|
Жан де Лабрюйер (1645-1696). Характеры, или нравы нынешнего века (1688)
О моде, 15
Люди охотно следуют моде в повседневной жизни, но упорно пренебрегают ею, когда им случается позировать художникам: они предвидят или чуют, как смешно будет выглядеть на портрете их наряд, когда, потеряв прелесть новизны, он выйдет из моды. Поэтому они предпочитают диковинные облачения и драпировки, подсказанные им фантазией художника, которые никак не идут ни к их лицу, ни к осанке, ни к характеру, ни к положению. Они принимают принужденные или нескромные позы, напускают на себя грозный, свирепый, неестественный вид, который превращает молодого аббата в воина, судью — в фанфарона, горожанку — в Диану, скромную и робкую женщину — в амазонку или Афину Палладу, невинную девушку — в Лаису, а доброго и великодушного вельможу (prince) — в скифа, в какого-то Аттилу.
Не успевает одна мода сменить другую, как ее самое уничтожает новая мода, уступающая, в свою очередь, дорогу следующей, которая тоже отнюдь не является последней: таково легкомыслие людей. Пока происходят эти бурные перемены, пока один за другим устаревают и предаются забвению наряды, проходит столетие, и вдруг обнаруживается, что самая старая мода и есть самая привлекательная и радующая глаз. Теперь, когда прошли годы, когда изменились времена, она снова пленяет нас на портретах, как безрукавный кафтан воина-галла или римская тога — в театрах, или как халат,1 покрывало2 и тюрбан3 (tiare) — на гобеленах и картинах.
Портреты наших отцов воскрешают не только их лица, но и одежду, прически, оружие4 и все безделушки, которыми при жизни они любили себя украшать. Мы можем отблагодарить их только тем, что постараемся с такой же точностью запечатлеть себя для наших потомков.
-
Лаиса — греческая куртизанка.
1,2,3 Одежда жителей Востока. (Прим. автора.)
4 Наступательное и оборонительное (Прим. автора.)
О некоторых обычаях 17
У нас есть доказательство того, что мерзости языческих богов, всяких нагих Венер и Ганимедов, Каррачи изображал по заказу князей церкви, именующих себя преемниками апостолов; доказательство этому — палаццо Фарнезе.
-
Палаццо Фарнезе... — дворец, расписанный известным художником Аннибалом Каррачи (1560—1609), принадлежал Александру Фарнезе, который был кардиналом, позднее — римским папой Павлом III.
папа Павел III (в миру Алессандро Фарнезе) умер в 1549 году. http://ru.wikipedia.org/wiki/Павел_III
Его внук, тоже Алессандро Фарнезе, кардинал, умер в 1589 г. http://ru.wikipedia.org/wiki/Фарнезе,_Алессандро_(кардинал)
В 1597 г. Аннибале Карраччи был приглашён в Рим кардиналом Фарнезе для оформления Палаццо Фарнезе фресковой росписью на мифологические сюжеты. http://ru.wikipedia.org/wiki/Карраччи,_Аннибале
Based on the prolific and masterful frescoes by the Carracci in Bologna, Annibale was recommended by the Duke of Parma, Ranuccio I Farnese, to his brother, the Cardinal Odoardo Farnese, who wished to decorate the piano nobile of the cavernous Roman Palazzo Farnese. In November–December of 1595, Annibale and Agostino traveled to Rome to begin decorating the Camerino with stories of Hercules, appropriate since the room housed the famous Greco-Roman antique sculpture of the hypermuscular Farnese Hercules. http://en.wikipedia.org/wiki/Annibale_Carracci#Frescoes_in_Palazzo_Farnese
Сегодня считается, что заказчиком был кардинал Одоардо Фарнезе (1573-1626) http://en.wikipedia.org/wiki/Odoardo_Farnese_(cardinal)
т. е. он был на 13 лет моложе А. Карраччи. А вот к примеру, у Стендаля в "Прогулках по Риму" говорится, что А. Карраччи имел дело уже со старым кардиналом, имя не называется. Кто же был все-таки заказчиком, и есть ли здесь хронологические нестыковки (ведь предыдущие кардиналы по этой хронологии к 90-м годам уже умерли)?
18
Даже прекрасное перестает быть прекрасным, когда оно неуместно; в основе всякой благопристойности лежит разум, поэтому там, где нет благопристойности, нет и совершенства. Не следует в капелле исполнять жигу, нехорошо произносить проповедь, словно монолог с театральных подмостков; нельзя украшать храмы мирскими изображениями,1 — например, помещать в одном и том же святилище образ Христа рядом с "Судом Париса"; не подобает лицам, посвятившим себя церкви, ездить в таких экипажах и с такой свитой, будто они светские люди.
-
1 Вышивками. (Прим. автора.)
Джи́га, или жи́га (англ. jig, итал. giga, фр. gigue) — быстрый старинный британский танец кельтского происхождения.
Уильям Шекспир в своих пьесах подчёркивал скомороший характер джиги. http://ru.wikipedia.org/wiki/Джига
19
Сказать ли мне наконец во всеуслышание то, что я думаю о так называемой прекрасной вечерне, о мирском убранстве храма божьего, о местах, за которые прихожане заранее платят деньги, о книжках,2 раздаваемых в церкви, словно это театр, о встречах и свиданиях, о неумолчном шепоте и громкой болтовне, о человеке, который поднимается на кафедру и сухо, равнодушно произносит проповедь с одной лишь целью: собрать побольше народу и занять его, пока не заиграет оркестр, да что там оркестр — пока не грянет хор, который давно уже спевается? Пристало ли мне говорить о том, что меня снедает рвение к дому божьему, и отдергивать легкую завесу, скрывающую таинства, которые стали свидетелями такой непристойности? Как! Только потому, что у т..т..цев еще не пляшут, я соглашусь назвать это зрелище церковной службой?
-
...о так называемой прекрасной вечерне... — Речь идет о вечерне, которую получили право служить духовные лица монашеского ордена театинцев. Театинцы театрализовали вечернюю службу настолько, что она превратилась в особого рода спектакль и пользовалась большим успехом при дворе. Вскоре такая служба была запрещена.
2 Имеется в виду мотет, переведенный стихами на французский язык Л. Л. (Прим. автора.)
Мотет — музыкальное произведение для хора на слова латинской литургии.
театинцы (= театр?) возможно возродили "античные" традиции, когда храм был сближен с театром (о чем много писал еще Морозов), а может быть и сами были этой "античной" традицией, вскоре окончательно запрещенной. http://ru.wikipedia.org/wiki/Театинцы
О церковном красноречии, 6
Меньше века тому назад французская книга состояла из страниц, написанных по-латыни, в которых были вкраплены французские фразы и слова. Одна за другой шли выдержки, примечания, цитаты. В вопросах брака и завещания судьями выступали Овидий и Кацулл; вместе с пандектами Юстиниана они приходили на помощь вдовам и сиротам. Духовное было столь прочными узами связано со светским, что они не разлучались даже на церковной кафедре: с нее поочередно звучали слова то св. Кирилла, то Горация, то св. Киприана, то Лукреция. Положения св. Августина и отцов церкви подкреплялись цитатами из поэтов. С паствой беседовали по-латыни, к женщинам и церковным старостам долгое время обращались по-гречески. Чтобы так плохо проповедывать, нужно было очень много знать. Иные времена, иные песни: текст берется по-прежнему латинский, но проповедь произносится на французском языке — и притом отличном! Евангелие даже не цитируется. Сегодня, чтобы хорошо проповедовать, можно почти ничего не знать.
здесь вспоминаются старые фрески Благовещ. собора кремля
|
