Юдифь Баварская - Есфирь=Елена Волошанка? Красивая вторая жена Людовика Благочестивого, сына Карла Великого, спровоцировавшая смуту 830-834 годов во Франкском государстве, мятеж сыновей Людовика от первого брака против отца ("Авессаломы"?). Юдифь была дочерью Вельфа - возможно, "Вельф" здесь - слегка искаженное от "Велш", т.е. влахи, валахи, волохи, волошане - кстати, так называли даже итальянцев, т.е. латинян.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Смута_во_Франкском_государстве_(830—834)
http://en.wikipedia.org/wiki/Judith_of_Bavaria_(805%E2%80%93843)

Её прямо сравнивают с Эсфирью, Иезавелью, Юдифью, обвиняют в колдовстве (астрологии?):

Scandals: Contemporary criticisms of Judith's role and behavior
...Agobard claimed that Judith’s extramarital affairs were carried out “first secretly and later impudently”.<4> Paschasis Radbertus accused Judith by associating her with the engagement in debauchery and witchcraft. of filling the palace with “soothsayers... seers and mutes as well as dream interpreters and those who consult entrail, indeed all those skilled in malign craft”
Characterized as a Jezebel and a Justina, Judith was accused by one of her enemies, Paschasius Radberus, of engaging in debauchery and witchcraft with her puported lover, Count Bernard of Septimania, Louis’ chamberlain and trusted adviser. This portrayal and image stands in contrast to poems about Judith.<2> The poems depict her as “a second biblical Judith, a Mary sister of Aaron in her musical abilities, a Saphho, a prophetess, cultivated, chaste, intelligent, pious, strong in spirit, and sweet in conversation”<2>
However, Judith also garnered devotion and respect. Hrabanus Maurus wrote a dedicatory letter to Judith, exalting her ”praiseworthy intellect”<9> and for her “good works”.<9> The letter commends her in the turbulent times amidst battles, wishing that she may see victory amidst the struggles she is facing. It also implores her “to follow through with a good deed once you have begun it”<9> and “to improve yourself at all times”. Most strikingly the letter wishes Judith to look to the biblical Queen Esther, the wife of King Xerxes I as inspiration and as a role model
Likewise, O queen, forever keep your eyes of your heart fixed upon Queen Esther as a model of dutiful and holy behaviour so that by equalling her holiness you might be able to climb from this earthly kingdom to the heights of the heavenly kingdom —Hrabanus Maurus

Ещё одна из трёх пьес Н. Макиавелли Клиция содержит в своей основе сюжет, близкий всё к той же "истории Есфири". Случайно это или нет? Считается, что Махиавель заимствовал сюжет Казины Плавта - действительно обе пьесы сильно похожи, о Казине см. http://en.wikipedia.org/wiki/Casina_(play)#Plot . С другой стороны, считается, что пьеса автобиографична: "имя главного героя Никомако легко прочитывается как аббревиатура имени автора - Ник-кол-о Мак-иавелли, а любовные безумства почтенного старца пародируют страстное увлечение Макиавелли певицей Барбарой Раффакани Салютати, захватившее его на закате жизни."
И хозяин семейства Никомако, и сын его Клеандро влюблены в одну и ту же молодую и красивую девушку, оказавшуюся в их доме во Флоренции со времён итальянских войн короля Карла (Восьмого), неизвестно чью, не местную. Никомако как бы сходит с ума по ней и старается прибрать её к себе, женить формально на своём слуге Пирро, чтобы иметь к ней беспрепятственный доступ. Жена хозяина Софрония (София Палеолог?) обо всём догадывается и пытается ему противодействовать, между ними возникает распря и охлаждение. В Никомако словно вселяется бес, и он грозит упрятать ближних и сына в тюрьму, жене вернуть приданое и выгнать её вон и даже грозит поджечь дом (пожар Рима-Москвы при Грозном-Нероне?). Он предлагает Софронии вынести этот вопрос на суд общества или обратиться к священнику, домашнему исповеднику Тимотео, тому самому, благодаря молитвам которого Лукреция, будучи бесплодной, понесла от мессера Ничи Кальфуччи (из комедии Мандрагора). Клеандро переживает, что является соперником отца по любви к Клиции. Никомако предлагает жене кинуть жребий (другое название Казины Плавта именно такое - Жеребьеметатели), чтобы разрешить конфликт (Пурим?) и выигрывает его, но временно. Он пытается себя омолодить, пьёт сок орхидей сатирион и т.п. Его замысел аналогичен уловке Каллимако в Мандрагоре - он хочет неузнанным ночью проникнуть в постель к Клиции, но партия Софронии его переигрывает и выставляет в смешном виде - вместо Клиции ему подсовывают одного из слуг. Другой розыгрыш, на который поддался Никомако, это то что якобы Клиция в бешенстве хочет его и Пирро зарезать. Он поверил. (Мотив убийства или угрозы убийства, возможно, возникает не зря, если это "история Есфири") Заканчивается всё без трагедий, Никомако осмеян (правда, очень сокрушен своей неудачей), возвращается к Софронии, которая восстанавливает своё положение в семье. Клиция отправилась на какое-то время в монастырь, но в конце её выдают за Клеандро, сына Никомако.
С одной стороны - семейно-бытовая комедия (или спущенная на бытовой и комедийный уровень), с другой - проглядывают многие узловые моменты этой самой "истории Есфири". Можно, конечно, пофантазируя, предположить, что "Никколо Макиавелли" - также частично дублирует фигуру Ивана Грозного (Николай, Ника Маккавей Московит? По-греч. machia, махия - борьба, война. "-Велли" - великий, белый (царь), Бел-Ваал или Эль, что-то типо "богоборца"?). Да и понятие "макиавеллизм", получившее одиозный оттенок ("цель оправдывает средства" и т.п.), можно соотнести с Грозным и его политикой. Возможно, и Макиавелли и Грозный добивались примерно одного - уничтожения феодальных / боярских порядков, построения нового централизованного единого государства Италии / России, замены власти мелких сеньоров, тиранов, бояр, ставшей тормозом в развитии страны (социально-экономическом, политическом, культурном), новой более прогрессивной властью и системой. И тот и другой также писатели, публицисты.

http://www.lib.ru/POEEAST/PLAVT/plavt3_2.txt Тит Макций Плавт. Касина

Цитата из http://chronologia.org/cgi-bin/dcforum/dcboard.cgi?az=show_thread&forum=DCForumID2&om=13884&omm=50
//Возможно и тирания Саула, ставка на террор и страх отражают эпоху Грозного. Как пишет Косидовский, "в каменной крепости, построенной на неприступной скале в Гиве, царь (Саул) проводил дни один на один со своими подозрениями и обидой". Это напоминает поведение Людовика XI (Louis - Saul?) и Тиберия. О том что "всемирный паук" ("Долгорукий"?) Людовик XI может быть отражением Ивана Грозного, я писал по этой ссылке:
http://chronologia.org/cgi-bin/dcforum/dcboard.cgi?az=show_thread&om=13110&forum=DCForumID2&omm=311&viewmode=threaded //

Вальтер Скотт характеризует Людовика XI как макиавеллиста, см. предисловие В. Скотта к "Квентину Дорварду" от 1 декабря 1831 года и 1 главу этого романа.

По мнению Скотта, Фенелон (1651-1715) в "Приключениях Телемака" (1699) вывел Людовика XI как короля Тира Пигмалиона (город Тир, возможно, намёк на Тур - обычную резиденцию Людовика). Считается, кстати, что роман Фенелона оказал влияние на трактат «Антимакиавелли» Фридриха II (1740) ( http://ru.wikipedia.org/wiki/Приключения_Телемака ). Может быть, это тоже неслучайная параллель Людовика с Пигмалионом?

http://en.wikipedia.org/wiki/Pygmalion_of_Tyre
In Virgil's epic poem The Aeneid, Pygmalion is the cruel-hearted brother of Dido who secretly kills Dido's husband Sychaeus because of his lust for gold.

Пигмалион также - скульптор, напоминающий Дедала / Гефеста. Кстати, Минос, согласно НХ, это также отражение Ивана Грозного.

http://en.wikipedia.org/wiki/Pygmalion_(mythology)#Parallels_in_Greek_myth
The story of the breath of life in a statue has parallels in the examples of Daedalus, who used quicksilver to install a voice in his statues; of Hephaestus, who created automata for his workshop; of Talos, an artificial man of bronze; and, according to Hesiod, Pandora, who was made from clay at the behest of Zeus.
The moral anecdote of the "Apega of Nabis", recounted by the historian Polybius, described a supposed mechanical simulacrum of the tyrant's wife, that crushed victims in her embrace.
Re-interpretations of Pygmalion
The basic Pygmalion story has been widely transmitted and re-presented in the arts through the centuries. At an unknown date, later authors give as the name of the statue that of the sea-nymph Galatea or Galathea. Goethe calls her Elise, based upon the variants in the story of Dido/Elissa.

Отношения Людовика XI (характеризуется как осторожный, даже трусливый) и Карла Бургундского, по прозвищу Смелый (Отчаянный, Неистовый, Charles le Téméraire - Темер, т.е. Т-Эмир или "Тимур"?), могут напомнить чем-то пару Геракл и Эврисфей. Причем обе пары состояли в практически родственных отношениях, см.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Карл_Смелый . А также могут напомнить пару Александр и Дарий? В теме "Надпись на Розеттском камне" Карла Смелого также сопоставили с Александром.

http://en.wikipedia.org/wiki/The_Prince#Influence
...Pole reported that it was spoken of highly by Thomas Cromwell in England and had influenced Henry VIII in his turn towards Protestantism, and in his tactics, for example during the Pilgrimage of Grace.<35> A copy was also possessed by the Catholic king and emperor Charles V.<36> In France, after an initially mixed reaction, Machiavelli came to be associated with Catherine de Medici and the St Bartholomew's Day Massacre...

http://en.wikipedia.org/wiki/Machiavellianism
In the 16th century, immediately following the publication of the Prince, Machiavellianism was seen as a foreign plague infecting northern European politics, originating in Italy, and having first infected France. It was in this context that the St. Bartholomew's Day massacre of 1572 in Paris came to be seen as a product of Machiavellianism, a view greatly influenced by the Huguenot Innocent Gentillet, who published his Discours contre Machievel in 1576, which was printed in ten editions in three languages over the next four years.<2> ...In fact there is little trace of Machiavelli in French writings before the massacre, not that politicians telegraph their intentions in writing, until Gentillet's own book, but this concept was seized upon by many contemporaries, and played a crucial part in setting the long-lasting popular concept of Machiavellianism.<4>
The English playwright Christopher Marlowe was an enthusiastic proponent of this view. In The Jew of Malta (1589–90) "Machievel" in person speaks the Prologue, claiming not to be dead, but to have possessed the soul of (the Duke of) Guise, "And, now the Guise is dead, is come from France/ To view this land, and frolic with his friends" (Prologue, lines 3–4)<5> His last play, The Massacre at Paris (1593) takes the massacre, and the following years, as its subject, with the Duke of Guise and Catherine de' Medici both depicted as Machiavellian plotters, bent on evil from the start.

Сюжет "Купца" повторяет сюжет "Касины": отец и сын волочатся за одной и той же красавицей (первоначально она является девушкой сына, но старик отец пытается завладеть ею сам), сын в отчаянии, не хочет жить, хочет бежать из страны, но в итоге отец, узнав всю правду о влюбленности сына, отказывается от нее в его пользу.

http://lib.ru/POEEAST/PLAVT/plavt1_5.txt Тит Макций Плавт. Купец