Газета в Хроно-Вики

Об истинной цели и смысле издания газет

Можно видеть, что газеты получают своё достоверно задокументированное распространение с конца XIV века — прогресс в этой области напрямую связан с изобретением книгопечатания и удешевлением бумаги. Согласно мнению традиционных историков, именно в это время отмирает тысячелетняя традиция летописания — вместо кропотливого и серъёзного труда создания и компилирования погодных хроник общество перешло к потреблению суетных еженедельных и позднее – ежедневных новостей. Такая точка зрения противоречит естественному ходу цивилизационных процессов.

В отличие от издания газет (даже рукописных), написание летописей, как достоверных погодных записей, не имело материально–технических условий осуществления, ведь помимо изготовления необходимо было обеспечить и длительную сохранность трудоёмкого интеллектуального продукта. Более того — это мероприятие не имело общественного и политического смысла, поскольку было призвано только удовлетворять любопытство далёких потомков.

В свою очередь, для распространения газеты необходима высокая цивилизованность общества: помимо наличия материально–технических ресурсов для издания, должен иметься широкий и разрозненный круг читателей — грамотных, общественно–активных, достаточно зажиточных, для того чтобы покупать ежедневную или еженедельную газету, и обладающих свободным временем для их прочтения. До эпохи Возрождения прослойка потенциальных читателей газет в городах была мала и связана между собою тесными личными отношениями — издание газеты в таких обстоятельствах было нецелесообразно и нерентабельно.



«Газета — не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор». (В.И. Ленин)

По всей видимости, идея летописания возникла в среде гуманистов, под впечатлением очевидного материального и общественного успеха газетного дела. Писатели, недостаточно способные для того, чтобы написать популярную развлекательную или политическую книгу, и перебивавшиеся переписыванием и газетной публицистикой, решили воплощать свои более масштабные замыслы в виде написания «мега–газеты» — погодной хроники.

Эта идея была обречена на неуспех, в виду отсутствия у такого рода литературы привлекающей актуальности, присущей газетам. К тому же, воодушевлённые грандиозным замыслом полузабытые ныне авторы не обладали достаточным талантом для воплощения этой идеи. В то время ещё не были изобретены литературные приёмы, позволяющие заложить единство структуры такого произведения.

Попытки летописания продолжались до конца XVII века, будучи окончательно вытесненными прозой других жанров: повестями и романами. Некоторым из них крупно повезло, и они оказались канонизированными вместе с Библией. Когда летописи вновь стали привлекать внимание: сначала у зарождавшихся историков в XVIII веке, а затем и у общеобразованной публики в XX веке, уже было забыто авторство этих текстов, и они стали считаться коллективным трудом десятков поколений анонимных монахов и писцов.

Таким образом, именно газетное дело стало родителем традиционной исторической науки, и оттого они доныне сохраняют общие черты: откровенную идеологическую направленность и мелкотемье.

С наступлением эры перманентной научно–технической революции публицистика получила новые силы, стала считаться неизбранной «четвёртой властью», но при этом изменила свои формы. В начале ХХ века газеты в общественной жизни начинают вытесняться радио, с середины ХХ века — телевидением, а с конца ХХ века — цифровыми системами коммуникации (Интернет, пейджинговые и SMS–рассылки, электронные издания, распространяемые через проводные и эфирные системы связи). Последним взвизгом бумажной журналистики можно считать распространиение на рубеже XX–XXI веков, так называемых, «глянцевых» газет и журналов, которые представляют из себя разноцветные комиксы про жизнь "высшего света", с минимумом текстов, почти не различимом на пёстром фоне картинок и световых бликов.

С распространением легкопереносимых, защищённых и дешёвых приёмников информации газеты и журналы в своей современной форме (а возможно и книги) потеряют свою востребованность, уйдя в музеи подобно глиняным табличкам Вавилона.

См. также
Летопись