрезмерно натянутыми(кстати, это главный конёк и критиков ФиН), но Феномен «куста поволжских народов и языков» существует, и игнорировать его – преступление честного исследователя.
К тому же среднерусские гидронимы и топнимы так часто не желают получать своего объяснения в рамках современного русского языка.