Классические авторы, описывающие историю войн Древнего Рима, не придумали ничего лучше как объяснить победы римской армии особым воинским духом римлян, их мужеством, неукротимому стремлению к свободе, к господству, к славе Рима и прочей "романической (от слова роман) чепухой"!

но смотрим первоисточник устав воинский, хоть он и более поздний, но ведь классические историки описывают Ромейскую империю как продолжательницу славной Римской империи (!?)

выписал составы с высшей мерой наказания

http://www.vostlit.i...kon/text1.phtml

ВОИНСКИЙ ЗАКОН

(8 в. ?) NomoV stratiwthkoV

1. Тот, кто осмелится организовать заговор, или (тайное) сообщество, или бунт против своего архонта под каким-либо предлогом, будет подвергнут отсечению головы, в особенности предводители заговора или бунта.

2. Если стратиот, не послушавшись своего пентарха, воспротивится ему, пусть он будет наказан. Также и пентарх, если не послушается своего декарха, равным образом и декарх – своего гекатонтарха. Если же кто-либо из тагмы осмелится воспротивиться старшему архонту – или комиту, или трибуну, или другому кому-либо подобному, – пусть он будет присужден к высшей мере наказания.

7. Если кого-либо уличат в желании передаться врагам, того следует наказать высшей мерой наказания, (причем) не только его самого, но и единомышленников, и умолчавших. (тут даже не деяние, но умысел!)

9. Если кто-либо, кому была поручена охрана города или кастрона или же не поручена (специально), сдаст его или, не желая защищать, даже если есть (для этого) возможность, уйдет оттуда вопреки воле своего архонта, в особенности (если он стремится к этому) вопреки необходимости, – пусть он будет присужден к смерти через отсечение головы.

11. Если стратиот во время битвы или сражения покинет свой строй или банду и выбежит раньше с (того) места, в котором он был размещен, и будет снимать доспехи с мертвого врага, убитого другим, или опрометчиво устремится в преследование других врагов, – такого мы повелеваем наказать смертной казнью как ослабляющего строй и тем самым причиняющего ущерб своим товарищам и все, что им взято, как и следует, изъять и передать казне тагмы. Если же учитывать снисхождение, то пусть он будет или побит ропалами, или лишен военной службы.

12. Если во время генерального сражения или битвы произойдет обращение в бегство без какой-либо разумной и видимой причины, мы повелеваем стратиотов той тагмы, которая первой обратилась в бегство и отступила из строя или из своей меры, выстроенной для сражения, рассчитать по десять и как ослабивших строй и явившихся виновниками обращения в бегство всей меры, (каждого десятого) предать смерти стратиотам других тагм. Если же окажется, что некоторые из них, как случается, будут ранены в этой стычке, – таковым мы повелеваем быть свободными от этого обвинения.

17. Экзархи, (организаторы) беспорядков или подбивающие народ против службы родине либо подлежат отсечению головы, либо, будучи подвергнуты телесным наказаниям, изгнанию.

18. Если кто-либо одними только речами внес беспорядок в воинскую службу и многие согласятся с ним, пусть они, сильно высеченные, будут изгнаны с военной <279> службы. Если же (кто-либо) разжигает и побуждает к грубому нарушению дисциплины стратиотов, пусть он будет наказан отсечением головы.

19. Если стратиот воспротивится воле своего архонта, его следует высечь. Если он лишь задержал жезл (архонта), пусть будет изгнан с военной службы; если же преднамеренно сломал его (жезл) или поднял на него (архонта) руку, наказывается высшей мерой наказания.

20. Если стратиоты бросили своего экзарха или позволили врагам захватить его и, будучи способными его охранять, не защитили его и он погибнет, они наказываются смертной казнью через отсечение головы.

21. Выделенный для охраны дворца и утративший по своей вине бдительность и бодрствование подлежит высшей мере наказания или – заслуживающий снисхождения – изгнанию.

22. Ушедший к варварам как перебежчик или прибывший к ним под предлогом посольства и продающий обработанное или необработанное вооружение или какое-либо оружие пусть будет наказан высшей мерой наказания.

23. И тот, кто провоцирует врагов или передается врагам, пусть будет наказан таким же образом.

24. Если лазутчики ромейского войска донесут врагам о секретных замыслах ромеев, они будут наказаны отсечением головы; равным образом (наказываются) и нарушающие мир.

25. Если стратиот, занимавшийся во время сражения делом, запрещенным ему его архонтом, не исполнит данное ему поручение, пусть он получит высшую меру наказания, даже если он прекрасно исполнил бы дело. Или если, сговорившись с врагами, он, блуждая, отойдет от фоссата и первым из строя обратится в бегство на глазах у стратиотов и, пораженный врагом, или потеряет свое вооружение, или продаст, – пусть он будет присужден к отсечению головы; с учетом же снисхождения – высеченный, пусть он сменит военную службу.

26. Стратиот, преднамеренно ранивший камнем своего товарища по оружию или самого себя, высеченный, подлежит лишению военной службы, если раненный им не избежит страдания, или болезни, или смерти. Если же он ранит мечом или самого себя, или другого, он присуждается к смертной казни как самоубийца или совершивший преступление.

30. Если кто-либо покинул вверенный ему укрепленный лагерь (харакому), он наказывается отсечением головы; если он пренебрег фоссатом – изгоняется с военной службы.

31. Провинившийся перед императором умерщвляется, и (его имущество) конфискуется.

32. Стратиот, задумавший бежать к варварам и задержанный, наказывается отсечением головы.

35. Стратиот, который сослан на постоянное местожительство по публичному обвинению, например, в прелюбодеянии или других (проступках), порожденных пренебрежением к военной службе, и (за это) подлежащий ссылке, если он опять продолжает исполнять военную службу, (присущую) военнообязанным, пусть будет присужден к отсечению головы. Подвергнутый же изгнанию на непродолжительное время из-за незначительного проступка и добровольно исполняющий военную службу, с тем чтобы провести срок изгнания, ссылается на остров. Ибо такие не являются надежными, даже если они желают нести военную службу.

36. Избегающий нести военную службу в качестве стратиота пусть будет наказан сурово, ибо уклонение от военной обязанности есть преступление. Призванные на военную службу и избегающие ее обращаются в рабство как предатели свободы родины.

38. Стратиот, назначенный караульным тюрьмы и покинувший (свой пост), карается отсечением головы.

а нам опять же историки рассказываеют о круговой поруке татаро-монгол, как о какой-то исключительной чрезвычайной дикости и жестокости!!!

Да, тут что не состав, то - высшая мера!

P.S.

http://www.vostlit.i...kon/pred1.phtml

ВОИНСКИЙ ЗАКОН

ΝΟΜΟΣ ΣΤΡΑΤΙΩΤΙΚΟΣ

(К вопросу о связи трех памятников византийского военного права)

Под наименованием Νόμος στρατιωτικός (Leges militares, Воинский закон) известно одно из приложений к Эклоге, которое содержит в себе нормы права, регулирующие наказания военнослужащих, совершивших уголовные преступления или дисциплинарные проступки.

Воинский закон был издан впервые еще в XVI в. (S. Schardius, 1561 г.); в конце того же столетия последовало второе издание (Leunclavius, 1596 г.). Полный текст источника по афинской рукописи Эклоги был издан А. Монферратом в 1889 г. 1 К его изданию не раз обращался К. Э. Цахариэ фон Лингенталь.

Источник известен в многочисленных и сильно отличающихся друг от друга рукописях, что объясняется, по мнению К. Э. Цахариэ фон Лингенталя 2, неофициальным характером этого сочинения.

Вопрос об авторстве и времени создания Воинского закона чрезвычайно труден. К. Э. Цахариэ фон Лингенталь полагал, что источник может быть датирован временем царствования императора Маврикия (582-602) 3, а автором трактата называл Руфа, который мог быть либо секретарем, либо полководцем этого императора 4. Руф именуется автором Воинского закона в обобщающем сочинении К. Крумбахера 5. Известное внимание рассматриваемому вопросу уделял и Р. Вари 6; впрочем, его выводы па этот счет не отличаются определенностью, хотя в общем следуют концепции К. Э. Цахариэ фон Лингенталя.

Основанный на статьях Дигест и Кодекса Юстиниана, посвященных военному делу 9, и испытавший на себе влияние последующего законодательства в данной области, Воинский закон представляет собой компиляцию 10, в которой нетрудно выделить по крайней мере три главные составные части.

Первая часть Воинского закона состоит из статей, аналогичных нормам VI-VIII глав первой книги так называемого Стратегикона Маврикия 11, которые в свою очередь воспроизводятся в VIII главе Тактики Льва 12. <277>

Вторая и третья части содержат переработанные нормы Дигест и Кодекса, а также статьи из Эклоги, Прохирона и Василик.

Поскольку в настоящее время общепринятой датировкой Стратегикона является рубеж VI и VII столетий, а Тактики Льва – конец IX и начало X в., оказывается, что эти трактаты представляют два хронологических полюса, между которыми размещается Воинский закон. Такая очередность во времени создания рассматриваемых трактатов не вызывает сомнений. Сложнее обстоит дело с выяснением зависимости между ними, с решением вопроса о том, был ли каждый из предыдущих трактатов непосредственным источником каждого из последующих.

Текстологический анализ источников отчетливо свидетельствует о том, что Воинский закон не является промежуточным звеном между Стратегиконом и Тактикой и автор последней черпает непосредственно из Стратегикона. Текст Тактики может буквально совпадать с текстом Воинского закона лишь в том случае, если последний полностью копирует Стратегикон. Но если Воинский закон имеет какие-либо отклонения от текста Стратегикона, то эти отклонения ни разу не воспроизводятся в Тактике. В таких случаях всегда оказывается, что текст Воинского закона отличается от обоих других трактатов. Разумеется, имеют место случаи, когда текст Тактики отличается от двух других трактатов одновременно, но ни в одном из этих случаев отклонение не опосредовано влиянием Воинского закона, а вызывается какими-либо другими причинами.

Таким образом, мы можем сделать следующие выводы.

1. Автор Воинского закона зависел от текста Стратегикона, но нельзя определить с точностью, располагал ли он самим текстом этого трактата или же черпал из источника, общего для Стратегикона и Воинского закона.

2. Автор Тактики Льва не опирался на текст Воинского закона при составлении соответствующего раздела своего труда, его источником в этой работе служили аналогичные главы Стратегикона.