Источник информации:

А.И.Рогов. Русь и Польша в их культурном общении в XIV - начале XV в. В кн.:Польша и Русь.-М.,1974


"Государственный язык и язык литературы, архитектуры и изобразительного искусства в Литовском государстве - всё это для самой Польши к моменту Кревской унии, да и после неё, бесспорно воспринималось как русское. Воспитание великих князей литовских (в том числе и Ягайло), связанных династически с русскими княжествами, носило тот же характер (1,с.58).

Не случайно поэтому при дворе первого польского короля из литовской династии Ягеллонов - Владислава-Ягайло господствовала белорусская культура, которая на столь раннем этапе своего формирования, как уже говорилось, в основе своей была древнерусская. Как показывают королевские приходо-расходные книги, не только ловчие, но и лютнисты, цимбалисты, художники при польском королевском дворе в то время были "русские" (2, с.156,192,197, 201, 207,211,216).

Некоторые из них, например художник Михаил из Перемышля, в 1426 г. за многие труды по росписи костелов в сандомирской, краковской, серадзкой и иных землях высоко ценятся и щедро одариваются не только деньгами, но и землями (3,с.2).

Одна за другой на территории Польши возникают "русские" росписи. Важно подчеркнуть, что они украшали не только внутренние королевские покои, как это было в Вавеле, а распространялись по всей Польше. "Русскими" мастерами были расписаны стены кафедрального собора в древней столице Польши Гнезно, в широко известном благодаря своей реликвии Креста монастыре на Лысой Горе, в коллегиатах древнейших городов и центров Польши - Вислице (1413-1416 гг.), Сандомире (30-е годы XV в.) и в костеле св. Троицы в Люблине (1418 г.)(4).

В упоминавшихся уже выше счетах короля Ягайло среди его музыкантов в 1415 г. значится королевский лютник по прозвищу Москва (5, с.159).

И.Ф.Бэлза справедливо высказывает предположение, что этот музыкант происходил из московской Руси (6,с.14).

Нельзя не обратить внимание в связи с этим на то, что именно к XIV - XV в. православная церковь на Руси ведет настойчивую борьбу против скоморохов и исполнителей на музыкальных инструментах, видя в них служителе язычества. Об этом говорят не только митрополичьи грамоты, например грамота митрополита Фотия начала XV в., но включение соответствующих статей в назидательные сборники типа "Златой цепи" XIV в., в которых игра на бубнах, сопелях, гуслях, пищалях объявляется "преступлением божественных писаний" (7,с.503-504).

Не был ли лютник польского короля из московской Руси одним из музыкантов, ушедших от таких преследований?"

1.J.Skoczek. Wychowanie Jagełłonów. Lwów, 1932.

2.F.Piekosiński. Rachunki dworu króla Władysława Jagełły i królowej Jadwigi. Kraków, 1896.

3.J.Szaraniewicz. Rzut oka na beneficja koscioła ruskiego za szasów Rzeczypospolitej Polskiej. Lwów, 1875.

4.A.Różycka-Bryzek. Bizantyńsko-ruskie malowidła scienne w kaplice świętokrzyskiej na Wawelu. "Studia do dziejów Wawelu",t.3. Kraków, 1968.

5.A.Chybiński. Słownik muzyków dawnej Polski. Kraków, 1949.

6."Русско-польские музыкальные связи".-М.,1963.

7.Ф.Буслаев. Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков.-М., 1861.