Веки йога снова дрогнули, и кружка перед ним опустела до половины. Каким-то чудом то ли услышав, то ли увидев это, Баг всем корпусом повернулся в сторону йога, помахал забинтованной рукой и, всерьез встревожив остальных посетителей, запросто гаркнул:
- Частишь, Гаруда!
Аскет чуть кивнул.
Напарники выпили, и им стало совсем невмоготу.
- Давай споем, еч Богдан, - вдруг тихонько попросил Баг. - Жанка, пока ехали, говорила - ты много песенок знаешь хороших... Давай споем. Я подпою...
- Давай, - согласился совсем засмурневший Богдан. - Что бы такое... - Задумался. - Вот, давай! Она хорошая, древняя...
И поначалу негромко, приноравливая голос к ноте, а потом все раздольнее и надрывней, он начал:

- На Тайване-острове, или под Чарджоу,
Русскому с татарином все равно где жить -
Родина есть Родина! Лапти, эрготоу...
Так скроила матушка - и не перешить...

Где-то на улице неподалеку протрещал, приближаясь, и смолк чей-то мотоцикл.
- Правда, хорошая песня, - несколько невнятно из-за подпирающего подбородок кулака и щеки, сдвинутой этим кулаком к уху, выговорил Баг. - Правильная... только грустная.
- А ты думал? Когда что-нибудь правильное скажешь, почему-то всегда грустно. Ну, давай вместе... три, четыре!
И, на радость млеющему за стойкой Ябан-аге и замершим в благоговении посетителям его кабачка, они все-таки обнялись поверх стола и, слаженно и размашисто мотая головами, грянули в полный голос, на две глотки, со слезой:
- Родина есть Родина!..

http://www.aldebaran.ru/rufan/holm/holm1/?11