|
Во вставных новеллах Первой книги "Дон Кихота" возможно варьируются некоторые библейские мотивы, например, когда Фернандо отсылает Карденио с поручением-письмом, чтобы завладеть его возлюбленной Люсиндой, это напоминает ситуацию с Давидом, Вирсавией и Урией. Люсинда на свадьбе с Фернандо, со спрятанным кинжалом и запиской, может напомнить историю римлянки Лукреции, т.е. Девы Марии, согласно ФиН. Также и история Доротеи, совращенной Фернандо, может напомнить историю римлянки Лукреции (т.е. Девы Марии в скептической версии). Возможно неслучайно далее Доротея изображает принцессу, которую Дон Кихот должен спасти от великана. Доротея появляется в новелле сначала переодетая юношей, но во время купания выясняется ее пол, при этом отмечается, что у нее были очень длинные волосы до самых ног (так изображали Марию Магдалину).
Эта новелла содержится в следующих главах: глава 23 (появление безумного Карденио, которого называют Оборванцем Плачевного Образа, подобно тому, как Дон Кихот именовал себя Рыцарем Печального Образа. Карденио в каком-то смысле является отражением самого безумного Дон Кихота), глава 24 (Карденио начинает свой рассказ), глава 27 (продолжение истории Карденио), глава 28 (появляется Доротея), главы 29-30 (Доротея выступает перед Дон Кихотом в роли принцессы Микомикона, которую нужно освободить от некоего великана), в главе 35 Дон Кихот сражается с великаном (это оказались мехи с красным вином), глава 36 (завершение истории Фернандо и Доротеи, Карденио и Люсинды), глава 37 (продолжается история инфанты Микомиконы). См. издание романа в серии "литературные памятники" 2003 года с комментариями.
В главах 33-35 излагается еще одна интересная вставная повесть - "Повесть о Безрассудно-любопытном" - история Ансельмо, Лотарио и Камилы. И снова здесь Камилла весьма напоминает римлянку Лукрецию, Имогену в "Цимбелине", Джиневру из новеллы 2.9 Декамерона, а также возможно жену Кандавла у Геродота (а возможно и Дездемону в "Отелло". Ансельмо - Отелло? Лотарио - Яго?). Сюжет на первый взгляд странноват: Ансельмо с помощью лучшего друга Лотарио решает проверить добродетель своей жены Камилы, чтобы Лотарио попытался соблазнить ее. Лотарио сначала сопротивляется, но затем случайно влюбляется в Камилу, как и она в него. Они пытаются обмануть Ансельмо, разыграв перед ним притворную сцену. Цитата из главы 34:
"..Удостоверившись, что Ансельмо спрятался, Камила в сопровождении Леонелы вошла в комнату и, едва переступив ее порог, с глубоким вздохом заговорила:
- Нет, я не открою тебе моего замысла, так как я боюсь, что ты станешь меня удерживать; но лучше - ах, друг мой Леонела! - прежде, чем я исполню его, возьми кинжал Ансельмо, который я велела тебе принести, и пронзи мою бесчестную грудь. ..
..Ансельмо все слышал, и при каждом слове Камилы мысли его менялись. Когда же он услышал, что она намерена убить Лотарио, он решил выйти и открыться, чтобы помешать, но его удержало желание посмотреть, к чему приведет это отважное и благородное решение; в самую последнюю минуту он собирался выйти и удержать ее.
А между тем Камила сделала вид, что лишается чувств, и упала на кровать, стоявшую поблизости, Леонела же принялась горько плакать, приговаривая:
- О горе мне! На руках у меня, несчастной, погибает цвет чести, венец добрых жен и пример целомудрия!
И такие еще слова она говорила, что всякий, кто бы ее услышал, счел бы ее самой верной и опечаленной служанкой на свете, а госпожу ее - второй преследуемой Пенелопой. Недолго Камила пролежала в обмороке и, очнувшись, сказала: ..
..- Не бойся, друг мой Леонела, я этого не сделаю, - ответила Камила. - Хоть я и кажусь тебе безумной и глупой, защищая свою честь, все же я не так безрассудна, как Лукреция: та, как говорят, умертвила себя ни в чем не повинную, не убив наперед виновника своего несчастия. Да, я умру, но не прежде, чем отомщу тому, кто принудил меня, невиновную, оплакивать здесь его дерзость.
..Чтобы сделать эту картину еще убедительнее, она решила запечатлеть ее собственной кровью и потому, убедившись (или притворившись), что не может поразить Лотарио, ..Тут Камила с усилием высвободила руку, которую ей сжимал Лотарио, и, обратив острие кинжала против самой себя, однако с тем расчетом, чтобы ранить не глубоко, пронзила себя в левый бок пониже плеча и упала на пол, как бы лишившись чувств.
И Лотарио и Леонела, изумленные и потрясенные этим происшествием, не знали, правда ли это или игра: Камила лежала перед ними на полу, залитая кровью. Задыхаясь от ужаса, Лотарио стремительно бросился к ней и вырвал из раны кинжал, но, увидев, что рана незначительная, успокоился и снова стал дивиться хитрости, ловкости и уму прекрасной Камилы; чтобы не выйти из своей роли, он начал горестно и протяжно оплакивать Камилу, как покойницу, ..Леонела подняла за плечи свою госпожу и положила на постель, умоляя Лотарио бежать за лекарем, чтобы втайне вылечить ее рану; ..Так он ушел, притворившись, что убит горем; и, дойдя до места, где оказался один и никто не мог его увидеть, долго крестился и удивлялся искусству Камилы и ловкости Леонелы. Он представлял себе, как непоколебима теперь уверенность Ансельмо в том, что жена его - вторая Порция3, и ему хотелось поскорее с ним встретиться и отпраздновать вместе успех этой затеи: ведь никогда еще на свете ложь не торжествовала так над правдой. Леонела, как сказано, остановила кровь у своей госпожи (а крови вытекло ровно столько, сколько нужно было для правдоподобия выдумки), потом обмыла рану вином и перевязала, как умела, ..
..Единственное, что ему остается делать, это писать стихи в честь Камилы, чтобы обессмертить ее имя в памяти грядущих поколений. Лотарио похвалил его мудрое решение и сказал, что и он по мере сил будет содействовать возведению этого великолепного памятника.
Никто еще на свете не был так презабавно обманут, как Ансельмо: он сам ввел за руку в свой дом того, в ком видел орудие своей славы и кто был губителем его доброго имени. Камила встречала его с хмурым лицом, но с радостным сердцем. Этот обман длился еще некоторое время, пока, через несколько месяцев, Фортуна не повернула своего колеса5; тогда злодеяние, доселе столь искусно скрываемое, вышло на свет, и Ансельмо поплатился жизнью за свое безрассудное любопытство.."
В итоге Камила и Лотарио, боясь огласки, сбегают от Ансельмо, который умирает от горя и бесчестия. В главе 33 видимо неслучайно упоминается история создания Евы из ребра с левого бока Адама, т.е. кесарева сечения. Страдания Камилы (якобы притворные), когда она чуть не погибает от раны в животе, видимо также отражают кесарево сечение. При этом Лотарио, которого сначала хотели зарезать, но пощадили (подобно маленькому Исааку, Фриксу?) - возможно здесь отражение младенца Христа? Также, как указывают комментаторы, «Можно заметить перекличку мотивов "фальшивой" крови, вытекающей из "раны" Камилы и смытой вином в гл. XXXIV, и вина-крови, пролитой Дон Кихотом в его "схватке с великаном".» И случайно ли Доротея говорит, что «Да и вся моя жизнь, как вы уже заметили, есть чудо и тайна» (глава 30)?
"История любви Карденио и Люсинды послужила основой драмы "Карденио", совместно написанной Шекспиром и Джоном Флетчером, драмы, которая ставилась в 1613 г. (текст пьесы, известный вплоть до начала XVIII в., позже был утерян)."
http://en.wikipedia.org/wiki/The_History_of_Cardenio
Высказывалась версия, что пьеса The Second Maiden's Tragedy и есть потерянная "Карденио". Сюжет в The Second Maiden's Tragedy весьма схож с "Повестью о Безрассудно-любопытном" (даже некоторые имена схожи: Ансельм, служанка Леонелла).
http://en.wikipedia.org/wiki/The_Second_Maiden%27s_Tragedy
Есть также версия, что «В семье первого герцога де Осуна в 1581-1582 гг. произошли события, сходные с теми, о которых рассказывает Доротея. Тогда прообразом дона Фернандо следует считать второго сына герцога дона Педро Хирона, прообразом Карденио - некоего Карденаса де Кордова (ср. выше, в гл. XXIV слова Карденио о его родине как "матери лучших в мире лошадей"), прообразом Доротеи - донью Марию де Торрес.»
http://www.libertaddigital.com/opinion/fin-de-semana/que-hay-de-historico-en-el-quijote-iii-1276229817.html César Vidal - ¿Qué hay de histórico en el Quijote?
http://en.wikipedia.org/wiki/Lothario
Может ли у Дон Кихота быть что-то общее с Христом? Оба страдающие идеалисты. Есть ли символизм в сражении с мельницами? Мельница с четырьмя лопастями имеет форму креста. И. Босх рисовал ребенка Христа с вертушкой или игрушечной мельницей в руках - прообраз креста, несения креста?:
http://www.wga.hu/frames-e.html?/html/b/bosch/1early/13reverse.html Bosch, Hieronymus.Christ Child with a Walking Frame, 1480s
Можно ли соотносить безумие Дон Кихота с безумием Гамлета, или же короля Лира = Ивана Грозного?
|
По одной из версий, название картины - Смерть Прокриды, по другой - Сатир, оплакивающий нимфу. Не отражение ли это смерти Христа? 