к ВОПРОСУ О ДАТИРОВКЕ МУГНИНСКОГО ЧЕТВЕРОЕВАНГЕЛИЯ
Т. А. ИЗМАЙЛОВА (Ленинград)
Дата Мугнинского евангелия (Матенадаран № 7736), одной из вы-
сокохудожественных армянских иллюстрированных рукописей XI в., яв-
ляется до сих пор спорной — первоначальная памятная запись не сохра-
нилась. Ученые, внимание которых привлекало евангелие Мугни, дати-
руют его весьма различно — от X до конца XII вв.
В этом вопросе мы приближаемся к мнению Р. Г. Дрампянг и В. ИГ-
Лазарева2, относящих его ко второй половине XI в., в известной мере
к мнению А. Н. Свирина, хотя он и склонен датировать Мугнинское
евангелие началом XII столетия3. Именно этот автор убедительно
обосновал, что Мугнинское евангелие является последующим, а не пред-
шествующим евангелию 1053 г. и не может принадлежать к концу XII в.
«Мугнинская рукопись,— пишет он,— представляет собой дальнейшее,
развитие черт стиля рукописи 1053 года, в сторону большей тонкости:*
рисунка, стройности пропорций в построении архитектуры и хоранов,.
более тщательной разработки отдельных орнаментальных мотивов. От-
сутствие в ней черт, характерных для рукописей конца XII века, а имен-
но— сложившегося к этому времени типичного украшения на полях, з а -
главных листах, заставках и заглавных буквах, дает достаточно осно-
ваний считать мугнинскую рукопись памятником начала XII века
Нам остается лишь неясным, чем определяется дата роз! ^иет—1204 г.^,
которую приводит А. Н. Свирин5 и повторяют другие авторы. В памят*-
ных записях Мугнинского евангелия нам не удалось ее обнаружить.
Пестрота датировок заставляет вести изучение этой рукописи в двух
направлениях: во-первых, мы прослеживаем достаточно очевидную, тра-
диционную связь его с евангелиями 1053 г. и «Бегюнц» (1060 г.), во-вто-
рых, стремимся показать те изменения, которые происходят в иконогра-
фии и стиле миниатюр евангелия Мугни. Такая постановка вопроса мо-
жет привести не только к характеристике определенного этапа в разви-
тии художественного направления, к которому оно принадлежит, но по-
зволит с большей определенностью установить время его исполнения. В;
данной статье мы останавливаемся лишь на украшении заглавных лис-
тов, близких к ев. 1053 г., а также изображении евангелистов, несомнен-
1 См. Р. Г. Д р а м п я н. Армянская миниатюра и книжное искусство. В кн.г_
«Очерки по истории искусства Армении», М.—Л., 1939, стр. 15.
2 См. В. Н. Л а з а р е в . История византийской живописи, т. I, М., стр. 99.
3 См. А. Н. С в и р и н . Миниатюра древней Армении, М;—Л., 1939, стр. 48.
4 Там же.
6 См. там же, стр. 44.
24 4 Т. А. Измайлова
но сходных как в евангелии 1053 г., так и ев. «Бегюнц», заглавные листы
которого остаются нам неизвестными.
Уточнению датировки может способствовать сравнительный иконо-
графический и стилистический анализ сходных иллюстраций этих трех
рукописей, несомненно принадлежащих к одной школе или художест-
венному направлению6.
В ев. Мугни принцип оформления заглавного листа тот же, что и в
евангелии 1053 г.7 И здесь заставка сочетается с художественно оформ-
ленным инициалом, заканчивающимся символом евангелиста. Однако
характер заставок в значительной мере изменяется, что сказывается
.прежде всего в большей унификации и увеличении их. Этим они начи-
нают приближаться к типу полухо-
ранов (Щиш^пршЬ), окончательно
оформившемуся в армянских руко-
писях в конце XII, начале XIII вв.

http://hpj.asj-oa.am/1477/1/1970-1(233).pdf