ПЕРЕОЦЕНКА ЦЕННОСТЕЙ.
«Когда легковьренъ и молодъ я былъ»,
Я тоже съ утра по музеямъ ходилъ,
И мърялъ паркеты торжественныхъ залъ,
И въ каждую нишу, какъ въ душу влъзалъ,
И, верный обычаю, тоже не разъ
Весьма добросовестно щурилъ свой глазъ,
И пялилъ бинокли на тусклыхъ Венеръ,
На всъхъ Аполлоновъ изъ всъхъ Бельведеръ.
И въ бурномъ восторге, и съ пъной у рта
Увы! не шадилъ я тогда живота,
Считая, что въ Mipъ нетлънныхъ красотъ
Позорно иметь человеку животъ,
И даже посльднiq на свЪтъ дуракъ
Обязанъ глядъть на Венеръ натошакъ!...
«Когда легковеренъ и молодъ я былъ»,
Я тоже по всъмъ катакомбамъ бродилъ,
И чуть-ли не падалъ отъ ужаса ницъ
Предъ бронзой и мраморомъ старыхъ гробницъ,
Где тленъ, заслуживъ уваженiя дань,
Какой-то худой и чужой Шарлешнь,
Который по слухамъ, иди — провъряй,
Попалъ въ голубой католический рай,
И носится облачкомъ, въ золоте ризъ,
И смотритъ весьма иронически внизъ....
«Когда легковерень и молодъ я былъ»,
Я тоже музейныя веши любилъ,
И тоже, бывало, ни свЪтъ, ни заря,
Какой-то болЬзненной страстью горя,
Шатаясь подъ сводами всехъ галлерей,
Взиралъ на портреты былыхъ королей!
И, чувствуя въ сердце невольную грусть,
Зубрилъ бioграфiи ихъ наизусть,
И бомбой врывался въ угрюмый Шильонъ,
И робко со всъхъ оглядевшись сторонъ,
Свою монограмму на стънке чертилъ...
«Когда легковерень и молодъ я былъ».
Довольно! Законченъ нашъ ветренный стажъ!
Сдадимъ свою молодость тоже въ багажъ,
И помня, какъ ноютъ и пятки и кость,
Пойдемъ, опираясь на прочную трость,
Почуя законный вполне аппетитъ,
Въ кафе, что напротивъ музея стоитъ,
И, отдавъ безумству прошедшаго дань,
Закажемъ котлеты а-ля-Шарлемань,
Который, должно быть, ихъ тоже любилъ
«Когда легковеренъ и молодъ онъ былъ»...
Д. А.