>или конец списка. Разумеется, традисторики никаким образом
>это очевидное противоречие не комментируют - они его просто
>не видят. Но, тем не менее, Светония они интуитивно не
>любят. Переводчик и комментатор М.Л. Гаспаров в приложении
>"Светоний и его книга" пишет:
>"... Недостатки и несовершенства светониевых биографий
>установлены давно, и перечень их переходит неизменным из
>книги в книгу. Светоний не заботится о психологической
>последовательности: он перечисляет добродетели и пороки
>каждого императора по отдельности, не задумываясь, как они
>вместе жить в одной душе. Светоний не заботится о
>хронологической последовательности: он соединяет в одном
>перечне факты начала и конца правления, без логики и связи.
>Светоний лишён понимания истории: образы императоров
>он представляет в отрыве от исторического фона и, детально
>разбирая мелочи их частной жизни, лишь мимоходом упоминает о
>действительно важных исторических событиях. ..." (стр. 420)

Любитель создавать ложное впечатление. А вдруг кто-то не читал ни Светония, ни приложения Гаспарова? Так и подумает, как Веревкин написал.
А дальше вот:
"Все эти обвинения, бесспорно, не лишены оснований. И все же думается, что современные историографы несправедливы к римскому историку. Светония мерят чужой меркой, тогда как следовало бы найти его собственную. Светония сравнивают с Тацитом и Плутархом, между тем как из этих трех авторов каждый преследовал свои собственные задачи и по задачам выбирал свои средства. Чтобы объяснить все особенности светониевских биографий, нужно определить цель, которую ставил себе их автор."

"Светоний был чужд таких философских интересов. Его цель была скромнее: он хотел не объяснить, а только оценить события. Если Тацит и Плутарх стремились свести дурное и хорошее в личности императоров в диалектическое единство, то Светоний, напротив, стремится разделить дурное и хорошее, разграничить их как можно четче, разложить их на разные чаши весов и посмотреть, какая чаша перетянет."

И закончил:
"Светоний не был ни глубоким мыслителем, ни гениальным художником. Но он был достаточно чуток, чтобы уловить требования своего времени, и достаточно умен и смел, чтобы найти для своего отклика лучшую из возможных форм. Поэтому его книга в равной мере осталась ценнейшим литературным памятником как для эпохи, описываемой в ней, так и для эпохи писавшего. "

Ну и вообще, лучше целиком прочитать и то, и другое.