В СПЧ подтверждают слова Толоконниковой о нарушениях в колонии

Представители СПЧ, посетившие мордовскую женскую колонию № 14, подтвердили нарушения, описанные в заявлении Надежды Толоконниковой. Многие женщины-заключенные, по словам правозащитников, запуганы. Администрация колонии объясняет увеличенный рабочий день обязательствами перед партнерами — у колонии большой заказ на пошив полицейской формы.

Член Совета при президенте по правам человека (СПЧ), профессор кафедры конституционного и муниципального права факультета права Высшей школы экономики Илья Шаблинский после посещения мордовской колонии № 14 подтвердил сведения, высказанные участницей Pussy Riot Надеждой Толоконниковой, о нарушениях прав осужденных в колонии, где она отбывает наказание. По словам 51-летнего профессора, у которого в 1939 году фактически в этом же лагере родилась мать, он старался опросить максимально возможное количество осужденных, прежде чем поговорить с самой Толоконниковой. Подробно побеседовать удалось с восемью осужденными. От их рассказов, как выразился Шаблинский, «волосы встают дыбом».

Одна из осужденных — у нее нос был сбит набок, как у боксеров, — после очередного моего вопроса о продолжительности рабочего дня просто расплакалась», — рассказывает Шаблинский.

По сведениям, собранным в колонии представителями СПЧ, норма восьмичасового рабочего дня однозначно превышается из-за необходимого объема выработки. Администрация утверждает, что заключенные добровольно просят остаться, чтобы выполнить норму, иногда до часа ночи. Сами осужденные утверждают, что оставаться на производстве, в том числе в выходные, требуют мастера. Как рассказал начальник колонии Александр Кулагин, обычно два воскресенья в месяц действительно объявляются в колонии рабочими днями, в конце квартала — три.

«Интерес у администрации чисто экономический, никакого садизма — только обязательства перед партнерами. Фактически так: ничего личного, только бизнес.

Осужденные же, по словам начальника, тоже заинтересованы в заработке. Норма выработки по 150 полицейских костюмов за смену разработана в каком-то ивановском текстильном институте», — рассказывает Шаблинский. При этом в интервью заключенные называют суммы зарплат со всеми переработками по 300–500 рублей. В присутствии надзирателей непосредственно в швейном цеху осужденные в один голос называют суммы около тысячи рублей. «Это за каторжный совершенно труд со всеми переработками», — говорит Шаблинский.

Другая проблема в колонии, по его словам, неформальное насилие над женщинами руками других осужденных. Наказание в виде запрета на вход в барак до отбоя, применяемое в любое время года, привело к тому, что одна из женщин отморозила себе руки и ноги, из-за чего конечности пришлось ампутировать. «Я нашел эту женщину. Она запугана, подавлена, но она хотела, чтобы я ее сфотографировал», — рассказал профессор.

Историю о том, что в одном из отрядов, где применяют силу, забили цыганку, о которой упоминала Толоконникова, по словам правозащитников, осужденные подтверждают. Официальная версия смерти 30-летней женщины — инсульт. «Женщины, которые, по словам других, применяют силу, действительно выглядят грозно, как мужчины. Я лично побеседовал с одной из их предполагаемых жертв. Говорить она отказалась, закрывала лицо руками, но на бейдже у нее была желтая полоса — попытка суицида. Это надо видеть», — рассказывает Шаблинский.

«Я благодарен тем, кто осмелился говорить. Это отчаянные, измученные люди. 28-летняя Наталья Каратина несколько месяцев провела в ШИЗО, — рассказывает Шаблинский. ...