Книга о Славянорус(c)ком народе, о Великих князьях рус(с)ких и Ростовских от коле корень их произыде на Руси Стольника Алексея, Мусина-Пушкина
1662

Сто двадцать Сказок Стольника Алексея Богдановича Мусина-Пушкина
Списаны с Его рукописи в 1842 году Крестьянином Александром Артыновым

Часть четвертая (продолжение)

Скан 4, стр. 27 – 87 (60 полос)

431.

Князь Хитроум

Лета от Сот: Мира 5996 от Рож. Хри. 488 лет

Князь Хитроум, сын князя Силоволя Рыжка, прозванный Мертюк, пришедший в совершенный возраст, пошел отыскивать отца своего, пропавшего безвестно куда. Ходил он много времени по дремучим и непроходимым лесам, по неприступным горам, стремнинам и пропастям земным, но нигде не мог отыскать его. Продолжая неутомимо отыскивать его, он на пути своем в дремучем лесу встретился со стариком преклонных лет, который имея(л) озабоченный вид и весьма спешно шел по дороге. Князь Хитроум по обычаю своему всякаго, попадающегося ему навстречу, коннаго и пешаго (пропущено - спрашивал?) об отце своем. Теперь по любознанию своему и старика спросил прежде всего, куда он так спешит. Тот остановился, посмотрел на него пристально, потом сказал ему: «Ты, кажется Хитроум, сын князя Силоволя. Отыскиваешь отца своего. Так ли?»

Хитроум весьма удивился этому, что незнакомый старик знает его. Отвечал ему: «Так-то так, да почему

432.

ты меня знаешь?» «То ли я еще знаю, - сказал ему старик – Я знаю и то, почему тебя прозвали Мертюк. Но то неправильно. Тебе бы лучше называться Сивко. Хитроумом ты зовешься тоже не без причины. Тебе хочется быть хитрея Оха-царя подземнова. Разве на год пойдешь ко мне в ученье, тогда перехитришь его, узнавши и выучившись от меня всяким наукам. И ты будешь знать более Оха-царя подземнаго. Тогда ты найдешь и отца своего». «Но кто ты такой?» – спросил у него князь. «Меня зовут Размыслом. А живу я отселе недалеко. Хочешь быть хитрее Оха-царя подземнаго? Поди жить в казаки на год. Давай руку. А не хочешь – прощай! Мне некогда, недосуг. Не тебя, так другого  надо отыскать мне для этого».

Князь подумал: «Год - время не много. Зато выучусь всему. А там, быть может, найду и родителя моего». «Не трудись понапрасну отыскивать другого казака, – сказал ему князь – Я тебе верный слуга на год, но не более, в который я буду служить тебе верой и правдою. Только и ты в слове своем выстой, обучи меня всем наукам».

После такого договора они ударили по рукам и стали быть: один с казаком, а другой – с хозяином. И пошли вместе путем-дорогою, разговаривая, как давно знавшие друг друга. День стал клониться к вечеру, пришлось на пути (предложение не закончено)

433.

Пришли они в лесу к избушке, стоящей на курьих ножках. Стояла тогда к лесу передом, а к ним задом. По слову старика она обернулась к ним передом. Они взошли в нее. Знакомая старику старуха приняла их радушно, напоила, накормила их и спать уложила.

Старик, утомившись в пути, скоро заснул и захрапел. А князь еще не спал и думал, как ему год прослужить, и какую службу старик ему даст и чему будет учить его, чтобы быть хитрея Оха-царя подземнова. В это время тихо подошла к нему старуха и дала ему знак рукою, чтобы он шел за ней из избушки ея вон. Князь вышел за ней из избушки. Там она сказала ему: «Жаль мне тебя, доброй молодец, что ты без разума себе на шею хомут надел. И знаешь ли ты, (к) кому в науку пошел? Захотелось тебе быть умнея Оха-царя подземнова. А знаешь ли, кто этот старик? Это сам  Ох – царь подземной. Он тебя выучит, как быть хитрея себя. Он с молоду и меня обманул. За это я теперь ему с лихвой заплачу. Смотри, слушай меня и слов моих мимо ушей не пускай. Ты знать не знаешь, что он Ох, подземной царь. Служба у него будет за конюха. А конюху какую науку знать надобно? Там есть у него двенадцать дочерей, все красавицы писанные. А меньшая из них на особицу:

434.

красото(й), ростом, дородством, умом и разумом. За это ее видом ненавидит мать ея мачуха и все сестры ея. От них ото всех житья ей нет. Ты ей там приглянешься, она твоя суженая. Она-то тебя и выучит, что ты будешь хитрея Оха – царя подземнова. Будешь на Руси, меня вспомяни. Приходи сюда всместе с твоей суженной царевни(ой). В долгу у вас старуха не останется за то, что вы перехитрили Оха – царя подземного с его молодой женой. Отец твой призрил меня обманутую и Охом-царем брошенную. Покуль я жива, в долгу у тебя. Тебе от меня подарок – перстень обручальной царевне твоей. Им –то меня царь Ох обманул. Что он налил мне, то выпьет сам. Перстень этот был обручальной твоей матери, его-то я и сберегла для тебя на радость, а злодею – на горе и печаль».

После такой речи старуха замолчала и на золотой цепочке повесила ему на шею (пропущено – перстень). Наказала крепко хранить его и только для обручения снять его с цепочки и надеть его на правую руку царевне на средней, самой большой палец ея.

Поутру рано старик разбудил спящего князя от крепкаго сна и пошел с ним в путь-дорогу. Не сказал старухе за ночлег ни спасибо, ни ласковаго слова. В полдень старик захотел отдохнуть под деревом. Лег с казаком, и уснули оба. Проснувшийся князь видит с удивлением, что

435.

он спит на сеновале белокаменном. Приходят тут к нему конюхи, зовут его коней поить, они и ему пару коней приурочили. Князь скоро с ними ознакомился. Они по сивым коням его в яблоках назвали его «Сивкою». Всякое дело у него добре ладилось.

Скоро весть о красивом и молодом конюхе дошла до сенных девок, а там дошла эта же весть и до царевен. В особенности хотелось посмотреть на него царевне Прозоре, меньшой дочери Оха-царя подземного. Охота для этого на краснаго зверя ей была придумана. Подземной царь не перечил дочерям. Все конюхи засуетилися. И Сивко также не без дела был, свою пару коней вымыл и вычистил. В особенности ту, которая должна подана быть под царевну. Все конюхи с лошадьми из конюшни были позваны, один Сивко оставался невызванной. Наконец, и он с конями вызван был, к последней царской дочери стременным приурочен был, и крепко-накрепко наказано царевну юную пуще глазу хранить и быть безотлучно при ней, так ему старшой всем конюх наказал. Сивко в своей новой должности в грязь лицем не ударился, ловчея всех подвел коня к царевне -  ретиваго, вычищеннаго, выхоленнаго. Встал у стремени, как вкопанной, не шелохнется. Вышла царевна из своей светлицы и стала

436.

садиться на коня любимаго своего. Крепко оперлась на могучее плечо своего конюха, когда тот ножку ее в золотое стремя становил. На ключ закипела в жилах вся кровь его молодецкая, не скоро собрался с духом спросить у нее, где ему повелит на охоте быть. «У стремя», - отвечала ему царевна. И протянула ему руку  взять у него свой тугой лук. В это время взоры их встретились друг с другом, и в это время Сивка чуть было не забыл, что он конюх. Когда увидел свою повелительницу, он видел, что румянец показался на лике ея. Она скоро догнала сестер своих, которыя и тут пеняли ей, почему она отстала от них и долго снаряжалася в светлице своей. Они в назолу ей оставили ей стремяннаго первоученку, который не знает обычаев их. Но вышло на особицу. Сивко превзошел на охоте всех стременных выученных. И тут царевна без укору от сестер не осталася.

Охота кончилась благополучно и весьма удачно. По прие(зду) с охоты все царевны разошлися каждая в свою светлицу. В самую глухую полночь Сивко на сеновале ото сна разбужен был старухой старою, которая сказалася няней царевны Прозоры и положила палец на уста свои, велела ему за собой идти и известными ей одной путями. Ввела его тайно в опочивальню царевны Прозоры, где велела ему дожидаться прихода ея, у которой в это время шла веселая беседа с ее

437.

сестрами и подругами. Получа под рукой весть от няни, что стременной ее дожидается в спальне ея, прилучившаяся (прилучилась) внезапно головная боль у царевны Прозоры. Царевна пошла в опочивальню свою, сестры разошлись по светлицам своим, а подруги их по своим местам.

Царевна при входе в свою спальню вся головная боль ея миновалася. Взглянув на стремяннаго, она зарумянилась и смущенная села на позлащенное свое седалище и, молча, смотрела на стоящаго тут Сивка.

Няня прервала всеобщее молчание, спросила у него о его дедине отчине и как его по имени зовут. Тот, как научен был старухой на ночлеге с Охом-царем, всю правду-истину (пропущено – рассказал) и зачем он к царю Оху попал.

«Послушай меня, князь Хитроум, старухи старыя, - сказала ему няня царевны – скажи ты нам по сущей правде-истине: женат ты, иль холост ты ходишь здесь?» Получила от него желаемый ответ, что он ходит холост. «Есть у меня для тебя, князь, суженная, чуть не круглая сирота. Загнала ей и измучила ея мать-мачуха, молодая жена Оха-царя подземнаго, великая нахальщица и злая на нее ябедница. А в угоду ей и все сестры на нее: встала не так, села не так, пришла не во время. Слово скажет, все по-ихнему».

Во время этой речи царевна горько плакала о своей

438.

бесталанной участи.

Князь Хитроум выслушал уже известный ему рассказ няни и увидел плачущую царевну. Отвечал он няне, готов он защищать угнетенных, не жалея своей жизни, только не здесь, а на святой Руси. «А суженную твою в очью не видать, мало несет радости». «Не за очью твоя суженная, - отвечала ему старуха – а пред тобой сидит на своем седалище и слезами заливается о бесталанной судьбе своей. Хоть не суженной, а милой сестрой возьми ее на святую Русь с собой».

После этого князь Хитроум сделался смел и решителен. Сказал царевне Прозоре: «Милая сестра у меня уж есть на святой Руси. Осмелюсь попросить у царевны руки ея себе в супружество. Чтобы быть ей на святой Руси в своем уделе моей княгинею». Тут с помощью старой няни дело уладилось, и заветным перстнем князь обручился с царевною. До третьих кочетов попировали они тут.  На росстанях няня, шутя, сказала своей питомице: «Страшны мужчины девицам в сказках и присказках. А на деле выходит не так. Девицы не чуточки не боятся ни большаго ростом, ни малаго. А боятся только стараго.

Когда прошли первыя восторги у любовников, тогда

439.

царевна сказала своему суженному: «Вовремя ты обручил меня своим заветным перстнем. Против тебя пойдут отец и мать моя мачуха, чтобы полонить тебя здесь во веки вечныя. Не быть тебе без меня хитрея Оха-царя подземного. Теперь ты их за пояс заткнешь. Не быть им хитрея тебя, не удержать им тебя будет в своем подземном царстве, будем мы на святой Руси. Завтра отец мой тебя уму-разуму учить станет, с тобой вести простую речь о мудрых делах. Ты не бойся ничего и незнанием от него не отговаривайся, тогда не сносить будет тебе свою буйну голову. А только проси у него ответу сутошнаго. Тогда суженная твоя не выдаст тебя и не даст тебя на поругание.

В наставшей день Сивко позван был в терем к самому Оху-царю подземному, который у пришедшего к нему Сивки спросил: «Скажи-ка ты мне, доброй молодец, какого больше лесу: стоячего или лежачего. Скажешь правду – на Русь отпущу. Не скажешь – десять лет за это служить тебе мне». Сивко для вернаго счету просил сроку сутошнаго и получил его.

Наступила глухая полночь. Старуха пришла на сеновал за Сивком к царевне в светлицу исти (идти) и увела его с собой в терем царевны Прозоры.

440.

Там после радостного свидания царевна спросила у него, о чем отец ея с ним речи вел. Тот сказал ей. Царевна на это сказала ему: «Эта наука в науку нейдет. Это не служба, а службишка, служба будет впереди»,

Ночь до третьих петухов прошла у них незаметно. Тут няня, шутя, сказала Хитроуму: «На Руси ты скоро сделаешь мою питомицу умнея своей матери-мачухи. Этой науки красавицы с нетерпением ждут». На росстанях царевна сказала своему суженному: «Скажи отцу моему, что лесу стоячаго крупнаго и мелкаго более, чем лежачего», И этим словом они рассталися.

Только Сивко расположился на сеновале, раздевшись, спать, в веселом расположении духа, как пришел за ним посол от Оха-царя подземнаго звать его в терем к царю, куда он скоро пришел, а Ох-царь спросил у него: «Ну что, детина, узнал какого больше лесу стоячаго или лежачего?» Отвечал ему Сивко. Услышал такой ответ царь Ох, оставил все дела свои и пошел в заветной свой чертог, где на златом треножнике в изумрудном ларце хранилась книга царя допотопнаго Адды Всеведущаго. Он спросил ее об этом и та, как Сивко, отвечала ему. Тут царь похвалил разум Сивки. А внутренно злился на это, что он хитрея его, без книги сказал.

341.

Находящаяся тут царица, супруга его, она в первый раз увидела такого красиваго конюха-стремянного своей падчерицы. Другими глазами смотрела на его разум. Подозрение ея пало прямо на царевну Прозору. «Это ея дело, - она подумала – стремяннаго такого не худо получить бабьим разумом. Баба много умнея девки. Детина бравы(й), в науку скоро пойдет. Посмотрим, кто кого умнея, баба или девка».

Немного спустя времени царь Ох опять призвал к себе Сивка и сказал ему: «Послушай, молодец, скажи мне, каких людей больше: живых или мертвых?» Сивка просил суточнаго сроку счет свести и получил его.

В обычное время пришла за Сивком на сеновал (пропущено – няня) звать его к царевне на общий совет. По приходе его туда царевна весело встретила его, в сенях бросилась на шею ему и стала целовать и обнимать его, называя его своим суженным. Пропировала весело с ним ночь до третьих петухов. Тут няня, развеселившись, стала царевне рассказывать, как на Руси свадебныя обычаи идут, которыя там и до нее царевны дойдут. Новобрачных в трескучий мороз (в) чулане на морозе спать укладут. Говорят: «Не озябнут, нагреются». Проспавши первую ночь, молодых вместе в баню париться пошлют. Потом на пиру скинутое в бане белье сорочки, в которых они в первую ночь спали, всем тут пирующим кажут.

442.

Слушая это, царевна зарумянилась, как маков цвет и спросила у князя: «Неужели правду няня говорит?» Тот засмеялся и сказал: «Сущая правда. Так у нас на Руси водится». В таких шутливых разговорах Сивко едва не забыл спросить у своей невесты, что ему сказать в ответ отцу ея. Царевна узнала, в чем дело, опять с улыбкой сказала: «И эта наука в науку нейдет, наука будет впереди. Скажи ему, мертвых более, чем живых».

Только успел придти Сивко на сеновал и, раздевшись, хотел спать.  И хорошо уснуть, доколе конюхи на водопой не встали. А посол от царя тут как тут. Прибежал за ним и велит ему в чертог к царю идти. Там царь у него спросил об своем спросе. Мертюк-Сивко отвечал ему, что мертвых больше, чем живых. Царь пошел у книги спросить, и та тоже ему сказала. И тут царь, скрепя сердце, похвалил его ум. Потом спросил у него: «Скажит-ко мне, детина, какой в воде более рыбы: крупной или мелкой?» Ответ на это был дан суточной. Княгиня-царица роптала на мужа и говорила ему, что Сивко не своим умом ответы держит, но чужим.

И на этот раз было все тоже, что было и прочие дни. Ночью приходила за Сивкой старуха, утром – посол от царя. Ответ Сивки был короток: мелкой больше, чем крупной.

443.

В это время царь пошел к своей царице и рассказал ей, что было у него (с) Сивком. Та укорила его за его недогадливость, что Сивко чужия речи говорил, и не видит, что дочь его Прозора со своим стремянным смеется над ним: «… который твои мудрости свободно и отгадывает. Отдай ты его мне. Я сама придумаю для него задачу, которую он, вероятно не отганет(дает), и будет слуга твой». «Хорошо бы так», – отвечал ей царь. «У меня, не у тебя!» – отвечала ему царица. «Жаль будет из моих рук отпустить в другие такого слугу. Строк (срок) скоро ему, - сказал царь – постарайся задержать». На это царица посмеялась над ним и, шутя, сказала ему: «Ты всегда говоришь мне, что у бабы волос долог, да ум короток. Теперь посмотрим, у кого он глубже. Пришли его ко мне. Я скоро узнаю, долог ли его ум. Я ведь не девка, скоро его смеряю. У меня из рук его ум не выскочит, как попадется мне в руки. Спи крепко. Я знаю, что с его умом делать. Будет  и в моей улице праздник». После этого Сивка на исповедь к царице повели. Она взяла его на особицу, и радушно смотря на него таким взором, что бросило его в жар. Потом спросила о его дедине отчине. Он всю правду рассказал о себе, кто он и зачем к царю в рабы пошел. На это она с улыбкой сказала ему: «Много же ты, князь у

444.

него выучился. Вот я – другое дело. Я тебя всякой науке научу: и денной, и ночной. Ты уж теперь – детина на возрасте, время тебе думать, как люди живут. Того, окроме меня, теперь научить некому. Не знала я тебя до прежь сего, давно бы тебя вместо царя всякой науке выучила. На первых порах скажи ты мне, кто здесь красавица? Кто красивее всех, о которой больше в народе речи идут? Скажешь – добро тебе. Не скажешь – потеряешь свободу свою на десять лет. Да смотри, в глаза никого не хвали! А молча  покажи красавицу. Говори, не ври. Я ведь бывалая, не ветреница, семи печей хлебы ела. Я даю тебе сроку три дня».

Выслушал Сивко такия речи от царицы. Отвечал ей: «Осударыня, царица наша, матушка! Где конюху красавиц видывать? Вот у нас на Руси  там я вольной казак! Наши обычаи негожи здесь. У нас дебелость красотой слывет, стан и здоровье больше славятся. И кто хозяйством более займется: прясть, ткать и узоры брать, старых воймовать и больше ребят родить.  То у нас, что не первая и лучшая красавица, которая поспевает везде, что птичка ласточка. Здесь все идет не по-нашему». Царица, не слушая его отзывов, наотрез сказала ему: «В глаза не хвалить, а молча показать красавицу!»  На том у них и дело стало.

445.

Сивка от этих слов призадумался, пошел от царицы в великой печали, повесил свою голову ниже могучих плеч своих. Он знал весь лютой обычай царицы, на ласковое слово ее он мало надеялся. И так он думает: «Напала на меня змея подколодная, видно голова моя ей принужнилась. Вижу, что до меня лиходейка добирается. По глазам видно, что баба на все руки. Учит меня всему, внимается, но ея наука мне не надобна. Вишь, какую хитрость выдумала, чтобы верха взять над своей дочерью. Отдам ей буйну голову за свою суженную». Таким он ночью печальным и к царевне пришел, лица на нем вовсе не было. Когда царевна узнала о печали его, с усмешкой весело сказала ему: «На первых порах баба опростоволосилась, дала сроку на три дни. Да я бы не дала и на полчаса. Разгорелись зубы змеиныя на заветной кус. Хочет она тебя взять в рукавицы ежовыя. Добром стала хвастати. Знаю я, какия она семи печей хлебы ест! Осьмую сбирает построити. Но об этом старуха сказала надвое». Веселея всех ночей царевна провела эту ночь. Шутили и смеялись, какия еще есть обычаи свадебныя на святой Руси, от чего румянец не сходил с лица ея. К тому же еще старая няня точно правду про молодость свою рассказывала, этому царевна веры не дала. На росстанях она дала князю стальное

446.

зеркальце и велела его отдать мачухе, чтобы она красавицу, которую ей видеть хочется, увидела.

Чрез три дни Сивко пришел к царице и на вопрос его (ее), кто есть наилучшая красавица, Сивко, не говоря ни слова, подал ей стальное заркальце и сказал ей: «Нече тебе речь вести о буйной голове моей. Без того скажу всю правду-истину и покажу тебе что ни лучшую красавицу, которая здесь у всех передом идет, и о которой только в народе и речь идет. Та красавица и мне по нраву пришла. Поищу я себе такую на святой Руси», Царица нетерпеливо хотела знать, кто такая была та красавица, которая и ему по нраву пришла, так и есть – это Прозора!

Сивка, не выпуская(л) из рук зеркальца, в котором царица лице свое увидела в зеркале. Улыбнулася и сказала ему: «И полать тебя, доброй молодец, не думала я найти в тебе такого ума-разума». Потом громко смеется над ним, что приглянулась ему старуха старая, каких на Руси хоть пруд пруди.

«Такой обычай мой, - отвечал ей Сивко – любо мне у таких старух послухом быть».

Люба та речь царице показалася. Она с улыбкою сказала ему: «У тебя, знать, губа не дура. Видно гасил ты лучину на беседе девичьей. У нас есть пословица: на ловца и зверь

447.

течет. За ученаго два(двух?) неученых дают. Смелость города берет. Садись теперь со мной за почетной стол».

На это Сивко ответил ей: «Не гожо послуху с царицей за столом сидеть, а гожо ему у дверей стоять».

«Хитер ты и мудер, доброй молодец, - с улыбкой сказала ему царица – Не забыть тебе бабьих рук. Бабьи руки не девичьи, пустыми им быть добре не гоже. Не мужу же моему тебя всем наукам учить, как у тебя с ним положено. Его наука тебе в науку не шла, а моя в науку пойдет. Теперь ты мне сделай наутро хрустальной дворец с изумрудною лестницей с золотыми перилами, а пол середа – одного серебра. Кровать златокованую пошире поставь, перину пуху лебединаго повыше положи и изголовье матерое. А одеяло камчатное. хоть надо, хоть нет. Без него тут жара будет великая тебе после моего ученья спать».

Невесел пошел от царицы князь Хитроум больше прежняго на конюшей двор. В (та)ком виде он пришел ночью и к царевне Прозора(е), которая, глядя на него, переполошилась. Когда узнала причину его думы крепкия, тогда сказала ему: «Поздно баба за ум взялась. Поздно стала таких себе послухов добывать и стараго мужа на молодого менять, и широки кровати разбирать. Хитро-мудро придумала: в дворце том будет жить безвыходно. В него кроме ее следу никому нет.

448.

Там ты ей и нехотя попадешься в рукавицы ежовыя, из них она тебя живаго не выпустит. Надо нам скорее убраться отсель на святую Русь. У меня уж все к пути-дороге приготовлено: и Строфил рок-птица доколе накормлена, и двенадцать тщанов для нее солонины воловьей поставлено. За нами только дело стоит. Вено мое в коробах все укладено: сребро, золото, скатной жемчуг и каменья самоцветныя на особицу в ларце златокованом. В нем-то все сокровища мои несметныя.

В наступившую ночь князь Хитроум с царевной Прозорой и старой няней взошли и сели на спину Строфил-птицы. Тут царевна велела Строфил-птице лететь скоро на святую Русь. Как черная туча громовая поднималася кверху рок-птица, распустивши свои крылья сто саженныя, и стрелой полетела на святую Русь.

Во время воздушнаго своего пути князь кормил Строфил-птицу изо тщанов солониной воловьею. В два дни скормил ей десять тщанов полных. На третий день осталось у него только два тщана, а Руси святой только заря стала брезжиться. Прикормил он и те тщаны последния, прикормил он ей и свою пищу запасную. Не далече уж до святой Руси, пахнуть уж стало русским духом, осталось раз пять махнуть птице своими крыльями, и они -

449.

на святой Руси. Тут птица стала оглядываться и просить пищи себе. Князю нечем было кормить ее. Обессилила Строфил-птица, стала тихо своими крыльями махать, трудно ей стало вылететь на святую Русь. Тут князю за беду стало, что нечем кормить Строфил-птицу. От того ей не вылететь на святую Русь, которую, кажись, можно рукой достать. Берет он тут свой булатной нож, вырезает он икры у ног своих по самую кость и кормит тем рок-птицу. Люба та пища была рок-птице, замахала часто своими крыльями и вылетела скоро на святую Русь, и села она на крутом берегу гремучаго ручья, и весь его досуха выпила.

Русския люди такую птицу увидели, великому диву далися, близко к ней пойти боялися. Когда Строфил-птица спокойно уселася, тогда царевна Прозора первая сошла на землю святой Руси. А за ней сошла с птицы няня старая. А князь Хитроум ни с места, долой отказался с царевной сопутствовать по причине болезни ног своих. Царевна с испугом стала у него об этом спрашивать. Тот сказал о болезни своей. Тут царевна с помощью няни своей снесли князя со птицы и переложили его на земле пред птицею, которой царевна велела икры князю назад отдать. Тут рок-птица рыгнула обе икры, прямо на ноги вырыгнула. И князь встал и пошел, как ни

450.

в чем не бывал. Тут он поздравил царевну с русскою землей и стал снимать с птицы коробья с ея добром, и ставил их на землю русскую, а там стал и целовать свою суженную. Когда все было снято с птицы, тогда княгиня Прозора послала рок-птицу в царство подземное. По общему совету князь Хитроум зарыл тут все добро в яму глубокую. А сами пошли по тропинке извилистой в глухое и дремучее чернолесье к избушке на курьих ножках к той старухе, у которой князь ночевал, которая дала ему совет, как жить в подземном царстве и вывести оттоле царевну Прозору. Она приняла их радушно, называла царевну своею внукою. На родинах ея у ее матери она бабкой была повитухою. Она рада за князя была, что он нашел себе такую суженую. После этого взяла их за руки и повела их в хату к себе. Там молодая чета, как дома, с пути отдыхать уклалися. Тут царевна стала хозяйкой быть, обед на стол из печи поставила, к обычаю русскому стала приучать себя. После этого обеда старуха повела казать им новой терем, который она построила для своей внучки, полный всякаго добра, окруженный со всех сторон дремучим бором. (122)

Вскоре совершено было брачное торжество князя Хитроума с царевной Прозорой, которая сама захотела

451.

всех русских обычаев не стениться. На трескучей мороз в холодном подклети на стужу не жалилась. В баню пошла обычай держать: молодаго супруга мыть и парити. На пир казать белье сорочки сама выдала. И на веселом пиру чего она тут не наслушалась.

 

Князь Гунчак и Вага

Лета от Сот: Мира 5999 от Рож: Хри: 491 год

Немного прошло времени после брачнаго торжества князя Хитроума. Один из потомков князя Буривоя по имени Лепосил и молодой ростовский князь Гунчак соединились вместе со славянами новгородскими под предводительством новгородскаго князя Крепкодума, пошли войной против римскаго царя Иустина. Сперва они имели кровопролитную битву близ города Цирулло с полководцами его Адбазом и другаго(другим?) Азария(Азарием?). Был Ститотар царя Иустина, правил конницею, которыя издавна для прикрытия города Цы(и)рулла во Фракии была сильна множеством и мужеством. Но северныя полководцы Крепкодум, Лепосил и Гунчак разбили их своими дружинами и многих, со срамом

452.

бегущия(х) умертвили. Даже и самого Азбиза(Адбаза?) поймали, бегушего от них, который достался пленником на часть князя Гунчака. Сперва он стерег его жива (живого?), ожидал от него хорошего выкупа. Но после, обманутый ожиданием, вырезал ремни из хреп(б)та его, а потом, еле дишащя(дышащего) приказал сжечь его. Вскоре после этого напали они на избранное римское войско, котораго начальниками были Константин, Арапий, Назарий, Иустин Старый, сын Стараго Германа, Иван Елоус. А сверх того, над всеми ими начальным был главный схоластик из придворных евнухов. Славяно-скифы всех их победили своею силою и храбростию и далеко по горячим следам преследовали предводителей римлян, которых едва не поймали, которыя скрылись в дремучих лесах, и, таким образом, вырвались с другими и ушли, кому куда ближе. Победители взяли Константиново знамя, и пошли воевать далее. Наконец, с великою корыстию возвратились в домы свои.

После такого блистательного похода сын полянскаго князя Хорева, маститый старец Сафар, пришедший в Великий Ростов во время ростовскаго князя Рославля, сына Громосилова, обратил в христианскую веру сына ростовскаго князя Синдаба по имени Вагу-Торлыгу. Это произошло следующим образом.

453.

В одно время близ пустынной хижины старца Сафара князь Ваго-Торлыч находился на охоте, окруженный был стадом свирепых зверей. Гибель его была неизбежна. Растерзанные его одежды не могли уже более защищать его от лютой жадности их. В это самое время пресловутый пустынник Сафар, прозванный туземцами Тарасием прилучился быть тут. Видит опасность юноши, терзаемаго волками, который от страха близкой смерти лежал поверженный на земле, как мертвый, в бесчувственном состоянии, влечен был зверями в чащу леса на растерзание. Одно слово, произнесенное громко пустынником, остановило лютость зверей, которыя скоро, как бы от огня, отскочили от своей жертвы, и встали все в отдалении от него. Пустынник подходит к юноше и бесчувственнаго его переносит в свою хижину. И там привел его в первобытное его состояние, исцелил все раны его, причиненныя ему зверями, которых только остались знаки бывших язв зубов звериных на теле.

Пришедший в себя юный князь вспомнил все бывшее с ним, спрашивал у старца о том, что было с ним, когда он был в беспамятстве. Тот уклонился от такого рассказа, сказал, что он случайно проходил тем местом, где он лежал в беспамятстве, взял его и принес в свою хижину. Но одежда и следы зубов звериных свидетельствовали противное.

454.

Вследствие этого князь много благодарил старца за чудесное свое спасение от явной смерти его, о чем он впоследствии узнал от старца.

Возвратившись с охоты в дом свой, юный князь рассказал своим родителям о случившемся с ним. И о том, как он чудесно оказался в хижине у неизвестного ему старца, исцелении своем от ран, причиненных ему зверями.

Место происшествия и пустынникова хижина хорошо были сведомы князю Синдабу. Слушая рассказ сына своего, он весьма благодарил пустынника за это.

Скоро такое чудесное спасение юнаго князя от зверей распространилося в народе и дошло до ушей жрецов идольских, которыя успели все это истолковать в противную сторону. А о зверях говорили, что они послушны были чарам волхва того, посредством которых он промы(ш)ляет, губит и грабит путников. Сын же княжи(й) спасен был по его расчету на великия дары. А исцеление язв княжих есть явный признак волхования.

Князь Синдаб теперь согласен был со мнением жрецов и стал смотреть на все это иными глазами. Но юный князь Вага об этом не одного мнения с отцем своим о пустыннике и весьма жалел о том, что он слушал злых наветов о пустыннике от жрецов своих.

455.

Не редко юный князь после случившегося с ним события стал посещать хижину пустынника, где проводил он немало времени, слушая медоточныя его беседы о неслыханном им великом божестве.

В одно время по обычаю своему шел юный князь в хижину пустынника. В это время от бывших дождей недалеко от его хижины текущий ручей наводнился и преградил путь к нему, он вылился из берегов своих. Князь долго ходил по берегу этого ручья, отыскивая какого-либо перевозчика, чтобы перевез его на противоположный берег, и отыскивал какого-либо брода чрез него. Ни того, ни другого не найдя, жалея о том, что лишился чрез это беседы со старцем, он хотел уже возвратиться в обратный путь. Как, вдруг видит, на другом берегу ручья выходящего из чащи леса пустынника, который рукой своей манил к себе князя и звал его к себе. Не получив от него в исполнение его желания ответ, старец немедленно сходит с крутаго и высокаго берега и идет к нему, как по суху, по быстротекущему ручью к юному князю. И там берет его за руку и идет с ним чрез ручей в свою хижину. И оттоле обратно перевел князя чрез тот ручей также.

Когда возмужал князь Вага, тогда сила телесная его открыла в нем способности воинския, сделали его другом с сослуживцем

456.

отца своего князем Гунчаком.

В одно время князь Гунчак собрался с немалою ратию наказать ямь заозерскую, которая непокорностью своей заставила его взяться за оружие. Князь Вага был один из первых, последовавших с ним в поход. Но этот благоразумный князь Вага прежде похода своего пришел с другом своим князем Гунчаком к пустыннику. Тот весьма был этому рад, много говорил им о том, как должно брань вести, не проливать напрасно крови человеческой. И в заключение сказал им, что обоим им последует на пути великое искушение, которому если они поддадутся, то оно приведет их к непременной гибельной смерти. «В противном случае вы благополучно с победою возвратитесь в домы ваши. Искушение это будет вам такое. На пути вашем прилучится терем, в котором обитает молодая княжна народа ями с подругами своими. С появлением вашим неизбежно должно последовать тут веселое пиршество, а с ним и разврат, вкупе огонь и сено. Берегитесь этого пиршества. Одно благоразумие может только спасти вас от гибели».

Как сказал пустынник, так и случилося. На пути том стоял великолепный терем, отколе вышла навстречу им юная красавица, княжна ями со своими такими же подругами. Одна другой краше, великолепно одетыя,

457.

сияющия своею красотою, эти юныя девицы окружали хозяйку терема, как звезды луну, которой красота затмила их. После обычнаго приветствия она стала просить князя Гунчака и всех его полководцев посетить ея терем и отдохнуть в нем от труднаго пути их, и откушать ея хлеба-соли. Предводительствуя всеми, князь Гунчак, помня наставление старца, хотя долго не решался исполнить ея просьбу, ссылаясь на краткий срок пути своего. Но убедительныя просьбы и прелести хозяйки склонили всех полководцев, в числе которых был предводитель конницы князь Бирич-Вьюнча, сын князя Роканца, на котораго более всех имело(и) влияние прелести хозяйки терема, заставили изменить в пользу других свое намерение князя Гунчака.

Лишь только изъявили желание князья Гунчак и Вага посетить терем княжны и дать роздых дружинам своим, которыя, отойдя от терема, расположилися в окрестностях терема. А князья и полководцы вошли в терем княжны. Тогда хозяйка терема весьма была рада этому, а подруги ея наипаче того. Они подняли радостный крик и похвалили благоразумие князей, и с радостью помогали им снимать им с себя доспехи ратныя, и убирать их в показанное место хозяйкою. Одни только князья Гунчак и Вага отказались от этой чести. Вслед за этим настало в тереме веселое пиршество,

458.

где вино и веселый разговор всеобщий лилися рекою, в чем не отставала и прелестная хозяйка с подругами своими. Князья с грустию видели, что князь Бирич с полководцами стали забывать всякое приличие, сидя попарно с женским полом, которыя, поощряемы прелестною хозяйкою, развеселившейся от шипучих медов, с которой Бирюч шел все далее и далее, чему последовали и все, кроме двух князей - Гунчака и Ваги. Пиршествующия скоро стали негодовать и (на) князей Гунчака и Вагу за неучастие их в общем веселии, и как бы издевались над ними своим постоянством.

От таких разговоров князья Гунчак и Вага, от такого веселаго пиршества удалились к своим дружинам в свои шатры и там предалися покою. Не за долго до восхода солнца видят они, оба князя, дивный и одинокий сон, в котором старец-пустынник ведет их по обширному военному полю, покрытому телами убитых воинов, между которыми поверженныя и обезображенныя трупы их полководцев и князя Бирича. И недалече от них показал им два места праз(д)ных. И сказал им: «Это места были бы ваши, если бы вы не послушались совета моего». С этим словом пустынник стал быть невидим. От такого страшнаго сна князья пробудились и услышали со стороны терема шум и крик нападающих. Стоны умирающих поразили слух их. Князья встревожили

459.

дружины и спешно пошли к терему. Князья Гунчак и Вага, как разъяренныя львы, спешили защищать своих военачальников от напавших на них врагов и удержали за собой поле битвы. Потому половина неприятелей окружала терем, а другая напала на терем и умертвили там много опьяневших пирующих с князем Биричем-полководцем. По совершении этого злодейства удалились из терема как бывшия с княжной подруги ея, так и убийцы полководцев в дремучий лес.

Князья, разбив наголову врагов своих, спешат в терем красавицы, видят в нем весь сон свой на яву. Трупы убитых лежат обезображенными. Ужас обуял их, они идут далее в тереме, желая отыскать виновниц этой бойни, но там все пусто и в беспорядке, везде разбросаны столы и седалища. А прелестной хозяйки и ея подруг и след простыл, оставила весь терем пустой.

В глухую полночь с отягченными от вина головами, с изнуренными силами (от) нощ(ч)ной оргии, князь Бирич, его сотоварищи услышали крики окруживших терем врагов. Они долго не могли найти своего оружия, которое прелестницы их успели скрыть в тайник, и сами все скрылись. Обезоруженных и пьяных весьма легко было победить, защищавшихся кто столом, а кто седалищем.

460.

Князья Гунчак и Вага возвратились с (из) похода этого благополучными с великою добычею корысти. Ходили вместе оба благодарить пустынника, с которым князь Вага более не расставался, оставя своих родителей. В продолжении времени, живши с пустынником, заболел к смерти, принял христианскую веру, наречен был Василием. Умер в хижине пустынника на руках друга и товарища своего князя Гунчака, где и погребен был пустынником близ его хижины. (123)

За обращение в христианскую веру князя Вагу князь Синдаб за сына своего весьма огневался на пустынника. И по наущению жрецов, и с помощью их вооружил против него горячих поклонников Велеса чрез дубообразных ростовцев, чтобы стереть его с лица земли. От которых он, в отсутствие князя Гунчака потерпел разныя мучения на народном вече, где, наконец, и убит он был.

461.

 

Князь Вихреслав, княжна Люцыллия

Лета от Сот: Мира 6010. от Рож. Хри: 502 года.

Ростовский князь Вихреслав, сын князя Гунчака, в одно время по делам Земли Ростовския в Греции ходил войной с греческим полководцем Нарциссом воевать на Остроготфское королевство, на короля Сестерция, потомка опустошителя Земли Ростовския Ерманарика, за гонимую дочь Нарцисову Люцилию , супругу короля Сестерция. За что они стерли с лица земли Отсроготфское королевство, разорив его до основания.

Достойная всякаго уважения княжна Люцилия отдала руку свою и сердце храброму полководцу ростовской дружины князю Вихреславу после перенесения ей великих бедствий от супруга своего остроготскаго короля, Ерманарикова потомка, Сестерция. Когда князь Нарцисс, полководец греческаго воинства, вместе с полководцем ростовския дружины князем Вихреславом (пропущено разбил?) Остроготфское королевство, со смертию короля онаго Сестерция (оно?) прекратилось. В то время (пропущено - прекратилось?) и мщение князя Нарцисса за Люцилию, дочь свою, которую он во всем королевстве отыскать не мог, из чего заключил, что злой Сестерций убил ее. Вследствие Нарцисс разрушил и превратил

462.

в груду развалин все здания королевския и истребил все королевство Отсроготфское, и от этого с великою корыстию возвратился в свои места. В это время возвратился в свое отечество и князь Вихреслав, обремененный греческими дарами и остроготфскими корыстями. Там, к великому своему прискорбию, не застал в живых ни родителя своего князя Гунчака, ни деда своего.

Вскоре по приезде своем князь Вихреслав утешен был тем: приездом матери своей княгини Роксаны из терема царевны Клавдии. В это же самое время приехала из Рима подруга любимая матери его княгиня Роксолана, внука пресловутаго старца-пустынника Сафара-Славодума-Тарасия. Она оставила столицу Мира Рим, возмущаемую жестокими раздорами и убийствами, жертвою которых был супруг ея и два сына, храбрыя полководцы. Такой приезд для князя Вихреслава вдвойне был приятен по его одиночеству, потому что княгиня Роксолана привезла с собою воспитанницу свою, которую она с супругом своим называла дочерью. И имели ее так вместо дочери, выдавая всем за дочь свою. Она была в самой ранней и юной молодости. Дивная красота ея и в столице Мира была из первых. По имени Мория.

Супруг княгини Роксоланы купил эту красавицу у однаго известнаго продавца невольников и подарил ее супруге

462.

своей Роксолане. Эта юная замечательная красавица скоро обратила на себя взоры госпожи своей и заслужила любовь ея. Она, кроме видимых своих достоинств, имела душевную блистательную красоту. Качества, приличныя не невольнице, а княжне. Это самое из рабыни сделалась (сделало?) (ее) любимицею госпожи своей. Безвестность рода ея не была для княгини Роксоланы препятствием назвать ее своею дочерью. Редкая мать с такой горячностию может (так) любить своих детей, как княгиня Роксолана любила ее. Первыя дни своей неволи у ней много плакала тайно от госпожи своей, которая разлучила ее с родителями ея. Но эти тайныя слезы ея скоро были осушены госпожей ея. Кроткий, покорный и услужливый нрав ея раскрыл для утешения материнския объятия княгини Роксоланы.

Юная Мория была всюду неразлучна(я) спутница и утешительницей вдовы, княгини Роксоланы. Рабы и рабыни ея не завидовали такому возвышению, но еще радовались. Потому, если прогневается на кого-либо княгиня Роксолана, тогда Мория на коленях станет со слезами умолять ее, лобызая руки ея, простить виновнаго или виновную. Такая была прекрасная Мория.

Приезд таких гостей, в особенности такой красавицы, и в таких близких отношениях  княгини Роксоланы с его матерью, сблизило и его с княжной Морией. Душевныя

463.

раны о потере родителя своего князя Гунчака присутствием княжны Мории стали мало-помалу заживать, для которых княжна Мория была самый опытный врач, хотя не знала искусства врача. Любовь князя Вихреслава к княжне Мории не могла утаиться от взора ея.

Вскоре одинокая жизнь князя Вихреслава стала быть ему в тягость, в (во)ображени его образовалась какая-то пустота во всем быту его. Княгиня Роксана скоро заметила сердечную перемену своего сына, довела его по полнаго признания в любви его к княжне Мории. Нашла выбор его согласен(ным) с мыслями ея, передала это сыну своему с таким замечанием, что сомнения нет, что подруга ея не откажет ей в этом. Но посоветовала ему самому попросить руки ея без ея вмешательства: «Это будет, с твоей стороны, лучше».

Он послушался совета матери, обратился к княгине Роксолане, стал просить руки ея дочери себе в супружество. Та, как единственная подруга его матери, охотно изъявила на это свое согласие, описав при этом душевныя качества Мории, и по заключению ея, она достойная спутница его жизни.

Оставя князя Вихреслава, она пошла к своей дочери (пропущего – сообщить?) о предложении князя Вихреслава. Но сколь она была удивлена тем, что ея дочь с сильною душевною борьбою отказывается от предложения князя Вихреслава. И в заключение всего

465.

сказала княгине Роксолане, что она не заслуживает еще благодеяния ея, как она чувствует. В таком случае умоляет ее отложить это теперь на некое время. Сказав это, она со слезами умоляла ее, стоя на коленях: «Чего я боялась, то и настает. Этот ответ мой оскорбляет тебя тем, что ты делаешься как бы неблагодарной к подруге своей. Я знаю твое сердце, ты не заставишь меня повиноваться тебе в этом, и я никогда не выйду из твоего повиновения. Вся жизнь моя зависит от одного слова твоего. Все это зависит не от произволу моего. Я не заставлю за себя краснеть благодетельницу и мать мою. Прости меня, что я скрываю от тебя роковую мою тайну, лежащую на чистой совести моей».

Озадаченная такою речью своей дочери, (Роксолана) поднимает ее на ноги и сажает ее подле себя, и утешает ее. Потом спросила ее, как родная мать: «Разве ты чувствуешь себя недостойной князя Вихреслава?» Княжна Мория от этого приняла на себя такой вид, что княгиня Роксолана испугалась взора ея. «Только моей благодетельнице и матери я прощаю такие слова. Я клянусь всемогущими богами, это было бы последнее слово. Говоривши, я убила бы ее!» Княгиня, успокоивши(ла) ее в этом, потом сказала ей: «Дочь моя! Скажи мне правду, как матери твоей. И я клянусь тебе, исполню твое желание. Не занято ли сердце твое кем?» «Признательность к тебе, моей матери, заставляет говорить тебе чистосердечно. Я бы приняла с радостию предложение князя Вихреслава, как достойная этого, потому сердце мое

466.

принадлежит ему одному, больше никому. Я не вижу никого для себя достойнее его и готова для него жертвовать всем на свете. Но для тайны моей и страстной любви моей к нему я принесу достойную его жертву. Теперь (мысль) моя  о том, чем заплатить мне за благодеяния твои ко мне. За это пожертвовать собой. Но это ничтожная плата».

Княгиня Роксолана слушала речи ея со вниманием и внутренним страхом, заметив в ней, что решительное (заметив в ней решительность), старалась успокоить ее. И казалось ей, что она достигла в этом своей цели. Потому Мория после продолжительного размышления становится опять на колени пред княгиней Роксоланой, целуя ее руки и обливаясь слезами, как бы пред вечной разлукой. Просила ее оставить все до следующего дня, чтобы поразмыслить и дать ей ответ. Княгиня Роксолана много крепко целовала ее и называла своей дочерью.

Расставшись с княжной Морией, княгиня Роксолана пошла сообщить князю Вихреславу, что на предложение его княжна Мория просит (подождать) его до завтра (и) дать ответ. Ночь для князя Вихреслава была бесконечна, сон бежал от глаз его, он едва мог дождаться восходящаго солнца.

Поутру рано княгиня Роксолана пошла в спальню княгини Мории за ответом ея по просьбе нетерпеливаго князя Вихреслава. Там все было тихо. Полагая, что Мория

467.

спит, раскрывает пурпуровый полог ее постели и находит оную праздной. Возглавие и постеля не измяты, значит, Мория не спала. Все было в порядке, одежды все на своих местах, только одной Мории нет. Тут вид(ит) она лежащее на столе рукописание ея. Она берет его и смотрит на него в страхе. Долго она не решалась развернуть его и идет с ним к ожидающему ея с нетерпением князю Вихреславу, от которой узнает он, что Мории она нигде не нашла. Оставленное ея рукописание она боится прочесть.

Князь Вихреслав долго стоял безгласен, как пораженный громом. Наконец, он берет от княгини рукописание ее безо всякаго сознания, долго смотрел на него безгласно. В ушах его только слышатся слова княгини: «Мории нигде не нашла». Наконец, он приходит в себя, развертывает ее рукописание. Он хотел узнать из онаго о судьбе ея. В нем она и чувством, и слезами прощается с княгиней Роксоланой, благодарила ее за любовь к ней, которую она не забудет до могилы, описывает любовь свою к князю Вихреславу. Далее уведомляет, что она дочь греческаго князя Нарцисса Люцилия, нареченная супруга остроготфского короля Сестерция. Не разделяя ложе ее с ней по неизвестной ей причине, заключил

468.

ее в темницу и услал ее в заточение к подобному себе другу своему. На море на кораль их напали разбойники, пленили ее и продали торговцу невольниками, у котораго купил ея супруг княгини Роксоланы. По данной клятве пред богами быть верной супругу своему, по которой, хотя тирански (и) безвинно отвергнутая им, не может быть двумужницей. «…Не могла оскорбить мать свою отказом в руке моей князю Вихреславу. Сердце мое, если бы не было связано клятвой пред богами, то оно принадлежит одному моему Вихреславу и более никому. Теперь я не нарушаю первую клятву и не даю другой. Хотя и трудно мне это было совершить, но я совершила это из любви к вам. Не ищите меня, безвестная страна сокроет меня. Прощайте, незабвенная мать моя и мой Вихреслав». Она просила обоих забыть ея.

Долго читалось рукописание ея, прерываемое часто:  то слезами и стенаниями княгини Роксоланы, то от сердечных чувств Вихреслав долго не мог читать. Он много сожалел о том, что в присутствии ея он рассказывал ни(е)когда о том, что он с ея отцем изверга и самоубийцы супруга ея, отмщая за мнимую смерть ея, стерли с лица земли все Остроготфское королевство и тем освободили ее от данной ему ея клятве(ы).

469.

Вихреслав не мог смотреть на сетование двух подруг о княгине Мории, своей матери и княгини Роксоланы, и всех рабов и рабынь их о своей благодетельнице и защитнице. Потому, после чтения письма Люцылии присутствие княгини Роксоланы и  ея мужественное обезоружение князя Вихреслава спасло его от самоубийства и умопомешательства. Теперь оставляет княгинь-подруг править княжеством, а сам на неопределенное время поехал отыскивать княжну Люцилию по земле, где только сияет солнце.

Прошло два года с тех пор, как князь Вихреслав оставил Великий Ростов. В эти два года он был во многих землях и видел многия народы и города, которыя он тщательно озирал и испытывал об отыскиваемом им предмете. Но нигде ничего не открыл. Проехал он всю землю сарматскую, проехал он всю землю декийскую, изъездил земли Меции и  Греции был в Филипице и Целле, проехал Ореотц, Стинфалию, Пеластию и Фессалию, проехал Фракию и Одриссы(у), Троболли. Наконец, в земле  Гистрианской на берегу Евксинскаго Понта близ города Гета в убогой хижине на ночлеге случай привел ночевать и двух молодых супругов, от которых он узнал, что они переселились сюда из разореннаго Остроготфскаго королевства, бывшия придворныя служители короля Сестерция

470.

и королевы, и не королевы Люцилии. Дальнейший разговор их открыл князю Вихреславу, что взаимная любовь их была гибелью для доброй и незабвенной королевы их. Хозяина хижины звали Сараппулом, а жену его Стазия. Сия последняя была из первых служительниц королевы, только что приехавшей к королю их Сестерцию. По любви к ней королева поместила ее подле своей спальни. Любовная связь Сараппула со Стазией заставляла его посещать во время ночи чрез окно ея светлицы. Об этом донесено было королю, что нареченную его королеву ночью посещает какой-то любовник, что видел он, и сам видел, как Сараппул влез в окно. В великой ярости пошел (в) спальню королевы, чтобы наказать смертию преступников. Разбудил ото сна королеву, полагая, что она притворилась сонной. Искал всюду в ея спальне виденнаго им человека, влезшего в окно, котораго Стазия успела скрыть. Ни слезы, ни клятвы в невинности своей королевы не могли смягчить короля. Он заключил ее в темницу и из корыстолюбивых видов опозорил ее всенародно, и услал ее в заточение. После они узнали, что корабль их пленили разбойники. Супруги сказывали это, оба проливали слезы о доброй королеве, что они были невинныя ея злодеи. Сознание их сочли за вымысел, заключили их в темницу. При разорении столицы королевства получили свободу и переселились сюда.

471.

Радостныя слезы оросили лице супругов, когда они услышали от князя, что она жива и здорова, и узнали, что она куда-то скрылась, которую отыскивает (князь Вихреслав) всюду вот уже два года и нигде не может отыскать следов ея. На это оба супруга сказали ему, что он напрасно трудился столь много. Они головами своими заверяли его, что: «… она скрывается где-нибудь вблизи столицы твоей Ростова. Любовь ея к тебе не переселит ее далеко от любимаго предмета». Они ему советовали ехать обратно в Ростов и искать ее в окрестностях онаго. Теперь князь сожалел, что это не пришло прежде ему на мысль.

Пробыл недолго времени у Сарапулла, спе(ш)но поехал в Ростов, взяв к себе Сараппула и Стазию в служители за обещанные им великия награды, и велел им немедленно переселиться в Ростов.

Князь Вихреслав вскоре достиг Великаго Ростова. На берегу Плещеева озера встретил он пустынника, у котораго он был гостем, котораго туземцы прозвали Всеведом, который за скудной трапезой своей узнал причину странствования князя. Сказал ему, что Люцыллия, дествительно, жива и находится в окрестностях Ростова. Место жительства ея сведомо только одному другу его, такому же пустыннику, как и он по имени Морлюбу.

472.

Такая весть пустынника весьма обрадовала князя. Он поспешил (с) приездом своим в Ростов. Неожиданный приезд его весьма обрадовал двух княгинь. Радость блистала на лице его, когда он сказал, что Люцилия скрывается в окрестностяъ Ростова, место жительства ея сведомо пустыннику Морлюбу. «Мне надо отыскать место жительства Морлюба, а он мне скажет, где скрывается Люцилия».

«Напрасный труд к пустыннику Морлюбу, - сказала ему княгиня Роксолана – Путь к нему и пустынник сведомы мне. Я сама спрашивала его об этом же предмете. Один вид устрашил меня. Он с ног до головы покрыт все черным, на месте лица его видны только два отверстия для глаз. При входе моем он сел спиною в передний угол и долго сидел, как истукан, ничего не говорил. На вопрос мой, куда скрылась дочь моя, истукан этот ничего мне не отвечал на это, а только дал мне рукою (пропущено - знак? понять?), чтобы я удалилась. Это его обычное молчание и знак всем, (как) к(т)олько кто произнесет имя Люцилии. После этого хоть сколько не жди и не проси, не скажет ни слова, а только дает знаки удалиться. Я это знала от моих служителей, прежде меня ходивших в нему узнать от него о своей доброй госпоже. После такого знака его и я удалилась, не слыхала, как и другия, его и голоса. Каких он лет, не видавши лица его, определить трудно. Некоторые

473.

рассказывали, что в отверстия глаз видели их блестящими не по летам его. Голос его, кто слышал, говорят очень мягкий и почти женоподобный. Я замечаю, он имеет какое-то отвращение в (к) имени Люцилия. Поэтому напрасный будет труд».

Князь Вихреслав не стал более спрашивать княгиню о пустыннике, а спросил только о дороге к нему с полной надеждой заставить его быть словоохотливым с ним. Чрез несколько времени он отправился в хижину пустынника, котораго увидел он издали сидящим на завалине лачуги пустынника, который, со своей стороны, увидел едущего к себе посетителя, немедленно ушел в свою хижину и сел там в обычное свое место, и сел в передний угол.

Князь спешился с коня своего, остав(ив) его проводнику своему, а сам пошел в хижину пустынника. При входе его в оную он видит сидящего его, как говорила ему княгиня. Свет в хижину проникал сквозь красное середнее окно, а два по сторонам его малыя закрыты были двумя волоковыми досками. На приветствие князя пустынник ничего не отвечал. А казалось ему, что что-то с ним происходило, точно какое-то сотрясение. Не успел князь сказать еще ни одного слова, пустынник опустился корпусом и, прислонившись к стене спиной, повалился по ней и упал в бесчувственном положении на пол, и там, на головном покрове не имея отверстия для рта, стал

474.

задыхаться. Видя это, князь спешит на помощь ему, срывает душившее его головное покрывало. И, вдруг, пришел (в) состояние, чуть не в подобное пустыннику, когда узнал в бесчувствии лежащую княжну Морию или Люцилию.

Хотя не скоро, но посредством ключевой воды привел ее в чувство. Радость их при таком неожиданно случае не имела границ. После различных разговоров князь с пустынником оставили уединенную хижину. И пустынника в одежде его (князь) посадил его на коня своего и повел его пешой. Дорогой насти(г)ли они, остановившись  для отдыха, идущия в Ростов Сараппула и Стазию. (Дорогой настигли они идущих в Ростов  Сарапула и Стазию, остановившихся для отдыха.) Люцыллия увидела Стазию (и), не смотря на свою одежду пустынника, не могла удержаться, чтобы не вскричать ее по имени. Стазия весьма обрадовалась, узнав князя Вихреслава, и не менее удивилась произнесено(му) име(ни) свое(му). Князь Вихреслав сказал ей, кто такой был пустынник. После этого Стазия со слезами просила княжну простить их, что они были виновниками стольких бед, перенесенных ею. А та, вовсе не считая их виновными, рада была, что встретилась со знакомой. Тут Стазия сочла неприличным явиться в город и на княжий двор в одежде пустынника, вынула из котомки лучшую свою одежду, сняла с княжны пустынникову и одела ее в свою. В таком виде прибыли на княжей двор.

При виде княжны Мории две княгини-подруги так были рады, что едва не лишились чувств. Вскоре состоялось и брачное торжество князя Вихреслава с княжной Люцилией.

 

Князь Рославль

Лета от Сот: Мира 6018. о Рожде. Хрис. 510 лет

Князь Хитроум, богатый своими и царскими сокровищами, в одно время, находясь на охоте на берегу реки Лахости в дремучем и непроходимом лесу, растушем на берегах ея, там пристигла его бурная и ненастная ночь. Долго искал он себе убежища, где бы мог он укрыться от темной ночи и непогоды. Наконец, наехал он на хижину дровосека, пожелал укрыться в ней от темной ночи и дождя. Он попросил у бедняка ночлега себе и коню своему. Тот был весьма рад такому гостю, хотя не знал, кто он был, но предупредил его, что в хижине ему приютиться неудобно, потому жена его находится в родах и больна, при смерти. Князь выдал себя за страннаго, потерявшего путь к городу, то в ночь и в лесу хуже, чем где-нибудь здесь.

476.

Бедняк предложил для ночлегу закуту, приделанной(ную) к хижине, где на сене он может провести ночь лучше, чем в хате с больной женой его. Там, может, поместится и конь его. Князь рад был в такое время и закуте и отправился со своим конем туда. И там, на свежем сене, только стал засыпать, как слышит в дальнем от себя расстоянии женския голоса. И видит при свете луны двух старух, точно сестер родных. Он стал прислушиваться к разговору их, из котораго он скоро узнал, что это повивальныя бабки. И сошлися тут вместе каждая со сво(е)й практи от роженицы. Одна говорила, что она была в бабках здесь у бедняка, у котораго жена родила дивно красиваго мальчика и умерла. «Я сколько не старалась о сохранении ей жизни, но не могла». Другая говорила, что она теперь же была в бабках у царевны Прозоры, жены князя Хитроума, которая родила дочь – дивную красавицу. Теперь надо смотреть, под какой они звездой родились. Тут они взглянули обе на небо. «Посмотри, - сказала одна другой – они, тот и другая, родились оба под одной звездой Венусом утренним. Как судьба озаботилась об этом бедном младенце, сироте без матери. Быть затем князю Хитроуму супругом теперь родившейся дочери его. Я возьму до брака его, этого сироту горькаго, на свои руки. Я возьму, а ты возьми княжну новорожденную.

477.

Я сделаю этого сироту-мальчика умнаго, как мать его, которая умом превзошла отца своего Оха-царя подземнаго». После такого разговора обе старухи разошлися в разныя стороны.

Князь Хитроум, после крепкаго сна проснувшись поутру, слышанный разговор старух счел, что все это слышал во сне, но только  к великому своему удивлению узнал, что действительно, жена бедняка родила сына и умерла. Он дал ему на нужду денег на погребение жены, а сына его просил его у него себе в сыновья. Обещал дать ему за него такую сумму, от которой он сделается богатым. Бедняк на это согласился отдать богатому человеку в сыновья, а са(мо)му от этого быть богатому.

Теперь князю осталось узнать о княгине своей, правду ли старуха сказала, как он слышал. На пути встретил его скоротеча, с вестию, что княгиня родила ему дочь. Князь задумался не на шутку о созвездии Венуса. Тогда он принял твердое намерение разрушить условие старух-повитух. Более потому, что у княгини его не было вовсе при рождении дочери такой старухи. А притом солжет им и созвездие Венуса. Он послал своего боярина с обещанной бедняку суммой денег и обещанием, что богатой человек берет его вместо сына. А на самом деле приказал

428.

этого младенца взять и оставить в чаще леса на голодную смерть или на добычу лютым зверям. Боярин, хотя и с сожалением сердца смотря на красоту младенца, но сделал то, что ему было приказано князем. Оставил спящего безмятежным сном младенца в корзине, в которой он нес его, в дремучем лесу под кустом и поспешно удалился от него, боялся услышать плач пробудившегося младенца, который, пожалуй, заставил бы его и ослушаться приказа князя. Это было на берегу реки Луты. (124)

Старуха-повитуха, согласно своему покровительству и условию о новорожденном младенце, послала на это время проезжать из города в свое место жительства бездетного богатого селянина, который услышал под кустом плач оставленнаго в корзине младенца. Красота его расположила его в пользу младенца, он взял его и усыновил его, назвал его Рославлем.

Возмужавший у селянина Рославль стал быть великим красавцем, а при этом – старательный помощник отцу своему названному во всем домашнем обиходе. Но это мало. Он имел не по летам своим ум и был судьей и реш(ите)лем всяких спорных дел, не удобь решим подлежащим властям туземных жителей на далекое пространство.

В одно время князь Хитроум собрал синклит свой и предложил

479.

им придумать, как бы истребить в его княжестве зло и установить защиту слабым от сильных. Целой день бояре думали, как это устроить, и не могли придумать. Один из числа синклита сказал князю, что он слышал от многих людей, что на берегу реки Луты у селянина есть сын молодой юноша, который решает, подобно этим, неудобнорешимыя и спол(р)ныя дела. Из любопытства спросил бы его об этом.

Князь Хитроум немедленно послал за так(им) молодым мудрецом того же самаго боярина, котораго посылал и за младенцем, и велел его с честию к нему (привести). Удивленный такой неожиданной княжей честью сыну его, (селянин) первоначально испугался. А когда узнал, в чем суть дело, успокоился, сказал сыну, зачем князь его требует. Тот обещал искоренить скоро то, чего князь желает. Когда Рославль пришел к князю, то удивил всех своею красотою лица и всем своим телосложением. Князь спросил у него, может ли он вывести зло из его княжества и установить защиту слабым от сильных. Тот отвечал ему, что это сделать (может) только один князь в своем княжестве. Князь отозвался, что и вся его княжеская дума не могла это придумать. Рославль на это рассмеялся и попросил у князя его власти на три дни, с тем, чтобы все ему повиновались беспрекословно в эти три дни,

480.

не исключая из этого и самого князя. Такое его требование сперва  удивило князя и его синклит. Но князь, желая испытать народную молву о юном мудреце, дал ему рукописанием власть на три дни в(с)ецелую, не исключая и себя, в ожидании, чем все это кончится.

У князя Хитроума брат княгине(и) его названой – человек гордой, жадной корысти и злой. У одной старой боярыни, жившей на берегу реки Ишни, терем небольшой с большим плодовитым садом. Он отнял его у нее. А как ему по причине родства с князем на рубеже суда не было. Эта старуха пришла с жалобою об отнятии боярином ее терема, наследия ее предков близ города на берегу реки Ишни.

Рославль немедленно посылает к этому боярину посла, чтобы он отдал обратно терем старухе. Тот посла прибил и судью малчишка пред послом его обругал. Рославль посылает к нему другого посла, требуя, чтобы он пришел к нему. Боярин в это время шел ко князю на пир, сказал посланному Рославлем с великою гордостию, что он теперь идет ко князю на пир. А, коли судье нужен он, то пусть, если посмеет, то придет и туда. Этим он хотел устрашить Рославля, что он не за свое дело принялся. Рославль взял с собой несколько человек воинов и пошел в терем на пиршество княжее с видом

481.

важным, как настоящий князь полновластный. Все пиршествующие удивились, зачем он так пришел и что хочет делать. Рославль повелительно приказывает из-за стола вытащить без чести царева родню и поставить пред собой. К удивлению всех, воины исполнили его приказ, вытащили царскаго родню из-за стола и трепешущаго поставили пред Рославлем. Тот спросил его об отнятом у старухи тереме, о его непослушании, когда он приказывал отдать терем ей обратно, и, наконец, о неповиновении его, когда он требовал его к себе на лицо. Получа на все прямые ответы, приказал воинам вести его на торг, где он будет судить его всенародно.

На торгу приказал с вельможи снять дорогую его одежду и надеть на него рубище, велел остричь ему волосья на голове и бороде и посадить его на самую худую клячу верхом, и поставить его на позор на торгу, отнять у него терем старой бабы. И отдал его ей, и еще в награду ей взял такой же терем у этого вельможи со всем добром той же старухе.

Такой суд над первым княжьим вельможей потряс все княжество. В течении трех дней, сколько было случаев, что вельможи сами награждали с избытком,

482.

боясь подобных жалоб и суда. На такого юнаго часоваго князя и юнаго мудреца, и, притом, красавца нашли случай посмотреть и княгиня Прозора со своей дочерью, которой весьма полюбился новый князек. А дочери ея, красавице, и говорить нечего, как она полюбила этого судью, что тайно по ночам опосле много плакала о нем.

Князь Хитроум после трех дней весьма благодарил молодаго судью, с честию и дарами отпустил его к отцу его. Чрез несколько времени князь Хитроум, находясь на охоте в окрестности того места, где жил юной мудрец с отцем своим. Он не преминул заехать к этому селянину и поблагодарить его за сына его, что он открыл ему глаза и показал, как надо править княжеством. При дальнейших разговорах княжих с селянином князь узнал, что он не сын его, а найденный им в лесу под кустом плачущим в корзинке. По времени  и случаю князь узнал, что это тот самой, который старухам(и) приурочен ему в зятья. Теперь он знал хорошо его дедину-отчину, захотел идти против созвездия Венусы и условия двух старух и тем избавить себя и дочь свою от позора иметь такого себе зятя, а дочери своей супруга.

В таком расположении духа написал письмо

453.

княгине своей самое строгое. Подателю письма этого, как злодею, посягнувшему на жизнь его, приказала бы ему немедленно в тот же день отрубить ему голову. А он по делам поедет на целую седмицу обозреть лично свое княжество. Написал также тут приказ строгой и заплечному мастеру. Все это запечатал своей княжей печатью и послал отдать это письмо в руки самой княгине молодаго мудреца.

Рославль получил от князя письмо, пошел спешно в город. На пол-пути, утомясь, сел под дерево отдохнуть, задремал и уснул. У спящего его старуха-бабка взяла письмо его себе, а ему положила свое, в котором князь приказывает строго в тот же день за подателя письма этого выдать в супружество ему дочь свою. И до приходу его чтобы он правил его княжеством.

Княгиня, получа от Рославля письмо супруга своего, с великою радостию исполнила приказ его. А о радости дочери ея и говорить нечего. После браку наутро объявила всему синклиту приказ супруга ея быть ему князем без него семь дней. Весь синклит удивил(с)я и превозносил до небес мудрость князя Хитроума, что он избрал мудраго помощника себе, не взирая на разность состояний. А о радости народной, что князь нашел себе

484.

такого мудраго князя-зятя: все пировали и веселились целую седмицу с новобрачным молодым своим князем и его юной и прекрасной супругой.

Князь Хитроум по приезде своем не узнал веселящихся и благодарящих его подданных за свою мудрость в выборе себе достойнаго сына. Князь, прочитавши письмо свое и видя благополучным(и) и довольным(и) всем(х), начиная со своего семейства до последняго подданнаго, стал и сам веселиться. Сознался внутренно, что созвездие Венусы сильнее всех тайных замыслов его. Только пред смертию своей сказал о Венусе и бабках-повитухах.

 

Вельможа Сота и дочь его Любуш(а)

Лета от Со: Мира 6029 от Рож: Хри 521 год

У юнаго князя Рославля был любимой и уважаемой им вельможа старец по имени Сота, который имел у себя детей одну только дочь по имени Любуш(а), великую красавицу, любимую подругу юной княгини супруги князя Рославля, с которой жил он удален(но) от шума столичнаго и искателей руки ея в уединенном своем тереме среди

485.

дремучаго леса на берегу реки Пуры. (126)

Туда пришел к ним из полян старец, родом грек, посланный к нему другом его новгородским посадником Нагибой. Он был христианин верою, которой научил он вельможу Соту и дочь его Любу. Они прилепилися к новой вере всей душей своей. Мудрая и доброжелательная жизнь Соты заставила уважать его всякаго. Все ростовцы уважали его, а в особенности, потаенныя христиане. Сота в молодых летах своих был знаменитый витязь и до старости своей любил и уважал витязей. Телесная крепость и мужественный вид его наложили на него имя Богатыря Соты, от котораго неоднократно поражаемы были чудския народы.

Старший сын ростовскаго тысяцкаго Светида по имени Любомудр пленился красостой дочери Соты Любуши. Отец его сделал предложение Соте о дочери его в замужество сыну его. Но вера и беспорядочная жизнь Любомудра были причиною отказа в руке Любуши тысяцкому. Это вооружило мщением отца и сына на отца и дочь.

В отсутствие из Ростова князя Рославля в Заволочье тысяцкой на вече с помощью жрецов оклеветал изменником богов их и отечеству. Нашлись свидетели по первому – домашния его. А по второму – ложныя. Он по первому не стал

486.

скрываться, объявил себя христианином. А о последнем с презрением не стал оправдываться, считая, этим он может нанести ущерб чести и достоинству своему. В это же самое время судили и дочь его Любушу, как христианку и чародейку, очаровавшу(ю) чарами своими сына тысяцкого Светида-Любомудра, который до бесчувственности напился пьян и, купаясь, утонул в озере. Подобно отцу, и Любоша в первой вине признала себя христианкой, а в последней не сочла нужным по невиновности своей оправдываться пред вечем.

За такие вины ростовское вече осудило отца и дочь на смерть. И посредством различных мук замучены были они до смерти, сперва дочь, а потом отец ее Сота. Обезображенныя ранами и кровию тела их брошены были для съедения псам вне града за городским рвом у Стреленской стороны города. (127) Христианския имена их были: Соты – Власий, а Любуше – Евдокия. Так кончил жизнь свою богатырь Сота и дочь его.

Три дни и три ночи лежали тела мучеников, охраняемые великим стадом псов, которыя к подходящим к тем христианам ласкались около них и пропускали к ним. А на проходящих ростовских идолопоклонников с яростию нападали, терзали их одежды даже до обнажения. Страх от псов был на весь Устреленской конец города. Когда друзья Соты предали (земле) тела мучеников на месте, где они лежали, и псы кротко все разошлися.

487.

 

Князь Вадим Храбрый

Лета от Сот: Мира 6041 от Рож: Хри: 533 года

Ростовской князь Гремислав, сын князя Вихреслава наслышан был о дивной красоте и мудрости муромской княжны Красозвезды от рода ростовскаго князя Рудака, на которой он вознамерился жениться. Для этого снарядил он знаменитаго и храбраго богатыря Вадима, который на войне заменял собой целое воинство, и послал его в землю Муромскую достать для него сопротивницу. Волей не дадут – силой взять, в полон полонить, привести к нему княжну Красозвезду. Для этого он строго наказал: сперва велел Вадиму речь вести о добром деле – о сватанье. Вадим этого не ослушался. Он берет себе в товарищи пожилаго молодца козака стараго Чурафа-Дикуна удалаго, поехал с ним в путь-дорогу. Богатырские кони их, что звери люты.

Едут они путем-дорогою неторною, полями нераленными, лесами дремучими. А едут они ступою бредучею и межь собой в пути речи ведут мудрыя с утра до вечера. В меженный день наехали они на три дерева стоячия, а тем деревам веку нет. Был краковистой дуб, второе дерево - гибкий вяз, а третье дерево – гибкий клен. (128)

488.

Тут под каждым деревом стоят по калеке перехожей , поют они все песни дивныя и сказывают сказки дивныя и все заморския. Смотря на них, молодой Вадим диву дался. А Чуфарь-старик много их видывал, много песней и сказок их слыхивал, на калек осерчается. Тут калека перехожая стал бить челом о Сыру Землю Вадиму сильному. А сам ему таку речь говорит: «Хочешь, Вадим, тебе сказку скажу? Хошь, молодой, тебе песню спою дивную? В том наша и служба стоит, за это и хлебом, и солью нас чествуют, и золотой казной жалуют. Время от пути-дороги Вадиму и роздых дать, время молодому в дороге и хлеба-соли покушати и наших сказок послушати, помня хлеб-соль твоего батюшки. За его хлеб-соль великую и за его золоту казну мы - слуги твои верные, вековечныя».

Люба эта речь была Вадиму Сильному. «Исполать тебе, калека перехожая, - говорит ему молодой Вадим – Горазд ты, калека, речи вести. Так ли ты горазд сказки сказывать? Их-то я теперь и послушаю. Добре я охоч сказки слушати, а твоих сказок я еще не слыхивал». Сказавши это, Вадим слезает с своего коня богатырскаго на землю

489.

и  садится сказки слушати. Насупясь, слезает с коня своего Чуфар, пожилой молодец. Посылал он в слах (в словах?) всех калек перехожих к семи чертям, а Вадиму таку речь говорит: «Не добро нам здесь отдых брать. Добро только хлеба кушати. Не добро службу нам здесь княжую тратити. А стара моя кость пой здесь будет ведати». Ложится тут Чуфар на Сыру Землю плахаю и скоро заснул богатырским сном.

Тут Вадим Сильный сказал калеке перехожему(ей): «Не хочу я хлеба-соли кушати, а хочу я песню твою слушати. Срочная работа не уйдет от меня, доброй конь не выдаст меня». Тут калека перехожая сказал Вадиму Сильному: «Хошь, Вадим, я спою тебе песню инде(и?)йскую про царя Искандера Македонскаго, как он нашел себе сопротивницу?» Вадим велел ему про Искандера песню спеть. Калека ее начал так.

 

Македонский Александр

Все Александру покорилось:

Цари, народы под луной.

Лишь только в Индии крепились

Киянзы подданы одной.

Они, как львы везде сражались,

Но побежденные остались.

В одном сражении пред ним,

Где в плен попался сын царицы,

С восходом ранния денницы

Посольство царь отправил к ним.

Чтобы без бою покорились

Пред ним царица и народ.

Послы те скоро возвратились,

Их тщетный был туда поход.

Они хоть много там крепились (?),

Но с вестью боя возвратились.

Внимая их воитель речь,

Стоя(л) среди своих дружин

И рек, что: «Сей народ один

В пример других смирит мой меч.

Но вы им внятно  ли сказали,

Кто я и воины мои?»

«Мы им стократно представляли

Велики подвиги твои».

«Сказали ль вы, что я на свете

Нигде не уставал в полете,

Что вои(йны) храбрыя мои

491.

Досель никем непобедимы.

Сказали ль вы, что ясно зримый (зрима?)

Моя победа, а плен – ей?»

«Мы все рекли, о, сын Зевеса,

Пред ней в собрании вельмож.

Но, о, позор! Слова повеса,

Смеясь, внимала, будто ложь.

Когда мы все пред ней сказали,

Твоим все гневом угрожали,

Она ответствала нам так

Словам, исполненным улыбкой,

В которых ясно видно гибкой

Ее ум и великой страх.

«Я очень верю, что победа

Украсит здесь его чело.

Не зрю и малаго я следа,

Чтоб сократить полет его,

О коем вы так описали

И так прекрасно рассказали.

Но мне весьма приятно будет

Быть побежденной от него.

Но твердость духа моего

Кто из потомков позабудет.

И кто дерзнет меня порочить,

492.

Что я сражалась против вас?

Сим только я могу упрочить

Ту славу, что покроет нас.

Я в жизни много сей сражалась,

Отвсюль с победой возвращалась,

Но здесь, хотя судьбе угодно,

Меня оковам наделить,

Иль мечем жизнь мне прекратить

Средь боя, что весьма удобно.

Меня отнюд не то смущает

Киянза, что в бою падет,

А паче, паче утешает,

Что полу-бог со мной идет

О славе в битве состязаться.

Теперь позвольте утешаться

Той мыслью, что Амонов сын

Со мной вступает в бой кровавой

И нас покроет вечной славой,

Лишь победит он нас один!»

Эфестион, царя друг верный

Внимал ответ послов своих,

Ревнивец подвигов бессмертных

С царем был жизни лет одних,

Наместник славнаго владыки,

493.

Стяжав плоды любви великой

Сказал: «Презренье в этом слове,

Наполненное остроты.

Уже ли, царь, теперя ты

Дашь мир строптивой сей державе?»

«Но вы о сыне ей сказали ль? -

Послов воитель вопросил –

Что я в плену его оставил?

Я мню, такой вопрос сразил

Ее кичливую гордыню,

Чем страх, что сделаю пустыню

Я в родовой ее земле».

«О, сын Юпитера Амона!

Не льстись ея услышать стона.

Ответ дозволь сказать тебе.

Мы ей об этом лишь сказали,

Ответ мы с радостию ждем.

Но царь! Мы вдруг затрепетали

И истину тебе речем:

Сидя на троне под покровом,

Встает мгновенно с нашим словом,

Покров с лица свого снимает…

О, царь! Такой красы примера

Лишь может показать Венера,

Ни в чем сия не уступает.

494.

Мы красоту таку узрели,

Что будет далее. Стоим.

Ея ланиты розам рдели.

Прости, о, царь, рабам твоим.

Она с улыбкой нам сказала,

Лице и стан свой показала:

«Смотрите, други на меня,

Кажусь пред вам. Я не стара,

И не прошла еще пора,

Еще сын будет у меня!

Еще рождать детей могу,

Когда лишилась одного.

Хоть скорбь-тош(с)ка, но не могу

Питать надеждой никого,

Что б я без бою покорилась!»

К своим вельможам обратилась:

«Согласны ль вы, - она сказала,

Чтоб от себя таким ответом,

Не вовсе с дружеским приветом

Послов Амоновых услала?»

Речам послов своих внимая,

Не верил царь своим ушам,

Великость духа сображая,

Изрек приказ своим слугам:

«Киянзы сын, чтобы предстал».

495.

Ему Амонов сын сказал:

«Иди, мой друг, твой плен снимаю.

Хоть царство ты свое спаси!

Иди, та родшу упроси.

Я с ней сражаться не желаю!

Но вот условие свободы:

Чтоб мне покорность принесла.

Спокойны будут все народы.

И скорбь не омрачит чела

Ея. От ныне и до века

Не будет в мире человека

Славнея матери твоей!

За то, что в бой со мной не встала,

Боясь урону от начала,

И гибели земли своей».

С улыбкой отрок властелину

Ответ, не медля, объявил:

«Я проклял бы свою судьбину,

На родшу вечно слезы лил,

Но ныне дух мой в восхищенье.

Усугублю мое почтенье

К царице – матери моей,

Такой ответ, что вам прислала

496.

И духом пред тобой не пала,

Храня любовь к Земле своей!

Я юн хоть телом, но не духом,

Готов здесь кровь свою пролить,

Иль вечно с тяжким(?) недугом

В оковах жизнь свою влачить.

Но не приму твоей свободы,

И не унижу я породы

Царицы-матери мо(е)й.

О! Мать моя в женах велика,

Когда не страшен ей владыка

Всея Земли и всех Морей.

Престань, о, царь, прошу тебя

О мире с матерью вещать.

И я, хоть слабое дитя,

Готов слова ея держать.

И за ответ ея высокой

Готов в стране от ней далекой

В рабстве, в оковах жизнь влачить,

Чем рабски выю подклонить,

Без бою сделаться калекой.

Подвал – мне здесь в оковах быть!»

В восторге речь его внимая,

497.

Филлипов сын ему сказал

И крепко к сердцу прижимал,

Рукой на небо указал:

«Вот там свидетель будет нам,

Что не коснусь градским стенам

Кианзы. Мир у ней прошу.

Иди, свободен ты без слова,

И я героя такового

Пол-миром править посажу!»

И скоро новое посольство

О мире речь вести послал.

Взамен себя Ефестиона,

Ему, что делать наказал.

А сам слугой Пармениона

Стал быть в посольстве. А царица

Была велика мастерица

Чин по чину гостей сажать.

Прошла главу послов Амона,

Не сделав малаго Содома,

К рабу речь начала вещать:

«Напрасно ты себя скрываешь,

Великий Мира властелин!

Зачем себя столь унижаешь?

Ты мой отныне господин.

498.

Не страшны мне твои полки,

А страшны чувства велики.

Твоя раба Кианза ныне!

Склоняю выю пред тобой,

И не властна уж я собой,

Ты победил меня на сыне».

Послы с почтеньем ей сказали:

«Не царь! То воин есть простой».

Царя в главе их показали.

Царица им сказав: «Постой!»

И в миг сокрылася в светлице

Одной, доступной лишь царице.

Под кровом что-то принесла,

И на столе поставив тихо:

«Обман открою лихо»,

К столу царя тут подвели.

Стоит в смущеньи царь, дивится

Кианзы разуму в себе.

Как в злате он тут появился.

«Хвала, царица! Рек тебе:

Непобедимаго пленила,

Любовью сердце вспламенила,

А с ним и руку в дар прими.

Отныне будь ты мне царица,

499.

Души моей велика жрица.

Досель что было, то прости!»

И тут же мир был заключен.

С Кианзой в брак вступил воитель.

В нее душевно был влюблен

И стал Кианзы повелитель.

Великой сделал войску пир,

И, вместе с тем, на целый мир

Вина и браги наварили.

И пир горой у всех пошел,

И месяц так у них прошел.

А там и мирно все зажили.

Солнце далеко зашло за полдень. Вадим, не спуская глаз с кале(и)ки перехожаго(ей?), все слушал дивную его песню. Время немного остается до пабедка, а Вадиму хочется другаго калеки песни послушати про ту слободу Угожь, о которой второй калека приосанился и запел зычным голосом так.

 

Слобода Угожь

Не грозну брань пою, где гибнут люди, царства,

Но о клочке земли велика государства

500.

Клочок, иль весь, есть та, в которой я родился,

Где детство я провел, петь песнь я научился.

Весь Угожь, всяк ее издревле называет,

Доныне в ней народ свободный обитает.

Правдиво сказано: «Дым отчества приятен»,

Кому глас родины не звучен и не внятен,

Кто к родине души не пламенеет,

Тот лед, не кровь в себе имеет.

Не знает тот, что долг наш – родине служить.

Она нам не должна. Нам должно век платить.

До капли кровь за родину прольешь.

Не должна нам она, тем долг свой отдаешь,

Посильну лепту несть всяк родине обязан.

От Вышняго такой предел людьми показан.

Я перву честь себе и славу почитаю,

Хоть слабо, но родной я край свой я воспеваю.

Не пышный град пою, дворцы где позлащены,

Но хижины просты по брегу размещены

Близ озера Неро в дубраве темной, дикой

Был весью. Наконец, стал слободой великой.

О древности ея преданье повествует,

Равно история нам тоже показует.

Но главная вина о ней повествованья

501.

Для повести моей прямаго основанья:

Монету римскаго я кесаря нашел,

Который жизнь свою в язычестве провел,

Которым Богослов на Патмос заключен,

Домитианов лик на ней изображен.

Смешав поэтому историю с преданьем,

Почтил я весь свою таким повествованьем

О древности мерян известен Вавилон

И мере царь Нимврод первейший был патрон.

При здании столпа он первый был начальник

Мерян, доныне их слывет родоначальник.

Смесились при столпе от Бога как языки,

Не внятны стали им один другаго клики.

Нимвродов гордый столп конец имел таков,

И корень всех идет оттоле языков,

Где с парой семьдесят князей прикочевали,

Пример в работах там собою подавали.

Язык род каждый там мгновенно получил

Не тот, которым он доселе говорил.

Князь меря собрал вкруг свого языка,

Совет им дал такой, что Мать-Земля велика,

Не лучше ль нам отсель стопы свои направить?

Иль можно чем иным на ней себя прославить?

502.

На общем тут они совете положили:

Его начальником себе определили,

По имени его себя провозгласив

И в Палестину путь себе определив.

Служили там они Варуху и Нахору,

Стяжанием имев себе Сионску гору.

Всех боле Авраам в их памяти остался,

За Лота с ними он с противными сражался.

Великий архирей с ним их благословил

И славой на пиру своем превозносил.

Прошло немного лет их мирной жизни там

И стали быть страшны живущим племенам.

А жить в раздорах с ним причин не находили,

На Север путь держать, не медля, положили.

Великое прошли земли они пространство

И в дально(е)м том пути хранили постоянство.

Минуя Сирию, Колхиду, Арарат

Коснулись, наконец, они Кавказских врат.

Их славна Ра-река струями напоила

И окрест кочевать себя расположила.

Минуя Танаис, минуя Бористол,

Все далее мери род к странам полночным шел.

Веками перешел такую он путину

503.

И встал он, наконец, близ Неро на равнину.

Угожь назвал то место, где сначала

Доблественная мерь впервые обитала.

От тех времен названье то словет,

Где мери стан стоял, там ныне весь цветет.

Так веки протекли. Род мери не исчез,

В победах славою навек себя вознес.

Из рода князь сего под Троею гремел,

Где жизни он своей свершил себе предел.

Великий Александр, когда громил Вселенну,

Род мери там казал послугу неизменну.

По Клите первый друг начальник Мери был,

Первейшим воином единоборства слыл.

В позднейши времена, как Рим Вселенной правил,

Сам Август-кесарь их полночну мерю славил.

Примером для своих орлов всегда их ставил

Домитиан, полков на Север часть отправил,

Чтоб Север весь затмить победами римлян

И с мерей поразить сарматов и славян.

Мысль кесаря тогда во вред ему пришла,

Когда с полночных стран рать-сила подошла,

Столица Мира тут тогда затрепетала,

Как грозныя полки полночны увидала.

504.

Рать первую вперед из мери выставляют -

Непобедимых строй, пришельцы побеждают.

Искендер рать свою в пределах Рима водит

И с мерей он в боях противных не находит.

Искандер. Род прямой от мери он ведет,

Не робкою стопой на кесаря идет.

Пред ним Домитиан трепещет и бежит,

И гром его побед над Римом уж лежит.

Он лег в сражении. И агнец среди Мира.

Лишь им одним спаслась у кесаря порфира

Домитиану. Мстить за зло ему не стал,

Но данью лишь его за гордость наказал.

Взял дань с него, в свои пределы возвратился

И в месте отчем жить с покоем поселился.

Впоследствии род его умножился числом.

Он город основал на береге другом.

И села меря там  на озере Ростове,

И стала рать свою иметь всегда в готове.

Велик стал град Ростов - краса окрестных стран!

Весь Угожь тем славна, в ней первый мери стан

Стоял, где жили в ней из рода в род князья,

Всем кесарям сродни, славянам всем друзья.

Евпатор Митридат хотел с ним мерять силы

505.

И с мерей в брань вступил, едва избег могилы.

А кесарь Адриан возмог склонить дарами,

Чтоб род Искандера не шел на Рим с полками.

В роду Искандера прекрасная Сонильда

Была славней, чем храбрая Клотильда.

Ее Ерманарик расторг коням надвое

За то, что скрыла от него сокровище родное

И в хляби водныя, и внутрь земли сокрыла,

Домитианова чем щедрость наградила.

Но не пресекся тем род доблесных мужей,

Отмсти братья смерть сестры ему своей,

И пал Ерманарик от Аммия и Сара,

В крови его потух последний огнь пожара.

Солнце стало клониться к западу, калека давно уже петь перестал, а Вадим все еще слушает. Чуфар-богатырь спит еще крепким сном и только с боку на бок переворачивается, и богатырски похрапывает. Вадим не может песней от калек наслушаться. Третей калека стал вести речь с Вадимом о книге Голубиной так.

 

506.

Голубиная книга

Как среди Света Белаго, среди Мира Подвселеннаго, что во граде Кунигардии, выпадала книга Голубиная. Ни мала, ни велика книга -  сорока локтей. Поперек ее двадцать локтей. Кому честь не прочесть ее, кому держать, не сдержать ее. К той книге голубиной собираются сорок царей со царевичами, сорок королей с королевичами, сорок князей с княжатами, сорок попов со дьяконы(ами?) Как  возговорил тут старший изо всех: «Скажи та нам, царь Давыд Евсеевич! Скажи ты нам, Премудрый царь. Скажи ты нам, от чего Свет зачался? Скажи ты нам, отчего Солнце красное? Скажи ты нам, отчего светел Месяц? Скажи ты нам, отчего часты звезды?» Что им ответил Премудрый царь, я расскажу то по памяти, как по книге писанной. Белой Свет зачался от Святаго Духа. Красное Солнце – от лица Божия, светлый Месяц – от одежды Его, а часты звезды – от риз Его.

Как возговорил тут подрушной царь: «Гой еси ты, премудрый царь Давыд Евсеевич! Скажи ты нам, отчего цари пошли? Скажи ты нам, отчего короли пошли? Скажи ты нам, отчего князья пошли? Скажи ты нам, отчего бояре пошли? Скажи ты нам, отчего христиане

507.

пошли? Скажи ты нам, отчего тати пошли? Скажи ты нам, отчего разбойники пошли? Скажи ты нам, отчего нищета пошла?» Что им ответил Премудрый царь Давыд Евсеевич, скажу я сам по памяти, как по грамоте.

Цари пошли от Солнышка, короли пошли от светла Месяца, князья пошли от утренния, а бояре от вечерния зари. Попы пошли от четья Божия, христиане – от частых звезд. Тати пошли от туга лука, разбойники пошли от темной ночи. Нищета пошла от самаго Христа.

Как возговорил тут всем королям Король: «Гой еси ты, премудрый царь Давыд Евсеевич! Скажи ты нам, кто царь всем царем? Скажи ты нам, какой город всем городам отец? Скажи ты нам, какое море всем морям отец? Скажи ты нам, какая гора всем горам отец? Скажи ты нам, какое древо всем древам отец? Скажи ты нам, какой зверь всем зверям отец? Скажи ты нам, какая рыба всем рыбам отец? Скажи ты нам, какая птица всем птицам отец? Скажи ты нам, какая трава всем травам отец?»

Что отвечал ему Премудрый царь Давыд Евсеевич, я скажу вам по памяти, как по писанному.

Белорусской царь всем царям отец. Русалим-город – всем городам отец. Стоит он среди Свету белаго,

508.

в нем есть и пуп земной. (129) Оттого Русалим-город – всем городам отец. Киян-море – всем морям отец, из него вышла церковь Касандрейская, а за ней церковь папы римскаго, от того Киян-море всем морям отец. Ердан-река всем рекам отец. На ней крестился сам Иисус Христос со ангелы, со архангелы, со двенадцатью апостолы, от того Ердан-река всем рекам отец. Фавор-гора всем горам отец. На ней преобразился сам Иисус Христос, от того Фавор-гора всем горам отец. Кипарист-древо всем древам отец. На нем распялся сам Иисус Христос, от того кипарист-древо всем древам отец. Ендарь-зверь всем зверям отец. Живет он под старым дубом Мавританским(Мамври?йским), питается он Святым Духом, от того ендарь всем зверям отец. Кит-рыба всем рыбам отец, на нем лежит мать Сыра-Земля, святая Русь православная, по тому кит-рыба всем рыбам отец. Строфил-рок-Строброкалим всем птицам отец. Она в синем море детей взводит под горючим камушком. Когда Строфил-птица тронется, тогда Киян-море поколеблется, весь неверный мир водой заливается, от того Строфил-птица всем птицам отец. Плакун-трава – всем травам отец. Когда Христос на кресте на распятии был, тогда Дева-мать Пречистая

509.

она плакала, сильно рыдала, на Сыру-Землю слезы роняла. От той слезы от пречистенской вырастала та плакун-трава, оттого плакун-трава всем травам отец. Кривда правду одолеть хочет. Правда пришла по свету, а правда пошла на небо старым людям на сказанье, младым на наученье. Славен Бог и прославен Бог, велико имя Его!»

С последним словом третьяго калеки перехожаго проснулся ото сна богатырскаго Чуфар-старик. Видит, красно солнце на закате, а Вадим все еще тех калек слушает песни и сказки чудныя. Тут Чуфару за беду стало, что проспал он меженний день до вечера. На это он огорчается и сквозь зубы на калек ворчит. И Вадима стал уговаривать, чтобы ехать скорея, куда посланы.

Тут Вадим сказал калекам перехожим таковы слова: «Послушал бы я и еще вас, калек перехожих, заставил бы я вас еще бы песен попеть или сказок рассказать, да спешно дело на руках лежит. Послан я наскоро в Муром-град. Назад поеду,  послушаю еще вас.

Тут старшей калека Вадиму в ответ говорит: «Не худо нам, калекам, ведати, зачем послан Вадим в Муром-град? Худа для Вадима калеки не удумают, они тайну чужую крепко хранят».

Говорит тут им Вадим таково слово: «Послан

510.

я, Вадим, наскоро в Муром-град за добрым делом, за сватаньем сватом. Сватать княжну Красозвезду Прекрасную молодому нашему князю Гремиславу. Волей не дадут, я силой возьму».

За это слово старшей калека крепко ухватывается и говорит Вадиму таково слово: «Не сосватать тебе Красозвезды Прекрасныя, не полонить тебе ее князю ростовскому без меня, калеки перехожаго. В очах ты, доброй молодец, завираешься. Княжна Красозвезда хитра и мудра на диво всем. Знает она науку звездную, с чего ясны звезды зарождаются. Знает, где красно Солнце с светел Месяц в теремах живут, знает она все мудрости заморския. Довольны мы были твоим родителем Темлияном (?) Крепкодумычем, его хлебом-солью боярскою. За то скажу я тебе слово заветное, как взять тебе в полон Красозвезду Прекрасную. Как приедешь ты в Землю Муромскую и к тому терему девичью, он стоит на особице. Выйдет к тебе княжна Красозвезда Прекрасная со всеми своими подругами. Подложная эта красавица, не та, которая тебе надобна. Станет она тебя к себе в терем звать. Настоящая Красозвезда стоит поодаль от них, на тебя посматривает. То старуха старая, согнутая в бараней рог. На клюку та старуха, опершися, стоит. Бери ты эту старуху

511.

за руку правую и веди ее в терем девичий. И в это самое время сними ты с руки ее золотой перстень с каменьем самоцветным. Это наследие предка ея князя Рудака-Хомяка. Перстень этот известен под именем Соломонова, о нем целу седмицу надо сказывать о его достоинстве, и какия заключены в нем таинства природы. Когда ты будешь тот перстень у нее снимать, она тогда будет в беспамятстве. А когда ты снимешь его, она образумится, спросит у тебя, зачем ты снял с руки ея перстень. А ты скажи ей в ответ: «Это моему князю обручальный знак». Приведя ее в терем, посади ее на место большее. А когда ты будешь брать старуху, чтобы в терем вести, тут все подруги княжны над тобой будут смеяться, что выбрал такую спутницу и с кем хочешь в терем идти. А ты в ответ им скажи, что ты любишь бить челом прежде старому, а не малому. Такой, дескать, обычай мой. В тереме она примет свой вид и станет сажать тебя за стол напротив себя хлеба кушати. Не садись там на место большее, а сядь ты там на конике. Тебя станут все просить сесть на место большее, а ты скажи им в ответ: «Не гоже да слуге со своей княгиней за одним столом сидеть». После этого княжна будет просить тебя на гуслях поиграть, ты ее не ослушивайся, а садись играть. Станешь их настраивать, (т)о порви у них все струны

512.  

большия, а малыми потешь княжну. Не оборвешь большия струны, а станешь на них играть, придут тут мурзы-улановья, убьют тебя до смерти. А на меньших станешь играть, сбегутся на двор ребята малыя и станут тут шаром играть и громко кричать. Тут княжна увидит, что все хитрости ея рушились и вся мудрая ея наука пошла на ветер. Станет у тебя княжна спрашивать, кто научил тебя такому уму-разуму. (С)кажи ей, что учил тебя этому молодой ростовской князь, твой (ее) суженой. После этого веди ее вон из терема и поезжай с ней прямо в Ростов, ничему она не поперечит тут.

Выслушав все это Вадим от калеки перехожаго, большое ему спасибо сказал, велел им в свой терем идти и за хлебом, и солью его, возврату его дожидать(ся).

Когда Вадим с Чуфаром приехали в Муром-град и прямо к девичьему терему. Там с Вадимом все было то, что калека ему показывал. Старуху как в терем повел, много смеялись над ним. За перстень старухе ответ держал. На конике стал хлеба кушать. На гуслях стал играть, чуть не все струны, настроивши, перервал. С княжной вышел скоро вон из терема и сквозь малых ребят,  шаром играющих, дошел до своих богатырских коней. На заводнаго коня сажал Красозвезду Прекрасную и поехали они в Ростов.

513.

Скоро Вадим приехал с княжно(й) Красозвездой в Великой Ростов к Гремиславу Ласковому. Сдал он ему свою отповедь служебную, сдал с рук на руки и княжну Красозвезду, кому следует. Скоро после этого и свадьба у князя с княжной была.

После веселых свадебных пиров княжих Вадим ушел в свой дом - родительское наследство - слушать сказки калек перехожих. Мало время поизойдучи молодая княгиня Красозвезда Прекрасная зовет к себе в терем Вадима Сильнаго. Там стала она над ним насмехаться: над его умом-разумом, над его силой богатырскою, когда он был у нее в девичьем тереме, когда она жила в городе Муроме, когда он там добывал ее. Сиротой каким он там прикидывался, дивьял выйти от девок победителем. «Страшны нам витязи в вороненой стали. А в цветном платье мы не боимся их. Тогда и мы сиротой при(ки)дываемся, боимя слово сказать, надо же вам глаза отвести. А там редкая из нас не будет в людех - ангел, не жена, дома с мужем – сатана. Хитер и силен ты был у меня в девичьем тереме с девками. Теперь посмотрим, как сух выйдешь их моих бабьих рук. За Муром я на тебя огневалась, нашла на тебя сопротивника, с которым там ты будешь силой меряться. Победише его – честь и слава тебе,

514.

а тебя победит будешь годен куда слуга вечный ему, победителю. Три города с пригородками даны будут на корм, на том у меня с ним полажено.

Сказавши это, она послала в княжей сад. «Нам (там?) на зеленом лугу, - сказала ему княжна – стоит бел-шатер. Там и богатырь тот живет. Подойдя к шатру, только в щит три раза ударь. Богатырь тогда выйдет к тебе с тобой силой меряться. Тогда и я приду посмотреть на вас, кто из вас победителем останется».

Вадим с удивлением слушал слова княгини о ее богатыре. Он всех их наперечет знал, а о новом любимце княгинином он слыхом не слыхал. Похвала княгинина своему витязю ему назолой была. Не поймавши птицу, ощипала перо. А его своему богатырю навеки в рабы отдала. Победителю щедрую награду на корм дает.

Раздосадованный такими мыслями, Вадим крепко стучит три раза в свой трерогой щит, вызвал сопротивника силами меряться, лицом чтобы в грязь не удариться. Распахнулись тут полы шатра белаго, выходит тут ему навстречу молодая княжна, младшая сестра княгини Красозвезды, как сестра ея красавица, со своими подругами и просит его в свой большой шатер. При виде такого

515.

богатыря на Вадима столбняк нашел. Стоит, как придорожной столб, опустил его руки богатырския, выпало из руки копье долгомерное, повис на перевязи своей крепкой щит. Смотрит он на названнаго богатыря, не мигаючи. Тут, где ни возьмись, княгиня Красозвезда. Засмеялася, увидев его изумление: «Долой доспехи вороненыя, мы боимся их!» Подруги княжны снимают их с Вадима, все еще на одном месте стоящаго. Не скоро Вадим образумился. Веселая княгиня Красозвезда много смеялась над его храбростью потерянной: «Попробуй, Вадим, теперь выйти сухим из бабьих рук. Вышел ты сух из девичьих, да и то в Муроме». Оживленная беседа и веселая, что Вадим в сестре княгини Красозвезде нашел свою суженую. Не вышел Вадим сух из бабьих рук.

 

Князь Рустан

Лета от Сот: Мира 6053 от Рож: Хри: 545 лет

Князь Рустан, сын князя Дитрара, внук князя Вихреслава, вступил в брак с княжной Велеум(ой). Но это брачное веселье и всенародное торжество омрачилось, вдруг,

516.

горестным событием. По совершении во храме брачнаго образа юная новобрачная чета возвращалась в торжественной колеснице в княжеской терем. В это самое время день превратился в ночь, страшное огненное облако с громом и молниею неслось прямо на колесницу их. Устрашенная таким явлением, юная княжна прижалась к своему супругу князю Рустану. Вдруг, страшный громовой удар разразился над ними. Из того страннаго облака (опу)стилась на колесницу их старая старуха, одетая в драгоценныя одежды, украшенными золотом и драгоценными камениями, которая силой схватила находящуюся в беспамятстве княгиню Велеуму в объятиях ее супруга, и вместе с нею на том же облаке (с)крылась из глаз изумленнаго супруга и всего народа, от чего князь Рустан (впал) в великое отчаяние, а народ весь от этого пришел в великой страх. Князь Рустан, пришедши в себя, не знал, что делать ему в таком случае, и где ему отыскивать свою супругу, куда и в какую сторону направить путь свой. Узнав об этом, князь Гремислав проливал о юной княгине горючия слезы. Узнав об этом, и другия тоже пришли в великую тучу, вследствие чего веселое брачное торжество сначала превратилось в сетование. Когда прошли первыя дни печали,

517.

тогда князь Рустан собрался в путь-дорогу отыскивать свою супругу внутри и за пределами Ростовской области. Первый путь его был на Север по направлению волшебнаго облака в Заволочье в Белозерскую землю. Долго он ездил там по дремучим и непроходимым лесам. Наехал он там, наконец, на курную избу, из которой вышел навстречу ему маститый старец, радушно принял его (в) покров свой. И в продолжение роздыха от трудов путных в его хижине вел разговор с князем. Такой ласковой прием в столь диком месте весьма обрадовал князя, потому утомленныя конь и всадник нуждались как в роздыхе, так и в пище. Князь стал просить старца, чтобы он приютил его от темной настающей бурной ночи.

Когда князь укрепился довольно пищею и питием разнообразным, где (какого) он не ожидал встретить в таком диком и пустом месте, тогда старец стал его спрашивать, куда он держит путь свой: «Потому я живу здесь около сорока лет, перваго еще тебя здесь вижу. Дикость места, где я поселился (предложение не закончено)» «Есть главная тому причина», - отвечал ему князь Рустан и рассказал ему в подробности вину своего приезда в эти необитаемые места. Старец слушал его со вниманием. Наконец, когда кончил князь рассказ свой, тогда он сказал ему: «Сын мой, в молодости своей я сам страдал,

518.

подобно тебе. Ты видишь пред собой одного из потомков урало-чудскаго народа князя Субиза, друга Астарота и Круза Победителя, императора Никифора. В ущельях Гема (?), котораго я там лишил жизни, и из черепа его сделал златокованую чашу, из которой на пиру с друзьями пил круговую чашу крепкаго вина. Убил же я его за то, что он разлучил меня с возлюбленною, моею невестою, его племянницею. Заточил ее в далекие страны, где она дожидала меня, чтобы я осводобил ее из неволи, где она в горести кончила жизнь свою. Подруга ее, сопровождавшая ее из любви к ней в место заточения ея, по смерти ея возвратилась в свое отечество. И была она мне вес(т)ницей о печальной кончине ея. От нее я узнал и о месте ее заточения, из котораго, если бы я знал, я бы освободил ее. Но это было покрыто глубокой тайной. В одежде мужчины услана она была туда. В пылу моего мщения извергу, дяде ея, мстил я жестоко. Поразил его своими храбрыми дружинами, окрестности царьградския взял приступом, и знаменитый город его Адриополь, куда он, сокрывшись был  от гнева моего, отколе бежал в ущелье Гама. Там хотел он сохранить жизнь свою в одежде пастыря. По совершении над ним мщения

519.

в печали по своей возлюбленной сокрылся я тайно во время тайной ночи от своих друзей и долго скитался бесприютным странником по разным странам и народам, переходя с места на место, доколе не пришел сюда. Добрый старец-дровосек расположил  мрачныя мои мысли остаться здесь с ним навсегда. Сначала скучал я здесь о былом. Но время и мудрыя речи старца, наконец, примирили меня с пустынною жизнью, которую я теперь не променяю ни на какую, а хижину – на чертоги царей, полныя лести и зависти».

Поутру рано старец разбудил князя Рустана от крепкаго сна. Тот, проснувшись, открывает свои глаза, весьма удивился, увидел пред собою вместо скромнаго пустынника величественнаго старца в одежде мудреца-волшебника, держащего волшебный свой жезл. «Сын мой, - сказал он ласково – вчера ты увидел меня урало-чудским князем Субизом, а ныне видишь меня приемником науки и наследником сокровищ пресловутаго в древности волшебника Жегуля. Счастливая звезда привела тебя ко мне. Слишком двадцать лет оставил я здесь заниматься наукою своей молодости – обузданием власти

520.

злых волшебников, которая собственно, мне казалась бесполезною. Для тебя же я занялся теперь оставленной мной наукой, и посредством оныя узнал, кто был творец похищения твоей супруги, и где она теперь находится. Дело это злой волшебницы Мадалеи от племени древния волшебницы Сидонии Мерековицы. Живет же она в великом своем тереме в пространной Ростовской области, в окрестностях города Ростова, в дремучем лесу на высоком холму. (130) А супруга твоя содержится в другом месте, в крепком тереме на берегах реки Власке и Томаре. (131)  Без моей помощи эти места найти никак невозможно, они ограждены волшебною силою. Сестра моя покажет тебе путь, где живет волшебница Мадалея и где заключена супруга твоя. Сия лоза моя цареградская. Она нанесет волшебнице прикосновением своим нестерпимую боль». Тут показал он держащую в руке своей сухую ветвь и продолжал говорить: «Когда ты подъедешь к жилищу ея, она выйдет тебе навстречу с толпой наипрекраснейших юных девиц, которыя с распростертыми объятиями бросятся к тебе и станут тебя ласкать и обнимать. Тут гибель твоя неизбежная. Если ты не отгонишь от себя их этой лозою, то они защекотят тебя до смерти. Прогнавши их, поди прямо в терем волшебницы.

521.

Там встретит тебя она беспримерной юной красавицей в златотканой одежде, как царица, с длинным шлейфом. Этим длинным шлейфом она прикрывает длинный свой волшебной хвост, сделанный в позор ей мною в былыя времена для прекращения ея любовных шалостей. Для прикрытия его она и придумала шлейф. Это самая притоманная злодейка твоя и похитительница супруги твоей. Тогда она имела настоящий свой образ лица скаредной и злой старухи. Не дошла она наукою, чтобы и вне терема быть такою же красавицей. Она всячески станет ласкать и занимать тебя. Тут нужна будет вся крепость души твоей, чтобы не заслушаться льстивых слов прелестницы. Все речи и движения ея направлены будут к тому, чтобы очаровать тебя собою и склонить тебя к любви своей своими прелестями. И склонить тебя разделить ложе ея. Ты делай вид, что от этого не прочь и подай ей вид, что исполнишь все ея желания. В заключении всего она предложит тебе, чтобы ты проводил ее до спальни, ты не ослушайся ее. Веди ее туда и делай вид, что это для тебя весьма приятно и удовлетворишь во всем ея желание. Когда ты подойдешь с ней туда, не входи в ея спальню, оттоле уже живой не выйдешь. А в самых дверях спальни по отстань, впусти ее туда вперед, а сам

522.

будто бы ненарочно, наступи ей на длинной шлейф ея. Этим ты остановишь быстрый ход ея туда. В спальне власть науки ея беспредельна. Она оглянется на тебя, а ты извинись ей в своей неловкости. Когда она, улыбнувшись, простит в том тебя и станет продолжать путь свой в спальню, в это время ты схвати. Ты должен взять обеими руками волшебный хвост ее, находящийся под ея ферязью. В нем состоит вся сила ея и могущество. Тогда собери всю силу твою воедино и крепко держи его в руках своих. Она тот час превратится в птицу-сороку. У тебя вместо ферязи и шлейфа останется в руках хвост от сороки. Выпустишь из рук – тебе живу не быть. Тоже будет и супруге твоей. Сорока всеми средствами будет стараться высвободить хвост свой из рук твоих. Когда она выбьется из сил, то станет просить тебя всячески освободить ее. Она будет с клятвою обещать тебе сделать все, что ты пожелаешь: возвратить тебе супругу твою. Не верь ничему, обманет тебя. Спроси у ней сперва, как освободить тебе от чар супругу твою. Она тебе скажет. Потом требуй с руки ея перстня, за что обещай даровать ей жизнь. Перстень есть достояние знаменитаго витязя Светозара и князя Яслава. Она похитила его у дочери князя

523.

Светида, сына князя Рудака. Это перстень знаменитаго царя Сезостриза. Она этому воспротивится. Ты скажи ей, что спертвыя (с мертвой?) ея снимешь перстень этот и начни бить ее моей вайей, это сделает ее покорной тебе. Когда ты получишь от нее этот перстень, возьми его себе в рот и вырви у сороки хвост и выбрось(и) его за окно. Тем вся волшебная сила ея и кончится, и ты будешь тогда в безопасности. Когда волшебница примет настоящий свой вид, тогда надень перстень ея на руку себе. Тогда она станет тебя просить даровать ей жизнь. Ты будь господин слову своему, даруй ей жизнь, не убивай ее, а только посади ее в небольшой водяной серебряный сосуд, стоящий в углу ея спальни, в котором она каждодневно мылась. Крышку его запечатай перстнем на руке твоей и зарой тот сосуд с волшебницей в землю с шаром моим на том месте, где шар мой остановится. Потом поди безопасно выручать супругу твою. А главное, не забудь выполнить все то, что мной тебе сказано.

Князь Рустан много благодарил старца Субиза, получа от него лозу Вай и шар. Скоро собрался в обратной путь в Ростовскую область, простившись с гостеприимным старцем. Берет его златый шар, бросает на землю. Шар покатился по дороге, а он поехал следом за ним. Скоро этот

524.

шар привел его в Ростовскую область, а там – в пределы Ростова Великаго, а там – к великолепному терему, окруженному дремучим лесом. Все, что было ему старцем Субизом наказано, совершилося. Толпа юных красавиц с радостным криком и распростертыми объятиями спешили его встретить, но он не допустил их до себя, лозой волшебниковой прогнал их всех, отчего они все с криком разбежалися в разныя стороны. Князь идет немедленно в терем. Там среди великолепно украшеннаго чертога встретила его юная красавица, одетая в великолепное златотканое одеяние, украшенное самоцветными каменьями. Красота ея и великолепие одежды поразило князя Рустана. Ему немалаго стоило труда совладеть с собою, смотря на такую юную и прелестную красавицу. Улыбка невинности блистала на устах ея, и он ядва мог поверить словам старца, что стоял пред ним заклятый его враг. Любезность общения ея с ним едва не истребили из памяти его слова старца, когда она рассказывала о юной и одинокой жизни своей, из которой он узнал, что она была одна из потомков князя Сельника от Шустика. Она осталась после родителей своих сиротою: «… и досель ты первой посетил мой сиротской терем. Хозяйством моим зведовал мой дядя, брат матери моей от рода князя Авдикия-римскаго.

525.

Придя в совершенный возраст, я стала чувствовать свое одиночество и жестокую руку моего попечителя. Довел меня до того, что я из страха быть гонимой им отдала ему руку свою, но без сердца. Потому оно только теперь стало биться для истинной любви. В первый день нашего брака торжество было совершено в родовом его тереме. Но злое или благодетельное существо тот час по совершении брачнаго обряда скрыло от глаз моих моего притеснителя или супруга. Его увлекли с собой и со многими моими сокровищами напавшия в это время на нас разбойники. С тех пор я о ненавистном мне супруге не имею никакого известия и не знаю до днесь, жив он или нет. Теперь я княжна душой, а княгиня по браку и веду жизнь отшельницей. Иногда восхищаюсь своим целомудрием, иногда плачу на такое безотрадное вдовство свое. Дикость пустыннаго моего жительства, согласно моему желанию, сделала меня безвестной. Тишина моего терема после разбойников нарушена только тобой. Ты первый осчастливил меня своим посещением».

Правдоподобный рассказ такой юной вдовы с Рустаном пошел веселый и оживленный разговор о тяжести вдовства ины(иной?). Подруги молодой вдовы, не те, которых он прогнал, стали одна по одной оставлять весело разговаривающих.

526.

Наконец, они остались одни. Тут на хозяйку дома напал страх оставаться одним в таком большом чертоге. Она просит князя править (проводить?) до ея спальни. Это показалось князю что-то подозрительным. И теперь, после ея рассказа о ея браке ему пришли на память теперь слова старца. Не подав ни малейшаго о том (пропущено слово), весело уговаривал целомудренную вдову приказать ему охранять двери ея спальни неусыпно во время ночное. Она, смеявшися, (пропущено – обещала?) со временем когда-нибудь дозволить ему это, когда она совершенно будет уверена в его благоразумии. Теперь же она боится в своей спальне однаго только ненавистнаго ей супруга. Опасность от неусыпной стражи теперь князя Рустана мало-помалу стала слабеть, наконец, и совершенно ослабла. Теперь она уже весело шла показать ему место, где ему должно быть на неусыпной страже. Близ самой спальни князь наступил по неосторожности на длинной шлейф ея, почувствовал под ногой своей о существовании хвоста юной вдовы целомудренной. Она от этого остановилась и, вероятно, почувствовала от этого боль, оглянулась назад и заметила ему, что он неосторожностью своею может замарать и измять одежду ея, но это она ему на первый раз прощает. Тот поспешил извиниться в своей неосторожности, не видевши нигде подобнаго рода одежды, и забыл о существовании шлейфа и умолял ее быть спокойной, что более этого не повторится.

527.

При самом входе, (пропущено слово) страстной своей победой, в опочивальню юной вдовы Рустан схватил крепко обеими руками находящийся под ея одеждой длинной воловий хвост. В это самое время красавица и драгоценная одежда ея с длинным шлейфом превратилась в великую сороку. Длинный хвост ея был в руках у князя, который она старалась из рук его освободить. Сколько князь не был силен, едва только мог его удержать. Наконец, сорока выбилась из сил, не стала защищать себя ни клювом острого носа своего, ни взмахом крыл своих. Стала умолять его, чтобы он освободил ея хвост, за что с клятвою сулила ему великия сокровища с возвратом супруги его. При этом князь стал ее спрашивать, как ему избавить супругу свою от ея чар. Она отвечала ему, терем ея покажет ему шар его. А двери терема отворит прикосновение перстня Сезостризова. Но перстень этот может только (она) одна достать, находящийся у одной престарелой волшебницы, которая находится под рукой ея и по приказу ея принесет теперь же сюда перстень этот. «Но покуль хвост мой у тебя в руках, я не могу приказывать этой волшебнице, иначе, супруга твоя от этой волшебницы погибнет».

«Когда этому получению перстня препятствует хвост твой, то я для получения этого перстня теперь же дам тебе

528.

полную свободу ведаться (видеться?) тебе с этой волшебницей», - сказав это, князь вырывает у сороки хвост и бросает его в окно на двор. Тут, к удивлению его, вместо сороки стоит пред ним в великом страхе отвратительная старуха с поникнутой(поникшей) головой, которой он приказывает снять с руки ея перстень и отдать ему. Волшебница противится ему крепко молчанием и старается скрыть от взоров его находящийся на руке ея перстень. На удар вайи, не дожидаясь другого, волшебница подает князю свой перстень и умоляет его даровать ей жизнь, не убивать ее. Князь, взявши от нее перстень, положил его себе в рот и приказывает юной вдове-девственнице взойти в стоящий тут среброкованый большой пустой, ничем не занятый сосуд. Ни слезы ея, ни моления не смягчили князя. Не дождалась новаго удару вайи волшебница, немедленно взошла в сосуд, который князь покрыл крышкою, и вынул перстень изо рта, запечатал им тот сосуд. Потом надел перстень на руку и закопал сосуд тот в землю. Долго на этом месте видели сидящую сороку и громко кричащую.

После этого князь Рустан за шаром своим поехал в Заозерье к тому волшебному терему, где томилась его возлюбленная супруга. Путь его был туда короток, богатырской конь его скоро представил его туда. Нашедши брод в реках

528.

Власке и Томарке, он подъехал к терему, которой стоял на высокой горе. Прикосновение перстня открыло ему свободный вход в терем. Все там пред ним к земле клонится. В (о)тдельной части терема заключенную в неволе супругу свою он находит плачущую, которая, увидев его, с криком радости бежит к нему в его объятия. И после такого радостнаго их свидания они скоро выходят из терема, который по выходе его из терема с великим шумом и треском разрушился. На месте его остался только один великой камень. (132)

 

Князь Святополк

Лета от Сот: Мира 6089 от Рожд: Хрис. 581 год

Князь Святополк, сын Свтославов, внук князя Гремислава. Он имел, сверх силы своей богатырской, красоту лица и высокой и дебелой мужественный рост. Много огорчений перенесли родители его от жалоб от детских кар его товарищей игр его. В гневе своем кого ухватит за руку, у того рука прочь, кого ухватит за ногу, у того нога прочь. Постоянныя жалобы родителей изуродованных им детей заставляли их почти восставать открытым бунтом против князя Святослава.

530.

В (од)но время Святополк за подобной поступок против разгневанных на него родителей, он встал пред ними на колени и стал проситься у них побывать в других городах и посмотреть другия народы. И чтобы они о нем не печалились, жив будет -  порадует их, не поминайте его лихом. Он наказывает только лишь гордых и злых, которыя безвинно по своему знатному роду били и наказывали своих товарищей. «За них я стоял грудью и наказывал гордецов. Я стоял всегда за дело правое».

Скоро князь Святослав снарядил в путь-дорогу сына своего Святополка. Радость его при вые(з)де в чисто поле была великая. Развязали ему теперь руки богатырския, дали ему в чистом поле силу свою меряти. Выехал он из Ростова (в) ворота Чудския на бурном вороном богатырском коне ступою бредучею. На нем доспехи стали вороненыя, при бедре его висит его булатный меч-кладенец, в руках его – несокрушимый щит и копье долгомерное. Седло на коне его черкас(с)кое со стременами стали булатныя.

Недалеко он отъехал от Ростова-города. Призадумался, куда ему путь-дорогу держать. В задумчивости ему на берегу речки Жабы захотелось ему роздых дать коню своему, а ему тут подумати, лежа на потничке-войлочке подседельнике. Не долго он тут думу думал

531.

а скоро заснул он крепким сном. В нем видит он, стоит терем трехузорчатой, около него тын взаметь горожен. Из него вышла баба ра(ы)жая и не старая, на ней до пят ферязь камчатная, кокошник золотный и фата канаватная. Подойдя к нему, назвала она себя волшебницей Прозорой и повела с ним такую речь: «Здравствуй, молодой князь Святополк. Куда ты держишь путь-дороженьку? Волей ли ты собрался, аль неволею?» Хотя во сне, но князь рассказал главную причину его выезда из дома своих родителей и пустился в безвестный путь. А та на это сказала ему: «У меня есть служба по плечу тебе, у здешняго князя Неро, что живет на дне Ростовскаго озера. Волшебник Бабарыка украл его любимую дочь Леповзору Прекрасную и запер ее в свой волшебной терем на кургане Славяновом. Затомела там в нем красавица, живучи одна-одинешенька, как пойманная в клетке пташечка, в печальном одиночестве. Неро-царь ищет и не найдет, кто бы взялся из неволи освободить его дочь любимую от Бабарыки-волшебника нахальщика, который стережет ее день и ночь. Леповзора ненави(ди)т его. Домой все у него просится, дома ей золотая волюшка. Награда будет за это царская, с добром у царя Неро подвалы ломятся. Бабарыка мне

532.

изпоконный (исконный?) враг, прогнал он (с) кургана Славянова мою сестру старшую». Люба была речь волшебницы князю Святополку. Закипела вся кровь в жилах его молодецкая, что ему есть с кем силы меряти. С радостью он говорит ей: «Люба мне служба твоя явленная. Любо мне будет биться с злым волшебником Бабарыкой-нахальщиком. Кажи ты мне, как и где скорее найти его? Где этот Славянов курган?» На эти слова волшебница отвечала ему: «Не прыгай так, молодой груздырь! Знай, хвастливо слово гнило стоит. Зелена рябина не сладка живет. Молодой твой ум не окреп добре. Не знаешь ты Бабарыки-волшебника. Ты не знаешь его волшебной хитрости. Гром и молния его слушаются, земля и вода покорны ему. Он прогнал с кургана сестру мою на диво и на страх всем. Надо с ним бороться умеючи. Он не простой козак, как ты думаешь. Тут всякая сила мимо идет. А нужна тут воля твердая на жизнь и на смерть, на последнюю идти, не бояючи. Но об этом будет после речь идти. Мое дело найти только охотника. А как с Бабарыкой силой мерятся, это один царь Неро ведает. У него станет ума-разума на семь Бабарык. Только ему нужен послух такой, как ты. Чтобы тот, как на пир, шел на смерть

353.

Верную, не бояючи, и который бы во всем его слушался». Тут князь Святополк спросил ее, а где найти ему царя Неро? А та ему в ответ говорит: «Живет царь Неро на дне Ростовскаго озера в своем хрустальном тереме. Дымовыя трубы терема – то ключи на озере серединные. Они видны зимой и летом среди Ростовскаго озера. Путь к нему мне одной сведом есть, да еще Бабарыке-волшебнику. Тебе я покажу его и скажу, как дойти до него. И как взойти в подземной терем царя Неро. Поезжай ты теперь на полдень на ту сторону Ростовскаго озера. Там в утесистых крутых берегах найдешь ты гремучий ручей, который бежит по камушкам, он пал в Каово-озеро Ростовское. Поди ты по нем до озера. А когда придешь к озеру, то брось на его воду светлую покрывало мое девичье. Тут пред тобой вода в озере расступится, и ты увидишь тут тропу бойную. (133) По ней ты дойдешь до его терема, в котором живет царь Неро, до его ворот златокованых. Крепко те ворота замкнуты засовами булатными и замкнуты замками вислыми. Никто, кроме царя Неро и моего перстня не отомкнет их. А перстень этот обручальный был Сифу, царю первобытному, третьему сыну первозданнаго человека, котораго Адамом зовут.

534.

Подобной во всем этому, дала я Светозвезду, богатырю ростовскому. Им ты только до тех ворот дотронешься, они пред тобой сами собой на пяты растворятся. Поди ты прямо в терем по изумрудной лестнице с перилами красна золота. В чертогах ты там царских увидишь царя Неро на престоле адамантовом. Он спросит у тебя, кто ты и зачем к нему пришел. Ты прежде покажи ему мой перстень, который он видал у княжны Красозвезды Прекрасныя. И скажи ты, зачем к нему пришел. Тогда он не усидит на престоле своем адамантовом, соскочит с него и станет обнимать тебя. И тут у него и пир пойдет. На пиру там он будет учить тебя уму-разуму, как стоять тебе с Бабарыкой-волшебником и как победить его. Только вот молодец тебе заповедь моя неизменная и крепкая. Когда ты освободишь из неволи Леповзору Прекрасную и поедешь с ней сюда в обратный путь, не поднимай ты ея покрывала девичья, потеряешь ты золотую свою волюшку на веки вечныя». Сказав это, волшебница ушла от него и скрылась в чащу леса. Сильный сплеск воды разбудил от крепкаго сна князя Святополка. Он, пробудившись, и к великому своему удивлению, видит подле себя лежащия покрывало, а на нем – перстень золотой.

535.

Тут удивленный князь надел перстень на руку, а покрывало положил запазуху. Потом садится на коня своего богатырскаго и поехал путем-дорогою на полдень по сказанному пути, как по писанному, минуя реки быстрыя, минуя ручьи гремучия. Стали, наконец, приходить тут горы высокия и буераки глубокия. Въехал он, наконец, на гору высокую, отколе видит он и Великий Ростов и все Ростовское озеро с его возвышенными окраинами. Гремучей ручей омывает подошву этой горы, тот самый, который ему надобен. По течению этого ручья поехал он к озеру. И там, на берегу озера пустил коня своего в заповедный луг. Потом бросил на озеро покрывало девичье, вода в озере расступилась надвое, словн(о) улица. На дне озера видит он тропу бойную, по которой он дошел до хрустальнаго терема царя Неро, в котором живет царь Неро. Терем крыт красным золотом, около терема железный тын, на каждой тычинке по золотой маковке. Ворота у этого терема златокованы, стоят на пятах адамантовых, засовы у ворот булатныя, замкнуты они замками вислыми, нет в терем никому ни входу, ни выходу. На воротах висит печать воску ярова, печатана перстнем царя Соломона Премудраго. Терем весь держит печаль по дочери его царевне Леповзоре. Долго смотрел князь на красоту хрустальнаго дворца и его ворота

536.

златокованныя, такого дива он, сродясь, не видывал и от няни своей о таком дворце никогда не слыхивал. Посмотревши на него, он подошел к воротам златокованным и приложил к ним адамантовый камень, находящийся в средине перстня его. Все тут само собой отперлось, и ворота растворились на пяту сами собой. Князь Святополк взошел в терем по изумрудной лестнице с золотыми перилами. Соко (только?) он взошел в чертоги царския, великолепие их поразило его. Видит он, на престоле адамантовом сидит царь Неро. Вид его – маститаго старца. Длинная седая борода окладистая покрыла всю его широкую грудь. На голове его златая корона, изукрашена каменьем самоцветным, царская одежда вся золотом, что жар, горит, украшена каменьем самоцветным и скатным жемчугом. В руке держал он золотое жезло царское. Увидевши князя, он грозно спросил его: «Кто ты? И зачем ко мне пришел?» Тот прежде показал на руке своей перстень. Потом стал говорить ему о своей дедине-отчине. А к нему пришел работы взять: «…побиться один на один с Бабарыкой-волшебником за свободу твоей дочери». Тут царь Неро не усидел на своем престоле, сошел с него и стал обнимать князя Святополка. Велит он скоро становить столы дубовыя и накрывать их скатертями бранными, становить яствы и пития заветныя.

537.

Будет у него почетный пир для молодаго князя Святополка. Тут все слуги царския засуетилися, скоро становили столы дубовыя, расстилали на них скатерти браныя, становили братины зелена вина и сулей среброкованый с медами шипучими, и становили всякия яства медовыя. Садился тут царь Неро с князем Святополком за почетной стол, который от яств и питей ломится. За столом царь Неро стал учить князя Святополка. Такую речь повел, как у него злодей Бабарыка украл его любимую дочь и держит ее досюль в своем волшебном тереме, который стоит на вершине кургана Славянова. «В то время я царь на службе был, сохранял от пожара храм бога Велеса-Марамуфа. От великаго пожара вывел я его из огня-полымя, поставил его на место заветное, в словущее в Чудском конце, где будет он век вековать, а Неро-царь его неусыпной страж. Не станет Велеса, и Неро-царь помрет. Так заклял нас великой царь Нимврод. Когда он созидал истукана Велеса, дал ему имена Юпитер, Енагий и Марамуф. Так, как я назвал Каово – это озеро Ростовское своим именем (134) и сделал на дне его на вечные времена этот терем. Без меня взошел в него Бабарыков вор и украл из него мою любимую дочь. Теперь мне надо для этого удалаго добраго молодца, который бы шел на смерть верную, не бояючи.

538.

Научу я его уму-разуму, как с Бабарыкой-вором потягатися. Дам я ему талисманы заветныя. Награда будет ему за это царская, три подвала полным-полны. Первой подвал золотой казны, второй подвал – чиста сребра, а третий подвал – скатна жемчугу с каменьями самоцветными. И впрямь, молодец, ты ко мне затем пришел?» Получил ответ на это от князя утвердительной. Тут царь Неро стал ему сказывать, какия сделал чародейския заставы Бабарыка, злокозненной(ыя?). Для преграждения пути к своему терему дремучий и непроходимый лес окружил Славянов курган на тридцать мерных верст, в котором обитают тысячи разнородных зверей, свезенные со всех сторон Света, которыя все(х), кто бы не попал в тот лес случайно, истребляют. В помощь ему окружил его смертоносно смрадным и непроходимым болотом, чрез которое не только человеку пройти, и птица пролететь не может, умрет. В нем обитает бесчисленное множество змей и разнородных гадов. Сквозь болото и лес досюль еще со дня, когда поселился тут Бабарыка, никто пути не прокладывал. Ладья моя перевезет чрез болото зловонное, а ковер-самолет князя Яслава перенесет тебя чрез дремучий лес к кургану Славянову. Достался мне этот ковер от потомков князя Тугарина-Закедья.

539.

Путь твой туда будет реками и речками, ручьями и глубокими озерами. Когда ты подойдешь к подножию кургана Славянова, то увидишь вокруг его текущую реку огненную, а в ней разныя дивы дивныя копышутся. Пламя и смертоносныя жала чудовищ тех умертвят всякаго, окроме тебя. Для переходу чрез эту реку я дам тебе палицу непобедимаго всесветнаго витязя Геркула, зятя Афирова. Афир был сын Аврааму, победителю царя Зоры Фалганскаго и Лаомедонта, царя Троянскаго. Ты только брось ее тут на берег, она превратится в висячий мост, по которому ты поди по самой середине безо всякой боязни. Дивы дивныя не достанут тебя своими жалами ни с которой стороны, пламя не пожжет тебя, а только раскалит до красна железной мост. Перейдя чрез мост на другой берег реки, возьми той рукой, на которой надет у тебя перстень волшебницы, за конец раскаленнаго моста. Тогда вместо моста в руке твоей очутится брошенная тобой палица. Лишь только подойдешь ты к кургану Славянову, тогда густой туман скроет его от глаз твоих. Тебе не видно будет (ни) его, ни стоящаго на нем терема. Не видно будет ни пути, ни дороги. Для этого я дам тебе трубочку красна золота, подуй из нее на тот туман и он исчезнет, как дым исчезает.

540.

Тут увидишь ты еще на пути твоем широкий и безводный ров, полный до верху змиями и всякими гадами. От свиста и шипа их оглохнет всякой смельчак. Тебе бояться этого нечего. Я вдену тебе изумрудную серьгу, которая была в горниле и не растопилась тогда, когда жиды отливали из серег золотаго тельца. Тут ты махни по Аэру три раза палицей над тем рвом безводным. От шума ея змий и гады скроются, а через ров ты увидишь перекинутый хрустальный мост. Смело поди ты по этому мосту, перейдя его у самаго кургана. Ты увидишь около него железный тын. На нем на каждой тычинке взокнуто по голове человеческой. Все закричат они громко разными голосами. Серьга и тут моя будет пригодна тебе. Все они станут стращать и бранить тебя, на чем свет стоит. В воротах к терему лежит голова огромная, спит глубоким сном, храпит, точно вдали перекаты громовые. Пощекоти ей ноздри копьем. Она тут от этого сморщится и чихнет, от чего много от этого выйдет сильных ветров, которыя много вырвут с корнем столетних дубов, растущих тут. С ресниц и с усов столбом пыль поднялась, точно вихрем запылило. Проснувшаяся голова станет бранить и ругать тебя, как и другия головы. В это время ты

541.

ударь палицей по этой голове. Она мертвая будет тогда от этого удару и скатится в тот сухой ров. Вместе с ней умрут и все головы, находящиеся в тыну. А когда ты пойдешь по извилистой тропе на курган, тогда из находящегося наверху кургана колодца потечет навстречу тебе быстрая река, которая может затопить всякаго, окроме тебя. Ты только возьми в пригоршни той воды и обмой твой чудный перстень на руке твоей, в тоже время вода вся иссякнет. Когда придешь ты на вершину кургана, увидишь ты там терем преузорчатый. Пред тобой завертится тот терем в круг да около. Ударь ты скомороха того палицей, вертеться более он не будет. Взойди ты в него по крутой беломраморной лестнице, там встретит тебя сам Бабарыка-волшебник. На нем надеты будут доспехи стали булатныя чистыя и светятся, что твое зеркало. Ростом он трех аршин, сила его исполинская. Доспехи его заколдованы, никто в них вреда ему не сделает, он убивает в них всякаго. Биться тебе с ним не приходится. Покажи ты ему только свой перстень, и он будет верным рабом твоим. Не казни ты его, а сюда живьем приведи. Только сними с него изумрудну ладонку, которая висит у него на шее, на златой цепи и повесь ее

542.

себе на грудь. Она заменит тебе золотую гривну великокняжескую. Тогда Бабарыка-волшебник станет быть простой человек. Когда ты все это сделаешь, тогда возьми ты в конюшне бабарыкиной три коня, что наилучшия. Прикажи их убрать в збрую княжескую. Перваго коня - себе самому, другаго – моей дочери, а третьего – Бабарыке-послуху, и приезжайте все сюда, не мешкавши».

Два дни прошли, как князь Святополк живет у Неро-царя в тереме. Проводил время все в веселых пирах и учился все у него уму-разуму, как хитрости бабарыкины перехитрити, и как надо с ним ведаться. На третий день стал снаряжать князя в путь-дороженьку дальнюю. Дал ему талисманы все заветные свое(и). Посадил его в свою червленую ладью, которая по воде плывет быстрея полету каленой стрелы, которой царь Неро наказывал скорее князя к Бабарыке привезти, к его гнезду волшебному. Скоро проехал князь урочной путь. У крутояраго берега Мсты-реки ладья с князем остановилася. По этому князь узнал, что близко Славянов курган. Взошел он тут на крутой берег. Пред ним стоит темной лес. Тут князь расправляет свой ковер-самолет и летит на нем чрез темной лес выше лесу стоячего, а пониже облака ходячаго. Скоро на нем князь прилетел и встал

543.

у реки огненныя. Тут князь взял ковер-самолет подмышку, бросил (палицу) чрез реку огненную и по ней перешел безо всякаго вреда. И взял обратно из моста сделавшуюся палицу. Опираясь на оную, князь пошел недалеко к видимому им кургану, но он, вдруг, пропал из глаз его. Великой густой туман покрыл всю окрестность того места. Золотая трубочка его скоро разогнала этот туман, от котораго он потерял путь свой к кургану Славянову. Продолжая к нему путь свой далее, он видит пред собою глубокой сухой ров, полон змиев и разных, подобно им, пресмыкающих. Оглушительный свист их внезапно поразил слух его. Взмах палицы его над этим рвом устроил небольшой великолепной мост и прогнал из того рва гадов. Перешедши по мосту, князь пошел далее и там встретил себе новое препятствие: это около всего кургана крепкий железный тын. На каждой тычинке была воткнута человеческая голова, а у ворот того тына лежала голова более всякаго пивнаго котла. Она спала крепким сном. Когда князь приблизился к этому тыну, то все головы закричали на разныя голоса и столь громко, не будь у князя дивной древней серьги, он бы непременно должен бы был оглохнуть. Они ругали его различно, на чем свет стоит за то, что он нарушил сладкой сон их. От этого крику проснулась и спящая голова. Более

544.

от того, что он глубоко заправил ему в нос долгомерное копье свое и там ворочал его немилосердно. Проснувшись, голова стала также поносить его за нарушение сна его. Голос ея заглушил все кричащие головы, брань ея раздражила князя, он ударил по ней палицей, расшиб шелом ея медяной и с ним череп головы той так, что мозги ея разлетелись в разныя стороны, от чего она мертвая от ворот покатилася и упала в сухой ров. Князь прошел сквозь ворота того тына и стал подниматься по извилистой тропе на курган. Вдруг слышит он с вершины кургана шум текущей реки, как водопад, котора(я) быстротой своего течения едва не повергла его на землю. Но перстень его, коснувшися воды той, иссушил ее совершенно, и река превратилась в колодец ключевой воды на вершине кургана близ волшебникова терема, который в это время вертелся в круг да около. Удар палицы остановил кружение его кубарево столь быстро, что не видно было ни окошек, ни дверей. Когда терем остановился, он смело пошел в него. Там первая встреча ему была Бабарыка-волшебник, вооруженный с головы до ног, имеющий грозный вид. Укоризна и брань его встретили князя Святослава. Какия(такия?) же ответы ему от князя привели в великую ярость волшебника. Он извлекает свой меч и хочет наказать им пришельца

545.

грубияна, но тот уставил прямо против глаз ему адамант своего перстня. Блеск его, как молния, поражает взор волшебника, у котораго меч выпадает из руки его и из гиганта стал быть малорослым человеком. Блестящия латы его превратилися в смурый кафтан, он весь затрясся и падает пред князем на колени и просит пощадить своей жизни. Князь обещал дать ему оную, если он будет верно служить ему. Волшебник с клятвою обещался быть покорным рабом его и просил его скрыть от взоров его адамантова перстня его, который мертвит его. К стоящему Бабарыке подходит князь и снимает с него изумрудную коробочку, висящую у него на златой цепи и надевает оную на себя. Волшебник, стоя на коленях со слезами умолял князя не снимать эту коробочку, как наследие его предков, но противиться воле князя не дерзал. После этого по требованию князя Святополка волшебник повел его в ту часть терема, где заключена была прекрасная Леповзора. Там отпер он златым ключем светлицу ея, великолепно изукрашенную темницу. Князь объявил ей, что она свободна и тут же приказывает Бабарыке оседлать по-княжески три лучшие коня его конюшни. Бабарыка немедленно удаляется от них. Царевна во все время заключения только, ложась спать,

546.

снимала с себя покрывало девичье и теперь, не поднимая его, стала благодарить князя за дарованную ей свободу. Голос и стан ея обратили на себя особенное внимание его. Теперь он внутренно роптал на нескосное (несносное?) покрывало, препятствующее видеть лице ея, которая убедительно просила князя отпустить ее к родителю. Желание ея князь обещал исполнить, и сам пожелал быть ея проводником.

Волшебник Бабарыка по приказу князя изготовил трех лучших коней из своей конюшни и снарядил их в великолепную драгоценную сбрую и подвел их к крыльцу своего терема. Тороки у седел были полны, накладены золотой казны и каменьев драгоценных.

По приказу князя волшебник тщательно запер крыльцо терема и ворота железнаго тына и приставил стеречь терем невидимую стражу. Ключи от терема приказал отдать царевне Леповзоре. Теперь путь их лежал к Великому Ростову. Разговор их всю дорогу лился рекою, в особенности у князя с царевною.

Несносное для князя покрывало царевны бесило. Смотря на него, он дал бы дорого, только бы уничтожить его. Царевна, хотя и видела все сквозь покрывало, но ей и самой хотелось бы вести с князем речи без покрывала. Но обычай препятствовал желанию ея. Святослав, хотя и мечтал сорвать ее покрывало,

547.

но не решался на такой поступок, тоже обычай.

Волшебник Бабарыка, видя неудовольствие князя на покрывало, тихо посоветовал ему прибегнуть к золотой его трубочке. Князь немедленно воспользовался этим советом, остался на малое время ехать позади царевны, взял свою трубочку и тихо подул в нее. Вдруг, подул прохладный ветер, сорвал покрывало с царевны и унес его далеко из глаз их. Царевна, оставшаяся без покрывала, взглянула на князя и покрылась наипрелестнейшим румянцем и потом потупила очи свои долу. Что сказала князю волшебница о покрывале девичьем, то теперь и случилось с ним: потерял он тут золотую свою волюшку. Но сделаннаго, как сказаннаго слова, назад не воротишь. Видя перемену в нем и глубокое молчание, царевна первая прервала молчание и стала спрашивать у него, далеко ли конец пути их. Хотя она и желала прежде говорить ей без покрывала, а теперь казалось ей, что-то неловко без него вести с князем речи. Взоры их пылали страстию любви друг к другу, и они это видели. Но князь никак не решался раскрыть царевне свое сердце и любовь, просить руки ея себе в супружество. Одно слово князя изменило бы все.

При переправе чрез реку Ишню на Устретенском перевозе после долгой борьбы у князя с самим собою, но,

548.

наконец, слетело с языка его признание царевне в любви своей. Это не огорчило царевну, но расположило ее выслушать слова его и ни в чем не отказать победителю Бабарыки, отдать ему свою руку и сердце.

Князь Святослав извещен был во сне о возвращении сына своего чрез волшебницу реки Жабы, пожелал встретить его на Устренском перевозе. Радость родителей при свидании с сыном была беспредельна. И еще более усугубилась она, когда он представил им свою невесту и просил их называть ее дочерью.

После такого радостнаго свидания у князя Святополка со своими родителями, он привез княжну Леповзору к ея родителю царю Неро и там после радостнаго свидания отца с дочерью, она представила ему князя Святополка, как своего сужанаго и просила называть его своим сыном.

В непродолжительном времени последовал великолепный брак князя Святополка с царевной Леповзорой. Брак их происходил в новом тереме, построенном на высоком берегу гремучаго ручья. (135)

549.

Князь Яросвет

Лета от Сот: Мира 6110 От Рож: Хри: 602 год

Князь Горюш, сын князя Святослава, прозванный Яросвет был мудрой и храбрый князь. Беспокойныя ростовцы, разделившиеся на части и партии, сильнейшая из них избрала себе князя Яросвета, который был вызван из полян для этого в Ростов на княжение. Он не совсем охотно исполнял желания ростовцев, потому более, что любовная связь его к беловежской княжне Милане призывала его к берегам днепровским, к гремящим порогам и глубоким омутам той реки. Отказать ростовцам он не рассудил в призыве их на княжение к ним. Здесь он скоро узнал, что любовь беловежской княжны сильнея ростовской. Здесь любовная связь к княжне Милане возобновилася с новою силою и не покидала его ни днем, ни ночью. Юная и прекрасная его супруга княгиня Калистина, единственная дочь князя Варгуна, внука князя Вадима храбраго и Милеты, и новорожденный сын его Вышата не могли выгнать ее у него из памяти, и не были они ему в домашнем быту утешением. Желая всеми силами избавиться от такой

550.

пагубной страсти, полонившей его душу, и, как неусыпный червь, точившей его сердце, он прибегнул к совету жрецов, рассказал им страсть свою к княжне Милане. Те посоветовали ему на место ветхаго храма построить великолепный храм Велесу. Князь Яросвет, желая избавиться от такой страсти, которой совесть его понуждает его удалиться, и, вместе с тем, ознаменовать начало княжения своего чем-либо замечательным, построил в Чудском конце города великолепный храм Велесу на месте красне и высоце, и небе подобнаго ему на лице всея Земли.

Страстная любовь князя Яросвета к княжне Милане началась следующим образом. В одно время находился он на утесистом берегу широкаго Днепра, смотрел на роскошную береговую его растительность и синия белоголовыя его волны. Там встретил он идущаго на(в)стречу себе калеку перехожаго. Из любопытства спросил у него отколе и куда он идет. «Отколе иду, могу сказать, - отвечал ему калека перехожая – А куда иду, не ведаю. Иду я теперь с Беловежья, где сказывал сказки молодой и прекрасной княжне Милане, которая за это всем наделила меня, старика». «А что это за княжна Милана?» – спросил у него князь. «Дедины-отчины ея я не знаю, живет она в Белой веже, страсть к наукам великая, за ними она це…(неразборчиво) калек перехожих, приводит в недоумение великое и

551.

удивление. Редко найдешься, что отвечать ей на ея вопрос. Хоть много мы ходим по белу свету, много видали красавиц дивных, но такой красавицы и умницы я, сродясь, не видывал. Она почти каждый день проводит в беседе с мудрецами, вызванными ей из разных заморских стран и цыцарския земли. Сказки и различныя загадки ей становятся всегда нам в притчу, чудныя обычаи ее девичьи на диво всем. Жизнь она ведет не девичью, но храбраго витязя. В осенинах влюбился в нее молодой княжеской князь Ясень и стал у отца ея князя Остада просить ее себе в супружество. Она отцу своему объявила на это свое согласие, но только с тем, чтобы князь Ясень в единоборстве сразился с ея витязем. Победителю будет принадлежать рука ея. Князь Ясень был побежден на единоборстве витязем княжны Миланы. На последи оказалось, что витязь-победитель была сама Милана. Князь Ясень со стыдом уехал домой.

Страсть княжны Миланы к воинственным делам заглушила все прочее. Она превосходит всякое вероятие, и нередко она сама водила к победам бесчисленныя дружины отца своего, который сперва всякими зависящими от него средствами удалил ее от таких ея воинских занятий и склонял ее более к приличным занятиям ея пола и звания. Но все это оказалось безуспешно. Глас бранной трубы первую

552.

становил ее в ряды воинов. Победа везде следовала по стопам ея. В настоящее время при отходе моем сюда она собиралась войной воевать Цыцарскую землю. Княжна в одежде ратной не имеет себе подобных в красоте, опущенная (опущена?) решетка шелома ея. Храбрый и непобедимый витязь. Отец Милеты, не имея, окроме ея, детей, видя такую ея наклонность к военным делам, не стал уже более ничем перечить ей, а оставил следовать ее по ея наклонности. Стал ей поручать чинить набеги на соседния народы. Это льстило воинственной героине более всего на свете. Скоро рука ея стала тяготеть на непокорныя воле ея родителя соседях (соседей). Далекие походы не страшили ее».

В один из таких военных походов княжны Миланы почуствовала на себе ее руку и Ростовская область. Внеся победоносное свое оружие, пронесла она до столицы этой области – Великаго Ростова. Князь Яросвет остановил победоносный путь ея. Единоборство положило конец всем победам ея и всем неприязненным действиям. На переправе чрез реку Сару досель непобедимый витязь вызывает с собою на бой князя Яросвета. Место боя было назначено – пространный луг, омываемый рекою Веченкою, в виду дружин с обоих сторон и интересный для обоих войск бой. Он длился не очень долго. Поверженный к ногам

553.

князя Яросвета, лежал сопротивник его от нанесеннаго ему удару по голове. Победитель спешит подать помощь своему врагу, разрешает ремни шелома его. И тут он приходит в великое удивление, когда он в побежденном витязе увидел ту беспримерную красавицу, о которой так много и красноречиво рассказывал ему калека перехожая, в мыслях о которой провел он много бессонных ночей. Игра случая так предоставила в руки его старую любовь его с глазу на глаз. Не желая дать знать другим, кто был его сопротивник военнопленный, он приказал для него очистить тут великокняжеский терем на месте единоборства, куда часто ездил справляться о здоровье своего пленника и охотно проводил с ним в беседе целыя ночи. Но нет ничего тайнаго, что не сделалось явным. Княгиня Калистина, супруга его, узнав о такой тайной связи супруга своего с княжной Миланьей, содержимой под видом пленника, вознегодовала на него, стала ревновать на него. Сперва упрашивала его со слезами прервать любовную связь с княжной Миланьей, но это не имело никакого успеха. Вследствии чего она уехала от него вместе с сыном своим Вышатой к родителю своему.

Князь Яросвет по отъезде супруги своей Калистины стал чаще и свободнее посещать жилище своего пленника и жить там продолжительное время. Печаль о неверности

554.

супруга своего любли (любви?) достойную княгиню Калистину свела скоро в могилу. Князь Яросвет скоро после смерти ея вступил в брачной союз с красавицей Миланой. Брак их был в том самом тереме, где она жила военнопленным витязем. (136)

Скоро сия храбрая победительница в битве врагов стала простирать победы красотой своей и на других, окроме князя Яросвета, и выходила там всегда победительницей. Ей скучно стало сидеть в тереме с няньками и мамками, и сенными девками. Она в то время, как ревнивый супруг ея старался приучить ее к тому, чтобы молодая и прекрасная княгиня стала быть благоразумной хозяйкой у домашняго очага. Но княгиня стала вести войну совсем инаго рода. Любовныя проказы ея венчалися всегда успехом. К тому же она возымела страсть учиться волшебной науке, о которой она с молоду на берегах глубокаго и быстротекущаго Днепра слыхала много чудеснаго. Наука эта теперь разнообразила занятия ея между развратом и волшебством. Князь Яросвет увидел все это уже очень поздно, что молодая супруга его стала быть бабой на все руки. Скоро между ими (начались) великия семейныя раздоры и неурядицы. Княгиня Милана весьма свободно оставила своего супруга, построивши

555.

себе увеселительный терем близ истока реки Печоры, недальном расстоянии от Сохатскаго болота, где исстари царила волшебная наука и любовныя проказы. Здесь блистательныя успехи княгини Милеты (Миланы?) стали затмевать прежних обитательниц Сохатскаго болота. Одна из подобных обитательниц, престарелая волшебница, путеводительница в науке княгине Милане как своей молодости, так и волшебной, рассказала ей о дивных событиях, случившихся во время ея молодости.

---------------------------------------------