Глава 3.
РОМАН ФРАНСУА РАБЛЕ "ГАРГАНТЮА И ПАНТАГРЮЭЛЬ" - ЭТО ОЧЕРЕДНАЯ НАСМЕШКА
РЕФОРМАТОРОВ НАД ХРИСТОМ И ВЕЛИКОЙ ИМПЕРИЕЙ.
Глава 3. РОМАН ФРАНСУА РАБЛЕ "ГАРГАНТЮА И ПАНТАГРЮЭЛЬ" - ЭТО ОЧЕРЕДНАЯ НАСМЕШКА РЕФОРМАТОРОВ НАД ХРИСТОМ И ВЕЛИКОЙ ИМПЕРИЕЙ.
1. РАБЛЕ И ЕГО "ПРОГРЕССИВНОЕ" ТВОРЧЕСТВО РЕКЛАМИРУЮТ ДО СИХ ПОР.
Настоящая глава будет короткой. Мы не будем тратить много времени на анализ разрекламированного в свое время толстого "романа" Франсуа Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль", рис.3.1
. Дело в том, что Новая Хронология быстро проясняет его роль в истории XVI-XVII веков. Теперь свежий непредвзятый взгляд на это творение позволяет раскрыть суть дела. И эта суть оказывается дурно пахнущей. Иначе не скажешь. Роль ее тоже понятна. А потому не заслуживает долгого разговора.
Вкратце расскажем о Рабле, рис.3.2
. Мы будем пользоваться фундаментальным изданием "романа" [714:1], о котором в комментариях сказано так: <<В настоящем томе "Библиотеки всемирной литературы" текст романа Франсуа Рабле на русском языке ВПЕРВЫЕ ПЕЧАТАЕТСЯ ПОЛНОСТЬЮ>>, [714:1], с.715. В данной главе при ссылках на текст Рабле мы будем указывать только страницы в цитированном издании, дабы не загромождать изложение.
"Роман" Рабле очень велик - в нем около семисот страниц в современном издании. Многие историки и литераторы хором, и не смолкая, поют дифирамбы Рабле. Вот какими восторженными словами открывается, например, вводный комментарий, написанный А.Дживелеговым.
<<Рабле был величайшим художником французского Ренессанса, быть может, величайшим французским писателем ВСЕХ ВРЕМЕН и одним из величайших гуманистов Европы. Его деятельность - большой культурный рубеж. Роман его стоит у высокого подъема ренессансной волны, как "Божественная комедия" Данте стоит у истоков Ренессанса. Обе книги по своему охвату - энциклопедии: поэма Данте - патетическая, роман Рабле - ироническая, та и другая - боевые, НАПРАВЛЕННЫЕ ПРОТИВ СТАРИНЫ, отживающей на разных этапах, в разной мере. Рабле наносил этой старине богатырские удары, от которых ее твердыни решились так же неудержимо, как башни и стены Ведского замка под ударами дубины Гаргантюа. Рабле кляли со всех сторон. Он оборонялся, МАСКИРОВАЛСЯ и, несмотря на жесточайший натиск реакции, сумел - это было нелегко - не попасть на костер. Он спас, таким образом, свою книгу и завещал ее родине и человечеству как арсенал смертоносного оружия против противников идейного прогресса и врагов человеческой свободы... Роман Рабле - крупнейший памятник французского Ренессанса>>, с.5, 25.
По ходу дела отметим, что истинная суть упомянутой здесь поэмы Данте вскрыта нами в книге "Божественная комедия накануне конца света". Вкратце напомним. Полученная нами астрономическая датировка "Божественной комедии" показывает, что она была впервые задумана Данте отнюдь не в XIII веке, как думают историки, а в 1477 году. То есть, за 15 лет до 1492 года, который был 7000-м годом от сотворения мира по церковному летоисчислению. Поверив средневековым богословам, в этот год человечество с ужасом ожидало наступления конца света и Страшного суда (который, как мы знаем, так и не наступил). Чем ближе придвигался смертельный срок, тем сильнее увеличивался страх. Через несколько лет после "Божественной комедии", в 1486 году будет написан грозный Апокалипсис - произведение, в котором страх перед концом света достигает уже гораздо большего накала, чем в "Божественной комедии". См. нашу книгу "Число зверя. Когда был написан Апокалипсис".
Поэтому "Божественную комедию" с полным правом можно назвать непосредственной предшественницей Апокалипсиса. Оба произведения были написаны почти что подряд, с разрывом всего на 9 лет. И лишь потом историки, вконец запутавшись в дебрях ошибочной скалигеровской хронологии, отнесли "Божественную комедию" Данте - вместе с ним самим - в XIII век н.э., откинув ее по крайней мере на 150 лет назад. А более поздний Апокалипсис они отодвинули еще дальше в прошлое, в I век. И приписали его апостолу Иоанну.
Но вернемся к Рабле. Франсуа Рабле (Francois Rabelais) жил якобы в 1494-1553 годах. Поступил во францисканский монастырь и якобы до 1524 года был монахом в Фонтене-Леконт, где получил сан священника. Увлекался латынью и "античными" авторами, естествознанием и медициной. Зарабатывал на пропитанье то как врач, то как священник. Якобы в 1533 году издал под псевдонимом Alcofribas Nasier первую часть "Пантагрюэля" - книгу о великане Гаргантюа.
Считается, что толчком, побудивашим Рабле взяться за эту тему, было появление незадолго до этого "народной книги" под названием "Великие и неоценимые хроники о великом и огромном великане Гаргантюа", которой, как сообщает Рабле, "в два месяца было продано столько, сколько не купят Библий за девять лет", с.6. Было бы интересно изучить эти "Великие и неоценимые хроники...". У нас пока не было такой возможности. Но нельзя не отметить, что этой якобы предшествующей "народной книги" могло и не быть. Не исключено, что ею могли объявить один из вариантов книги Рабле. Выдали его за "старый народный текст". Зачем? Ответ ясен: хотели снять с себя ответственность за создание вульгарной пропагандистской книги. Дескать, это вовсе не мы придумали, а "народ так говорит". А мы просто слегка обработали этот "глас народа". А с народа - какой спрос!
Итак, нас уверяют, будто Рабле решил переработать "народную книгу", в общем сохранив сюжет, и рассказав о тех же ВЕЛИКАНАХ, но придав иной смысл и настроение. Так мол, возникла версия Рабле с новым идейным содержанием. Как пишет Дживелегов, <<ОНО БЫЛО НЕ ВПОЛНЕ ЛЕГАЛЬНЫМ И ПОТОМУ БЫЛО ЗАМАСКИРОВАНО, хотя и не настолько, чтобы внимательный читатель... не разглядел его. Это прежде всего целый ряд СМЕЛЫХ ПАРОДИЙ НА БИБЛИЮ... например, воскресения Эпистемона, или роли одного из выдуманных для смеха предков Пантагрюэля, гиганта Хуртали, в потопе: он спасся, оседлав Ноев ковчег, внутри которого по своим размерам не мог поместиться. Это затем насмешки по адресу пап... Это постоянные нападки на католицизм, на католическую церковь, на культ, на проповедников, на процессии... Когда Кальвин создаст свою общину в Женеве и начнет угнетать свободную веру не хуже римского папы, Рабле и его поднимет насмех, и этого палач Сервета не простит ему никогда.
Все эти вещи встречаются в "Пантагрюэле" на каждом шагу и сливаются в определенную декларацию свободной веры... едва скрывающей свои атеистические тенденции>>, с.7.
В целом А.Дживелегов описал суть "романа" Рабле правильно. Это действительно агрессивная сатира на кафоличество (католичество), на папство, на государственные имперские установления. В то же время, А.Дживелегов лукавит. Либо намеренно, либо - что вероятнее - бессознательно, поскольку уже далеко не полностью понимает суть дела, и не замечает куда более ярких сюжетов и намерений, заложенных в книгу Рабле. Нам говорят, что критика Рабле носила верный, но, в основном, как бы абстрактный характер. Дескать, он обличал кафоличество вообще, папство вообще, королей вообще, коррупцию вообще. То есть не называя вслух конкретных имен или персоналий, и не формулируя целей. Мол, его современники "всё понимали и так". Повторяется история с "Кораблем Дураков" Себастьяна Бранта, см. анализ в нашей книге "Казаки-арии: из Руси в Индию". У Бранта критика тоже носила вроде бы (как нас уверяют сегодня) абстрактный философский характер, не затрагивала конкретных основ Великой Ордынской Империи и сводилась, дескать, лишь к простоватому юмору. К обличению "дураков вообще", каковых, конечно, всегда было достаточно в любом обществе. Однако, в случае с Кораблем Дураков такое узкое понимание весьма далеко от истины. В действительности, это был грамотно организованный подстрекательский проект XVI-XVII веков, призывавший народы Европы к активному разрушению Империи, её идеологии, обычаев, веры, к насильственному захвату и сожжению Корабля Дураков, то есть Империи. См. подробности в нашей книге "Казаки-арии".
То же самое, оказывается, было задумано и происходило с "романом" Рабле. Давайте пройдемся по его страницам и всмотримся внимательнее - о чем и как здесь говорится.
2. РАБЛЕ ГЛУМЛИВО РАССКАЗАЛ О РОЖДЕНИИ ХРИСТА, УВЕРТЛИВО НАЗВАВ ЕГО "ВЕЛИКАНОМ ГАРГАНТЮА".
"Роман" Рабле состоит из пяти больших книг. Первая целиком посвящена Гаргантюа и носит следующее вычурное название: "Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля, некогда сочиненная магистром Алькофрибасом Назье, извлекателем квинтэссенции. Книга, полная пантагрюэлизма".
Первая глава именуется так: "О генеалогии и древности рода Гаргантюа", с.32. Вот ее начало.
"Желающих установить генеалогию Гаргантюа и древность его рода я отсылаю к великой Пантагрюэльской хронике. Она более обстоятельно расскажет вам о том, как появились на свете первые великаны и как по прямой линии произошел от них Гаргантюа, отец Пантагрюэля...
Возвращаясь к нашим баранам, я должен сказать, что по великой милости божьей родословная Гаргантюа с древнейших времен дошла до нас в более полном виде, чем какая-либо еще, НЕ СЧИТАЯ РОДОСЛОВНОЙ МЕССИИ", с.33.
То есть здесь упоминается родословная Христа = Мессии. Эта фраза Рабле не случайна. Как мы сейчас увидим, рождение Гаргантюа - это искаженное и издевательское отражение рождения императора Андроника-Христа. Хотя Рабле - из осторожности - напрямую имя Христа тут не упоминает, однако его текст на самом деле абсолютно откровенен, циничен, и становится особенно прозрачным в свете Новой Хронологии. Мы цитируем. Сразу предупреждаем - текст грязноватый.
Глава 3 называется: "О том, как Гаргантюа одиннадцать месяцев пребывал во чреве матери", а глава 4 - "О том, как Гаргамелла, носившая в своем чреве Гаргантюа, объелась требухой", с.37-39. Отцом Гаргантюа Рабле объявляет некоего Грангузье, а матерью - некую Гаргамеллу. Вот как они насмешливо описаны.
"Грангузье был в свое время большой шутник, по тогдашнему обычаю пил непременно до дна и любил закусить солененьким... Уже в зрелом возрасте он женился на Гаргамелле, дочери короля мотылькотов, девице из себя видной и пригожей, и частенько составляли они вместе животное о двух спинах и весело терлись друг о друга своими телесами, вследствие чего Гаргамелла зачала хорошего сына и проносила его одиннадцать месяцев", с.37-38.
Далее Рабле пускается в многословные рассуждения о том, что такой необычно длинный срок вынашивания младенца иногда встречался "в древности". Дескать, например, Нептунов младенец родился через 12 месяцев. И далее: <<По той же причине Юпитер продлил ночь, проведенную им с Алкменой, до сорока восьми часов, а ведь в меньший срок ему бы не удалось выковать Геркулеса, избавившего мир от чудищ и тиранов.
Господа древние пантагрюэлисты подтверждают сказанное мною и объявляют, что ребенок вполне может родиться от женщины спустя одиннадцать месяцев после смерти своего отца и что его, разумеется, ДОЛЖНО ПРИЗНАТЬ ЗАКОННОРОЖДЕННЫМ... Благодаря таким законам ВДОВЫ СМЕЛО МОГУТ ПУСКАТЬСЯ ВО ВСЕ ТЯЖКИЕ ЦЕЛЫХ ДВА МЕСЯЦА ПОСЛЕ КОНЧИНЫ СУПРУГА.
Милые вы мои сукины дети... ежели попадутся вам такие вдовушки, с которыми приятно было бы иметь дело, то валяйте-ка сами, а потом приводите их ко мне. Ведь если они забеременеют на третий месяц, то ребенок все равно будет признан наследником покойного, а как скоро они забеременеют, то уж потом действуют без всякой опаски: пузо нагуляла - поехали дальше! ...
Вот при каких обстоятельствах и каким образом родила Гаргамелла; если же вы этому не поверите, то пусть у вас выпадет кишка! А у Гаргамеллы кишка выпала третьего февраля, после обеда, оттого что она съела слишком много годбийо. Годбийо - это внутренности жирных куаро. Куаро - это волы, которых откармливают в хлеву и на гимо...
Добряк Грангузье взыграл духом и распорядился, чтобы угощение было на славу. Жене он все-таки сказал, чтобы она не очень налегала, потому что она уже на сносях, а потроха - пища тяжелая. "Кишок без дерьма не бывает", - промолвил он. Однако ж, невзирая на предостережения, Гаргамелла съела этих самых кишок шестнадцать бочек, два бочонка и шесть горшков. Ну и раздуло же ее от аппетитного содержимого этих кишок!>>, с.39-40.
Далее Рабле увлеченно описывает грандиозную попойку и обжорство, в которых участвуют Грангузье и Гаргамелла (то есть, как мы сейчас увидим, Иосиф и Мария Богородица). Отводит подробностям четыре страницы. Рассказывает со смаком и живописно. Сейчас убедитесь сами. Глава эта называется "Беседа во хмелю". Наконец, повествование подходит к шестой главе под названием "О том, каким весьма странным образом появился на свет Гаргантюа", с.44.
<<Пьяная болтовня все еще продолжалась, как вдруг Гаргамелла почувствовала резь в животе. Тогда Грангузье поднялся и, полагая, что это предродовые схватки, в самых учтивых выражениях начал ее успокаивать... В Евангелии от Иоанна, глава шестнадцатая, наш спаситель говорит: "Женщина, когда рожает, терпит скорбь, но когда родит младенца, уже не помнит скорби"...
- Ну, ну! Вам, мужчинам, легко говорить! - сказала она. - Уж я с божьей помощью для тебя постараюсь. А все-таки лучше, если б тебе его отрезали!
- Что отрезали? - спросил Грангузье.
- Ну, ну, полно дурака валять! - сказала она. - Сам знаешь что.
- Ах, это! - сказал он. - Да пес с ним совсем! Коли уж он так тебе досадил, вели хоть сейчас принести нож.
- Э, нет, избави бог! - сказала она...
Малое время спустя она начала вздыхать, стонать и кричать. Тотчас отовсюду набежали повитухи, стали ее щупать внизу и наткнулись на КАКИЕ-ТО ОБРЫВКИ КОЖИ, ВЕСЬМА ДУРНО ПАХНУЩИЕ; ОНИ БЫЛО ПОДУМАЛИ, ЧТО ЭТО И ЕСТЬ МЛАДЕНЕЦ, но это оказалась прямая кишка: она выпала у роженицы вследствие ослабления сфинктера, или, по-вашему, заднего прохода, оттого что роженица, как было сказано выше, объелась требухой...
Из-за этого несчастного случая вены устья маточных артерий у роженицы расширились, и ребенок проскочил прямо в полую вену, а затем, взобравшись по диафрагме на высоту плеч, где вышеуказанная вена раздваивается, повернул налево И ВЫЛЕЗ В ЛЕВОЕ УХО. Едва появившись на свет, он не закричал, как другие младенцы "И-и-и! И-и-и!", - нет, он зычным голосом заорал: "Лакать! Лакать! Лакать!" - словно всем предлагал лакать, и крик этот был слышен от Бюссы до Виваре.
Я подозреваю, что ТАКИЕ НЕОБЫЧНЫЕ РОДЫ представляются вам не вполне вероятными... Я, по крайней мере, держусь того мнения, что это ни в чем не противоречит Библии... Ведь для бога нет ничего невозможного, и если бы он только захотел, то все женщины производили бы на свет детей через уши.
РАЗВЕ ВАКХ НЕ ВЫШЕЛ ИЗ БЕДРА ЮПИТЕРА?... РАЗВЕ МИНЕРВА НЕ РОДИЛАСЬ В МОЗГУ У ЮПИТЕРА И НЕ ВЫШЛА ЧЕРЕЗ ЕГО УХО? ...
А чтобы унять младенца, ему дали тяпнуть винца... Иные ученые скоттисты утверждали, что его выкормила мать и что она могла нацедить из своих сосцов тысячу четыреста две бочки и девять горшков молока зараз, однако это неправдоподобно. Сорбонна сочла такое мнение предосудительным, благочестивый слух оскорбляющим и припахивающим ересью>>, с.44-47.
А теперь давайте разберемся - о чем нам столь грязновато рассказал Рабле. И с какой целью.
# Поставив в самое начало книги упоминание о родословной Христа-Мессии в связи с родословной великана Гаргантюа, Рабле фактически связывает нитями сходства Гаргантюа и Христа. Недаром Рабле говорит, что эти две родословные особо выделяются на фоне остальных родословных своей подробностью.
# Рабле подчеркивает, что не только роды были необычными, но и сам срок вынашивания был дольше обычного. Вместо девяти месяцев - одиннадцать. И тут же Рабле вспоминает, что нечто похожее произошло при зачатии и рождении Геркулеса-Геракла, отцом которого был сам бог Юпитер. Но мы уже хорошо знаем, что Геракл - это одно из фантомных отражений императора Андроника-Христа. См. нашу книгу "Геракл", гл.1. Таким образом, Рабле вновь откровенно намекает на то, что Гаргантюа - это Христос.
# Обращает на себя внимание не очень понятное на первый взгляд рассуждение Рабле по поводу того, что при длительном сроке вынашивания женщина может родить уже после смерти отца младенца. То есть ребенок появится на свет в отсутствие отца. И что тогда "вдовы", дескать, могут пускаться во все тяжкие. Не исключено, что здесь мы наталкиваемся на слегка замаскированное искажение христианского догмата о Непорочном Зачатьи, то есть что Иисус был зачат от Духа Святого, в отсутствии отца-мужчины. Как бы "без отца". Ведь евангельский Иосиф не был отцом Иисуса.
# Предыдущая мысль подтверждается тем, что тут же Рабле начинает зачем-то рассуждать, причем путано, о ЗАКОННОСТИ ИЛИ НЕЗАКОННОСТИ РОЖДЕНИЯ младенца после излишне длительного срока вынашивания и при условии смерти мужа. Скорее всего, перед нами - искаженная дискуссия, хорошо знакомая уже нам по раввино-иудейской версии истории Христа. Она настаивала на НЕЗАКОННОРОЖДЕННОСТИ Иисуса. Его объявляли мамзером, то есть рожденным вне официального брака, а Марию Богородицу обвиняли в блудодействе с неким римским солдатом [307]. Мы очень подробно изучили эти материалы в книгах "Царь Славян" и "Царский Рим в Междуречье Оки и Волги". Рабле намекает здесь именно на эти бурные средневековые споры вокруг догмата о Непорочном Зачатьи.
# Сами роды младенца описаны у Рабле так: Гангартюа появился на свет из уха матери, то есть из ее головы. И здесь же сам указал на параллель с рождением Вакха из бедра Юпитера и богини Минервы-Афины из головы того же Юпитера. Но мы ранее уже показали, что оба этих "античных" мифа говорят на самом деле об одном и том же, а именно, - о рождении Андроника-Христа при помощи кесарева сечения. Мы подробно объяснили также, почему в одном случае кесарево сечение объявили разрезом на бедре бога Юпитера, а в другом случае - перенесли разрез на голову Юпитера. Такая версия рождения Иисуса бытовала в царском христианстве, объявленном потом "языческими мифами". Не будем здесь повторять эти подробности, отсылая читателя к нашим книгам. Таким образом, Рабле фактически прямым текстом сообщил здесь нам о том, что Гангартюа-Христос явился на свет посредством кесарева сечения, сделанного Деве Марии.
# И, наконец, отметим еще раз, что текст Рабле-реформатора выполнен в развязном издевательском виде, нацеленном на то, чтобы оскорбить верующих и расшатать религиозные и идеологические устои Великой Империи.
# Ясное дело, царей Великой Ордынской Империи иногда могли уважительно именовать гигантами, подчеркивая их роль в тогдашнем мире. Рабле же назвал своих основных героев гигантами именно потому, что хотел показать - над кем конкретно он издевается.
Вывод. В начале своего "романа" под именем гиганта Гаргантюа Рабле вывел Андроника-Христа, погрузив его историю в мутный поток критики, намеков, аллегорий и юмора "ниже пояса". А под именем Гаргамелла описал Деву Марию.
Родословная Гаргантюа и его "сына" Пантагрюэля представлена в са'мом начале второй книги Рабле. Родословие совершенно откровенно написано как пародия на известную родословную Христа. В качестве иллюстрации приведем лишь несколько примеров. Рабле ухмыляется: "Полифем родил Кака, Как родил Этиона, первого подхватившего дурную болезнь, оттого что не пил летом холодного вина, о чем у нас есть свидетельство Бертакино... Копун родил Гайоффа, у которого яички были сделаны из тополя, а детородный член из рябины...", с.166-167.
И так далее, в том же издевательском духе. Некоторым современникам Рабле, а также современным комментаторам и историкам всё это нравилось и нравится. В восторге они и от местами непристойного литературного стиля Рабле, наглядно видного, например, из цитированных нами выше фрагментов о рождении Гаргантюа-Христа. Дескать, смело, образно, прогрессивно. Достойно подражания.
Зададимся вопросом - на кого был рассчитан "роман" Рабле? Наша мысль такова: скорее всего, на широкие народные массы. Ведь для интеллигенции того времени отдельно писали интеллигентные реформаторские трагедии Шекспира (например, про Гамлета-Христа) и Марло - про Фауста-Христа. Для среднего класса и простолюдинов создавали более развязные тексты, вроде германской Народной Книги про Фауста, шутовских театральных и кукольных комедий. Но желали охватить как можно более широкие круги населения. Для этого написали пять низкопробных книг Рабле, нацеленных, в основном, на плебейские слои, на не очень просвещенный народ. Далекий от изысканных душевных метаний Гамлета вроде: "быть или не быть". Взяли за основу, в частности, несколько сюжетов из жизнеописания Андроника-Христа и подали их под соусом грубых насмешек и непристойностей. Добавили рассуждения про венерические заболевания. Например, пролог первой книги начинается словами: "Достославные пьяницы и вы, досточтимые венерики (ибо вам, а не кому другому, посвящены мои писания)", с.29.
Впрочем, комментаторы, вроде А.Дживелегова, восхищаются и настаивают на оправдательной интерпретации "смеха Рабле". Пишут так: "Это оглушительный, раскатистый смех во все горло, который понятен каждому и потому обладает огромной заразительностью, от которого рушится всё, над чем он разражается, смех здоровый, освежающий и очищающий атмосферу... Так смеются люди из народа", с.22. Итак, для борьбы с Империей призвали также и насмешку.
А вот еще один любопытный вопрос: почему "роман Рабле" изготовили такого большого объема? Ведь написать семьсот страниц, целых пять книг, - не шутка. Это - большой труд. Зачем? Ведь его простоватую, разрушительную и вульгарную суть можно было бы сформулировать куда короче. Ответ, по-видимому, таков. Огромный объем мутного и запутанного текста потребовался, чтобы частично замаскировать его откровенно анти-имперскую и анти-кафолическую направленность. Ведь прочесть этот толстый "роман" целиком, страницу за страницей, средневековому читателю было весьма непросто. Попробуйте сами! Скорее всего, надоест через несколько глав. Поэтому, вероятно, пропагандисты "романа" выхватывали для рекламы и призывов лишь отдельные, нужные им куски. А когда их вызывали в имперский суд по обвинению в разрушении основ, реформаторы обиженно восклицали: "Да ничего подобного! Смотрите, - практически на любой странице у нас лишь юмор и безобидная фантастика. И таких страниц - несколько сотен. Так что мы - вполне добропорядочные граждане".
На этом стоит остановиться. Мы сами потратили немало времени и последовательно, не спеша, прочитали все семьсот страниц "романа" Рабле и все комментарии к ним. Оказалось, что они полностью подтверждают наши выводы. Любой желающий может повторить наше исследование.
3. СУДЬБА "РОМАНА" РАБЛЕ И ЕГО САМОГО.
Надо сказать, что "роман" Рабле успешно выполнил свою роль. Его использовали для "раскрутки" идей Реформации в Западной Европе. При этом самого Рабле поддерживали на высоком административном уровне. Несмотря на проклятия многих людей в его адрес, "Рабле ОХРАНЯЛО ПОКРОВИТЕЛЬСТВО КОРОЛЯ И ТРЕХ МОГУЩЕСТВЕННЫХ ЕПИСКОПОВ. Всё же он порою вынужден был идти на компромиссы", с.19.
В результате, раблезианская литературная пропаганда и лозунги вскоре влились в разгоревшиеся войны Реформации против Империи. Сегодня нам внушают следующее: <<Задача, которую Рабле поставил себе, была выполнена блестяще. Но и труд и талант великого писателя не пошли ему на пользу. "Четвертая книга" вышла в феврале 1552 года, а в апреле король заключил мир с папою... Недаром в конце 1552 года в Лионе ходили слухи, что он (Рабле - Авт.) арестован и посажен в тюрьму. Попытки добиться верных сведений о нем в Париже не привели ни к чему. Рабле исчез. Книга была, как и три ее старшие сестры, осуждена. Но едва ли сам Рабле подвергся репрессиям. Он умер в Париже и там же похоронен во второй половине 1553 года...
В 1562 году появилась в печати частично... а в 1564 году целиком - "Пятая книга". В ней самому Рабле принадлежат, по-видимому, лишь наброски и отдельные главы, а не весь текст, местами более вялый, более тяжелый, более перегруженный аллегорией и более яростно нападающий на церковь, чем даже в "Четвертой книге".
Теперь это уже было неопасно. Политическая борьба под религиозными лозунгами выходила из области идеологии. Уже звенели мечи и лилась кровь. 1 марта 1562 года произошло избиение гугенотов людьми герцога Гиза в Васси, заставившее кальвинистов взяться за оружие и подняться против короля. Противокатолические и противопапские памфлеты гугенотов по своей резкости и прямолинейности оставили далеко за собой и издевательскую апологию Декреталий "Четвертой книги" и картину "Острова звонкого" "Пятой книги" со всеми ее насмешками над папой. Теперь пропаганда гугенотских идей совершалась в открытых боях, а Рабле со своей позицией, одинаково поднимавшей на смех "неуемных кальвинистов" и "Папего" (Попугай, иначе - папа), оказался беззащитным между двумя вооруженными до зубов отрядами, готовыми броситься один на другой>>, с.18.
Согласно нашим результатам, борьба гугенотов-протестантов и кафоликов-католиков во второй половине XVI века описана на страницах Ветхого Завета, в книгах Есфирь и Иудифь, как борьба персов с иудеями, и как борьба иудеев с Олоферном. Это была борьба Руси-Орды (ее полководцем и был Олоферн), то есть метрополии Великой Империи, с мятежниками в провинциях Империи, в первую очередь, в Западной Европе, а также - с их ставленниками в сердце Империи, организовавшими в конце концов, государственный переворот в Орде. Именно в честь этой победы и был потом установлен известный иудейский праздник Пурим. На страницах русских летописей эта борьба при ханском-имперском дворе описана как история Елены Волошанки. Она же - библейская Есфирь. См. нашу книгу "Библейская Русь".
Так что "роман" Рабле успешно подготовил почву для "звона мечей и пролития крови". Именно в этом и была его истинная роль. Вскоре Великую Империю раскололи. Впрочем, через некоторое время маятник пошел обратно. Романовы, будучи первоначально послушными западными ставленниками, через некоторое время переродились на ордынской почве, и в значительной мере восстановили широкое влияние метрополии Империи.
