Часть четвертая. Продолжение.
Скан 3. Стр. 218 – 250
Скан 4. Стр. 1- 26.
Всего 58 полос.
Князь Аларик и княгиня Милолика
Лето от Сот: Мира 5841 от Рож: 333 года
Князь Аларик, сын князя Трислава в самой ранней юности стал показывать удивительные способности ума и богатырской силы. Сверстники его во всех играх своих, а в случае и ссоры между собой обращались всегда к Аларику, который, в особенности, любил защищать правых и слабых. А когда он вырос и возмужал, то ощутил в себе великую силу и отвагу. Охота слушать рассказы старожилов о бранных подвигах богатырей земли Русския, Ростовския земли. Из них был один богатырь по имени Поддуб, от рода князя Пужболы, с которым он проводил большую
314.
часть времени, когда бывал у него в науке ратной и во всех обычаях богатырских. Он особенно любил быть здесь в тереме богатыря Поддуба, который стоял под тению вековых дубов среди поляны, окруженной со всех сторон дубовым лесом. (108)
В одно время молодой Аларик застал богатыря Поддуба, проливающего слезы. Это его удивило. Ему непонятно было, что такой славной богатырь плачет, не видя у него никакой притчины к этому. Он старался утешить его, но как ему то не удавалось. В одно время после этого при веселом расположении духа богатыря Поддуба он кротким голосом спросил у него: «Знаменитый ратоборе, я видел тогда слезы на глазах твоих. Для меня были они непонятны. Плакать свойственно только женщине, а не такому славному богатырю, как Поддубу, котораго бранные подвиги все прославляют».
«Безумный юноша, - сказал ему Поддуб, взглянув на него с состраданием – слезы, суть преимущество человека». «Слабаго, - прервал его ответом Аларик. «Глупец безрассудный, - сказал ему Поддуб – не раздражай этим Перуна и других богов. Теперь, конечно, не о чем тебе плакать, разве лишившись родителей своих. Для тебя нет еще притчины, чтобы стоила, хотя одной слезы твоей».
315.
«А что ж бы, кроме этого, и достойно слез? – отвечал ему Аларик. Поддуб спокойно поднял глаза на юношу и горестно сказал ему: «Потеря искренняго друга и любимой супруги заслуживают слезы». «О первом я согласен, – отвечал ему Аларик – но о другой – никак. Лишился одной, заменишь другой. Я удивляюсь, что бывают такие женщины, что заслуживают слезы». «Страшись, юноша издеваться над этим, - возразил ему Поддуб. Жизнь наша темна и долга. Много в ней есть будущаго неведомаго. И страшись испытать в ней бедствия, подобно моим».
Скоро сбылись последние слова Поддуба над Алариком. Жестокая война возгорелась у славян мерянских с народами муромой, мещерой и черемисой. Аларик в первый раз включил себя в число ратников и прежде выступления дружин ростовских в поход вызвался быть прежде этого соглядатаем земель и местности сбора противников своих в подробности. Для этого вооружился он простым ратником и пошел в область мещеры, потом мордвы и, возвращаясь обратно рекою Окою, он пришел в область муромы. И в оной продолжая путь свой по живописным берегам реки той вниз по течению ея, которыя становились все ниже и ниже и окружены были все скалами или крутыми и высокими берегами и цветущими
316.
лугами и долинами, которыя окружены были благоухающими черемхами и многоплодными рябинами и ветвистыми березами, а инде величественными дубами и разными хвойными деревами. Прошел он многия такия долины, наконец, из однаго частого лесу вышел он на пространную долину, среди которой возвышается тут великолепный храм богини Лады и Полеля. Еще издали при самом входе из того лесу на долину Аларик услышал звуки свирели и цевниц, и веселые песни юных девиц в пестрых их хороводах. Он сошел с нагорнаго возвышения берега и приблизился ко храму. Здесь увидел он шатры мордвы и мещеры, которыя изо всех городов своих и селений стеклися сюда, чтобы праздновать торжественно обычныя обряды в честь богини Лады.
Юноши и девицы пришли туда все в великолепных одеждах на это торжество. Многие из юношей были в блестящих доспехах, а девицы одеты были в льняные белейшия снега одежды и златотканые монисты, и другия украшения. Девицы первыя приметили приближение к холму иностранца и обратили на него все взоры свои и старались привлечь на себя взоры его. Юноши упражнялись в это время в борьбе. Аларик, непривыкший к такой пышности в стране своей, а тем более к шуткам и смеху, остановился
317.
в удалении на долине (от долины?) в молчании. Взоры его блуждали между различными группами пляшущих девиц и весело борющихся юношей. Оттоле он обошел медленно вокруг, созерцая ту поляну и в размышлении, углубясь, незаметно подошел к храму, коего высокие столпы украшены были венками, сплетенными из различных цветов. Там на возвышенном и украшенном различно жертвеннике курился обильно фимиам.
Жрец приблизился к Аларику, когда тот бросал важныя взоры на группу девиц, которыя расположились на мягкой мураве вокруг храма, шутили, смеялись и пели песни. «Ты не муромец, - сказал ему жрец, улыбаясь – потому, что ты стоишь один». «Если б я был и муромец, - отвечал ему Аларик – то, кажется и тогда стоял бы я один». Возразил ему жрец: «Если бы сии девицы были твои соотечественницы?» Потом спросил: «А сколько тебе лет, юноша?» «Столько, - отвечал ему тот, - что могу знать то, что важность прилична мужу». «Для чего же не радости?» – возразил ему жрец. Аларик отклонился от дальнейшаго разговора по этому предмету, а спросил у жреца: «А где стоят шатры муромцев?» «Там в конце долины», - показал ему рукою жрец.
Аларик оставил жреца и пошел к показанным
318.
ему шатрам, чтобы видеть, сколько там юношей и чем они упражняются. Там, прежде всего, встретил он девиц, сидящих на траве под тенистым вековым дубом. Среди их маститый старец и несколько юношей вкруг его. Они, казалось, были все в жарком споре, потому из них никто не приметил прихода чужестранца: и как проходил к ним, и мимо их в кустарник, окружавший то дерево. Он остановился в нем, чтобы лучше рассмотреть ту группу и прислушаться к разговору их. В это самое время (пропущено - одна?) из говоривших тут девиц устремила взор свой к небу, и Аларик увидел тут образ невиданной им красавицы. Он стоял, как будто прикованный к земле, устремил неподвижно взор свой на красавицу, и его сердце билось еще в первый раз. Он не мог отвратить взоров своих от улыбающейся красавицы. С приходом новых лиц он должен был выйти из кустарника, однако ж он остановился от них вдали. Здесь, будучи примечен, устремил он сверкающия свои взоры в землю и подымал их только, чтобы искать пленившую его красавицу в кругу девиц. Старец предлагал юношам поединки, а девиц заставлял плести венки для победителей из дубовых леторалией. Аларик стоял вне круга, старец приметил его
319.
и спросил: «Ты чужестранец. Однако ж наши юноши будут с охотой спорить с тобой о награде». Тогда все девицы, в том числе и красавица, устремили взоры свои на юнаго иностранца, который от этого покраснел и (с) робкою скромностью приблизился к кругу и встал среди юношей. Порядок игр располагаем был старцем. Во-первых, должны были юноши пробежать дорогу около пространной долины. После того – борьба и метание копий.
Когда собрались все юноши со всех сторон, тогда девицы расставлены были по всему протяжению пути, определеннаго для бегания. Когда все было устроено, тогда старец дал знать к беганию. И юноши, стеснясь между собою, быстро побежали между девицами. На половине пути один молодой муромец и Аларик опередили всех протчих. Между ими колебалась победа. Но громкия восклицания девиц ободрили муромца, и он одним шагом предупредил Аларика, достиг цели, и одна муромка дала ему дубовый венок. «Юноша, - сказал старец Аларику – у тебя ничего ни в чем недостатка нет, кроме одобрительнаго восклицания твоих гражданок». «Чтобы получить самый венок у меня не достает его проворства, - скромно отвечал ему Аларик и взявши руку у победителя продолжал говорить – по истине, от тебя не убежишь,
320.
благородный муромец». Потом он встал среди юнош(ей), собиравшихся мало по малу в одном месте. «Ты скрываешься, - сказал старец Аларику – искавши его, наши девицы желают видеть иностранца-юношу, который почти победил искуснейшаго в рыстаниимуромца».
Аларик улыбнулся и остался среди юношей, которыя разошлись попарно. Красавица подняла вверх победный венок, и взоры всех устремлены были на молодого муромца, который в борьбе всегда получал награду. С мужеством выступал он пред победителя(лем), одержавшаго(шим) верх в рыстании, но девицы указали ему на чужестранца. Аларик согласился на сию борьбу. С улыбкой и надменным взором выступил муромец и небрежно против него, с мыслями повергнуть его на землю. Аларик отступил от него, и почти было удалось ему победить своего соперника, который едва мог удержаться на ногах от сильнаго нападения. Это, почти поражение, послужило Аларику в пользу, он узнал теперь манеру борьбы своего соперника. Теперь они охватили друг друга неразрешимо, чело лежало на челе, руки двигались медленно с сильнейшим напряжением. В сию минуту отталкивают друг друга, чтобы потом тем крепче схватиться. Давно уже решилась (пропущена фраза?), только Аларик и юноша стояли тогда неподвижно, нога с ногой, рука с рукой, грудь с
321.
грудью. Пот градом катился по лицу борцов. Все были исполнены ожидания. Муромцы забыли, что тут борется один из сограждан их. Они трепетали, когда чужестранец был в опасности. Они также трепетали, когда муромец начинал колебаться, сей поднял своего соперника. Вдруг, раздался крик, Аларик схватил его сверху и придавил к земле всею своею тяжестию, потом поднял он муромца, однако ж, они оба устояли. Они опустили друг друга и разлетелись, чтобы отдохнуть. Потом начали опять бороться, собравшись с силою. Наконец, поверглись они оба: Аралик совершенно упал на землю, а муромец на колени, между тем, как юноши и девицы подняли победоносный крик. В страшном изнеможении муромец медленно положил руку на бледное чело свое. Аларик встал, когда приблизилась с венком царица торжества. Он принял из рук ея венок и наложил его на голову муромца. Тут радостный крик пробудил победителя от беспамятства, и он от слабости упал в объятия чужестранца.
Юноши и девицы окружили обоих борцов. Не победителю столько удивлялись, как иностранцу, который почти двоекратно побеждал. Все спрашивали друг друга о его имени, дедине и отчине. Однако никто его не знал.
322.
Муромец, отдохнув, вскричал: «Никогда еще не видал подобнаго тебе мужа!» «А, однако, я сегодня был уже два раза побежден», - отвечал ему Аларик.
Старец остановил поединок метанье копьями, чтобы дать время отдохнуть обоим последним борцам. Потом юноши встали в длинной ряд, и метальные копья одно за другим полетели, рассекая воздух. Аларик, наконец, поднял сильную руку свою и метнул ей копье свое. Оно полетело далее всех протчих и ни одно не достигло его рубежа ни прежде, ни после. Он принял венок из рук пленившей его красавицы. Пламенный румянец покрыл лицо его, когда он стоял пред этой чудной красавицей, и когда она по обычаю страны своей коснулась его руки и сказала: «Тебе, чужестранец, должно дать все венки, если бы это зависело от девиц». Он хотел отвечать ей, но язык его не повиновался ему, а испустил только в уста свои вздох, бросил на нее полный страстного огня взгляд.
После этого Аларик у состязателя в бегстве спросил о имени и кто была раздавательница венков. Получил от него в ответ: «Имя ей – Милолика, дочь старейшины муромы. А здесь она с родным дядей, распорядителем игр».
Это только и нужно бло Аларику. Ту, которая пленила его сердце, о которой он стал теперь думать.
323.
Возвратясь в отечество свое, князь Аларик отдал кому следует отчет в своем обозрении. Исполняя его, он никак не мог забыть прекрасную Милолику, и для рассеяния мрачных дум своих он немедленно отправился к старому богатырю Поддубу. Тот весьма удивился, увидел перемену в лице своего юнаго друга и хочет узнать от него притчину оной. Но тот бросился к нему на шею и крепко сжал его в своих объятиях и почти сквозь слезы сказал ему: «Ах, Поддуб, как пережил ты смерть своей супруги? Прости меня, что я смеялся над тобой».
Старик Поддуб весьма этому удивился, услышал(в) от него такие слова, и спросил у него, что это значит. Аларик рассказал ему все в подробности о своем соглядании и о том, что с ним случилось в долине на берегу реки Оки, и как он там встретился с Милоликой, и как он любит ее. И просил его быть посредником ему между (н)ей и им, и его родителями. Старик едва мог уговорить его, чтобы он это оставил до окончания войны, которая, по его взгляду, для него самая благополучная. По средствам оныя можно свободно получить с лезвия (меча) себе эту красавицу. Аларик на это согласился.
Дружины ростовкаго (воинства) под предводительством стараго и опытнаго ратоборца Поддуба скоро выступила в поход.
324.
Под рукою его юный Аларик впервые поступил на бранный путь. Находясь всегда впереди, он скоро сделал имя свое страшным своим сопротивникам, хотя много еще удерживал его от бранных подвигов воевода его Поддуб. Стойкая молва протрубила о богатырских подвигах Аларика по всей земле муромы. Самый громкий голос трубы этой коснулся чуткого(их) уха (ушей) девиц муромских, а от них скоро дошел и до прекрасной Милолики, которая с жадностью слушала рассказы о молодом ростовском богатыре, схожим во всем с бывшим у них иностранцем.
Чем ближе шли победители к столице муромы, тем громче была слава об Аларике, о его ратных подвигах. Двухнедельный мир, заключенный между ростовцами и муромцами (предложение не закончено). В это время Милолика с несколькими подругами своими спешит в Марьину дебрь узнать от всесветной волшебницы исход войны и о судьбе свое(й). По долгом странствовании, наконец, они пришли к жилищу вещебницы, которая приняла Милолику и подруг ея весьма ласково. На вопросы Милолики она таинственно сказала ей, что мир будет конец войне, а рука ея – награда победителю. Последнее слово вещебницы привело в недоумение Милолику, потому, она крепко полюбила мужественнаго и красиваго иностранца, а не победителя.
325.
Заключенное перемирие истекло, вновь продолжения не состоялось. Война с новою силою закипела со всех сторон. Аларик чрез верных соглядатаев узнал, куда ушла прекрасная Милолика с подругами своими. Узнал это и престарелый полководец Поддуб. Желая прекратить кровопролитие и достигнуть скорее мира, послал Аларика с отрядом отборных воинов пленить возвращающуюся Милолику, иметь ее заложницей к достижению мира. Сначала это распоряжение Аларику понравилось, а потом раздумал, что это не совсем будет бескорыстно. Он вознамерился не брать ее в плен, а охранять ее. Для этого он под разным предлогом уклонился от этого, а поручил отряд, вверенный ему, товарищу и другу своему, научив его, что ему делать и что нет. А сам стороной от пути их шел наравны(е) с отрядом. Достиг поляны, по которой шли толпы девиц. Впереди их шла Милолика. Придя на ту поляну в одном притчинном месте, отряд воинов скрытно ожидали возвращения девиц, которых скрытая доселе засада быстро окружила девиц и стала делать их военнопленными. Крик, вопль и шум воинов дошел до слуха Аларика, скрывавшегося в стороне. Он спешит туда на этот крик и видит, что друг его напал на девиц и окружил их, которыя со слезами кричали и сопротивлялись воинам,
326.
вязавших их. Девицы некоторыя кричали: «Аларик! Аларик!» - потому, что начальник отряда имел на себе все те доспехи ратныя, которыя в битвах Аларик имел на себе и по рассказам воинов, по доспехам девицы приняли мнимаго Аларика за его самого. В это самое время Аларик под видом простого ратника является тут к трепещущим от страха девицам и повелительным голосом вскричал предводителю воинов: «Да не отважится никто поднять руки своей на сих девиц», - и приказал связанных разрешить и немедленно удалиться от сих мест туда, отколе пришли.
К великому удивлению Милолики и подруг ея мнимый Аларик исполнил все по слову явившегося простаго латника, оставил их и немедленно скрылся в чаще леса. Теперь, сколь велико было удивление, еще было(а) Милолики(е) и радость вместе с подругами ея, когда они узнали в своем избавителе от непобедимаго Аларика того самаго иностранца, который на играх заинтересовал собою всех как силой, искусством и благородством своим. Теперь Милолика не спускала с него взоров своих, как он, молча и величественно, смотрел на удаляющегося предводителя с отрядом, доколе он совершенно скрылся в лесу. После этого он обратился к толпе стоящих в изумлении девиц и с веселой улыбкой старался словом своим разогнать страх их. А чтобы и впредь
327.
не могло произойти с ними подобнаго приключения, для этого он сам проводит их до самаго их города.
Милолика в особенности была рада такому спутнику. Она выступила из среды девиц вперед и сказала ему: «Разве ты Бог, что пред тобою трепещут целыя воинства и повинуются тебе самый страшный из врагов наших Аларик, не знающий ни страха, ни сострадания? Теперь скажи нам, кто ты такой, не скрывайся от нас, как прежде».
«Я только человек, - отвечал он ей – который для тебя не страшиться ничего на свете, ни даже самой смерти». Теперь сказала ему с улыбкой Милолика: «В твоем присутствии я не страшусь никого».
Аларик, пожелавший проводить Милолику до города (предложение не закончено). Дорогой между различными разговорами она рассказала ему о своем настоящем путешествии на Марьину дебрь, которому поводом послужила война, и что сказала о этой войне вещебница. А о себе умолчала, не признавая это правдой. Потом речь склонилась нечувствительно к настоящему событию, коснулось и Аларика, о котором стала она рассказывать ему слышанное ей от одной подруги своей, (которая?) только что пред ея уходом к вещебнице возвратилась с отцем своим из Ростова Великаго. Она весьма горячо рассказывала о его разуме, храбрости и дивной доброте, и, наконец,
328.
о его благородстве, красоте лица, величественном его виде и осанке, словом, насказала про него столько, что и не перескажешь всего. «Только бы надо еще ей дополнить, что он может грабить на пути беззащитных девиц».
Аларик, слушая ее, только удивлялся, а при последних ея словах засмеялся. «Видишь ли ты, - продолжала она говорить с жаром – если Аларик, котораго я никогда не видала, но для меня теперь он после этого мало страшен и теперь не верю, какия страсти рассказывались у нас о нем. Знаешь ли ты Аларика?» Тот отвечал ей, что нет, лично его не видал, а слыхал о нем тоже, что и она рассказывала о нем. «И будто он влюблен в тебя, Милолика».
«Это достойно тебя, - сказала ему она – Ты не завидуешь ему в той похвале, которую мы расточаем о нем?» «Я чувствую, - отвечал ей незнакомец - что я также могу поступить, как он. И ни в чем ему не завидую, как только в том счастье, которое доставило ему случай к подвигам и к твоей похвале».
Милолика погрузилась в размышление. И потом, вдруг, начала говорить: «Что же я знаю о тебе и об нем? Равно ничего. Мне не известна ни твоя ни родина, ни отчина, ни даже имя твое. Та девица, которая рассказывала мне о нем - искренняя подруга моя. Она рассказывала мне тысячу раз
329.
о нем. Казалось, что она рассказывает про тебя. Ты во всем похож на Аларика, точно брат ему родной. У тебя есть брат?» - вдруг, неожиданно спросила она его. Получила от него ответ, что нет у него брата. «По словам подруги моей Аларик совершенно во всем похож на тебя».
Аларик едва мог владеть собою от таких речей Милолики, чтобы не сказать о себе, кто он. Брань скоро после этого прекратилась. Поддуб и Аларик победили всех своих супротивников, заключили с ним(и) мир на весьма выгодных условиях для себя. В условиях мира Поддуб настоял, чтобы включена была и рука Милолики в награды за военныя подвиги Аларику. Родители Милолики не прочь были от этого брака. Но Милолика отказалась от этого и объявила им, что рука и сердце ея принадлежит иностранцу-победителю на играх и спасшему ее от плена Аларикова, когда она возвращалась с Марьиной дебри. За это она дала себе клятву принадлежать ему или никому.
Вследствие этого пошли переговоры вновь об отмене брачнаго условия. В согласие(и) с этим и полководец Поддуб был на стороне Милолики, который стал советовать Аларику не разлучать первой любви и клятвы, чтобы впоследствии не раскаиваться в невольном браке.
Аларик послушался в этом совета стараго Поддуба,
330.
согласился отказаться добровольно от Милолики только с тем, что он сам хочет лично услышать от Милолики желание ея о принадлежности ея: ему или другому.
Это сообщено было родителям Милолики и ей. Для этого назначен был день. Все родныя со стороны Милолики и все воеводы со стороны Аларика сошлися на такое небывалое зрелище. Пришла туда, погруженная в тайный страх о судьбе своей, Милолика. Под непроницаемым покрывалом, которое скрывало смертельную бледность лица ея. Тут она видит стоящаго Аларика в тех же самых доспехах, в которых одним словом прогнал его незнакомец. Она захотела взглянуть ему в лицо, но решетка шелома его была опущена. Она намеривалась включить в речь свою к нему и бегство его от незнакомца, и поступок хищения.
В это самое время Аларик подходит к Милолике и стал просить руки ея себе в супружество. Милолика медлила ему (с) ответом. Наконец она, собравшись с духом, отвечала ему, что она, кому отдала руку свою, объявила об этом своим родителям. О чем, она думает, известили они его об этом. Теперь она добровольно сделать ничего более не может. На убедительныя просьбы его о руке ея, она стояла на своем. «По словам твоим, - сказал ей Аларик – кумир души твоей должен быть здесь, чтобы защищать тебя от
331.
искателей руки твоей. Здесь никто не знает даже, кто он. Да и имя его никто не знает, окроме тебя. Отсутствие его теперь показывает, что он трус и какой-нибудь дока»,
Гордо и величественно Милолика отбросила свое покрывало и строгим голосом отвечала ему: «Конечно он трус и пройдоха. Когда непобедимый Аларик со своею ратию напал на беззащитных девиц, а тот только вскрикнул на победителя девиц, и при том один, то победитель и его воинство, как овцы от волка, все пошли наутек в лес. Теперь, если бы не решетка шелома твоего прикрыла лице твое, то все посмотрели бы, какое оно у тебя теперь от слов моих».
«Вид лица моего все тот же, когда все это было, - отвечал ей Аларик – и в доказательство истины слов моих, поднимаю решетку моего шелома и снова прошу руки твоей себе. И последняго слова: «да» или «нет».
С этим словом Аларик поднимает решетку своего шелома. Удивленная Милолика долго не верила глазам своим, что она видит пред собой иностранца и спасителя своего от плена и все того же одного Аларика. Рука ея и слово «да» было ея ответом.
Князь Ларя-Шестак
Лета от Сот: Мира 5881 от Рож: Хри 373 года
Князь Тучегон, сын князя Аларика, по смерти отца своего Аларика сперва исправлял должность верховнаго жреца Велесова. Потом стал княжить в Великом Ростове. В это время на западной возвышенной окраине Ростовскаго озера ближе к полудню жил в своей хижине престарелый воин на берегу ручья (109), который был при погребении за морем князя Аларика на таком месте, чтобы могилу его не попирала нога человека. Для этого устроили могилу ему под вновь выкопанной для этого реки (рекой).
Князь Тучегон был знаменитый правитель народа и счастливый, как и отец его, полководец. Для этого он имел постоянное свое жительство в другом великолепном тереме на берегу реки Ишни на развалинах (пропущено – терема?) скифской царицы Артексии. Один из блистательных походов его был на народ узы, живущих на высоких горах Рифейских, потомков народа урало-россов. Там нашел он себе достойнаго супротивника и искренняго друга по имени Ларю(и)- Шестака. Это произошло следующим образом.
333.
Воинственныя узы, жители гор Рифейских у реки Яика, они не дали прохода чрез свои владения в землю печенегов хвалиских, союзников их. Это весьма раздражило князя Тучегона. Он спешит поставить стан свой по ту сторону реки Яика. Он находит брод чрез реку Яик, готовится к переправе, как три посла от народа уз предстали пред него(ним?), взор их достоин почитания (пред его взором? Они достойны почитания?).У каждаго из них длинная борода распространялася по всей груди, на голове только несколько волос. В одной руке их древянный сосуд, в другой – блестящая стрела. Они приступают спокойным и гордым видом ко князю Тучегону.
«Непобедимый Тучегон, - говорит ему старец – что есть между тобой и нами? Опустошили ли мы твою землю? Ведаешь ли ты, в чем состоит дар наш? Сия чаша. Мы ее употребляем с нашими друзьями. А сии стрелы мечем мы в своих врагов, сколь далеко их узрим и раздробляем их своими палицами – наследием предков и отцев своих. Непобедимый Тучегон, от тебя зависит, избрать сию чашу или стрелу».
«Старец! – отвечал ему Тучегон – возвратись к твоему народу. Возвести ему войну и от меня иго». После этого переправился он чрез реку Яик и становит свои (пропущено –дружины?) в земле уз.
334.
Между тем, весь народ уз собрался в одной пространной долине между великими горами. Чаяли еще мира, однако, приготовились к войне. Послы прибыли с потупленными главами, медленно вступали в средину собрания. «Готовьте оружие! – вопиет старец – Тучегон взял стрелу и дерзнул сказать нам об иге. Он поставил уже стан свой на нашей земле».
При слове «иго» вопль негодования раздался по воздуху. Войско в ярости требует тот час идти в поход. Старшие удерживают сей жар, предлагают прежде избрать полководца достойнаго стать против Тучегона.
Четыре воина предстали к получению сей чести, четыре героя взирают друг на друга суровым оком. Уже досада растворяет их беседу, уже гнев распаляет их взор. Каждый превозносит свое рождение и подвиги, унижает род и дела своих соперников. Они друг другу угрожают, друг друга с презрением вызывают в битву единоборства.
Тот час благоразумный старец Юзей останавливает их: «Что вы хотите делать? – говорит он – Разве желаете отнять у уз защитников? Что будет? Сие несчастное отечество, если достойнейшие его сыны обратят свое оружие против себя самих. Слава не состоит в том, чтобы
335.
повелевать равным(и) себе, но чтобы поражать неприятелей. Послушайте моего совета. Ваше мужество равно. Ваша природа и подвиги равны, они делают вас равно знаменитыми, вы не имеете начальника, каждый из вас достоин таковым быть. Итак, сила телесная должна решить спор. Пусть привязана будет толстая вервь к верху сего столетняго дуба. Тот из вас, кто, держась за сию вервь, наклонит это дерево до земли или переломит его, тот будет нашим полководцем».
Он рек. Войско и народ отвечает рукоплесканием. Соперники слагают свои доспехи ратные с себя и клянутся пред Юзеем повиноваться тому, кто останется победитель.
Тот же час привязывают к вершине дуба длинную и толстую вервь, нижний конец которой лежит на земле с утвержденными в ней кольцами.
Старцы восприемлют места судить, и трубы приготовляются дать знак к состязанию, но слышат голос и видят приближающимся молодаго юношу в одежде мосха, стану высокаго и величественнаго, виду благороднаго. Кожа великаго медведя покрывает его с головы до ног, когхти передних лап на груди его служат ему запоною, которыя, сцепившись, поддерживают всю
336.
кожу в надлежащем виде. На нем голова зверя покрывает его голову с белыми светящимися ея зубами, оставшимися в ней наводить ужас на всякаго, смотрящаго на нее. Военная обувь защищает его ноги, сильная рука его держит на плече его палицу, вооруженную узлами и остроконечием железным. Он идет легкою походкой в середину собрания и там останавливается, опираясь на свою палицу, и взирает с почтением на сидящих старцев и говорит им:
«Пока я думал, благоразумныя начальники, что мудрость и воинския дарования должны быть первыми свойствами полководца, я не намеревался искать чести, которой мои лета делают меня недостойным. Вы ныне положили, что одна сила должна дать это преимущество, и я предстал об этом иметь состязание с этими благородными юношами».
Так говорил Ларя-Шестак, и все войско радостно произносит крик. Метают жребий, кому после кого из пяти состязателей пробовать свою силу над деревом. Последний жребий пал на долю пришедшаго чужестранца. Никто из четырех соперников не только не нагнули дерева, но не могли потрясти хорошо и его вершины.
Ларя-Шестак остался один. Он приступил
337.
к дереву и берется за спущенную вервь обеими руками выше чела своего и соединил таким образом все свои силы во едино. Преклоняет верх дуба медленно, перехватывая руками по верви все выше и выше. Дерево нагнулось вполовину. Едва он получил эту выгоду, как удвоил силы свои, и дерево не могло более гнуться, переломилось.
Народ и войско великой подняли крик, старцы объявили Ларю-Шестака победителем. Потом, обращаясь к воинам, Ларя-Шестак сказал: «Товарищи, я ваш предводитель. Вы клялись повиноваться все, но сила должна повиноваться разуму. Я буду, конечно, вами повелевать, но Юзей будет повелевать мною. Юзей более учинил погодав(?), нежели, сколько каждый из вас видел сражений. Его искусству надлежит управлять молодою нашею силою и храбростию. Юзей будет нашею главою, а Ларя-Шестак будет его правою рукою».
Он сказал это и подходит с почтением к Юзею Мудрому и просит, чтобы он повелевал им.
Народ узы удивлены. Юзей проливает слезы от умиления, удивляясь великодушию и уму чужестранца. «Сын мой, - говорит ему Юзей – ты не презри(е)л моей старости, ты почтил мою седину. Ты будешь моим военачальником. Я за тебя пролью последнюю каплю крови. И знай, что Юзей
338.
умеет повиноваться».
«Отче мой, - отвечал ему Ларя – пред (впредь?) иди пред нами, я тебя прошу. И если моего прошения не довольно, вспомни, что ты клялся всем повиноваться мне. И я повелеваю тебе вести меня навстречу врагов».
Попеременно горы Рифейския и берега Яика были свидетелями кровопролитных битв двух сопротиво враждующих народов под предводительством полководцев Тучегона и Лари-Шестака с переменным счастием для той и другой стороны. Наконец, в одно из подобных сражений Тучегону удалось военною хитростию обратить в бегство воинство уз. Шестак в это время был победителем на другом крыле воинства Тучегонова. Вдруг, слышит крики победоносныя Тучегонова воинства, где он был сам. Ларя от этого пришел в великую ярость, он старается остановить его напор обороной. Грозным и зычным своим голосом кричал своим беглецам: «Пока Ларя-Шестак будет вами начальствовать, не надейтесь, чтобы он посрамил себя трусостью. Тучегон, укрепись воззреть на мою смерть!» - и пошел спешно навстречу ему, чтобы иметь с ним единоборство.
Войско князя Тучегона совокупляется на то место, на которое грозно спешил Ларя-Шестак. Они хотят
339.
поразить его своею многолюдностию. Тучегон течет к ним, останавливает их и удерживает тучу, которая стремиться подавить Ларю-Шестака и говорит ему: «Стой, Ларя. Я хочу сократить половину твоего пути».
После этих слов встречает Тучегон страшного своего соперника на стремнине, висевшей над рекой Яиком, окруженное(й) стремнинами. Там остановились оба сопротивника. Они взирают друг на друга, не говоря ни слова. Оба воинства прекращают свой бой, устремивши взоры на двух героев-полководцев.
Ларя-Шестак первый прервал молчание, сказал: «Победоносный Тучегон, я почитаю твое мужество и с трудом пускаюсь покуситься против тебя. Дай мне только утолить мою ярость на воинах не столь храбрых, как ты».
«Таких в моем воинстве нет, - отвечал ему Тучегон – Последний из них мне равен». Сказавши это и не могши пустить в Ларю копья своего ради тесноты места, схватил оное обеими руками и в ярости оным ударяет в грудь Шестака. Удар был страшен, но острие копья остановилось на том месте, где когхти медведя составляли тройную броню. Сила удара в непроницаемой преграде притупляет оружие, и копие сокрушается в руках Тучегона.
340.
Ларя колеблется, но ярость его умножается. Он возносит страшную свою палицу и, обращая ее над своею головою, разит жестоким ударом в щит Тучегона. Щит Тучегона разлетелся на тысячу частей. Тучегон упадает одним коленом на землю, но тот час встает, извлекает свой меч. Шестак хочет поразить его вторым ударом. Тучегон уклоняется. Оба устремили очи свои на оружие, внимая своим движениям, обращаясь один около другаго, и принуждены не выступать из места, окруженнаго стремнинами, протягиваются, извиваются, наносят множество бесполезных ударов, уклоняются от смертельных ран.
Наконец, раздраженный Ларя столь долговременным сопротивлением берет свою палицу в обе руки и устремляется на своего неприятеля и держит смерть над его головой. Тучегон не может более избегнуть ее, прикрывает себя своим мечем, единственным своим оружием. От напряжения сильных мышц рука Шестака изменяет ему, и он, повлеченный силою и бременем палицы, падает. Тучегон стремиться на него, одною рукой держит его за грудь, а другою приставляет к сердцу его острый меч свой. «Жизнь твоя в моей власти, - говорит ему Тучегон – но я не могу причинить смерти
341.
столь храброму воину. Вставай, заключим мир. Я лучше желаю быть твоим другом, нежели победителем».
Сказавши эти слова, Тучегон встает и влагает меч свой во влагалище. Ларя едва встал, как начал лобызать великодушнаго своего соперника, и оба, держась за руки, идут к ополчению уз заключить мир.
С той поры Тучегон и Ларя более уже не разлучались никогда. Гремели оба вместе воинскою славою и храбростию своею, страшны были на берегах Дуная и потрясали в основании столицу Мира – Рим.
В одно время на возвратном пути своем в Ростовскую область с берегов Дуная. Тучегон, находясь в городе Танаис, лежащем на берегу реки того же имени, ожидал там друга своего Ларю с берегов реки Борисфена из земли языгов и роксолан, где тот умедлил немалое время. Скорбь, с какой сей последний возвратился он оттоле, заставила ужаснуться и опасаться за жизнь его Тучегона. Потому более, что Ларя хранил глубокое молчание о походе своем. Тучегон не стал спрашивать его ни о чем, оставил его в покое, окружил его своими попечениями. Видя это, Ларя не мог не сказать о скорби своей другу своему Тучегону. Для этого он в одно время устремился к нему на шею и, проливая слезы, сказал:
342.
«Друг мой, я всюду следую за тобою. Тебе я отдал свое сердце, жизнь мою и любовь. Но другая любовь весьма долго наполняла дни мои горестию. Теперь время пожить для дружбы нашей».
«О, боги! – вскричал Тучегон – Ты, вероятно, говоришь о любви другаго пола и знаешь мученья оной? Разве нет ни одного смертнаго, котораго бы страшная ее сила не возмутила и не потрясла древо жизни. Удостой меня твоей доверенности, расскажи мне о любви своей».
«Повесть о ней будет усыпана не цветами, а тернием, - сказал ему Ларя – Я родился в земле Великаго Ростова. Жил там между Белым и Черным озерами в убогой хижине. Бедная и немощная мать моя имела только всего имущества – небольшое стадо овец и двух телиц, и сад на берегу реки Пошмы. Она называлась именем и делами Милорада. Лишась своего супруга чрез несколько месяцев после моего рождения, она любила и хранила меня так, как только может любить и хранить мать. С самых юных моих лет, прикрытый волчею кожею, которую мать моя сшила по моему росту, вооруженный небольшою палицею, которой я уже умел хорошо владеть, пас стадо матери моей в сопровождении двух великих и верных псов, готовых защищать
343.
овец и пастуха. Я не боялся свирепых зверей и желал испытать против них силы свои. Хищник овец – волк безмерной величины первый испытал над собой крепость руки моей. За поступок свой поплатился мне своей шкурой. Палица моя с одного раза раздробила ему голову. За это геройство при виде страшного врага мать моя делала нежныя выговоры и не дозволяла мне после этого гонять стадо далее пределов р:Пошмы. А это было почти всегда пред глазами ея.
В одно время сидел я на крутом и обрывистом берегу реки Пошмы и смотрел на бурное и быстрое стремление реки после обильных дождей. Вдруг, увидел я уязвленнаго стрелою вепря, бегущаго и приливающаго кровь свою, и бросившегося не далеко от меня в реку. Вскоре за ним гналась туда же молодая охотница, имеющая за плечами колчан со стрелами, а лук держала в руке, понуждающая гордаго коня своего, покрытаго медвежьей кожей вместо седла и чепрака, стремящаяся за уязвленным вепрем. Долгия черныя власы ея развевались они по воле ветра, бодрость и жар блистали в глазах ея. Я видел бурнаго коня ея, бросившагося в реку, быстрота воды уносит его вниз по течению реки. Тщетно всадница силится управить его
344.
на противоположный берег. Конь борется с волнами, не повинуется ей. Она не могла удержаться на нем и была сама повлечена волнами и скоро погрузилась в воду от очей моих. Видя это, я бросился спасти ее, и я был среди волн. Умея хорошо плавать, я долго плавал и не находил ту, которую искал. Наконец, случайно, схватил я за длинныя ея власы и скоро извлек ее на берег, лишенную признака жизни. На крик мой, требующий помощи, когда я бросился в реку, прибежала в испуге мать моя в то самое время, когда я уже с незнакомкой был уже на берегу. Не могли привести ее в чувство на берегу реки, мы с матерью принесли ее в свою хижину, где попечением моей матери она была приведена в чувство. Наконец, открылись и ея очи. Они возж(г)ли в сердце моем пламень, который досюль не может погаснуть. А когда она получила употребление языка, стала благодарить меня за спасение своей жизни, я покраснел и запинался отвечать ей. Она спросила меня о моем имени. Мать моя принуждена была отвечать за меня.
Покуль мать моя приводила в порядок, суша мокрую одежду незнакомки, заменяя на время это своей, я в это (время) успел поймать коня охотницы и привел его к своей хижине. Между тем, прекрасная охотница после нескольких часов покою готовилась оставить нашу хижину, не сказавшись нам, кто
345.
она такая. Предложила золото моей матери за свое спасение. Этот дар нас оскорбил. Она это приметила и тотчас взяла оное назад, снимает с себя драгоценную златую цепь и надевает на шею моей матери. Потом совлекает с коня своего кожу медведя, которую я ношу на себе, и дарит мне оную, говоря: «Эта кожа покрывала знаменитаго витязя Тугарина-Закедья. И, если верить моему предчувствию, то эта знаменитая кожа переходит не в недостойные руки».
Протекли три дни. Каждое утро при восходе зари я приходил на берег реки Пошмы и там ожидал ее до захождения солнца, устремлял взор свой в ту сторону, отколе я в первый раз увидел ее. В четвертый день я ее увидел. Она была вооружена в военныя доспехи, сидела на златогривом коне. Краска покрыла лице ее, когда она усмотрела меня, сидящего на том самом месте, где она лежала, когда она была положена, вынутой из воды.
Я тотчас к ней приблизился, она сходит с(о) своего коня, привязывает его к дереву, садится на камень и приглашает меня сесть. «Мужественный пастырь, - говорит она мне – я почти совершенно была уверена, что тебя я здесь найду. И я для тебя сюда прибыла. Ты спас мне жизнь, и я хочу учинить твою счастливую (пропущено слово - судьбу?). Вот притчина,
346.
которая заставила меня сюда приехать. Итак, скажи ты мне откровенно, в чем тебе нужда, чтоб наслаждаться благополучием? Чего не достает тебе, помысли. Знай, что благодарность моя, равна твоему подвигу. Могущество мое равно моей благодарности».
«Ты спрашиваешь меня, чего мне не достает к моему благополучию? - отвечал я ей – Прежде, нежели я тебя узрел, ничего мне не недоставало. Ты одна имеешь способ учинить дни мои благополучными так, как нынешний день. Он самый прекраснейший в моей жизни».
Незнакомка улыбнулась, слушая слова мои. «Изрядно, - отвечала она – когда не достает тебе одного моего присутствия, я буду дважды в неделю бывать здесь». И назначила для этого дни. «Благодарность моя к этому обязывает меня. Но я не могу сказать тебе, кто я. Довольно для тебя знать, что я называюсь Светланой. И какая тайна не заключается в моем рождении, но знай, что приятно Светлане быть одолженной жизнью Ларе- Шестаку».
Светлана стала приезжать в урочныя дни на берега реки Пошмы. Хотя я не открылся ей в любви своей к ней, однако, наша беседа походила на беседу двух любовников.
Светлана старалась просвещать мой разум своими познаниями и многому научила меня. Я нарочито
347.
помнил слова ея и не забывал того, что она говорила мне о том, что делается в соседних народах, и какие именно окружают они Ростовскую землю.
Благополучие мое недолго продолжалось. День, назначенный ей(ю) для свидания прошел, а Светлана не приехала. На другой день, изнуренный от беспокойства, я ожидал приезда ея, она приехала. Но бледность покрыла лице ея.
«Друг мой, - сказала она, приступая ко мне – Наше благополучие прошло, мы будем оплакивать короткия часы, в которое оно продолжалось. Доныне я скрывала от тебя, кто я, опасаясь, чтобы, узнавши, кто я, ты не устрашился бы меня любить. Теперь настало мне время изъяснить оное. Я по несчастию – дочь княжеская. Родитель мой, князь Мила, сын князя Трудолюба и Веринки. Он один из самых богатых и счастливых князей ростовских, владения котораго простираются отселе еще далеко за реку Пошму. Следовательно, и твое жительство на его земле».
При сих словах холодный пот выступил на челе моем, такой выступил и по всему телу моему. Трепещущия колена(и) мои готовы были приклониться к земле. Оледеневший язык мой не мог произвести ни одного слова. Светлана взяла меня за руку и посадила подле себя и старалась рассеять поразивший меня ужас, который я чувствовал,
348.
и продолжала говорить: «Молодой князь мосхов просит у родителей моих руки моей себе в супружество. Они не противны этому. Что мне делать? Теперь я требую твоего совета, уважаемый мной пастырь».
«Светлана, - отвечал я ей – ели бы для этого нужна была храбрость или сила и отвага, то я чувствую, что я защитил бы Ростовскую землю от нашествия москитов, если б они пришли получить силой руку твою. Вооруженный этою палицею и покрытый кожею, подаренною тобой мне, я отдалю неприятеля как от терема вашего, так и от пределов удела вашего. Но, хотя я был бы величайший из героев, и тогда мог ли бы я домогаться быть другим, чем я есть? Ты дочь князя, а я – бедный пастырь. Ты видишь теперь, какая ужасная пропасть лежит между тобою и мной». Разговор наш после этого не клеился. Светлана побыла со мной недолго, возвратясь домой.
По прошествии трех дней она приехала опять ко мне. Радость блистала на лице ея. Приятная улыбка на устах ея предвещала что-то необычное. «Мы будем благополучны! – весело сказала она – В этот краткий срок открылся для нас самый благоприятный случай. Князь мослемов лишился сына своего, еще во младенчестве попавшего в руки разбойников. Какой-то неизвестный витязь
349.
и волшебник сказали ему, что он жив и скоро возвратится к нему. Отец не видал его с младенчества, ожидает его с нетерпением. Лета возраст сродныя тебе. Посол мосхов выдаст тебя за того самого князя. Тогда ты можешь прямо просить руки моей у моих родителей. Но что я вижу. Ты не восхищаешься от радости! О, с какой холодностью принимаешь ты от меня весть о твоем благополучии. И о чем ты так серьезно размышляешь?»
«О твоей чести и моей матери, – отвечал ей с грустию Ларя – Мне надобно лишиться тебя или заставить умереть ту, которая даровала мне жизнь. Я видел тебя, готовую пожертвовать любовию твоею ко мне. Но могу ли я оставить мать мою? Могу лишить ее единственной надежды, которую она имеет?»
«Мы наградим ее великими дарами», - сказала Светлана. «Но ты лишишь ее единственнаго сына, - отвечал я ей – И принудит(ш)ь этого самозванца отрещись(чься) от своей матери. Эта одна мысль пугает меня. Я буду князь обманом. Почем нам знать, может быть, слова вещебника и справедливы, и истинной сын князя Обира найдется. Тогда, что будет с нами? Ты первое благо мое. Небо и сердце мои свидетели, что я готов пожертвовать жизнью, дабы хоть один день быть любимым тобою. Но достигнуть этого обманом? Теперь, я думаю, что это не будет для тебя и меня благополучием,
350.
когда совесть наша не будет спокойна».
«Когда это тебе не нравится, - сказала Светлана – то я придумала другое. Я отправлюсь с посланными от москитов. Ты будешь ожидать меня на берегу реки Трубежь. Ты возьмешь там меня с лезвия. Оттоле мы с тобой скроемся за Плещеево озеро, а там уйдем на реку Клязьму. Там обитает сестра моей матери, она даст нам у себя убежище, доколе настанет для нас благоприятное время. Там любовь соединит нас неразрывными узами».
На это я только отвечал ей: «Прощай, Светлана! Возвратись в чертоги своих родителей и забудь о несчастном Ларе». Сказав эти слова, я потупил вниз очи свои и старался скрыть слезы, готовы(е) катиться из глаз моих.
Светлана слушала меня со вниманием, взирая на меня неподвижными очами, и долго мне не отвечала ничего. Наконец, она, взявши мою руку и сжимая оную крепко, сказала мне: «Ларя, я тебя обожаю. Добродетель твоя внушает в меня чрезмерную и вечную любовь мою к тебе, которую ты вдохнул в меня. Я хвалю тебя и от сего часа скажу тебе, что я понесу во гроб чувства, которыя нас с тобой соединяют, и что образ твой будет обитать вечно в моем сердце, пока это прискорбное сердце будет биться».
351.
После этих слов она меня оставляет, устремляется на своего бурнаго коня и прерывающимся от слез голосом кричала многократно: «Прости!»
Я хотел скрыть от матери учиненное мною для нее пожертвование и употребил все силы мои, чтобы скрыть это от ея взоров. А когда я был на тех (пропущено слово?), где я бывал вместе со Светланою, там проливал я обильныя слезы, не надеясь когда-либо ее видеть.
Так прошли две луны. О Светлане я не получал никакого известия и моя скорбь о ней не уменьшилась нисколько. Другая печаль скоро последовала за первою. Мать моя в это время заболела опасно и почувствовала смерть свою. Призывает меня к болезненному одру своему и слабым от болезни голосом сказала мне, который и теперь звучил в ушах моих: «Сын мой, я тебя обманула. Я тебе не мать. Выслушай мое предсмертное признание. По смерти супруга моего, находясь в юных летах, я принуждена была оставить свою хижину на прекрасных берегах Москвы-реки и удалиться в страну, где прежде обитали меряне, на Ростовское озеро, чтобы избежать жестокости кривичей, которые, напав на селение наше, убили супруга моего. Я пришла к берегам реки Трубежи. Проходя выжженным селением недалеко от Плещеева озера, на берегу
352.
котораго обитал когда-то народ меря, сими же варварами кривичами только что сожженное, которыя прогнаны были тогда с берегов Ростовскаго озера и Ростовской земли. Посреди остатков ужаснаго пожара и убийства, посреди куча(и) трупов и разметанных голов увидела я тебя в походной колыбели, вероятно, брошеннаго туда. Бледность лица, кровь колыбельскаго покрова и, наконец, торчащий в груди твоей кинжал показывали, что злодеи не пощадили и тебя. Красота лица твоего и положение твое тронули меня. Я приложила руку мою к твоему сердцу и почувствовала, что оно еще билось. Я весьма осторожно извлекла из груди твоей кинжал, рана оказалась не смертельною. И я взяла тебя с твоей колыбелью и пришла в Ростовскую область. Случайно встретился со мной престарелый и одинокий воин, житель Черного и Белаго озер. По его приглашению я с тобой поселилась в его хижине и вступила в управление его хозяйством. Исцелив тебя от раны твоей, прилагала попечение о слабой жизни твоей. Ты стал называть меня матерью, и я не могла отрещись сего приятнаго имени. В это время благодетель мой старый воин помер, и я осталась полной хозяйкой его хижины и небольшого его имущества. Я жила с тобою безмятежно и в довольстве без роскоши. Когда ты подрос, я стала трепетать
353.
за тебя. «Он меня оставит, - говорила я сама себе - если узнает, что не мой сын». И пока я была жива, трепетала еще о том, чтобы истинная твоя мать не пришла похитить тебя у меня, моего сына. Теперь же, как умираю, усердно бы желала, чтобы можно было возвратить тебя твоей матери. Возьми сей драгоценный перстень с чудным самоцветным камнем, на котором изваяны какия-то слова никому не ведомыя. Этот златой перстень был повешен на тебе. В тот день, как я спасла твою жизнь и увидела его, и скрыла от людей, а потом и от тебя до сего часа. Быть может, ты чрез него обретешь счастливую мать свою, носившую тебя во чреве своем, или отца своего, даровавшего тебе жизнь. Прости меня, сын мой, что я обманула тебя. Прими от меня перстень и кинжал. Они во время будут служить тебе воспоминанием о многом». Вскоре после этого неумолимая смерть похитила корысть свою. Мать моя померла. Недалеко от нашей хижины над могилой ея (я) насыпал не малой курган. Оставил под надзор хижину и все хозяйство одной сироте-старушке, жившей по соседству с нами, а сам пошел сперва к Трудолюбову терему, чтобы там отдать обратно драгоценную цепь Светлане. Там узнал я, что она долго сопротивлялась своим родителям. Наконец, решилась отпроситься к москотам.
354.
Пораженный этою вестию, я вознамерился принять жизнь скитальческую, скитаться безо всякой цели по белу свету, не имея определеннаго пути. Таким образом, я пришел в землю уз в самое то время, когда избирали там полководца. Благоприятный случай даровал мне это звание. А счастье послало мне в тебе вернаго друга. Недавно в земле роксолан на берегу реки Борисфена случайно видал я одного из бывших проводников Светланы. От него узнал я, что Светлану на пути к москам похитила шайка разбойников».
Так кончил рассказ свой Ларя-Шестак, который Тучегон слышал с великим вниманием.
Чрез несколько времени случай свел Ларю-Шестака с его родителем, котораго в одно время сын стал просить его посмотреть на те места, где он провел свое детство, которое он не посещал со дня его отлучки, боялся возобновить раны своего сердца воспоминанием о Светлане. И вместе с тем посмотреть на его новый терем, подаренный ему князем Тучегоном, стоящий на крутом берегу гремучего по камушкам ручья. (110) Придя на то место, где стояла хижина Лариной матери, он находит, что она чрез многое время его отсутствия (пропущено - имеет?) тот же порядок, каким он оставил. Он дивился, видя, что всякая вещь стоит на том же месте, на котором он ее
355.
оставил. Из хижины он повел родителя своего на берег реки Пошмы показать те места, где он пас свое стадо и то место, где он спас княжну Светлану. Продолжая путь в различных разговорах, наконец, входят они на одно возвышенное место, отколе видны берега реки Пошмы на далекое пространство и окрестности оных. Оттоле он видит пасущееся небольшое стадо и Светлану, сидящую на берегу реки.
При таком виде Ларя поднимает радостный крик, стремительно спешит к ней. Светлана слышит крик, обращает в ту сторону взоры свои и видит бегущего к ней Ларю. Она вскочила на ноги и сама побежала навстречу ему с таким же криком радости. И в объятиях его едва не лишилась чувств. Вскоре после этого совершено было великолепное брачное торжество Лари-Шестака с княжной Светланой в новом его тереме, (пропущено – построенным) князем Тучегоном.
Князь Вихреслав и княжна Лучезара
Лета от Сот: Мира 5888 от Рож: Хрис: 380 лет
Князь Тучегон при всех своих блистательных военных делах не оставлял звания верховнаго жреца Велеса и был
356.
горячий поклонник его. Дочь его княжна Лучезара процветала дивной красотой своей, которая воспламенила к себе любовью молодаго и храбраго князя Вихреслава, сына Велесветова, от рода князя Аларика, который жил в родовом своем тереме на берегу реки Ухтомы при впадении в оную реки Крайнавке(и). (111)
Отец Вихреслава тоже был князь и верховный жрец своего племени, противнаго Тучегонову толку, вследствие чего у двух верховных жрецов была между собою непримиримая вражда. Мнения о богах их были весьма различны. Каждый превозносил свое божество, унижая противниково.
Взаимная любовь Вихреслава и Лучезары росла не по дням, а по часам. Несогласие между родителями их грозило разрывом любви их. В одно время Вихреслав, проходя(ил) священною рощею поклонной и был недалеко от жилища верховнаго жреца Тучегона, где в это время жила и Лучезара. Он шел повидаться с ней. В это время окружили его младшие жрецы, взяли его, как преступника, лишили его свободы и заключили в темницу. Донесли об этом верховному жрецу Тучегону, который такому случаю был весьма рад, что теперь он отмст(ит) вполне злейшему врагу своему на э(е)го сыне, котораго он приказал стеречь неусыпно до дня великаго торжества, в которое он обрек на жертву богам
357.
по обычаю своих собратов финских и скандинавских жрецов и волхвов. Это, по его словам, будет самая благоприятная жертва божество(у), чтимому им.
Не за долго пред тем великим жертвоприношением, котораго все жрецы ожидали с нетерпением, (в) канун этого торжества великий жрец Тучегон собрал на предварительное пиршество всех своих сослуживцев. И под конец пиршества, весьма развеселившись от веселых даров Услада, приказал призвать дочь свою Лучезару и приказывает ей, по обычаю предков своих, обнести собеседников его турьим рогом с зеленым вином. Та немедленно стала обносить, исполняя волю своего родителя.
В это самое время отец ея приказал привести к себе обреченную наутро жертву, чтобы в присутствии гостей своих осмотреть оную. Любопытство подстрекнуло и Лучезару посмотреть обреченную наутро жертву. Обносивши по очереди турьим рогом, слышала у(ва)жаемое суждение о заклании и сожжении жертвы. От разговоров их от сострадании(я) о (к) судьбе несчастнаго стыла кровь в жилах ея.
Звук оков узника идущаго известил всех пирующих о скором приходе его. Все обратили внимание свое в ту сторону, отколе происходил звук оков. Вместе с другими обратила взоры свои и Лучезара, которая лишь увидела
358.
вошедшего узника, обремененнаго цепями, бледнаго и изнуреннаго, как узнала пропавшего без вести Вихреслава. Она вскрикнула, уронила турей рог и упала без чувств на пол. Князь Тучегон и все пиршествующия весьма были испуганы ея падением. Все повскакали из-за стола и засуетились все вокруг ея, чтобы подать ей какую-либо помощь и привести ее в чувство, но, не успев в этом, отнесли ее в ея спальню, а узника отвели обратно в темницу.
Полумертвую Лучезару, отнеся в ея спальню, увидев ее в таком положении, няня ея Мертюковна залилась слезами. Раздела ея и стала опрыскивать ее ключевой водой от всякаго худаго глаза и едва таким способом могла привести ее в чувство. Придя в себя Лучезара, она увидела у постели своей стоящего с беспокойством и страхом родителя своего и няню Мертюковну. Вспомнив бывшее и зная нрав своего родителя, она никак не могла просить его о князе Вихреславе. Непримиримая его религиозная злоба его на отца Вихреслава могла заглушить все к ней его родительския чувства. Вследствие этого, она, скрыв причину своей болезни и не подав ни малейшаго виду о(б) участии своем к узнику, а только жаловалась ему на свою головную боль. Окроме оныя, она теперь чувствует себя совершенно здоровой и удивляется вчерашней болезни.
359.
Князь Тучегон, любивши весьма горячо дочь свою, был весьма растревожен такой небывалой с ней болезнью и, смотря на нее, немного успокоился. А между тем послал скоротечу по столетнюю старуху, живущую в муромской земли лесу, которая была сведома только ему одному. Она всякия болезни и лихия немочи, как рукой снимает.
Покуль скоротечу посылали за старой колдуньей в муромской лес, и покуль делалось приготовление к великому жертвоприношению, княжна Лучезара порешила в уме своем узнать о темнице Вихреславовой, а потом принять меры к освобождению его. Посредством золота она узнала о темнице его, и посредством того же золота она проникла в темницу к нему, одарив щедро золотом жреца – начальника стражи. Золото прельстило его и заставило изменить его всесильному Велесу и своему верховному жрецу. Ему не захотелось золото отпустить в иныя руки, но благоразумно прибрал его в свой карман и приказал страже своей впустить и выпустить из темницы пришедшую повидаться с узником сестру его. И за данное им винное награждение хранить этот вход и выход в тайне.
Княжна Лучезара тогда Вихреслава нашла лежащаго на соломе, окованного цепями, которыя она разрешила ключами, лежащими
360.
в спальне отца ея. Она рассказала ему, как она попала е вго темницу. Не утаила и того, для чего он заключен в темницу, и передала ему то, что она придумала для его спасень(и)я. Немалого труда стоило Светозаре уговорить узника перемениться одеждами. Наконец, она убедила его. В своей одежде выпустила его из темницы, а сама в его одежде села на его место в темницу.
По выходе из темницы Вихреслав стал придумывать немедленно о мерах к освобождению княжны Светозары. В это время князь Тучегон, по утру долго не видя прихода к себе дочери и напуганный болезнью ея вчерашней, послал узнать, почему она медлит своим приходом к нему. Но Мертиковна со слезами почти бегом прибежала с вестию, что она княжны Светозары поутру нигде не нашла. Такая весть, как громом, поразила князя Тучегона. Жрецы и вся прислуга бросились искать ее всюду. Начальник стражи видел ее вышедшую и недоумевал, ко(г)да она бесследно скрылась. Вместо жертвоприношений заменено было розыском пропавшей княжны, но все было безуспешно. О княжне ни слуху, ни духу, княжна как в воду канула.
Поутру, чем свет князь Вихреслав после своего освобождения собрал своих друзей и товарищей, отъявленных удальцов и головорезов. Сказал им, зачем их собрал, и просил их помочь ему освободить из темницы невесту его. Они
361.
все охотно подчинили себя воле его. Пришли и обступили вокруг терем князя Тучегона, куда не было ни впуску, ни выпуску, и стали со всех сторон штурмовать. Князь Тучегон весьма испугался такого неожиданнаго нападения. И еще боле напугался, когда узнал, что нападение произошло под предводительством пленника его Вихреслава. На свою братию жрецов была плохая надежда, он наперед знал, что открытый сбор будет неравен. Враги обступившие не овцы, которых жрецы его привыкли храбро колоть, а дадут им хорошей сдачи. Они сами, предчувствуя это, благоразумно скрылися в самыя безопасныя места, оставив своего верховнаго жреца под защиту самого бога Велеса. Верховный жрец, оставленный всеми, заперся крепко в своем тереме и не хотел живым сдаться, а решился биться до последней крайности.
Вихреслав своей(ю) буйной ватаге(ой) навел великой страх на верховнаго жреца. Потом немедленно освободил из темницы и княжну Лучезару и пришел с ней на широкий двор к своим удальцам, требовавшим сдачи у князя Тучегона военнопленных им или выход в бой с ним.
Вихреслав посылает к нему жреца Верховному посольство с предложением сдаться ему без бою, за что он примет в свои объятия дочь свою Лучезару. Князь Тучегон не верил посольству, что дочь его находится у Вихреслава, пропавшая бесследно,
362.
а приписал это к военной хитрости. Но когда он увидел своими глазами дочь свою, стоящую подле Вихреслава, тогда он забывает все, окружающее его и все штурмовое и осадное положение свое, выбегает из терема во двор и бросается обнимать дочь свою. В это время Вихреслав с дружиною своею тихо и с почтением отступил от них и встал полукругом у терема в немалом расстоянии, и смотрели молча на такое трогательное свидание отца с дочерью.
Когда они успокоились, тогда княжна Лучезара встала пред своим родителем на колени и призналась ему чистосердечно, что она любит Вихреслава и просила ее сделать ее с ним счастливою. К этой просьбе присоединил и свою князь Вихреслав, который просил дочери его себе в супружество. Просьбы Вихреслава и слезы дочери тронули и умягчили сердце князя Тучегона. И это самое потушило вражду двух верховных жрецов князей Тучегона и Велесвета.
Скоро удалось новобрачной чете свести своих родителей в один терем. А для конечнаго умиротворения и открытии им о равенстве чтимых им богов прибыл из Заволочья уважаемый всеми верховный жрец Богомил из предел чухломы, который чтил богиню всем богам, который весьма ясно разъяснил спорящим двум жрецам историю их божеств, которыя получали свои могущества от чтимой им богини в равнее, посредством
363.
близких отношений их с богинею его, которая обоих их по любви своей к ним сделала равносильными. Для объявления этого она и послала его к ним и повелевает им производить все обряды вравне, как производились у них доселе, и как у него, безо всякаго различия.
Верховный жрец Богомил
Лета от Сот: Мира 5894 от Рож: Хри: 386 лет
Брак князя Вихреслава с княжной Лучезарой замечателен(льно) сделался по следующей причине. Верховный жрец чухломы Богомил пировал вместе с сослуживцем и другом князя Тучегона Ларей-Шестаком и сидел с ним плечо о плечо в то время, когда Ларя руша(и)л белую лебедь для новобрачных. В это время верховный жрец Богомил взглянул нечаянно на блеснувший на руке его перстень. Обозревши его внимательно, он затрепетал и едва мог собраться с духом, чтобы спросить у Лари хладнокровно, как будто бы сам себе, где он взял этот перстень, который он видит на руке его. Ларя рассказал ему в подробности, как он слышал рассказ от своей воспитательницы, и как он получил его от нее, которую
364.
он почитал за мать свою и которая пред смертью своей объявила ему, что она ему не мать.
«Я повесил этот перстень на золотой цепочке на шею новорожденного моего сына! - вскричал тут Богомил – И котораго злодеи убили при моих глазах, воткнув кинжал в грудь его!» Ларя от этих слов едва мог дышать, с жаром берет руку жреца и едва от чувства сердечнаго сказать мог: «В каком месте ты лишился сына своего?» «На берегу реки Трубежи, - отвечал ему Богомил – В селении, лежащем недалеко от озера. Жестокие кривичи, воевавшие с племенем мери, обитавшем вокруг Плещеева озера, во время ночи напали на то селение, где я остановился со своим семейством не задолгое время. С шумом и криком ворвались они ко мне в хижину, где я с супругою и сыном спал крепким сном. Я видел, как они умертвили супругу мою ударом палицы по голове ее. При всей моей сверх естественной храбрости не мог я защитить сына моего, лежащаго в дорожной колыбели. Они воткнули кинжал в грудь его. Тут я не помню более ничего. Я не помню, как я очутился лежащем в тальнике кустах на берегу Переяславскаго озера, израненный во многих местах. Получ(д)енное (с)олнце, припекая кровавыя раны мои, привело меня в чувство. С трудом я прошел сквозь пылающее селение среди бесчисленных трупов жителей.
365.
Немного отошедши от этого места, голова моя закружилась, и я без чувств упал на землю. Не знаю, долго ли я тут лежал. Наконец, открываю глаза, вижу себя лежащем на постеле(и), посланной свежей соломы(ой), при храме чтимой мной богини, как я узнал это опосле. По рассказам жреца, меня привез к ним почти мертваго, безо всякаго признака жизни какой-то путешественник и оставил меня у них. Перстень этот – наследие моих предков, который принадлежал когда-то Декию, кесарю римскому».
«Отец мой! – возопил Ларя, вставши пред Богомилом на колени – Я имею счастие быть твоим сыном. На моей шее найден этот перст. А вот и кинжал, который выпало (вынула?) воспитательница моя, торчащим(й) в груди моей. А вот и место его, отколе он был извлечен». Сострадательной рукой тут он раскрыл грудь свою: «В хижине матери моей и досюль сохраняется колыбель, в которой она меня нашла». При таких доказательствах Богомил признал Ларю за своего сына.
Когда прошли восторги радостного соединения у отца с сыном, тогда князь Тучегон стал просить верховнаго жреца Богомила сказать им о своей дедине отчине. Тот не уклонился от этого и начал так.
«Я хотел имя мое скрыть от самого себя. Но теперь, на такой радости, что я имею сына, скажу я теперь и свое имя, и
366.
свою дедину отчину. Я младший сын князя Аларика. Имя мое Обир». «Всемогущий боги! Брат мой! – вскричал тут князь Тучегон – и я досюль ничего не знал!» После долгаго семейнаго лобзания и объятий князь Обир стал продолжать рассказ свой».
«Известно брату моему, что супруга моя княгиня Маура была от рода Осины-Стяг, с которой в одно время собрался и с младенцем-сыном нашим побывать у сестры ея, выданной за князя мосхов, который княжил на берегу реки Москвы и Яузы при слиянии сей речки в р:Москву. Стоял на высоком холму его терем, где я бывал неоднократно. Но бытие на берегу реки Трубежь лишило меня супруги и сына. Оправясь от ран и болезни моей, я возымел намерение навсегда сокрыться от людей и кончить в безвестности жизнь свою в дремучих и непроходимых лесах. Время не могло ослабить тоски моей о потере супруги моей и сына. Изменил подлинное свое имя на Богомила. Жил я в уединенной хижине и был известен в стране той под именем пустынника Богомила. Ко мне приходили нередко из разных мест судить различныя распри и ссоры и мирить их. Такое доверие их ко мне возросло до того, что они избрали меня в верховные жрецы к богине, чтимой ими. Я мог бы там кончить мирно дни свои, если бы не молва о вражде двух подвластных мне собратов заставила оставить храм чтимой мной богини, которая послала мне сколько (столько?) радостей».
367.
Князь Светид
Лета от Сот: Мира 5914 от Рож: Хри: 406 лет
Князь Светид, сын Тучегонов, с самых юных лет был сколько храбр, столько предприимчив и любознателен. Он испросил дозволения у своего родителя в чистое поле погулять, людей посмотреть и себя показать. Главная же его охота была испробовать три вещи. Первое – далеко ли конец Земли или Света. Второе – узнать высоту небесную, сколь высоко Небо от Земли. Третье – узнать глубину морскую.
Получа дозволение от родителя, он поехал один-одинешенек. По долгом своем странствовании по Белу Свету много он видел невиданнаго. Наконец, приехал в великую степь одного вертячаго перекатнаго песку, которую называют Ливийскою. Доехал он до горы поднебесныя, где живут народы Масамайския. Там приехал он на горы Гарамантовы, прошел он землю Негрицкую, которая вся изусеяна озерами великими и малыми. Перешел он горы Гделефимския, пришел он в землю Ефиот(п)скую, где живут ефиопы, люди черныя, как крыло птицы ворона. Там дошел он путем-дорогою: на одной стороне - киян-море Атланское,
368.
по другую – киян-море Маримаруфское, а промеж этими океянами – конец Земли. А на том конце земном стоят палаты белокаменныя, о которых нельзя в сказке сказать, ни пером описать. За кровлю их позлащенную задевают облака ходячия. А окон у них счету нет, каждое окно более ворот наших и более ворот стовратных Фив. Все оне были со стеклами хрустальными, а деланы оне в венецианской земле Тувулканом Премудрым ковачем. Они всякими узорочьями изукрашены в цыцарской земле. Долго он, смотря, дивился на эти палаты белокаменныя. Таких он, сродясь, не видывал. Думает он тут думу крепкую: дальше идти – пути нет, палаты эти стоят по конец Земли. В палаты идти без зову – следу нет, хозяина стенится. Но потом сказал сам себе: «Смелость города берет. Пойду в палаты непрошенный, нежданный гость лучше жданова (жданного). Худо будет – поправимся. За обиду свою стеной постою». С такими мыслями он пошел в палаты белокаменныя по лестнице вольящетой, перила у лестницы красна золота. Входит он в чертоги царския, видит он в них: там девица в цветно платье одна-одинешенька. Ростом та девица была три сажени мерныя. Красива она лицем и румяна она, что маков цвет, груди белыя, что копны сена обыденнаго, в половину они
369.
прикрыты сорочкой белоснежною. Ферязь на ней златотканая, что жар горит.
Лишь только завидела она князя Световида (Светида?), вошедшаго к ней, как вскричала зычным голосом: «Фу, фу! Досель русскаго духу было слыхом не слыхать. А ныне русской дух в очью совершается». С этим словом встала она с беседы адамантовой и с князем таку речи повела: «Долго я ждала тебя, доброй молодец! Таких девки не жалуют. Скучно мне было ждать тебя, сидеть одной-одинешенькой. Я уж девица на возрасте по вашему русскому «на выданье». Захотела и я на выдание. Не петой волос, почету ему нет. Девичье житье мне опротивело. То ли дело - молодкой быть. По вашему, русскому – бабою. И ребят родить. Тебя стениться мне нечего, сам ты видишь, что я правду говорю. Будь ты теперь мой суженый, а я тебе буду ряженая. Заживем мы с тобой припеваючи. Наношу я тебе ребят семью немалую и буду водиться с ними, что курица (с) цыплятами. Заупрямишься, то я тебя в бараний рог согну, иль в ступе пестом истолку. Охоту у девки молодицей быть не останавливай! Теперь я жду слова приветливаго от тебя, как говорят у вас нару парни девкам на беседе, когда гасят лучину. От этих слов кипит вся кровь девичья, от них она тает, что на огне ярой воск, на то она и девкой сло(ы?)вет.
370.
На это князь Светид, насупившись, сдвинул брови черныя и на речи красавицы отвечал ей так: «Глупая ты девка, неразумная. Мяса много, да волчья сыть. У нас на Руси так девки не делают и не так молодцов воймуют. Пришел молодец – девка души не слышит в нем, накормит его пряженым, напоит его сытою (сбитою?) с зеленым вином и сама его в бане выпарит. А коль не в бане, то на перине пуховой своей с собой спать укладет. Ляжет с ним красной девушкой с вечера, а поутру проснется молодушкой».
Тут красавица за ум хватилася. Стала вкруг князя увиваться. Наварила ему всего и нажарила, и братины с сытой и зеленым вином на стол поставила. После обеда баню истопила, камни на каменки там до красна накалила и сама князя мыла и парила, цыцарским мылом смыла всю дорожну пыль. И добре веселая из бани в палаты пришла. И точно молодица, с князем речи повела. На какое время ему сделать зыбку приказывала. Не с привыку от бани истому свою сказывала. А после турья рога зелена вина созналася, что без истомы нельзя молодкой быть, а пьяная баба вся чужая.
Вскоре князь увидел, что от бабы балясом не отделаешься. Не отпустит она от себя его в чисто поле гулять. Придется, знать, с ней век вековать, так(как?) с подушкой.
371.
Стал князь думати думу: «Придумать надо, как бабу обмануть. И тягу дам от нее. Силой теперь с ней не совладеть. Баба матерая, сбесится, теперь же она на снос пошла. Надо покуль с ней поласковей быть. Пенять не на кого, сам виноват, сам хотел конец узнать».
На взносе здесь бабы ходят не по-нашему, не сорок недель, а сорок лун. Породила она ему сына ря(ы)жаго. Ростом без малаго в косую сажень. Назвали они его Светогорушком. Году Светогорушка стал ратиться. Ростом - в сажень мерную, голова стала быть с пивной котел, промеж глаз ляжет колена стрела пяти четвертей. Не по-нашему его мать поила: по целому котлу вливала ему в златокованый рог. Для этого паслись пол третья сорока дойных коров.
На десятом году стал Светогорушко силу свою меряти. Берет он в руки бел горюч камень с копну сена обыденнаго и бросает его вверх выше облака ходячаго. Мало время поизойдучи, берет он в руки гору кремнистую, о которую облака разбивалися, он бросал ее в Киян-море, там горе той и век вековать.
Прошло с тех пор много времени. С тех пор, как князь Свет узнал, где конец Земли. Стал опять думу думати, как бы ему узнать глубину Киян-моря.
372.
Стал об этом говорить своей молодой жене так: «О, гой еси ты, моя Лада милая! Узнал я теперь, где конец Земли. Как бы узнать мне глубину Киян-моря?» А та ему в ответ говорит: «Хотечь (хотел?) это узнать Иске(а)ндер, Македонской царь, да морскаго дна не видал. Таких нахалов отец мой не жалует. Помню, я еще ребенком была, когда это было».
Неотступныя просьбы князя Светида склонили, наконец, молодую княгиню его дать ему волю и путь показать, где самая глубина Киян-моря. Хрустальной пузырь Иске(а)ндера-царя хранился в подвалах палат белокаменных, который и нашла она. Посадила в него супруга милаго, покрыла пузырь крышкой плотно-наплотно, чтобы не прошла в пузырь вода Киян-моря, привязала к пузырю бесконечную вервь и отнесла его на Киян-море. Три дни и три ночи она спускала его в Киян-море. На четвертый день была весть подана, чтобы скорее назад его вытащить. Скоро княгиня его назад из Киян-моря вытащила. От испугу он едва жив из пузыря вышел. Не вышел, а вынула его молодая жена и отнесла его в палаты белокаменныя и там стала его спрашивать, дошел ли он до дна Киян-моря и что он видел на дне Киян-моря. От страху у него два дня языку не было. А на третей он стал рассказывать: «Спускала ты меня, Лада,
373.
в Киян-море добре хорошо. Видел я там дива дивныя, видел я чуда чудныя, всяких рыб и морских зверей. Видел я тех трех китов, на которых Земля стоит. Мерой те киты пол третья ста верст. Пошевелятся оне, вся Земля ходуном пойдет, города на Земле, как воробьи, запрыгают. Вдруг почуял я, что в Киян-море я более не спускаюся. Смотрю, ан пузырь мой держит в клешнях своих рак-щудо морское, у котораго каждая клешня величиной по две версты мерных. Проговорил тук(т) рак зычным голосом: «Кабы ты не зять был Киян-морю, сдавил бы я тебя в клешнях моих тоньше блина овсянаго. Ступай назад к молодой жене. Рано еще знать вам, народу Святой Руси, глубину Киян-моря. Не послушаешься теперь – живу не быть. Не печаль молоду жену, не делай сирым чада милаго, млада детища Светогора-богатыря белорусскаго». С тем я и назад пошел, закаялся знать глубину Киян-моря».
Тут стала молодая жена журить-бранить своего Лада милаго, что пускается он на верну смерть. Не пожалел он оставить вдовой молоду жену и сиротой сына своего.
Прошло с тех пор время немалое, как князь Светид стускался в Киян-море. Стал он опять таку думу думати, как бы ему узнать высоту поднебесную. Высоко ль от Земли
374.
стоит Солнце Красное и высоко ль светит Месяц с частым(и?) звездам(и?). Стал он опять говорить своей Ладе молодой жене так: «Гой еси ты, моя Лада милая! Узнал я, где конец Земли, узнал я глубину Киян-моря. Теперь с ума нейдет узнать высоту поднебесную. Высоко ль поставлено Солнце Красное и высоко ль светел Месяц с частым звездам. Знаю я, что без тебя мне начала нет».
Тут Лада его стала уговаривать: «Не за дело ты, мой Лада, принимаешься. Не по летам ты теперь ребят(ч)ишься. Чего ты в уме-разуме набираешься? Много было на это охотников, все они потеряли свои буйны-головы, всех Красно Солнышко в уголь сожгло». Такия и подобныя им разговоры княгини молодой охоты у князя Светида не убавили. О чем он думал день и ночь, на что он стал неотступно просить свою Ладу милую, чтобо(ы) ему не перечила. Она, снисходя неотступным его просьбам, соглаш(а)лася с его желанием. Стала его в нову путь-дорогу снаряжать. Велела сыну своему Светогорушку(е), которому наступила семнадцатая весна, наловить пол третья ста гусей и лебедей - залетных птиц. Другия пол третья ста сизых орлов - птицы заоблачной. Тот скоро исполнил заказ своей матери, наловил гусей и лебедей на тех заводях Киян-моря. А на высоких Ефиопских горах наловил
375.
сизых орлов – птиц заоблачных. И принес их всех зараз к своей матушке и сдал каждое стадо птиц особо.
Когда все было готово в путь, тогда княгиня его сделала две колесницы бесколесныя с сидем (сидением?) дорогова(го) рыбья зуба. К первой колеснице привязала гусей и лебедей и поставила в нее три тщана (чана?) мерныя по сороку ведр, и насыпала в них полным-полно гороху моченаго. То пища в пути гусям и лебедям. В другую колесницу привязала сизых орлов и поставила три тщана мерныя по сороку ведр с солониной волов украинских. То пища орлам сизым. Тут стала она Ладе своему наказывать: «Садись, мой Лада, в колесницу первую. Они донес(у)т тебя до облаков ходячих. Дальше им пути нет. До тех облаков им корм в колеснице стоит, не жалей его, досыта корми. А там пересядь в колесницу к сизым орлам. Они пронесут тебя по всей поднебесной высоте до самаго Неба синяго. Дальше им пути нет. Корм им в их колеснице стоит, не жалей его, корми их досыта. На них обратно и возвратись ко мне».
Садился князь Светид в колесницу гусей и лебедей, а с орлами колесница сзади пошла. Скоро долетел он на ней до ходячих облаков, до тех мест, где ходят тучи громовыя. Далее этого пути им не было. Сели они на туче громовой себе роздых взять, а князь пересел на колесницу
376.
сизых орлов. Они полетели с ним в высоту поднебесную по пути (к) Красну Солнышку. Летел он туда три дни и три ночи. На четвертой меженной день он уж был на полу пути. Вдруг, начал темниться солнца свет, мрачнея и мрачнея, и стало быть темно во полудни, как в осеннюю ночь. «Что за чудо! - тут князь думает – Отчего померк свет Красна Солнышка?» Тучи громовыя далеко снизу идут. Стал он тут вверх присматриваться, не туча ль над тучей идет? И видит, что не туча громовая была, а летела прямо на него от Красна Солнышка рок-птица вековечная. Она пурпуро-златовидными перьями вся была изукрашена. Эта птица – всем птицам отец, она же и Строфил называется. Каждое крыло у ней – полторы версты мерныя, умеет та птица по-человечески говорить. Стала она с князем таку речь вести: «Стой, не лети больше вверх, нахал Земли русския! Ниже тебя взлетел Иске(а)ндер, македонский царь. Рано захотел узнать ты высоту поднебесну, со мной силой меряться. Хошь, подниму когхтями твой Великой Ростов? Хошь, тебя я клювом проглочу? Хошь, за один прием выпью все твое Ростовское озеро? В когхти взять тебя не стоит труда, для пищи ты мне, что пшеничное зернышко. Ступай скорей в обратной путь. На Матери Сырой Земле
377.
ты не нахвастаисся, что пролетел всю высоту поднебесную до самаго Красна Солнышка».
С тем князь Светид и назад пошел к своей Ладе милой. А порожние тщаны он из колесницы вон выкидывал, они у него в разные места попадали. Первый тщан упал на горы Ефиопския. Второй тщан упал на широкую степь Ливийскую. (третий пропущен) четвертый тщан упал на землю Госсемскую. Пятой тщан упал на Евксинской Понт. А шестой тщан упал на грозную тучу громовую, которая шла на Святую Русь, где он с громом упал на землю белорусскую на берегу реки Ухтомы (112). Живет народ базилики Ахейские там.
Недолго после этого князь Светид со своей Ладой жил. Стал он скучать о святой белорусской земле. Пища и сон ему на ум нейдут. Стал он проситься у своей Лады, княгини молодой, побывать ему на святой Руси, перевидеться со своим родом-племенем, показать им свое чадо милое Светогорушка-богатыря, росту с двумя локтями три сажени мерныя. А Лада его ему в ответ говорит: «Здесь будешь ты жить со мной веки вечныя. На Русь пойдешь свой век коротать – оставишь ты меня молодой вдовой век вековать. А вдовья жизнь добре не красна!»
В то поры князь Светид своей Лады ослушался, не верил
278.
он тогда ни в сон, ни в чох. Стал он (в) путь-дорогу снаряжаться. Берет он с собой чадо милое Светогора-богатыря показать его всем на святой Руси, какия есть люди, которыя живут по конец Земли.
Приехал князь Светид на святую Русь, а сын его Светогорушко пешой шел. Там родители его переставились, вся дружина его храбрая состарилась и много ее переставилось, полегли они костьми в чужой земли. Дрогнуло тут сердце князя Светида, обуяла его кручина рьяная, от чего он едва не переставился.
Князь Рудак
Лета от Сот: Мира 5960 от Рож: Хрис. 452 года
Князь Рудак, младший сын князя Светида от второго брака, был весьма ограниченнаго ума, просто дурак. Старший братья удумали разделить между собою наследие отца своего по смерти его, лишив в этом разделе всего младшего брата своего Рудака, котораго они прозвали Хомяк, который о таком разделе нисколько не беспокоился, что братья при разделе забы(ли) о нем. Княжество его было
379.
лес, а подданные – грибы. А наука его – лазать свободно по деревьям и зорить птичьи гнезда, брать их детей или яйца. Таким своим состоянием он был весьма доволен и не желал лучшаго. Но это все братьям не нравно было. Они принимали различныя способы заменить его лесные занятия другими, более приличными его званию. Но Хомяк тогда делался скучен и вдавался в слезы, и со всеми ссорился. Во время зимы его забава была игра с ребятами различными играми.
В одну ночь три брата, дети князя Светида, видят отца своего в княжеской одежде, который приказывает им по очереди и старшинству приходить на одну ночь караулить могилу его, находящуюся на Сарском городке.
Князья-братья умныя удумали между собою так, что курган отца их кому украсть? А караулить его ночь на берегу реки им что-то казалось страшным, лучше заменить себя Хомяком.
Пришла пора-время исполнить завет отцовской старшему брату князю Громосилу. Тому добре не хотелось идти, да и зачем такую даль за восемь верст киселя есть. Взамен себя для этого призвал к себе брата своего Рудака, тот за пол-четверика орехов каленых и указанием на высоком дереве утиное(го) гнездо(а) с яйцами (согласился? - предложение не закончено).
380.
За такую лесную награду Хомяк с великою радостию согласился на это, потому более орехи, а пуще всего утиное гнездо, которых ему никогда не приходилося зорить. Пришло урочное время, Хомяк с кузовом орехов пошел по пути на могилу своего отца, погрызывая каленые орехи. Пришел к кургану и сел у подошвы его, погрызывая орехи. В самую полуночь Рудак видит на вершине кургана сидящаго отца своего таким точно, каким он видел его во сне, вооруженнаго с головы до ног в доспехи ратныя, которыя при блеске месяца блестели на нем. Князь назвал сына своего по имени и велит ему безо всякаго страха подойти к нему. Тот, не обинуясь, по слову его подошел к нему. Отец обласкал его и потом спросил у него, почему пришел он, а не Громосил. Тот не знал причины неприхода его, сказал ему о награде своей за эту службу.
«Это хорошо с твоей стороны, - сказал ему отец его – только не хорошо со стороны брата твоего. Это послужит ему ущербом на всю жизнь его, укором и раскаянием, что послал тебя сюда, потому, я приурочил ему, как старшему моему сыну дать достойный его подарок на память о(бо) мне. Это ратны(е) доспехи, которыя ты видишь теперь на мне. Они теперь твои.
381.
Это дар Максентия Геркулеса, кесаря римскаго. Крепость их несокрушима. Они работаны в Дамаске-городе. Но кому, происхождение их покрыто непроницаемостью. Они некогда покрывали собой великаго царя Александра Македонскаго. Как мне подарены они, так и я дарю их охотно тебе за твое послушание. В них ты будешь непобедимый герой». Сказав это, он снимает с себя доспехи и положил у ног Хомяка, говоря ему: «Теперь они не нужны тебе до времени. Скрой их в дупло этого дерева, которое было посажено деревцом Князеполом посредине этого его крепкаго городка». Хомяк исполнил все по слову своего отца. И потом обуяла его сильная дремота, и он скоро заснул.
Старшей брат поутру рано поехал проведать о судьбе брата своего, котораго нашел он у подножия отцова кургана, его, спящаго крепким сном, от котораго едва мог разбудить его. И стал спрашивать его, что не случилось ли чего с ним во время ночи. И не видал ли чего на кургане. Но тот, при всей своей ограниченности ума своего не сказал о том ни слова, что было у него с отцем своим, свалил всю вину на сон и жаловался на него, что от него осталися у него почти целы все орехи.
Вторая ночь приближается. Должен идти на отцев курган средней брат князь Сартан. И тот, как и старший,
382.
послал вместо себя Хомяка, дав ему пол-четверика орехов каленых, да сверх того обещал ему показать на высоком дереве гнездо гусиное с яйцами и большую поляну грибов за это, как не йти(идти) караулить у кургана ночь.
Хомяк, как и в прошлую ночь, пришел к кургану отца своего и сел у подошвы его, стал грызти орехи. Осмотрел прежде дупло и нашел, что там все цело. В самую полночь он видит отца своего, сидящего на кургане своем без доспехов ратных, а в своей княжеской одежде. Препоясан златым поясом, украшенном самоцветными камениями, на котором висел на златой цепи меч-кладенец с златою рукоятиею. Ножны его были изукрашены красным золотом. Он, как и прежде, подозвавши к себе, обласкал малоумнаго сына, потом спросил у него, почему опять пришел сюда он, а не брат его Сартан. Тот отозвался незнанием, а потом рассказал ему, за какую корысть он послал его сюда. Отец похвалил его за его послушание, но негодовал на то, что умные его дети не послушались своего отца, а посылали слабоумнаго дурака. Потом сказал Хомяку: «Я обещал Сартану дать мою заветную вещь, но он за ней не пришел, то она должна поступить к тебе, которую за твое послушание, я дарю тебе оную. Эта вещь – меч-кладенец, который ты видишь на мне. Его подарил
383.
мне восточной царь Константин. Это достояние того же царя Александра Македонскаго, которому дал его морское щудо, когда он опускался в Киян-море узнать глубину морскую. Крепость его несокрушима, который по слову волшебницы Добрады, князь Звенислав в пучину морскую, когда он ехал мимо ея. Он известен под именем Нимвродова меча. Придет пора-время, он принужнится тебе. Теперь ты спрячь его в то же дупло вместе с доспехами. Тут они будут сохранны». После этого он снимает с себя сказанной меч и передает его сыну своему. А тот по слову положил его вместе с доспехами ратными. В это время запел петух. Видение стало быть не видимо. В это время напал на него сон, и он уснул крепким сном и проспал у кургана до половины дня. И пришедши домой, не сказал ничего, что с ним было.
Настала третья ночь, в которую надо идти к кургану Хомяку, самому за себя. Он не замешкался, пришел туда, грызя каленыя орехи. Теперь он шел исполнить приказ своего родителя - очередной караул. В это время он хотел жаловаться ему на братей своих, что они обманули его, не показали тех дерев, где вили гнезда утка и гуси, а только посмеялись над ним. Придя к кургану,
384.
он видит уже там своего отца, сидящаго на кургане, одетаго, как и в прошлую ночь. Когда он подозвал его к себе рукою, в это время увидел он у него на руке блестящий золотой перстень с самоцветным камнем. Он, как и прежде ласково подозвал его к себе и назвал его покорным сыном, для котораго он сохранил чудную вещь. Это перстень царя Соломона, который дошел до него от предка его царя Тучегона. А ему – от князя Тугарина-Закедья чрез брата Нечая, которому в Искендеровом городе подарил один престарелый волхв, которому он спас дочь от морскаго щуда на реке Краесветной, который схватил ее на берегу той реки и хотел с ней скрыться в оной реке. «Сила в этом перстне таковая: наденешь его на средней палец правой руки – получишь разум мудреца. Повернешь адамантовый камень к ладони, тогда, чего пожелаешь, все сделается. Хоромы нужны - будут, витязем захочешь быть – будешь. Коня захочешь, конь будет богатырской. Яства и питья захочешь – все будет. Денег, или чего бы ты не пожелал, все будет пред тобой наяву» - сказав это, он снимает с руки своей перстень и надевает ему на руку. Стал учить его, как обращаться с ним и как хранить его от чужаго глазу. Для этого только надеть его на тот же палец левой руки, тогда его никто не увидит.
385.
И в заключение всего наказал ему, как ему надо жить с братьями и как достать для себя суженую, когда придет тому пора-время. Во время этой речи запел кочет, и князь Светид стал быть невидим. А на Хомяка напал сон, и он проспал до половины дня. Проснувшись, он долго любовался подарком отца. Теперь ему представился в уме весь раздел братей его наследия отца. Но придумал до времени представлять себя дураком и смотреть, что далее они с ним будут делать. Потом захотелось ему узнать силу своего перстня. Для этого обратил он камень его к ладони и прижал его к ладони пальцами и сказал: «Я желаю иметь порочку с грибами». Не успел он это все сказать, как увидел у ног своих стоящую порочку с самыми мелкими и хорошими грибами. Тогда он надел перстень на левую руку и взял порочку с грибами, и пошел спешно домой.
Теперь он не стал гневаться на братей своих, что они не показали ему гнезд утиных и гусиных. А стал думать о правильном разделе отца своего. С этими мыслями он и пришел на свой княжей двор.
Князья-братья увидели его, возвраща(ю)щегося со стороны кургана поздно и с грибами. Со смехом сказали ему: «Поздно, брат с добычей идешь». «Запоздал недаром - отвечал
386.
он им – Отыскивал все на кургане третьего вам брата, не Хомяка, которой есть я, а князя Рудака, котораго вы потеряли совсем». После этого он опять стал говорить глупыя речи, как он ночью грыз орехи, как грибы брал и сколько каких гнезд разорил. Братья весьма удивились, услышав в первый раз от дурака такую себе укоризну, такую, какой они никогда не слыхали. Прикусили свои языки и не стали верить его дурацкой болтовне.
После этого Хомяк стал реже ходить за грибами в лес и зорить гнезда. А стал время от времени говорить братьям о бесспорном разделе отцовскаго достояния.
Немного прошло времени с тех пор, как дети князя Светида разделили по частям наследие своего родителя. Пришли нечаянно на Ростовскую область народ чудь белоглазая и обложили со всех сторон город Ростов, требуя дани за многия годы. Князья-братья Громосил и Сартак пошли против врагов своих войною. Но эта война им в путь не пошла, они оба попались в плен и оба осуждены предводителем чуди на смерть. Хомяк узнал о таковой несгоде братей своих, пожалел их. С наступлением ночи вышел из города подземным проходом, устроенным братьями Силоволом и Вихреславом к Зилантову перевозу. Пошел к заветному дубу, в дупле котораго
387.
хранилися его доспехи ратныя. Там он оборотил камень перстня к ладони и пожелал иметь себе оруженосца и двух бранных коней. Тут он увидел идущаго к себе оруженосца, ведущаго двух коней богатырских, великолепно убранных великолепными уборами. Золото и сребро тут, как жар горит, в особенности у того, который для князя Рудака. У того и стремена были красна золота, и висели на таких же цепях. За конюхом оруженосец вел коня княжаго.
По приказу Рудака оруженосцы принесли ему сбрую ратную из дупла и вооружили его в доспехи ратныя с головы до ног. А в заключение всего опоясали его златым поясом, на котором висел драгоценный меч-кладенец. И с почтением подвели ему коня, и поставили его ноги в стремена, а сами сели на своих коней.
Лучи восходящаго солнца отразились на доспехах ратных неизвестнаго витязя и на сбруе коня его, летящаго стрелой на своем коне богатырском в сопровождении двух мужественных молодых оруженосцев к Зилантову перевозу (113). Земля дрожала под ускоками их. Не спросил он перевозу чрез реку Ишню, а ускоком коня богатырскаго перескочил с однаго берега на другой чрез эту реку. А за ним также и оруженосцы его. Бурным вихрем напустился
388.
он на чудь белоглазую, которую стал мечем сечь и рубить, копьем колоть и конем топтать. Скоро пространное поле нераленое укладено было телами чуди белоглазы(ой), что снопами ярицы. Князь их со страстей наутек пошел. Но его разгневанный князь меж крылец сколол его копьем своим долгомерным. Подъезжая к ставке князя чуди белоглазыя, он видит тут братей своих, к двум дубовым столбам прикованных железными путами на голодную смерть. Он немедленно разрешает их. Они не узнают брата своего - победителя чуди белоглазыя. От голоду они едва стоят на ногах своих. Хомяк берет за руки и ведет их в ставку княжую и велит их напоить и накормить досыта. И велел всю добычу чуди белоглазыя разделить натрое по равным частям, третью часть Хомяку отдать. Потом стрелой полетел на своем богатырском коне в ту сторону, откуль, что грозная туча, прилетел побить чудь белоглазую. Убрали оруженосцы в дупло его сбрую ратную, а коней и сами ушли туда, отколе пришли.
Одновременно три брата князей пришли на княжей двор. Два брата привезли с собой бранную добычу. А третий – со своей порочкой грибов. Дома у двух старших братей шел горячий разговор о каком-то незнакомом витязе,
389.
разбившем на голову чудь белоглазую. А из добычи своей ничего не взял, все им отдал до маковой росинки. Хомяк выслушал это и смехом сказал: «Ведь это я сам и был. Всю чудь белоглазую побил. За это дайте мне добычи моей!»
Братья стали ругать и укорять его, что одне бились с чудью белоглазою. А он с грибами в поле ратился, а части за это у них требует по своему дурацкому уму-разуму.
При разделе ратной добычи после чуди белоглазыя Хомяк стал просить у братей своей урочной части, но только за это обруган был: «Мы кровь проливали, а ты грибы брал, да части требуешь. Не боись (небось?), хоть дурак, а тут себе на уме».
Немного прошло времени после бою с чудью белоглазою. Гонцы муромскаго князя Позвезда известили всех князей ростовских, что он хочет выдать замуж дочь свою, а придана вена – половина княжества. А дочь его звали Всемилою. За того, кто, скакавши на коне, поцелует ее, сидящую у окна в тереме.
По этой вести стали съезжаться в город Мурому со всех сторон князья-бояре и сильныя богатыри могучия, и витязи храбрыя. Кто на удаль посмотреть, а кто счастья своего отведать. Собрались и князья-братья Громосил и Сартан. Вместе с ними стал проситься и князь Рудак.
390.
Те только посмеялись над ним и побранили, и назвали «настоящим» его женихом прекрасной княжне Всемиле муромской, и велели ему лучше выбора невесты идти в лес зорить гнезда и брать грибы. А сами, между тем, вооружилися в великолепные доспехи воинския и на ретивых конях поехали в город Муром на зов князя Позвезда людей посмотреть и себя показать.
Вместе с блистательным выездом князей-братей пошел и князь Рудак к своему заветному дуплу и чрез посредство перстня приказал оруженосцу привести ему коня богатырскаго. Коня привели, вооружили его в доспехи бранные. Сел на коня и богатырским скоком коня своего держал путь к городу Мурому смотреть Всемилу Прекрасную. На полпути своем наехал он на братей своих, спешащих в Муром. Те, послышав топот коня богатырскаго, оглянулись узнать, кто такой поспешно скачет за ним(и). И, к великому своему удивлению, видят догоняющаго их того ж сама(о)га(о) витязя, который избавил их от смерти и отдал им всю добычу свою чуди белоглазыя, одетаго на диво всем, что царской сын, и на коне его тоже царской убор. Тут он стал их спрашивать, куда они держат путь. Те сказали ему, куда едут, а более людей посмотреть и себя показать.
391.
«И мой путь туда же», - сказал им незнакомец. Тут князья-братья стали благодарить его за прежнее. А он только спросил у них, что-либо брату Хомяку (не закончено). Те сказали, что подарок разделили на три части равныя, и по жребию каждый получил ее себе.
Скоро оставил Рудак братей своих, потому богатырской конь шел ступой бредучей, а те бежали рысью за ним. Долго сдерживал незнакомец для речи с князьям(и) коня своего. Наконец, это наскучило ему, он простился к князьями-братьями и поскакал по воле коня свое(го) к городжу Мурому. Только его тут и видели.
Широкой двор князя муромы битком набит был в урочный день князьями, боярами, сильными богатырями могучими и витязями храбрыми. Меж ними были и князья-братья, поместилися. А Хомяк, меньшой их брат, на коне своем, что на вихре. Набросил на могучия плеча свои епанчу сермяжную, а коня прикрыл холстом парусинныем, чтобы не видать было красна золота и встал далеко от них в заднем углу двора княжецкаго, где стояли обозныя клачи приезжих гостей с их конюхами и приспешниками. Много ему там обид с(де)лано и в(с)ет(о)ванья, много ему переча(и)ли.
392.
Пришла пора-время, стали все князья, бояре и сильныя богатыри могучия, и витязи храбрыя меж собою речи вести по дедине и отчине, кому после кого на рысталище ряд держать. И черед в чести: кому после кого к прекрасной Всемиле бить челом на скоку коня рьянаго к ея окошку хрустальному.
Немного время поизыдучи растворилося окошечко косящетое, стеколочки хрустальные, в которое Всемила Прекрасная всем гостям отца своего показалася и на все стороны поклонилася. На это ей, как вдали раскаты грома, прогремела от всех похвала и бить(е) челом великое. От говору народнаго, от топота коннаго Мать-Сыра Земля дрогнула. Стали князья удаль свою показывать. Удаль была неважная, у бояр хуже того. Не повезло и могучим богатырям. Никто не мог желаннаго князя муромы выполнить.
В это время прекрасная княжна Всемила смотрела все в окошечко косящетое, по п(б)елые груди показалася, затомела тут томила прекрасная. Выжидали все себе суженова по слову своего родителя. Как на грех, тут никому удачи нет. Скоро опустел и княжий двор от искателей руки молодой княжны, а тесно стало в тереме княжеском от наезжих гостей. За дубовыми столами и за скатертями бранными, где все пили, ели, прок(х)лаж(д)алися.
393.
Вдруг, затопали клячи обозныя, зашумели тут конюхи княжия. Кричат они и ругаются, во все стороны бросаются. А о чем шум, большая часть не ведает. Скоро узнали причину того. Не давали дороги витязю проехать сквозь них на широкий двор. Не стал он у них дороги просить на княжий двор, а захотел показать свою удаль молодецкую. Очистил он себе шорокой путь плетью шелковою, а позатем ударил ей коня своего богатырскаго по крутым бедрам. Богатырской конь на это осержается, да дыбы поднимается и скачет чрез весь обозной табун с их конюхом. Не задел он никого копытом своим и подковой серебряной. И, как стрела, летит на княжей двор и прямо к девичьему терему, к тому окошечку косящетому, где красавица ждала своего суженаго. Тут князь Рудак первый скок дал на своем коне на Вихоре, в пол-терема поднимается. Другой скок – красавицу за руку взял. Третей ускок – целует ее во уста сахарныя, которая в это время на челе его выжигает звезду красна золота. На челе его она засветилася, как луча(и) солнца краснаго. Тут только этого витязя и видели. А княжна только успела заветное слово вымолвить: «Тут мой суженой- ряжаной». Погоня за ним была князя и бояр ражая, но, как буйнаго ветра, его догнать не могли.
394.
Убрали скоро оруженосцы Хомяка, его доспехи ратныя, богатырскаго его коня с собой увели. Пошел пешком на свой княжей двор. Дорогой он долго думал, как ему на лбу скрыть золоту звезду от братей своих. Придумал завязать чело ширинкой старою немытою. Перемарал ее кровью черна ворона, а лице замарал сажею котельною. Братьям сказал, что, зоря гнездо черна ворона, обломился один сучок под ним, а на другой сучок упал, себе лоб проломил, падая с дерева на сыру землю. Братья побранили его за этот промысел. Они не в духе находилися, бранили Хомяка, на чем свет стоит, и домашних своих. На рубеже их не встретили, и на пороге в тереме челом не били им. А тут в назолу им Хомяк стал у них спрашивать о пути их во Муром-град. И поцеловал ли кто красавицу. На него от братей ответ последовал. Велели понабраться уму-разуму. И в сердцах спросили у него, отчего он весь на суку не повесился. После этого запретили ему ходить в лес гнезда зорить.
Когда все разъехались из Мурома князья, бояре и сильныя богатыри могучия с храбра(ы)ми витязями, остался только один князь Позвезд со своей дочерью. Не то - с девицею, не то - с невестою, которая сидит в своем тереме пригорюняся, все ждет-пождет своего сужанаго.
395.
А суженова ея и след простыл, и ни слуху, ни духу о нем. Где отыскать им его теперь с золотой звездой?
Тут князь Позвезд в иныя земли отыскивать такова витязя и велел послам искать его среди князей и бояр, и среди сильных богатырей и храбрых витязей. Послы по всем княжествам искали и не нашли такого, какого надобно.
После такого посольства княжна Всемила пришла к своему родителю и говорит ему: «Государь мой, батюшко! Не найти так тебе моего суженова. Пошли ты бирючей глашатаев, пошли во все русския княжества, по всем городам белорусской земли. Зови всех к себе к урочному дню на почетной пир: князей, бояр, богатырей и витязей, всех калек перехожих и всю нищую братию, и божьих детей от малаго до стараго. Тогда, быть может, меж них найду я своего суженаго.
Послушался князь Позвезд своей дочери. Послал бирючей глашатаев во все княжества русския, во все города белорусския созывать всех к себе на почетный пир. Скоро бирючи оповестили всех от стараго и до малого всякаго чина и звания. Собралося в Муром-град видимо-невидимо народу всякаго чина и звания.
На этот почетный пир князь Рудак втихомо(л)ку от братей ушел. Нарядился в платье нищей братии,
396.
замарал ширинку на голове кровь(ю) алою, а лице свое – сажею котельною. Согнувшися в бараний рог с сумой за плечами пришел в Муром-град на княжей двор и вмешался там в толпу нищей братии.
Когда весь люд всякаго звания собрался ко князю Позвезду на почетной пир, уселись все гости за столы по званию: от князя и до нищаго, и стали все хлеба кушати. Тогда княжна Всемила сказала своему родителю: «Ныне я найду своего сужаннаго, или останусь навек незамужней вдовой».
А и будет пир во полу пиру. А и будет стол во полу столе. Пошла Всемила Прекрасная искать своего сужанаго. Обошла она столы княжецкия. Там его нет как нет. Обошла столы боярския, и там его нет как нет. Обошла столы богатырския, и там его нет как нет. Обошла столы храбрых витязей, и там его нет как нет. Тут у(ж)е резвы ноги едва держат ее, нигде нет ея суженова. Пошла она по столам калек перехожих с божьим(и) детками. И там его нет как нет. Повесила она буйну голову ниже могучих плеч.(???!!!) Остаются столы последния с нищей братией. Тут ей раздоумье в зело идти по этим столам. Идти ей не приходится, шумит там добре нищая братия. Наконец, она раздумала обойти столы с нищей братией и запереться навек в светлице.
397.
С этим(и) мыслям(и) она постом (по столам?) нищей братии обошла их все, пригорюнившись. Не нашла и там, кого ей надобно. Остался обойти последний стол с нищей братией. На этом столе у нищих шум идет, крик и брань тут чарная. Тут княжна призадумалась: самой ли к ним идти или посла послать. Не гоже добре пировали тут нищие. С (о?) большом куске говядины до руды они в ней добивалися и добре зело за него ругалися. Долго она стояла тут и думала, идти туда или нет. Наконец, удумала самой обойти, своим глазом всех осмотреть. Обходит она до конца иж и этот стол, с переднего конца до заднего. А кого ей надо, нет как нет. Тут очи ясныя ея помутилися, осталось осмотреть ей только на коннике. Там два нищих дерутся в кости олоданной. (за кость обглоданную?) У одного тут нищего лице все сажей котельной замарано, голова его вся ширинкой кровяной увязана, а свита на нем – живаго места нет. Сидит он, согнувшись в бараний рог. Шумел он тут о кости более всех. Подойдя к нему, княжна стала у него спрашивать, для чего так у него голова перевязана. «Птичьи гнезда зорил, с дерева упал, проткнул чело до самых мозгов. От того так голова у меня перевязана», Знакомой его голос послышал(с)я княжне, которая говорит ему: «Горазда я мыть
398.
раны неисцельныя и лечу их травами и шепотом. Давай, и тебя я скоро вылечу. Покажи ты мне только рану неисцельную». Тот стал от этого отговариваться, ссылаясь на сильную головную боль. А та ста(ла) приставать к нему, покажи, да покажи свою рану неисцельную. А тот крепко на своем стоял. Тут задвигались столы нищей братии, посыпалась брань с угрозами на ослушника нищаго, хотят досталь (достать?) проломить ему голову в угоду княжне-красавице за ея хлеб-соль сытную.
Для защиты себя от наступающих(ей) на него нищей братии, сверкнули глаза у него, как у витязя, согнувшаяся в бараний рог (спина) распрямилася. Нищая братия вся опешала и напасть на него забоялася. Тут княжна догадлива была, сама сорвала ширинку с перевязкой с головы его. Заблестела без ширинки золота звезда на челе его, что луч солнечной. Тут княжна бросилась на шею нищаго и называла его своим суженым. А тот ей в ответ говорит: «За ум ты, моя суженая ухватилася, что сама пошла по нищей братии искать своего суженова. Теперь дай ты мне сроку на мал час умытися и снарядитися. Нельзя же мне так пред твоим родителем и боярами показаться. Иди ты теперь в свой девичь-терем и жди там меня к себе. Не замедлю я придти к тебе и назвать тебя при всех моей суженой». В та(е) поры княжна его не ослушалась, ушла в терем свой.
399.
Между тем, князь Рудак вышел в чисто поле, где посредством перста своего приказывает одному оруженосцу принести ему его доспехи ратныя, а другому – привести коня, богато убраннаго. За словом его все это было ему сделано. Тут оруженосцы умыли его и снарядили его в доспехи ратныя, как никто, сродясь, не видывал.
В великолепном наряде на богатырском коне, богато убранном, в сопровождении двух оруженосцев въехал Рудак на княжей двор. Затряслася тут Мать-Сыра Земля от поту (топоту?) трех богатырских коней, затрясся и девичь-терем от того топоту коннаго. Тут все побросалися смотреть в окошечки косящетыя и узнать, кто приехал на княжей двор. Все узнали тут незнакомаго витя(зя) – княгини Всемилы суженаго.
Выходила тут из своего терема княжна Всемила Прекрасная со всеми своими подругами, брала его за руки белыя и повела его в терем к своим родителям. И там пред ними назвала его своим суженым. А князь Позвезд назвал его сыном любимым.
400.
Князь Щек и княжна Векса
Лето от Сот: Мира 5873 от Рож: Хрис: 365.
В одно время полянский перевощ(зч)ик чрез реку Днепр с братом своим Щеком приехал в Великой Ростов к зятю своему князю Громосилу. Эти братья Кий, Щек по случаю основания старшим братом Кием города Киева, они по случаю особливой знатности и храбрости своей стали быть над многими народами соседними повелителями, бросив промыс(е)л перевощ(зч)иков, назвались князьями. В этом звании вознамерились они по примеру севе(ро)-русских народов славян сходить со своими дружинами в богатую Грецию. Для этого оповестили они о сборе дружин. Сборным местом был новопостроенный город, который старший брат Кий назвал своим именем Киевом, где на берегу реки Днепра стоял и терем князя Кия на месте «угарском», где был его «сборичев» перевоз. Но сбор дружин их оказался недостаточным для такого походу. Для пополнения оных они и прибыли в Великой Ростов пригласить с собой и князя Громосила с его дружиною, который для этого стал собирать дружины свои, славившиеся своей непобедимостью.
401.
Доколе князь Громосил приготавливался к походу в Грецию, в это время князь Кий любил заниматься звероловством в дремучих лесах, окружающих Великой Ростов. В одно время случилось ему быть в «Чернолесье» на берегу реки Вексы, вытекающей из Ростовскаго озера, на урочище, называемом «Рыбный притон» (114) близ капища водянаго божества. Возлюбил это место среди ровной долины, окруженной вековыми дубами, поставил он свой белый шатер с золотою маковкой (115). Недалеко от этого места стоял великолепный терем на берегу реки Устья (116) князя Лесогона-Одноуса, сына князя Светида. Близость рек, текущих в окрестности его давали ему возможность заниматься промыслом речного разбоя или молодечества. Этот промысел уважался тогда всеми, не исключая и князей, добывать с лезвия себе чужое добро. Отселе грозный князь Одноус со своими удальцами ездил на широкое раздолье матери русских рек – Волгу, или Ра, далеко по верховью и низовья ея. Вверх доходил он до Холопьего городка (117). А вниз – до царства Болгарскаго. Много было охотников соследить его и открыть его разбойничий притон, но он оставался у всех в безвестности. Выезды его на реку Волгу были всегда от слияния трех рек в (о)дну, от урочища, называемаго «Три воды» (118) рекою Котростью. Они сопровождались великими опустошениями. Набегали нередко
402.
удалыя новгородския «ушкунники», бегали от его дружины храбрыя, как угорелые. Царство Болгарское знало крепость руки его. А Брахимов, столичной город их, помнит полон его, где взята была им с бою(ем?) царевна Тамара Прекрасная, с которой на волнах реки Волги и свадьбу сыграли. И реками Которостью и Устьем пришел в терем свой с добычей брахимовской. С этой царевной Тамарой прижил он дочь – дивную красавицу. Она родила ее на волнах реки Вексы, которая вытекает из Ростовскаго озера. От того и назвал он дочь свою Вексою. Любимое место царевны Тамары было холмистое, поросшее деревами всякими, омываемой речкою Сутолочью, которая течет супротив Вексы-реки и который потом назван был в честь полянскаго князя, брата князю Кию, «Щековицею» (119), впадает в реку Вексу у Рыбнаго притона. Там жила княжна Векса со своей матерью. Неумолимая смерть присекла рано дни ея в цветущей молодости. Князь Одноус долго ее оплакивал и насыпал над могилой ея великой курган (120). А дочь свою взял в свой терем на глаза себе.
Молодая княжна Векса осталась на руках своего родителя, который весьма строго смотрел за ея воспитанием и строго взыскивал с пестуниц ея. Пришедши в совершенный возраст, княжна Векса сама стала надзирать за пестуницами своими. Этот возраст прибавил
403.
много забот князю Одноусу. Его тяготили мысли, как уберечь дочь свою от недобрых глаз молодцов-витязей. Это заставило его делать дочь свою совершенной затворницей. Не было никому в терем его ни входу, ни выходу без слова его. Смертная казнь – награда была слуш(ж)ителям терема за нарушение слова его.
Молодой и храбрый князь Щек узнал о красавице Вексе, юной затворнице, о которой стоустая молва рассказала ему много диковиннаго и превозносила до небес красоту ея и о дородстве роста ея. Князю Щеку хотелось посмотреть ее дивную красоту, но это было не совсем легко было исполнить по причине отсутствия князя Одноуса на молодечество на реку Волгу. Он узнал о крепкой неусыпной и неподкупной страже князя Одноуса. Такая строгость надзора за княжной остановила его стремление до приезда отца ея.
По приезде князя Одноуса с молодечества князь Щек советовал брату своему Кию познакомиться с князем Лесогоном и пригласить его в поход на греки. Такой совет понравился брату его Кию. Он вместе с князем Громосилом пошел из своего белаго шатра в терем Одноуса. Князь Щек, находясь с ними, был соглядатаем, как терема, так и жителей его.
404.
Князь Одноусс принял их радушно и с подобающею честию. Роскошное пиршество заключило союз будущих победителей Греческаго царства.
Во время пишерства их князь Щек хорошо знал науку волхования. Силою оныя принял на себя вид дивнаго беларуннаго, как снег, с позлащенными рогами козла.
Науке волхвания он научился вместе с братом своим Кием, когда он был еще перевощ(зч)иком, от одной престарелой русалки, живущей в Днепровских порогах.
Князь Кий, хотя и знал, кто такой дивной козел, не обращал на это никакого внимания, полагал, что он по молодости своей вздумал пошутить над ростовцами своей наукой. Не воспрещал ему старшей брат сопровождать себя брату своему в терем князя Одноуса, где служители его во время пиршества князей Кия и Одноуса ласкали его всячески, на что тот изъявлял свою радость, блеял и прыгал и резвился различно пред ними.
Частыя повторения прихода козла в терем князя Одноуса обратило внимание и самого князя Одноуса. А когда он узнал, что он принадлежит князю Кию, этого козла представил он для потехи затворнице, своей дочери, которая с дозволения его занималась с ним игрою, убивая тем скуку одиночества своего, которая начинала становиться ей в тягость.
405.
Такое невинное занятие с козлом весьма ей полюбилось, и козел стал быть любимцем ея. Ласковость и сметливость, и послушание его были изумительны. Он исполнял немедленно и с точностью все ея приказания.
В одно время злагорогой козел занимал собой красавицу Вексу и подруг ея, исполняя различныя поручения их в присутствии князя Одноуса, на которыя и он, глядя, смеялся на его шалости и понятливость. Время незаметно завечерело, и козел, по обычаю своему идти на Рыбный притон в белой шатер, опоздал. Наступающий сумрак и накрапывающий дождь расположили всех удержать его до утра. И даже сам князь Одноус пожалел отпустить его в такую погоду.
Княжна Векса услышала такое расположение своего родителя к козлу, весьма этому обрадовалась. Ей захотелось оставить его при себе, а не на руках конюхов. Не желая выказывать свое желание, она и тут в очах родителя пожелала ему выказать способность козла, оборотясь к нему: «Где ты хочешь ночевать? В моей светлице или в конюшне?» Тот, услышав это, заблеял радостно и побежал по пути к девичьему терему. Князь Одноус посмеялся на сметливость козла и велел заняться им своей дочери.
Ночью в светлице княжны Вексы, когда покоились все глубоким сном, в это время князь Щек посредством
406.
науки своей усыпил их непробудным сном. Потом принимает на себя настоящий вид свой и спящую княжну Вексу стал целовать и обнимать, от чего она скоро проснулась и при тусклом свете разливаемой(ым) ночной светочей, она увидела пред собой стоящаго прекраснаго молодаго витязя, великолепно одетаго. Испугалась, хотела только кричать подруг своих, спавших в сенях подле ея спальни, но тот постарался успокоить ее и сказал ей, кто он и открылся ей в любви своей.
Взволнованная кровь красавицы при таких обстоятельствах распалилась вся огнем неугасимым, когда узнала, кто ведет с ней речи. Недолго она слушала любовных его признаний, скоро и сама стала отвечать ему таким же любовным признанием. Теперь она боялась разбудить спавших сенных девок слухом от горячих его поцелуев. Но когда была она в этом успокоена им, не боялась уже более ничего, особенно подле такого молодца, о каком она много ночей мечтала. Теперь мечта ее в очью совершилась. Поутру сенныя девки девились, видя постель ея и изголовье добре измятое и все на постеле не по-прежнему.
С тех пор козел златорогой почти не выходил из светлицы княжны Вексы. Забыл он дорогу к белому шатру. Днем ходил везде неотлучно с княжной, а ночью
407.
сторожил двери опочивальни у княжны, чтобы, как сенныя девки, бредившия во сне, не разбудили во сне. Теперь она долго поутру не вставала, как будто от истомы какой. И каждую ночь добре умнет от истомы постелю с изголовьем под рукой. Сенныя девки стали шепотом меж собой поговаривать, не пустил ли, дескать, князь Одноус козла в огород? Что пост у красавица(ы) не стал походить на прежнюю девичью.
Обольщенный князем Кием князь Одноус корыстями греческими забыл свое молодечество на Волге-реке и променял известное на безвестное. Стал собираться с князем Громосилом в царьградский поход. Стали отец и дочь позадумываться. Один думал, как оставить дочь на безвестную отлучку. А другая думала, как ей будет расстаться со своим Ладою – златорогим козлом. Об этом она даже и с отцом речи вела.
Не стало в один день на Рыбном притоне белаго шатра. Не стало там и козла златорогаго. Не стало в ту ночь княжны Вексы в ея тереме.
В ночь, предшествующую дню выходу(а) дружины, ростовский князь Одноус провел всю в сборах до самаго белаго дня. Часто выходил он из терема на широкой двор, садился там на привалине. Приказывал всему своему люду, как хранить без него дочь его, сулил
408.
им награду за неусыпный глаз. И казни сулил, если пустят козла в огород. Тут пришло ему на мысль, если там убьют его, что будет с его дочерью. Он стал уже отыскивать в уме своем благовидной причины отказаться от этого похода и от обольстительной будущности великими корыстями. С этими мыслями зашел он к своей дочери. Светлица ея была пуста. На призывный голос его покорная дочь не откликнулась. Ужас обуял его. Стал искать ее по всему терему. Нигде нет ея. И никто в эту ночь ее не видывал ни входящую, ни выходящую из терема. Под вечер видели с подр(уг)ой своей на берегу реки Вексы прогуливалась и не видели, пришла ль она в терем тогда.
Все было обыскано и обрыскано вокруг ея терема и до Рыбнаго притона. Гонцы всюду спешно скакали по всем путям и дорогам. Но нигде пр(оп)авшей и следа не нашли.
Князь Одноус вместо похода вздумал осмотреть дружину ростовскую и обоз ея. Но и этот труд напрасен был. Княжна точно в воду канула.
Вместо князя Одноуса, отца своего, под стенами цереградскими дочь его Векса с супругом своим князем Щеком билася с греками плечо о плечо. Сыло (слыла?) она там за меньшого брата его, князя Хоре(и)ва.
409.
Князь Рославль
Лета от Сот: Мира 5987 от Рож: Хрис. 479 лет.
Ростовский князь Рославль, сын Гремиславов, по смерти своего отца занялся, по примеру других князей того времени, волшебною наукой, которая ему в науку пошла. От этого он стал горд и неуступен. Всему этому было виной великое богатство его и великия поклады царьградския, добытыя предками и родителем его. Супруга его - княгиня Мирвона, дочь князя Добрыни, внука князя Рудака. Она была нраву тихаго, скромность имела девичью. Она весьма соболезновала о такой манере супруга своего. В это самое время пришел к ней из полян сын князя Хоре(и)ва, маститый и мудрый старец, который немалое время обучался наукам в далекой Греции, знал весьма много таинств природы и имел некоторыя понятия, окроме своей, о иных многих верах. Этот старец по имени Софар.
В одно время он пришел ко князю Рославлю и стал рассказывать ему о землях заморских, в которых он был, и о городах, которыя он видел и жил в них для своей науки. А в заключение всего рассказал ему о многих предметах, достойных замечания. В таких разговорах
410.
нечувствительно коснулся о различных вероисповеданиях в земле Греческой, о худых и добрых делах жрецов, начальных, руководителях народных. Наконец, дошло дело до того, что один богач-царь, собравши богатство со всего света, впал в незгоду. Стал завидовать мудрецу, который прежде не советовал надеяться на богатство, а надеяться на мудрость и добродетель с правдою. Это богатство, не гиблю(ну)щее никогда.
Князь Рославль смеялся над этим, по его понятию, вымыслом. (Фраза повторяется) Мудрец рассказал еще при этом, что какой-то заморский царь за гордость свою превращен был в зверя и питался травой. А когда смирился, то опять стал быть царем. На это Рославль более еще смеялся и утверждал, что он при таких настоящих своих обстоятельствах, как кремнистая гора, не подвигнется, и не может ни бедным, ни зверем (стать?), чтобы питаться травой.
Прошло немного времени после такого спора. В один летний знойный день князь Рославль был на охоте на берегу реки Ишни, где после охоты, утомясь от зноя, стал купаться в той реке недалеко от впадения ея в Ростовское озеро. Умея хорошо плавать, он перепле(ы)л реку ту с одного берега на другой. Оттоле видит он, что в оставленную им одежду один неизвестный ему человек облекся и ушел, и оставил
411.
что (-то) вместо (н)ее. Рославль перепл(ыл) обратно реку и видит там вместо своей одежды лежащую кожу какого-то невиданнаго им зверя. Нужда заставила его прикрыть наготу тела своего этой кожей и дойти в ней до близлежащего селения, и сменять ее на приличную одежду. В таких местах он прикрывает тело свое этой кожей, которая показалась весьма удобной для этого. Но лишь только коснулась тела его эта кожа, то почувствовал, что она крепко пристала к его телу. И вдруг, мысли его и ум оставили его, и заступили мысли звериные, и себя увидел он зверем. По напавшему на него страху и по обычаю того зверя побежал в чащу леса, гонимый страхом в пути своем. Стал питаться известной ему травою. Скоро нашел он на берегу Ростовскаго озера стадо подобных себе зверей. Инстинкт однородства скоро соединил их, и он стал жить с ними вместе. Обычай их был на зиму уходить в теплыя страны. Никакой путь далек им не был по быстроте их хода. Никакие препятствия их не держали, гонения от людей они не видали. Из теплых отдаленных стран на лето приходили они пастись на Ростовское озеро и обитали по берегам его в различных местах. Ночью обитали они в пещере одного нагорного возвышения.
В третий приход их на Ростовское озеро в одно утро
412.
князь Рославль видит на поляне одной на берегу озера недалеко от пещеры той, где было их нощ(ч)ное стойло, лежащую тут одежду калеки перехожаго. В это время он стал мыслить, как человек. При виде этой одежды, он пожелал надеть ее на себя. С этой мыслию он почувствовал, что кожа звериная с него спала. Тут он немедленно надевает одежду калеки перехожаго. Стадо зверей и пещера стали быть невидимы. Это привело его в великое удивление.
Тут князь пожелал видеть спавшую с него звериную кожу, но та испускала из себя великое зловоние, а кипящие в ней черви превратили всю ее в ничто. Положил на месте бывшей великой камень, а сам пошел по пути к городу в одежде калеки перехожаго.
В это самое время, когда князь Рославль получил свой прежний вид, пришел к княгине Мирвоне старец Софар, котораго не видала она с тех пор, когда пропал без вести князь Рославль. Он рассказал ей в подробности, что сталось с супругом ея со дня его исчезновения в течение трех годов, в которыя она правила без него столь кротко и мудро. Теперь он возвращается на свой престол калекой перехожим. «Возьми одежду его княжую и иди с честию встретить его на перевозе чрез реку Ишню».
Княгиня Мирвона выслушала от старца тако(е) дивное
413.
повествование. О супруге своем проливала обильныя слезы. Потом немедленно собралася со всем синклитом своим с великою честию встретить супруга своего и пошла спешно к сказанному перевозу. И там издали увидела калеку перехожаго. Встреча была обычная, как бы давно ждаго (ждала?) такого калеку перехожаго, ходившаго будто бы в этом виде к вещебнику на Плещеево озеро. С перевозу князь Рославль в княжой одежде с великою честию возвратился в свой княжей терем.
По совету старца Сафара перевоз, где переехал князь Рославль к встретившей его супруге, назвал «Устренским перевозом». А на месте бывшей пещеры построил великолепный терем (121), в котором во время лета жил постоянно.
Князь Светид
Лето от Сот: Мира 5990 от Рож: Хри: 482 года.
Князь Светид, внук князя Рудака-Хомяка от его дочери. Он был юноша редкой красоты. А при таких достоинствах и красота душевная не уступала ни в чем красоте телесной. Князь Рославль весьма любил его за хорошия качества души его,
414.
воспитывал его вместе с детьми своими. Во время чуднаго отсутствия князя Рославля, князь Светид отпросился у княгини Мирвоны побывать в иных городах. Она отпустила его вместе с другом и товарищем его князем Синдабом, куда издавна они стремились видеть иныя княжества и иныя народы и города, но князь Рославль им этого не дозволял. Теперь они отправились в Цыцарскую землю. На пол-пути своем в дремучем лесу муромском сбились они по причине великаго тумана с настоящаго пути и пошли искать его в разныя стороны, условясь наперед, где им сойтися опять вместе. Светид пошел направо, а Синдаб налево. Светид долго блуждал по непроходимым местам, доколе не наехал на небольшую тропинку, проложенную в чаще леса, по которой он стал продолжать путь свой. Тропинка завела его еще более вглубь леса. Там он чрез несколько времени встретил на ней идущаго к нему навстречу маститаго старца, у котораго он спросил о пути к муроме. Тот обещал показать ему оный. Но прежде этого просил его посетить его уединенное жилище и отдохнуть от утомившаго его пути, и разделить с ним пустынную его трапезу, чем богат, тем и рад.
Светид весьма был рад этому случаю, потому
415.
что голод и усталость беспокоили его. Он с радостию согласился на его предложение и поехал по тропинке вслед за старцем, который привел его к ручью, который течет в берегах, поросших густым лесом и тальником. Спустясь вниз к ручью по узкой извилистой тропинке, там на дне глубокаго ущелья протекал, журча чистой струей по камушкам, тот ручей, который крутым своим поворотом огибал неприступный скалистый утес, местами при подошве его поросший густым кустарником ольхи и орешника, которыя закрывали собой едва приметный вход в пещеру, к которому привел его старец. Войдя с ним, Светид в обширную пещеру, он не встретил в ней ничего замечательного, кроме одних голых стен. В одной из них в углублении весьма искусно была вделана небольшая потаенная дверь, которую никоим образом приметить было нельзя. От прикосновения руки старцевой она с шумом растворилася, поднялася к верху. Чрез это она открыла вход в пространную пещеру, из котораго (которой) повеяло ароматным благовонием, которое сильно поразило обоняние князя. Она по мановению старца осветилась многочисленными светильниками, от которой (которых) заблистало местами украшаемое пещеру золото.
416.
Он увидел, что эта пещера была украшена щедрой, полной золота (щедро и полна золота ?). Она была обширнея и выше первыя, стены ея были покрыты лазоревой тканию, а свод пещеры украшен был по местам позлащенными украшениями. Два служителя великолепно одетыя несли пред ними свечи воску ярова и отворили двери, ведущие еще в небольшую пещеру, которая великолепием своим далеко превосходила пройденную ими пещеру. В ней злато и камение самоцветное блистало всюду от свечей воску ярова. Златокованныя беседы дополняли украшение этой пещеры, которой стены были обиты багряною, а свод голубою тканию с златокованым(и) звездами. Толпа служителей, великолепно одетых, с почтением ожидали повеления старца, который тихо, но с достоинством приказал им приготовить трапезу, которую они поспешно приготовили, которая состояла из различных плодов.
Когда князь Светид утолил свой голод, тогда обратился к сидящему напротив него старцу, спросил у него, в какой стране он находится и кто его гостеприимный хлебосол.
Старец отвечал ему: «Страна, где ты теперь находишься, принадлежит муроме. Что же касается до меня, то это для всех, окроме тебя, тайна. Здесь все,
417.
виденное тобою, принадлежит юной царевне Клавдии, дочери одного из потомков Великаго царя Константина. А я пестун и попечитель имению ея, и есть один из сослуживцев предка твоего князя Гайзерика и друг Лари-Шестака. Имя мое Славодум. Жизнь моя длится слишком два века. Я видел многия земли и народы, о которых со временем сообщу тебе. Красота питомицы моей пленила злаго волшебника Ярозлоба, которую он похитил из чертогов ея и принес сюда. Здесь оградил он ее грозною и неусыпною стражею и, вместе с тем, окружил ее всевозможною роскошью и великолепием. Силою науки своей узнал я о пребывании ея места и поспешил сюда, чтобы избавить ея из рук злодея. Но сила волшебника Ярозлоба превосходит мою науку. Брань единоборства была следствием свидания моего с ним. Сила его превозмогла старость мою. Победа надо мною увенчала чело его славою и гордостию. Он лишил меня свободы, а пестомицу мою отнес в подземныя свои чертоги и там окружил ее всеми благами земными и всеми дарами щедрой природы. При всем этом, и она лишена свободы. Но более невидимая и всемогущая сила противо науки нашей учинила все ухищрения его бессильными и пресекло ему путь к самоволию против ея, каких бы то ни было поступков, и подчинила непосредственно его юной питомице моей. Хотя он и лишил меня свободы и приковал силою науки своей безвыходно к этой пустыне, но не мог лишить меня попечения о моей питомице. Здесь я наукою своей узнал, где находится терем Ярозлоба. Знаю также, как избавить ее из хищных рук его. Только надо для этого избрать достойнаго человека, бороться смело и неустрашимо со всеми кознями волшебника Ярозлоба, которыя устроены им для охранения жилища своего, где он, при всем своем могуществе, ведет самую мучительную жизнь. Сила рока воспламенила кровь его в наисильнейшей степени любовью к моей питомице, а ее – к нему отвращение. Для приведения в исполнение своих замыслов он имел бы тысячи средств, чтобы достигнуть своей цели. Но и тут рок представил ему преграду, лишил его всякой власти над моей питомицей. А пред(о)ставил достигнуть этого прямы(ми) путями, не прибегая к своей науке, а получить самопроизвольное желание страстной любви к нему. Но какая красавица захочет разделить судьбу свою с отверженным и гнусным столетним сластолюбцем, согнутым над клюкой, с одним глазом и редкою щетинистою бородой.
419.
Это самое сделало жизнь его ему несносною.
Не взыщи на мне, старике, что я так распространился много о питомице моей Клавдии. Старость всегда болтлива бывает. Тебе нужен покой. Настоя(ю)ще(и)й день может быть для этого более пригоден. Завтра поведем мы речь об освобождении царевны».
Два служителя со светильниками отвели князя Светида в великолепную опочивальню, где усталость и сон постлали ему самую мягхкую постелю, и он крепко спал.
С восходом солнца старец Славодум прикосновением к нему волшебнаго жезла своего разбудил его. При пробуждении своем князь Светид почувствовал в себе новыя силы и крепость мышц своих. Сердце его кипело отвагою, и желал померять силы свои в богатырских подвигах. Стоящий у постели его старец возобновил бывший накануне разговор, сказал ему: «Сын мой, тебе предоставлено судьбою избавить из неволи питомицу мою, сколь не(и) велики для этого учинил Ярозлоб преграды великия. Но с помощью моей науки и средств они потеряют свою силу существенную, если благоразумие будет руководить тобою. Это состоять будет в собственной твоей воле, чтобы быть или не быть тому. В таком случае будет, несомненно, с тобой или нет свобода моей Клавдии. А без твоей воли будет
420.
тщетной труд. Из двух избирай себе любое».
«Отец мой! – отвечал ему Светид – Правила, внушенные мне добрыми моими родителями и пестуном, заставляют меня, безусловно, подать руку помощи тому, кому она нужда (нужна?) безо всякаго лицеприятия наказывать злых людей-губителей. Для этого располагай теперь мною по произволу твоему. Обстоятельства дела уяснят по времени, что нужно мне будет делать, и чем я буду служить тебе».
«Произвол мой состоять будет в том, - отвечал ему старец – чтобы только подать тебе совет и наставление, что нужно будет тебе делать и как обращаться тебе с моими вещами, которыя я тебе дам. Поэтому для этого дела, кроме советов и некоторых талисманов, которыя могли бы противостоять волшебной силе Ярозлоба. Этими я тебя снабжу. А, как и когда употреблять их, об этом тебе будет речь моя. Прежде всего, я скажу тебе, какия сделал чары волшебник Ярозлоб для своего волшебнаго терема. Путь к нему сквозь глубокую пещеру одному мне сведомый. Там он лежит по трясине вонючаго болота, которое много более и опаснее вашего Сохатскаго болота. Без проводника по нем(у) пути нет. Шар мой будет тебе отселе до самаго его терема надежный проводник.
421.
Перейдя болото, там будут начинаться твои подвиги. Там увидишь ты белокаменную стену. Она обнесена вокруг его терема. Верхи башен могли бы касаться облаков, если бы они там были. Они со внешней стороны стоят в том болоте, а внутри – прелестный и высокой остров, на котором стоит его великолепный терем. Стена эта не имеет ворот. Проводник твой знает, где слабое ее место. Тут он и остановится. Тогда тебе только стоит поднять его с земли и бросить его в стену, от этого будут тебе для входа ворота готовы. Взойдя ими на широкой двор, по средине котораго стоит высокой холм, на вершине котораго стоит терем волшебника – цель всех трудов и подвигов твоих. Шум пробитой стены пробудет в пресыщении спящих в том лесу зверей плотоядных всех родов, какия находятся на лице всея земли. Тысящ(ч)и их с ревом и визгом устремятся они бежать все на тебя, но ты не бойся ничего. Это бесчисленное стремящееся на тебя стадо, опережающие друг друга. Тебе только стоит поднять с земли шар-путеводитель и бросить его в середину их, они все потекут с таким же стремлением за ним, как текли на тебя, поднимут прежде между собою драку за обладание этим шаром.
422.
Этим они очистят тебе путь к терему, который идет сквозь частой моложавой лесок. Пройдя его, ты увидишь наверху высокаго холма, на котором стоит терем, который огибает вокруг всего терема великой змий, как кольцо. У великой головы его лежит копьеобразный хвост его. Голова змия и хвост полны смертоноснаго яду. Он защищает вход в терем волшебника. Он завидит приближение твое, испустит из челюстей своих огненную реку, которая может расплавить всякия металлы. Это превратит в пепел всякаго смельчака, покусившагося прибзиж(з)иться к тому терему. В это же самое время змий движением хвоста своего произведет по земле громопободныя удары, от которых холм вместе с теремом придут в содрогание. Этим он даст знать о нападении охраняющим вход в терем исполинам, трех саженым ростом (саженого роста?). Числом их четыре, страшнаго и отвратительнаго вида, вооруженныя палицами исторгнутых ими с корнем столетних дубов, которые быстро побегут к тебе с холма, обгоняя друг друга для поражения тебя палицами, махая ими, как пером, от чего в воздухе происходит свист. Все эти видимыя препятствия не для тебя. Против реки огненныя обрати ты к ней лицевую сторону щита своего, который ты получишь от меня. Потом возьми подорожной шар, который,
423.
отведя от тебя зверей, снова прикатится к тебе, и брось его в голову змия. Тогда он оставит свое место и станет пресмыкаться спешно вслед за шаром. Этим он очистит дорогу тебе к терему. А против волотов брось свой щит от себя в сторону, они палицами начнут поражать его. Ударам(и) этим(и) они устрашат находящихся в тереме красавиц всех стран и народов, которыя выйдут все навстречу тебе и поднимут радостный крик, и станут они всей толпой вести речи с тобой. Вот это будет самый трудный подвиг твой в сравнении с предыдущими. От этого будет зависеть успех или неуспех твоего предприятия. Эти юныя и прелестныя красавицы, которыя в состоянии вскипятить кровь у столетняго старца. Но это все козни Ярозлоба. Против очаровательных этих красавиц нужно присутствие благоразумия и крепость духа, чтобы избегнуть от их прелестей, которыя будут преградою спасению к томящейся тут в заточении моей питомице. Против каждой приблизившейся к тебе прелестнице противопоставь мое стальное зеркальцо(е), в котором ты увидишь каждую в настоящем ее виде. Наконец, в тереме встретишь ты заключенную мою питомицу Клавдию, отдай ей зеркаль(ц)е то в подарок от меня. Она из любопытства посмотрится в него, оно будет чисто и не потускнеет, как оно
324.
тускло у предшественниц ее. Из этого ведай ты, что тут нет обмана, и паче ты не доверяйся никому. Когда ты будешь наедине с питомицей моей, не говори ты там с ней в это время ни слова. Иди с ней далее по терему, доколе не придешь ты в большую светлицу, посреди которой стоит златый треножник, на котором лежит цевница Увалова, которая досталась мне от потомков князя Горесвета. Посредством ея музыкальнаго звука можно призвать, кого пожелаешь, потому мы все волшебники повинуемся звуку оной и ея владельцу, своему повелителю. Посредством оной ты призови к себе волшебника Ярозлоба. Требуй с руки его перстня, который он похитил у потомков знаменитаго князя-витязя Лари-Шестака. При упорстве его заиграй ты на той цевнице. Звук ее для каждаго злаго волшебника страшней грома небеснаго. Тогда он готов будет сделать для тебя все, чего ты не пожелаешь, лишь бы не слыхать игры на цевнице Уваловой. Получа от него тот перстень, немедленно надень его себе на правую руку, на средней палец. Этим закончится весь твой подвиг, и волшебник Ярозлоб будет простой старик и будет теперь покорным рабом, и будет исполнять все твои повеления. Прикажи ему перенести тебя с питомицей моей сюда, или куда она сама пожелает.
425.
После этого старец вручил князю Светиду шар, щит и стальное зеркальце и снабдил всем на путь ему.
Князь Светид, простившись со старцем Славодумом, вышел из пещеры его, бросил он златый волшебный шар на землю, который и покатился по земле. Светид поехал вслед за ним в полуденную сторону. Немало прошло времени в пути у князя Светида, доколе шар не остановился при подошве высокой горы. Тут он сошел с коня своего, увидел в горе небольшую расщелину, поросшую кустарником, в которую шар покатился. Светид пошел туда за ним, который осветил собой путь ему. Таким образом, князь по трясине болотной (пропущено – дошел?) до стены белокаменной, в которую он бросает свой подорожный шар, которой делает в стене пространной путь, которым он входит на остров того болота. Дорога шла сквозь дремучий холм от пролома стены. В находящемся лесу все звери пробудилися, почуяли сопри(о)тивника, все устремились против него. В приближающееся стадо зверей князь бросил (пропущено – шар?) в средину зверинца. Они все бросились вдогонку за шаром тем, грызя на бегу друг друга. Тем дорогу к терему очистили, которая шла сквозь молодой лесок рябиннику(а), черемхи и орешнику(а), которая привела его к высокой горе, на которой стоит терем волшебника Ярозлоба, около котораго, как кольцо
426.
обогнувши(сь), лежал, как гора великой змей, который завидел князя Светида, выпустил из челюсти своей реку огненную. Против (н)ее уставил он щит свой, река огненная преся(е)кла и потухла. Змей стал бить хвостом своим о сыру землю. Удары его были, что громы небесныя, потрясли всю гору с теремом, в котором все сполохалось. Тут князь бросает свой подорожной шар прямо в змеину голову. Змия(й) на это осержается, свивается в кольца и вслед за шаром бросается, и тем очистил князю путь к терему, куда на гору князь стал в(з)биратися. Видит он тут, бегут навстречу к нему с горы четыре волота страшныя, машут дубовыми палицами. Он бросает далеко в сторону щит свой. Прибежали к нему волоты и стали ударять по нем (с)воими палицами. Как молотами по наковальне стали они тут постукивать, всполошили всех красавиц в тереме, которыя вышли все из терема (на)встречу князю Светиду. С великою радостью стали с ним речи вести, которыя князю добре полюбилися. На особицу ему по мысли премила(?) одна скромная красавица, назвала себя внукою Вексы, княжны ростовской, супруги Щека, князя Киескаго. Такая сродича и юная скромница в ухо звала его в свою светлицу с пути-дороги роздых дать. И шептала еще, что для этого, она уступит ему постелю свою девичью и будет с
427.
сонного его мух сганивать (сгонять?). А чтобы он скорее заснул, будет головку его поглаживать и, как в зыбке, его покачивать. Растаял весь от этих слов князь Светид, как на огне белоярой воск. Пошел он с ней в девичью светлицу. Дорогой ему пришло в голову спросить о юной красавице у зеркальца, которое потускло и показало ему лицо красавицы старухой скаредной, которая от этого ахнула и стала быть невидима. И с другими красавицами тоже самое поделалось. Пошел он тут по терему, встретил там дивную красавицу. От нее он узнал, что она царевна Клавдия. Не добре он теперь верит словам красавицы, а верит он своему зеркальцу. Поднес его к красавице, зеркальце осталось чисто, и лице красавицы показалося в нем еще красивее. Не обманула его эта красавица. Он с челобитьем подает ей это зеркальце в подарок от старика Славодума и берет ее за руку. Идет с ней, молча, далее по терему. И пришли они в светлицу малую, где лежала на стальном зеркале на златом треножнике цевница Увалова, которую князь взял в руки и стал игрой к себе призывать Ярозлоба-волшебника, который думал, что соскучившись и раздумавшись, зовет его Клавдия Прекрасная. Для этого он снарядился в одежды златотканыя, то(ч)но жених к венцу. Но в какой пришел страх, когда увидел цевницу в руках
428.
у молодого и храброго витязя. А царевна веселая рядом с ним стоит. Князь и волшебник взорами, молча, друг друга меряли. Князь первой прервал молчание, потребовал от волшебника перстня Горесветова. Волшебник его ослушался, цевница Увалова смирила его. Надевши на руку перстень, князь Светид спросил у царевны, куда она отселе желает путь держать. Она отвечала ему: «К старцу Славодуму».
Получа такой ответ от царевны, князь Светид приказывает Ярозлобу изготовить для царевны колесницу и все нужное для пути с изобилием. Тот почтительно поклонился и обещал все это изготовить.
Скоро после этого к крыльцу терема стояла подъехавшая колесница, блистающая златом и сребром, запряженная белее снега конями, в которую царевна Клавдия садилась с одной из заключенных с нею подруг. Князь Светид с одной стороны, а Ярозлоб с другой стороны вели коней за поводья до выезду из подземелья.
По выходе из подземелья князь Светид садится на своего коня богатырскаго и ехал пред колесницею. А на пути в опасных местах спешивался с коня своего и управлял сам колесницею. Это царевне Клавдии показалось неудобным, и порешила отдать коня Ярозлобу, а ему управлять конями из колесницы. Слово красавицы – закон. Он повинуется ей, отдает
429.
коня своего волшебнику Ярозлобу и приказывает ему ехать позади колесницы.
Князь Светид садится в колесницу подле царевны Клавдии, а по другую сторону царевны сидела подруга ея. Князь берет бразды и правит ими бурными конями по пути, показывающим (указанном) ему подорожным шаром. Близкое соседство князя воспламенило кровь царевны Клавдии, и немудрено. Прикосновения его к ней от колебания в сторону колесницы равно колебаниям ея, и царевна без произволу прип(к)асалась к Светиду. От этого и его кровь не замерзала. А во время быстрыя(ой) езды далось ей почувствовать, что от такого прикосновения витязя еще ей делает какое-то восхищение, от котораго кровь ея бросается ей в лице и ей делается жарко. При таких обстоятельствах путь их был до старца самый веселый, беспрерывные разговоры у троих спутников лилися рекою. Ночлеги, привалы и отдохновения от пути лежали на ответственности Ярозлоба: ставить на ночь два шатра. Один для спутницы, а другой для князя с волшебником. Таким образом, благополучно они доехали до муромских лесов, а там и до жилища старца Славодума, который встретил их всех с великою радостию.
В жилище старца Славодума Светид страдал бессонницей. Старец об этом скоро узнал. В утешение его он сказал ему, что он приготовил для него пещеру, устроенную в гранитном
430.
камне: «…у которой двери адамантовыя, и по слову: «Адамант, отворись!» - отворится, или – «Адамант, затворись!» - затворится. Без этих слов двери не отворятся и не затворятся. Двери эти несокрушимы. Пещера эта полна злата и сребра, скатнаго жемчуга и каменья самоцветнаго. Все это твое добро и потомства твоего, которому(го) станет до десятого поколения. Идем теперь, я покажу тебе, где эта пещера. Она находится в Ростовской области».
Князь Светид стал уклоняться от этих даров, ссылаясь на богатство родителя своего, и закончил все это тем, говоря, что, когда он добывал свободу Клавдии, это было, хотя с трудом, но возможно. «Теперь настало невозможное. Кто избавит меня от моей сердечной немочи, которая гонит меня в могилу?»
Старец с улыбкой сказал ему: «Дивья тебе, исполят (исцелят?) тебя. Избавлял людей из неволи, избавят и тебя люди. Ты мне сказал о своей сердечной немочи. Я поясню слова тво(и) по моему разуменью. Ты теперь пленник Клавдии. Так ли я говорю?» Светид отвечал ему: «Так».
Скоро чрез посредство старца состоялся союз Светида с царевной Клавдий(ей), с которой он приехал в Великий Ростов.
-------------------------------------
